Лорду Джону отчаянно захотелось стукнуть лбом в кирпичную стену; он едва удержался, чтобы не сделать этого.

— Есть помеха, и очень серьезная.

— Что?!

— Можете не сомневаться, что как только ваш отец узнает об этом — он моментально свернет мне шею!

— За что? — нахмурившись, резко спросила Брианна. — Вы ему нравитесь; он говорит, вы один из его лучших друзей.

— Я имею честь пользоваться его уважением, — покачал головой лорд Джон. — Однако это уважение растает во мгновение ока, если только Джейми Фрезер обнаружит, что его дочь служит прикрытием и племенной кобылой для чертова выродка-содомита.

— Да откуда он это узнает? — сердито спросила Брианна.

— Уж я-то ему точно этого не скажу! — Но она тут же вспыхнула, встретив его бешеный взгляд, и вдруг взорвалась хохотом, и лорд Джон беспомощно присоединился к ней. — Ну, извините, выходит, вы уже ему сказали! — Брианна наконец немного успокоилась, села на скамью и вытерла полные слез глаза полой плаща.

— О, черт… ну да, я сказал. — Он рассеянно отвел прядь волос, попавшую в рот, и снова вытер нос рукавом. — Черт, ну почему у меня нет носового платка? Да, я сказал, потому что это правда. Да к тому же ваш отец и без моих слов все понял.

— Вот как? — Брианна откровенно удивилась. — Но я думала, он…

Она внезапно замолчала, заметив мелькнувший неподалеку желтый фартук; одна из кухонных девушек вышла в соседний с их садом огород. Лорд Джон, не сказав ни слова, встал и предложил Брианне руку; она тяжело поднялась, и они поплыли между коричневыми волнами сухих мертвых клумб, лавируя в сторону ворот, и плащи полоскались вокруг них, как паруса.

Каменная скамья с высокой резной спинкой, стоявшая под ивой, в это время года вовсе не выглядела так привлекательно, как летом, но она по крайней мере позволяла хоть немного укрыться от порывов ледяного ветра, дувшего с реки. Лорд Джон подождал, пока сядет Брианна, потом сам сел рядом — и громогласно чихнул. Брианна распахнула плащ и достала из-за лифа скомканный носовой платок, о котором только теперь вспомнила, — и с извинениями протянула его лорду Джону.

Платок был теплым и пахнул запахом Брианны — это был непередаваемый запах молодого женского тела, чуть отдающий гвоздикой и лавандой.

— Что-то вы такое говорили… насчет того, что я пойму, что такое играть с огнем, — сказала Брианна — Что вы имели в виду?

— Ничего, — коротко ответил лорд Джон, но теперь пришла его очередь покраснеть.

— Вот как? Ничего? — По лицу Брианны скользнуло нечто вроде иронической улыбки. — Просто однажды я уже слышала эту угрозу.

Лорд Джон вздохнул и еще раз вытер лицо ее носовым платком.

— Вы были откровенны со мной, — казал он. — Так что нам незачем больше смущаться друг друга. Ну, да… я полагаю… да, это была угроза. — Он чуть развел руками, показывая, что окончательно сдается. — Вы очень похожи на своего отца, вы разве не понимаете?

Брианна слегка нахмурилась, но было очевидно, что его слова ровно ничего для нее не значат. А потом вдруг в ее глазах мелькнуло понимание… Она резко выпрямилась, уставившись на лорда Джона.

— Нет, вы… только не па! Он не мог бы!

— Верно, — согласился лорд Джон, весьма сухо. — Он не мог бы. Но ваше потрясение едва ли мне льстит. Однако я мог бы, воспользовавшись вашим предложением и взяв с вас клятву, сделать вид, что принял вас за него… ну, это такая же грязная угроза, как ваша, насчет того, чтобы выставить меня на позор.

— А где вы… встречались с моим отцом? — осторожно спросила Брианна, на мгновение забыв о тревоге под напором любопытства.

— В тюрьме. Вы ведь знаете, что он сидел в тюрьме после восстания Стюарта?

Брианна кивнула, слегка нахмурившись.

— Да, знаю. Ладно. Оставим это… я лишь добавлю что много лет испытывал особую привязанность к Джейми Фрезеру, но всегда скрывал это. — Лорд вздохнул — И тут вдруг являетесь вы, и предлагаете мне свое великолепное тело, так похожее на его плоть… и еще добавляете, что готовы обещать мне ребенка, в котором бы смешалась моя кровь и кровь Джейми Фрезера… и все это лишь потому, что ваша честь не позволяет вам обвенчаться с человеком, которого вы любите, или любить человека, за которого вы выйдете замуж… — Лорд умолк на полуслове и опустил голову на ладони. — Детка, вы могли бы заставить рыдать даже ангела… но я-то, видит Бог, не ангел!

— Моя мама думает, что да.

Он поднял голову, пораженный.

