— Как у нас вообще так долго держатся интерны?

— Отчаянные студенты колледжа, — ответила Дженни, пока смотрела на свои ногти. — В эти дни они будут делать что угодно, чтобы попасть в печатный журнал, даже если это означает быть ходячей когтеточкой.

— О, кстати, мне не прислали партию товаров «Кошачьи Заточки» для когтей? Я вроде как должна написать разоблачительную статью, но еще даже не получила коробку.

— Не то чтобы я знаю, но ты можешь спросить Сьюзан; она обрабатывает всю информацию по отслеживанию груза, и, кстати, ты видела сегодня ее внешний вид? У нее стиль распутной бабушки.

Сьюзан была нашей секретаршей приемной, сумасшедшая кошачья мадам, которая безумно влюблена в курьера из службы доставки. Когда она узнавала, что он должен прийти, она красила губы красной помадой, которая оказывалась на ее зубах, наносила синие тени для век, для которых она лет так на шестьдесят запоздала, и надевала топ с глубоким вырезом, который, казалось, сеет хаос в ее старушечьем лифчике.

— Нет, я брала интервью у жильцов в центре города. Во что она одета?

Дженни наклонилась вперед и посмотрела через свое плечо на Сьюзан, которая ковырялась зубочисткой в зубах, и произнесла тихим голосом:

— На ней футболка с Ханной Монтаной с низким вырезом, который она, возможно, сделала сама, и пурпурные штаны из кожзаменителя.

— Не думаю, что могу поверить тебе сейчас, — ответила я, стараясь сдержать смех.

С ухмылкой на лице Дженни вытащила свой телефон и показала мне фотографию, на которой Сьюзан разговаривала с курьером из «Объединенной службы доставки посылок», ее живот свисал спереди футболки Ханны Монтаны и пурпурных штанов.

— О боже мой, — произнесла я, прикрывая рот. — Это самая потрясающая вещь, которую я когда-либо видела.

Я только собралась взять телефон, чтобы посмотреть поближе, когда мистер Много-Лижусь запрыгнул на мой стол и начал использовать мою клавиатуру как когтеточку.

— Фу, убирайся отсюда. Кыш! — пыталась я прогнать его.

Он спрыгнул с моего стола, но не раньше, чем выковырял «Д» на моей клавиатуре, и унес ее с собой.

— Вот маленький ублюдок! — взвигнула я, пока он стремительно убегал за дверь, но не раньше, чем улыбнулся мне, с буквой «Д» во рту. — Теперь у него мои «Д» и «И». Как, черт побери, я должна писать и создавать статьи о кошках в такой обстановке?

Качая головой и смеясь, Дженни сказала:

— Он ненавидит только тебя, ты это знаешь, правда?

— Я один раз случайно наступила ему на хвост. Он будет мстить мне за это всю мою жизнь?

— Конечно будет. Эй, как думаешь, он пытается наложить проклятие?

— Что ты имеешь в виду? — спросила я.

— Ну, у него твои «Д» и «И», должно быть, он пытается наложить какое-то проклятие.

— Вероятно, «сдохни, сука, сдохни», — пошутила я.

— Для этого ему нужно много «С».

— Ну, дай знать, если увидишь, что другие кнопки клавиатуры исцарапаны до смерти, мы сможем раскрыть его план, прежде чем он начнет действовать.

— Хорошо, — пообещала Дженни с улыбкой. — Итак, я пришла сюда, чтобы тебя кое о чем попросить.

— О, нет. Мне не нравится этот взгляд на твоем лице.

Дженни подняла руку и сказала:

— Прежде чем ты скажешь «нет», просто выслушай меня. Я знаю, тебе не нравятся все эти свидания вслепую, но я знаю парня, который будет идеален для тебя.

— Дженни... — протянула я.

Я ходила на свидания, но не на свидания вслепую. Мне не нравилась возможность неловкого момента, когда ты встречаешь свою пару и видишь, что он не только ниже на фут, чем сказал тебе, но у него на подбородке родинка, которая подмигивает тебе всякий раз, когда он улыбается.

— Подожди, прежде чем ты скажешь «нет». Я должна сказать тебе, что он не похож на Маркуса.

Маркус был последним парнем, с которым она меня сводила, с «подмигивающей» родинкой на подбородке.

— Он друг Дрю и недавно в городе. Мы сказали, что отведем его повеселиться и подумали, что ты захочешь пойти с нами. Мы собираемся на свинг...

Черт бы ее побрал, черт бы ее побрал! Она знала, я люблю хороший свинг, и я редко туда ходила, потому что никогда не могла найти партнера, который был бы хотя бы наполовину приличным.

