Джейми хмуро провел рукой по щеке. Он еще не успел побриться, и щетина негромко зашелестела под его пальцами.

– Надо похоронить его достойно.

– Понятно, что не стоит оставлять его в амбаре, но не рассердятся ли индейцы, если мы здесь его похороним? Иэн, ты знаешь, как они поступают с мертвецами?

Иэн еще был слегка бледноват, однако держался с поразительным самообладанием. Он покачал головой и глотнул молока.

– Не очень хорошо, тетя. Но я видел, как умер один человек, я говорил тебе. Его завернули в оленьи шкуры и с пением пронесли по деревне, а затем отнесли в лес и уложили на высокую деревянную платформу. И оставили, чтобы он усох.

Джейми не слишком вдохновила перспектива иметь под боком мумифицированное тело, устроенное высоко на платформе среди деревьев.

– Может, лучше обернуть его чем-нибудь и отнести в деревню? Пусть собственный народ обойдется с ним по обычаю.

– Нельзя, – возразила я, вынула из голландской печки противень со свежевыпеченными кексами и ткнула в один веточкой. Она легко вошла, так что я водрузила противень на стол и села сама, бездумно уставившись на горшок с медом, который золотился в лучах утреннего солнца. – Скорее всего, тело еще заразное. Ты не трогал его, Иэн?

Племянник отрицательно покачал головой:

– Я к нему не прикасался, тетя. По крайней мере, после того, как он заболел. А до того я не помню. Мы же охотились все вместе.

– А ты корью не болел… – Я взволнованно провела рукой по волосам. – Черт побери! А ты, Джейми?

К моему облегчению, он кивнул.

– Когда мне было лет пять. По твоим словам, два раза корью не болеют. Значит, мне можно касаться тела.

– Я тоже переболела. Только проблема в том, что нельзя нести его в деревню. Я не знаю, сколько живут микробы в одежде и на коже. Мы не сумеем объяснить индейцам, что его нельзя трогать и вообще лучше к нему не приближаться.

– Я волнуюсь, – неожиданно вмешался Иэн, – потому что этот парень не из Анна-Уки, он из дальней деревни, что к северу. Если мы его здесь похороним, соплеменники решат, что мы замучили беднягу до смерти и закопали, чтобы скрыть следы.

Да, об этом я не подумала. По спине пробежал холодок.

– Ты серьезно считаешь, что они могут так решить?

Иэн пожал плечами, разломил кекс и полил его медом.

– Народ Накогнавето доверяет нам, но Майерс говорил, что хватает и сомневающихся. У них есть причины для подозрений?

Учитывая тот факт, что большинство индейцев из племени тускарора лет пятьдесят тому назад полегли в сражениях с переселенцами, захватившими земли Северной Каролины, пожалуй, основания у них были.

Джейми проглотил последний кусочек кекса и со вздохом откинулся на спинку стула.

– Давайте сперва завернем беднягу во что-нибудь вроде савана и отнесем его в ту пещеру на горе за домом. Я вбил там у входа несколько кольев, так что звери до него не доберутся. А потом мне или Иэну придется сходить к Накогнавето и все объяснить. Может, он пришлет кого-нибудь, кто посмотрит на тело и подтвердит, что мы парня не мучили. Тогда мы его похороним.

Прежде чем я успела ответить, во дворе раздались поспешные шаги. Я оставила дверь открытой, чтобы впустить воздух и свет. На пороге в смятении стоял Билли, белый, как стена.

– Миссис Фрейзер, пожалуйста, идемте! Папа заболел.


– Думаешь, он заразился от индейца? – Джейми, нахмурившись, смотрел на лорда Джона. Перед тем мы стянули с него рубашку и уложили в постель. На бледном лице горели лихорадочные пятна – симптомы, которые я ранее отнесла на счет эмоционального состояния.

– Исключено. Инкубационный период составляет неделю или две. Где вы были?.. – Я повернулась к Билли, но тут же пожала плечами, не ожидая ответа. Они путешествовали; как установить, где именно Грей заразился? Путники обычно ночуют на постоялых дворах, одеяла там меняют редко; вот так укроешься одним, а утром уедешь с каким-нибудь ужасным вирусом, от кори до гепатита.

– Вы говорили, в Кросс-Крике вспыхнула эпидемия кори? – Я положила ладонь на лоб Грею. Я умела определять температуру на ощупь; у лорда Джона она поднялась почти до сорока.

– Да, – хрипло ответил он и закашлялся. – У меня корь? Уведите Билли.

– Иэн, выйди, пожалуйста, с Билли, ладно? – Я отжала мокрое полотенце и обтерла лорду Джону шею и лицо. Сыпь еще не появилась, но когда я попросила его открыть рот, то заметила внутри белесые пятнышки.