— Она думает… что ?

— Ну, возможно, так далеко в своих определениях она и не заходит, — признала Брианна, все еще хмурясь. — Но она говорит, что вы добрый и хороший человек. Я думаю, вы ей очень нравитесь, хотя она в этом и не признается. Конечно, теперь я это понимаю; полагаю, она должна знать… ну, что вы… э-э… чувствуете к… — Брианна закашлялась, стараясь скрыть смущение.

— Ч-черт, — пробормотал лорд Джон. — Ох, черт побери, будь все проклято! Мне категорически не следовало выходить с вами из дома. Да, она знает. Хотя, по правде говоря, я не совсем понимаю, почему она относится ко мне с подозрением. Это ведь не может быть ревностью, это просто глупо.

Брианна покачала головой, задумчиво закусив нижнюю губу.

— Я думаю, это потому, что она боится, как бы вы не причинили ему вреда, так или иначе. Она боится за него, вы же понимаете.

Лорд Джон удивленно посмотрел на нее.

— Повредить ему? Но как? Неужели она думает, что я могу совратить его, или как-то унизить его достоинство?

Он говорил беспечно, однако тут в глазах Брианны сверкнуло нечто такое, от чего слова застыли у него в горле. Он крепче сжал ее локоть.

Брианна сжала губы, потом вежливо высвободила руку и коснулась колена лорда Джона.

— Вы когда-нибудь видели моего отца без рубашки?

— Вы имеете в виду шрамы на его спине?

Брианна кивнула.

Лорд Джон беспокойно постучал пальцами о колену; если бы не плотная ткань плаща, подумала Брианна, раздался бы дробный звук…

— Да, я видел эти шрамы. Это моих рук дело.

Голова Брианны резко откинулась назад, глаза расширились, кончик ее носа был ярко-розовым от холода, но все лицо при этом побледнело так, что казалось, будто яркие волосы и брови высосали из нее всю жизнь.

— Не все, конечно, — продолжил лорд Джон, уставившись на клумбу с сухими штокрозами. — Он и до того подвергался бичеванию, так что их с каждым разом становилось все больше… но он ведь знал, что делает, когда делал это.

— Делал… что? — едва шевеля губами, спросила Брианна. Она осторожно передвинулась на скамье, отдаляясь от лорда Дона и в то же время поворачиваясь к нему лицом… она двигалась, как облако, меняющее свои очертания на ветру.

— Я был комендантом Ардсмурской тюрьмы; он вам не говорил? Нет, думаю, не говорил. — Лорд Джон сделал нетерпеливый жест, отводя волосы, снова упавшие ему на лицо. — Он был офицером, джентльменом, единственным офицером там. Он говорил от имени всех пленников-якобитов. Мы обедали с ним вместе, у меня на квартире. Мы играли в шахматы, обсуждали книги. У нас было много общих интересов. Мы… мы стали друзьями. А потом… потом перестали ими быть.

Лорд Джон замолчал.

— Вы хотите сказать… вы хотите сказать, что подвергли его наказанию потому, что он не захотел…

— Нет, черт побери, нет! — Лорд Джон схватил платок Брианны и сердито высморкался. Потом бросил платок на скамью между собой и Брианной и уставился на девушку. — Да как вы вообще могли такое подумать!

— Но вы сами сказали, что те шрамы…

— Он сам это сделал!

— Невозможно высечь себя самого!

Лорд Джон хотел было что-то ответить, а потом язвительно фыркнул. И, все еще сердясь, посмотрел на Брианну, вскинув одну бровь; но в целом он уже совладал со своими чувствами.

— Черта с два невозможно. Вы только этим и занимаетесь уже несколько месяцев, судя по тому, что вы мне рассказали.

— Мы говорим не обо мне!

— Именно о вас.

— Нет, черт вас побери! — Брианна наклонилась к лорду Джону, сведя к переносице густые брови. — Какого черта вы тут болтаете, как это он сам сделал?

Ветер дул из-за спины Брианны прямо в лицо лорду Джону. От этого у него защипало глаза, они наполнились слезами, и лорд был вынужден отвернуться.

— Что я тут вообще делаю? — пробормотал он едва слышно. — Я, наверное, сошел с ума, раз говорю с вами вот в такой странной манере!

— Меня не заботит, сошли вы с ума или нет, — рявкнула Брианна и схватила лорда Джона за рукав. — Вы мне расскажете, что там случилось!

Он крепко сжал губы, и на мгновение Брианне показалось, что он твердо решил молчать. Но он уже сказал слишком много, чтобы останавливаться, и сам понимал это. Плечи лорда Джона приподнялись под плащом, потом опустились… он сдался.