— Он знает, как танцевать свинг?

— Некоторые называют его Фред Астер1, — ответила Дженни, пошевелив бровями.

— Ты говорила, Маркус выглядит как Энди Гарсиа2, когда на самом деле он выглядел как Пи-Ви Херман3, так что извини, если я не могу по-настоящему доверять твоему мнению.

— Я говорила тебе, что когда впервые встретила Маркуса, то была пьяна, хорошо? На мне были очки из текилы. Я извинилась за это, теперь мы можем двигаться дальше?

— Ладно. Когда вы собираетесь идти? — спросила я, чувствуя опасения, но каким-то образом взволнованная возможным свиданием.

— В эту пятницу, — завизжала она, пока хлопала в ладоши.

Думая о своих вариантах, я кивнула головой, указывая на нее пальцем, пока она не стала слишком воодушевленной.

— Не придавай этому большое значение. Я иду лишь потому, что уже давно не танцевала свинг.

— Ееееее! — снова завизжала она, хлопая в ладоши и прыгая вверх и вниз. — Ты идешь на свидание!

— Ты утомила меня, — произнесла я, пока указывала ей жестом уйти. — Я должна закончить эту статью, если хочу выбраться отсюда вовремя, и прежде чем мистер Много-Лижусь вернется организовать мою смерть.

Кивая, она встала и сжала руки у груди.

— Ты полюбишь Аттикуса!

— Аттикуса? — спросила я, но она ушла раньше, чем смогла ответить на мой вопрос.

Лишь от его имени я уже начала нервничать из-за пятницы, и кем может быть этот Аттикус. У Дженни, ей-богу, были хорошие намерения, но пару на свидания вслепую она обычно цепляла на углу Жуткого Суда и в Переулке Лузеров, но это лишь потому, что это были друзья ее парня, а он был далеко не самый успешный парень, не то чтобы я могла судить. За всю свою жизнь я много раз была на свиданиях вслепую. Я друг, никогда не девушка, и я была согласна с этим, пока не поняла, что мне двадцать три, я все еще девственница и сексуально неопытна как подросток с плакатами Джастина Бибера на стенах.

Я закончила свою работу, избегая взглядом мистера Много-Лижусь и его компании, которая, казалось, собиралась в углу, составляя на стене план игры своими когтями, пока катали по кругу шарик кошачьей мяты. Я сразу заволновалась о своей клавиатуре и просто молилась, чтобы она пережила эту ночь.

Пока ехала домой на метро, думала о своей жизненной ситуации. В настоящее время меня запугивал двадцатифунтовый (прим. ред. примерно 9 кг) полосатый кот с чертовщинкой в глазах; моя работа, которая оплачивала счета, была ужасной, чтобы считаться в моем резюме за настоящую работу, а моя сексуальная жизнь просто не существовала. Мне нужно было измениться и по-крупному.

В мои двадцать с хвостиком, я должна была рассматривать сексуальные свидания с чрезмерно пылкими джентльменами и похотливыми самцами, которых может предложить Нью-Йорк, вместо того чтобы встречаться со своими книжными парнями, даже если они были единственными типами мужчин, которые могли по-настоящему удовлетворить меня. Они были идеальны.

Разношерстные люди входили и выходили из метро, слушая музыку на своих телефонах, печатая сообщения, а некоторые даже зажимались в углу. Будучи извращенкой, я наблюдала, как парочка с увлечением обнималась, их руки двигались вверх и вниз по телам друг друга, они едва отрывались, чтобы дышать...

Я хочу этого! Хочу знать, какого это, провести языком по горлу парня. Я хочу знать, как выглядит эрегированный член в действии, вместо того, чтобы читать об этом. Если я собиралась выбраться из сумасшедшей жизни кошачьей дамочки, и наконец написать любовный роман, над которым работала несколько лет, тогда мне нужно испытать жизнь; мне нужно заняться сексом!

С новыми силами я вышла из метро, поднялась в квартиру и зашла в свою комнату. Я собиралась составить план игры: как потерять девственность. Делани была права, мне нужно начать экспериментировать, выбраться отсюда и делать записи, потому что, когда я, наконец, буду готова дать мужчине опылить мой цветок, я хотела запомнить каждую деталь.

Бросая сумочку на боковой столик, я взяла воду из холодильника и пошла в свою спальню, где на моей кровати лежала подарочная коробка с запиской. Я закрыла дверь и плюхнулась на кровать, гадая, что один из моих соседей оставил мне. Я раскрыла записку и прочитала ее вслух.