– У вас корь, – подтвердила я. – И давно вы почувствовали недомогание?

– Вчера вечером, когда ложился спать, чуть закружилась голова, – ответил он и снова закашлялся. – Посреди ночи я проснулся от дикой головной боли, но решил, что это из-за так называемого виски, которым угостил Джейми.

Он слабо улыбнулся.

– А утром… – Он оглушительно чихнул, и я кинулась за чистым носовым платком.

– Все ясно. Попробуйте уснуть. Я принесу немного ивовой коры, она поможет от головной боли.

Я поднялась и сделала знак Джейми, чтобы он вышел за мной.

– Нельзя пускать к нему Билли, – прошептала я, чтобы меня не услышали. Иэн и Билли крутились возле конюшни, подкладывая лошадям овса в кормушки. – Иэна тоже. Грей очень заразен.

Джейми нахмурился.

– Ну, ты что-то говорила про инкубацию…

– Да. Иэн мог заразиться от мертвеца, Билли – от лорда Джона. Скорее всего, кто-то из них уже болен. Не подавай виду.

Я обернулась и посмотрела на мальчишек, которые казались такими же здоровыми, как лошади, которых они кормили.

– Знаешь, – в голове у меня сложился план, – давай ты и мальчики переночуете сегодня снаружи, устроитесь в стогу сена или в пещере. Подожди день-другой. Если Билли заразился там же, где лорд Джон, скоро проявятся признаки; если нет, значит, он здоров. А если он здоров, бери его и отправляйтесь к Накогнавето в Анна-Уку, расскажите о мертвеце. Тогда Билли не заразится.

– А Иэн останется здесь помогать тебе? – Джейми нахмурился, задумавшись, потом кивнул. – Хорошо, надеюсь, сработает.

Хотя он оставался бесстрастным, я знала Джейми достаточно хорошо, чтобы заметить тень, пробежавшую по его лицу. Между бровей залегла тревожная морщинка, он волновался за Билли, а возможно, за лорда Джона и за меня. Однако было в нем что-то еще, какое-то странное беспокойство, смешанное с интересом… Скорее всего, он думал о тех нескольких днях, что проведет наедине с мальчиком, решила я.

– Если он до сих пор не заметил, то не заметит, – успокоила я, ласково взяв Джейми за руку.

– Да вряд ли. – Он повернулся к мальчику спиной. – Думаю, опасности нет.

– Говорят, нет худа без добра. У тебя будет возможность пообщаться с ним поближе. – Я помолчала. – Только кое-что сделай перед тем, как уйдешь.

Джейми накрыл ладонью мою руку, лежавшую у него на плече, и улыбнулся.

– И что же?

– Убери свинью из кладовой.

Глава 27

Рыбалка в Америке

Путешествие началось неблагоприятно. Во-первых, пошел дождь, во-вторых, Джейми не хотелось бросать Клэр в столь трудных обстоятельствах. В-третьих, он безумно беспокоился за лорда Джона. Перед отъездом ему совсем не понравился вид последнего: тот лежал в бреду, дышал с трудом, сыпь исказила лицо почти до неузнаваемости.

А в-четвертых, девятый граф Элсмир только что двинул ему в челюсть. Пришлось крепко схватить мальчишку и встряхнуть так, что у того клацнули зубы.

– Успокоились, милорд? – Джейми разжал руки. Мальчишка пошатнулся и упал, потеряв равновесие.

Спор возобновлялся снова и снова, и за последние двадцать четыре часа Джейми порядком устал.

– Повторяю, вам надо пойти со мной. Я объяснил почему, так что хватит об этом.

Лицо Билли исказилось свирепой гримасой. Сломить его было нелегко. Или же представители знати просто не привыкли к возражениям со стороны простого люда.

– Я никуда не пойду, – повторил мальчик. – Вы меня не заставите.

Он встал, сжал челюсти и повернулся к хижине.

Джейми выкинул вперед руку, схватил Билли за шиворот и притянул назад. Заметив, что мальчишка пытается его пнуть, он легонько ткнул кулаком ему в солнечное сплетение. Уильям выкатил глаза и согнулся пополам, держась за живот руками.

– Не пинайтесь, – ласково сказал Джейми, – это дурной тон. А уж заставить вас я, конечно, смогу.

Граф покраснел и зашевелил губами, как рыба. Его шляпа свалилась на землю, и струйки дождя оставляли в его волосах мокрые полосы.

– Это хорошо, что вы намерены остаться с отцом, – убеждал Джейми, утирая капли воды с лица. – Но вы ему не поможете, если заболеете сами. Поэтому оставаться нельзя.