— Мы были друзьями. А потом… потом он понял, какие чувства я к нему испытываю. И наша дружба прекратилась, но это было его решение. И ему хотелось довести дело до полного и окончательного разрыва. Поэтому он намеренно создал ситуацию настолько отчаянную, что она должна была изменить наши отношения раз и навсегда, без малейших шансов на возобновление дружеских отношений между нами. И ради этого он солгал. Когда во время обыска в камере нашли кусок клетчатого пледа, Джейми публично заявил, что этот плед принадлежит ему. Обладание подобными вещами тогда считалось противозаконным… да и сейчас считается, в Шотландии.

Лорд Джон глубоко и очень осторожно вздохнул. Он избегал взгляда Брианны, упорно глядя на неровный ряд голых деревьев по другую сторону реки, отчетливо вырисовывавшихся на фоне бледного весеннего неба.

— Я был комендантом тюрьмы, я был обязан выполнять повеления закона. Я ничего не мог сделать. Моим долгом было подвергнуть его бичеванию. И он чертовски хорошо это знал. — Лорд Джон оглянулся назад и задумчиво посмотрел на резную спинку каменной скамьи. И прикрыл глаза, защищая их от ветра. — Я мог простить его за то, что он не хочет меня, — с горечью продолжил лорд. — Но я не мог простить ему то, что он использовал меня подобным образом. Он ведь не просто вынудил меня причинить ему боль, но заставил еще и лишить его звания. Ему недостаточно было просто отказаться от моих чувств; он должен был их разрушить до основания, уничтожить… А это было уж слишком.

Ветер нес всяческий мусор; его порывы бросали на сидящих мелкие сухие ветки, щепки от разбитого лодочного корпуса, валявшегося где-то на берегу… Лорд Джон сложил руки на коленях, и ладонь Брианны сочувственно накрыла его пальцы. У Брианны руки были крупнее, чем у Грэя, и ее ладонь была теплой, поскольку до этого момента скрывалась в плотных складках плаща…

— Это были всего лишь обстоятельства. Вы тут ни при чем. И он мог бы просто объяснить вам все, если бы захотел. Но вы все равно простили его, — тихо сказала Брианна. — Почему?

— Поневоле пришлось. — Лорд Джон посмотрел в глаза Брианне, прямо и твердо. — Я ненавидел его сначала, и довольно долго. Но потом я осознал, что любовь к нему — это… это просто часть меня самого, к тому же одна из лучших моих частей. А если бы я не сумел простить его, я не смог бы и дальше его любить, и эта часть меня просто погибла бы. Но мне не хотелось это терять. — Лорд Джон едва заметно улыбнулся. — Так что, как видите, и тут у меня были чисто эгоистические мотивы. — Он сжал руку Брианны, встал и помог подняться ей. — Идемте, дорогая. Мы просто превратимся в глыбы льда, если задержимся здесь еще хоть ненадолго.

Они медленно вернулись в дом, не обменявшись по дороге ни словом. Но они шли рядом, рука об руку. Когда же они наконец миновали сад и огород, лорд Джон внезапно заговорил:

— Я думаю, вы правы. Жить с тем, кого ты любишь, зная при этом, что с его стороны это всего лишь отношения, вызванные долгом… нет, я бы такого не вынес. Брак должен заключаться при уважении с обеих сторон, только тогда это честный и правильный союз. И пока обе стороны честны друг с другом… — Его губы чуть дернулись, когда он взглянул в сторону комнат для рабов. — Да, тогда нет поводов для стыда… у обоих супругов.

Брианна посмотрела на него — сверху вниз — и осторожно, словно боясь спугнуть лорда Джона, отвела свободной рукой прядь волос, упавшую ей на лоб.

— Так вы принимаете мое предложение? — Но в груди у нее при этом возникла странная пустота, совершенно не похожая на чувство облегчения, которого она ожидала.

— Нет, — прямо и резко ответил он. — Я могу простить Джейми Фрезера за то, что он сделал в прошлом… но он никогда не простит меня, если я женюсь на вас. — Лорд Джон улыбнулся Брианне и похлопал ее по руке, лежавшей на его согнутом локте. — Но я могу предложить вам защиту от ваших поклонников и вашей тетушки… вы получите отсрочку, а со временем все утрясется. — Он посмотрел на дом, обвел взглядом окна. — Как вы думаете, на нас сейчас кто-нибудь смотрит?

— Можете не сомневаться, наверняка таращатся, — мрачно усмехнулась Брианна.

— Очень хорошо. — Сняв перстень с сапфиром, бывший на его руке, лорд Джон торжественно повернулся к Брианне лицом и взял ее за руку. Он сам снял ее шерстяную варежку и церемонно надел перстень на мизинец Брианны — на другой палец кольцо не надевалось. Потом приподнялся на цыпочки и поцеловал ее в губы. И, не давая Брианне времени опомниться, снова сунул ее руку себе под локоть и с нахальным выражением на лице повернулся к дому. — Итак, моя дорогая, — сказал он, — идемте, объявим всем о нашей помолвке.