«Время найти твой большой «О». Люблю тебя, Генри».

Поставленная в тупик, я порылась в коробке и вытащила маленькую розовую вещицу размером с пулю и «Киндл» с запиской, что она полностью укомплектована. Мое сердце затрепетало от книг в подарок, а потом я рассматривала вещицу, думая, что это такое.

— Какого черта?

Я покрутила ее в руке, и она мгновенно начала вибрировать, заставляя мое лицо покраснеть.

Генри купил мне вибратор. Вибратор! Какого черта я должна делать с вибратором?

— Генри! — прокричала я в квартире с пулей в руке, в поисках своих соседей, но никого не было дома. Я пошла к комнате Генри, но на его двери висела записка.

«Рози, меня не будет дома допоздна, выключи свет, разденься, и повеселись. Люблю тебя. — Генри.

P.S. Надеюсь я загрузил хорошие книги; я выбирал все с полуголыми мужчинами на обложке. Думал, это будет вдохновляюще»

— О боже, я ненавижу его, — сказала я, вернувшись обратно в спальню и захлопывая дверь.

Я бросила пулю обратно в коробку, но «Киндл» оставила на ночном столике, все еще испытывая головокружение от этого подарка, но раздраженная из-за другого. Я подошла к своему столу, вытащила новую записную книжку и написала на обложке «Мой Секс Дневник». Чувствуя успех от своего прогресса, я открыла дневник и начала писать.

2 июня, 2014

Сегодня в метро я видела, как зажимается парочка...

Около пяти минут я сидела и смотрела на вступление, не зная, что еще писать. Я была такой банальной. Если не это было признаком того, как сильно я нуждалась выйти из своей зоны комфорта, тогда не знаю, что еще. Мое раздражение на Генри начало иссякать, когда я поняла, что, возможно, я нуждалась в непрошенной помощи, которую он предлагал. Я чувствовала, что подарочная коробка на кровати умоляла, чтобы ее снова открыли, поиграли с ней. Черт побери.

Я посмотрела на коробку, думая, что, может быть, это не такая уж плохая вещь, чтобы попробовать; это был новый опыт, он мог подсказать мне, чего ожидать, что должно произойти.

Делая глубокий вдох, я опустила ручку, подошла к двери и снова окрикнула своих соседей; никто не ответил, это означало, что я одна дома. Я закрыла дверь и повернулась к кровати, снова осматривая коробку.

Я могу это сделать, говорила я себе, пока возвращалась к коробке и вытаскивала маленький вибратор, гадая, почему Генри купил такой маленький. Я пришла к единственному заключению, это потому, что я была девственницей, и у меня не было опыта с длинной мужской штуковиной.

Шерстяной материал моей юбки вызывал зуд, так что я решила, если проверять мою сексуальность, то должно быть комфортно. С этой твердой идеей, я сорвала юбку и рубашку на пуговицах и надела вместо нее длинную, на размер больше футболку, на которой был нарисован огромный кот. Да, бесплатная футболка с работы; меня это устраивало. Стягивая нижнее белье, я забросила его в корзину искусным движением большого пальца на ноге и выбросила кулак в воздух, подходя к кровати.

Кровать скрипнула, когда я села и нашла нужное положение. Это означало, что я крутилась на кровати как кит, пока мне не стало комфортно. Я бросила подарочную коробку на пол и взяла вибратор в правую руку, думая, что буду использовать его более умело ведущей рукой.

Аккуратно я проверила маленький механизм и включила его. Он дрожал в моей руке, заставляя хихикать от того, насколько он был мощным для такой маленькой вещицы.

— Думаю, размер действительно не имеет значения, — сказала я сама себе, закрывая глаза и поднося пулю к вагине. Я парила над своей женской областью несколько минут, думая, отключится ли пуля из-за отсутствия действий.

— Я могу это сделать, — произнесла я, сделала глубокий вдох и раздвинула ноги шире на кровати, что они почти свешивались с каждой стороны. Полагаю, чем шире, тем лучше.

— Не могу поверить, что делаю это, — сказала я, ни к кому не обращаясь, пока другая моя рука покоилась на лбу. — Просто сделай это, — ругала я себя.

Стиснув зубы, я схватила пулю большим и указательным пальцами и вставила ее во влагалище. Спасибо Господу за тампоны, потому что так мне было легче найти вход. Вибрации мгновенно пронеслись по нижней части моего тела, заставляя меня визжать.

— О боже, это странно, — бормотала я себе под нос, делая пулей маленькие толчки внутрь и наружу. — Она действительно должна быть больше; я едва могла протолкнуть ее туда.