Боковым зрением он заметил, как в окне хижины поднялась и снова опустилась промасленная шкура. Наверняка Клэр удивляется, почему они никак не уйдут.

Джейми взял покорившегося графа за руку и подвел к оседланной лошади.

– Залезайте, – велел он и с удовлетворением отметил, что мальчик послушно просунул ногу в стремя и вскочил в седло. Джейми поднял его шляпу и нахлобучил ему на голову, затем пониже натянул свою и тоже взобрался на лошадь. Из осторожности он схватил за поводья обеих.

– Вы деревенщина, сэр! – раздался сзади тихий злой голос.

Сперва Джейми обуяла досада, потом желание рассмеяться. Он бросил взгляд через плечо – Уильям наклонился в седле, собираясь спрыгнуть.

– Даже не пытайтесь, – посоветовал он мальчику, который тут же сел ровно и одарил его гневным взглядом. – Не хочу привязывать вам ноги к стременам, но если придется, то привяжу.

Глаза юного графа превратились в узкие щелки. И все же, очевидно, он поверил Джейми на слово: стиснул челюсти, однако слегка опустил плечи, временно признав поражение.

Ехали в молчании все утро, капли дождя стекали им за шиворот, накидки намокли и отяжелели. Билли еще был мрачнее тучи, когда они спешились, чтобы пообедать, но, не споря, отправился за водой и собрал остатки еды, пока Джейми поил лошадей.

Джейми пристально рассмотрел его; признаков кори не было. На щеках отсутствовал лихорадочный румянец, и, хотя нос у юного графа подтекал, скорее всего, это было следствием непогоды.

– Далеко ехать? – Ближе к полудню любопытство возобладало над упрямством. Джейми давно вернул мальчику поводья, теперь уже не стоило опасаться, что он решит вернуться назад один.

– Пару дней, наверное.

Из Фрейзер-Риджа в Анна-Уку по холмистой местности верхом добираться быстрее, нежели пешком. Кроме того, если ехать на лошадях, можно взять побольше вещей: они захватили с собой чайник, приличный запас еды, пару удочек, а также подарки для индейцев, в том числе бочонок виски, изготовленного в домашних условиях, чтобы подсластить горькую весть.

Спешить причин не было, напротив, лучше задержаться – Клэр твердо наказала, чтобы в ближайшие шесть дней Билли в хижине не показывался. К тому времени он уже не заразится от лорда Джона – тот либо пойдет на поправку, либо умрет.

Клэр уверяла мальчика, что с отчимом все обойдется, однако в ее глазах плескалась тревога. Наверное, хорошо, что им пришлось уехать. При виде больного, которому нельзя помочь, Джейми обуревали одновременно и страх, и ярость.

– А эти индейцы, они дружелюбные? – В голосе Билли сквозило сомнение.

– Вполне.

Билли, разумеется, ждал, что Джейми добавит «милорд»… С тайным злорадством промолчав, Джейми придержал лошадь и заставил ее чуть сдвинуться, приглашая Билли поехать рядом.

– Ребята из Анна-Уки будут воспитанней и гостеприимнее многих, кого я знал в Англии.

– Вы жили в Англии? – Джейми тут же укорил себя за беспечность, но мальчик куда больше интересовался краснокожими, нежели историей жизни Джейми Фрейзера, и вопрос был только данью вежливости.

Дурное настроение Билли начало понемногу рассеиваться, и он стал проявлять интерес к местности. Джейми старался окончательно отвлечь мальчика, рассказывал истории об индейцах, показывал следы животных на земле, и Уильям постепенно оттаял.

Джейми беседа приносила облегчение – слишком много забот лежало на сердце, чтобы находить удовольствие в молчании. Если случится худшее и лорд Джон умрет, что станет с мальчиком? Несомненно, он вернется к бабушке в Англию, и Джейми никогда о нем не услышит.

Джон и Клэр были единственными, кто знал правду о происхождении Билли. Возможно, бабушка подозревала правду, но она ни при каких условиях не согласилась бы признать, что ее внук – внебрачный сын предателя-якобита, а не законный отпрыск достопочтенного английского графа.

Джейми вознес короткую молитву Святой Богородице о здравии лорда Джона и попытался отогнать от себя мрачные мысли. Несмотря на тревоги, он начал получать удовольствие от поездки. Дождь почти стих, лес наполнился свежим ароматом хвои и запахом прелой прошлогодней листвы.

– Видите царапины внизу на том стволе? – На большом ореховом дереве виднелись глубокие белые борозды.

– Вижу! – Уильям снял шляпу, похлопал ею по колену, чтобы стряхнуть капли, и снова водрузил на голову, надвинув пониже. – Это какой-то зверь?