Джуд Деверо - Бархатная клятва

Он направился в дом и нашел Элис Чатворт в зале.

— Мне хотелось бы поговорить с вами, миледи, — сказал он, сжимая ее руку.

Элис вскрикнула от боли, потом улыбнулась.

— Конечно, сэр Алан. Я в вашем распоряжении.

Он отвел ее в темный угол зала.

— Вы использовали меня, и мне это не нравится.

— Использовала? Господи, но как, сэр?

— Не стройте из себя робкую девственницу.

Мне известно, что мужчины часто посещают вашу постель. Уверен, вы довольно умны. Не знаю, какие вами двигали цели, но вы ловко подставили меня.

— Отпустите меня или я закричу!

Его пальцы еще сильнее впились в ее руку.

— Разве вам это неприятно? Один мой приятель сказал мне, что вы отнюдь не питаете отвращения к боли.

Элис злобно взглянула на него.

— Что вы хотите мне сказать?

— Мне не нравится, когда меня подставляют. Ваша ложь принесла бы леди Джудит массу неприятностей, и я был бы причиной несчастья.

— Разве вы не утверждали, что мечтаете провести хотя бы несколько минут с ней наедине? Я предоставила вам эту возможность — вот и все.

— Но обманным путем! Она добрая женщина и счастлива в браке. А я не тот злодей, который прибегает к насилию.

— Значит, вы все еще желаете ее? — улыбнулась Элис.

Он поспешно отпустил ее.

— А разве на свете есть мужчина, который не желал бы ее? Она красива.

— Нет! — прошипела Элис. — Она не так красива, как… — Она заставила себя замолчать. Алан усмехнулся.

— Как вы, леди Элис? Нет, вы ошибаетесь. Я наблюдал за леди Джудит несколько дней и успел узнать ее. Она обладает не только физической, но и духовной красотой. В старости, когда ее красота поблекнет, она все равно будет зажигать в сердцах любовь. А вот вы! Вы красивы только внешне. Если вас лишить этого, останется уродливая и злобная старая карга.

— Я ненавижу вас! — мертвым голосом произнесла Элис.

— Однажды вся ненависть, которую вы испытываете к людям, отразится на вашем лице, — спокойно заметил Алан. — И не думайте, что вам удастся еще раз использовать меня. — Он повернулся к ней спиной и ушел.

Элис смотрела ему вслед. Однако охватившая ее ярость была направлена вовсе не на Алана, а на Джудит. Эта женщина стала причиной всех ее неприятностей. Все изменилось с того момента, когда Гевин решил жениться на этой суке. А теперь ее оскорбил этот молодой человек. А почему? Да потому, что рыжеволосой Риведун удалось околдовать и его. Элис только утвердилась в своей решимости покончить с браком, который, по ее мнению, был ошибочным.

— Джудит, родная, оставайся в постели, — пробормотал Гевин, прижавшись к жене. — Тебе надо отдохнуть. Как бы ты не простудилась от холодной воды.

Джудит не ответила. Она все еще витала в облаках после их с Гевином близости и пребывала в приятном полусне.

На мгновение зарывшись в ее волосы, он выскользнул из кровати и принялся одеваться, неотрывно глядя на жену. Одевшись, он поцеловал ее и вышел.

На лестнице Гевин встретил Стивена.

— Я не могу шагу ступить, чтобы не услышать новые сплетни о тебе!

— И что же на этот раз? — с подозрением спросил Гевин.

— Только то, что ты бьешь свою жену и швыряешь ее в корыто с холодной водой, потом хвастаешься ею перед всеми.

— Это правда, — улыбнулся Гевин. Стивен ухмыльнулся.

— Теперь мы понимаем друг друга. А я-то всегда считал, что ты не умеешь обращаться с женщинами. Она еще спит?

— Да. Я попросил ее до завтра не вставать с постели. — Гевин многозначительно поднял одну бровь. — Я думал, что ты уже приготовил бочонок вина.

— Да все я приготовил, — усмехнулся Стивен. — Просто мне не хочется, чтобы ты почувствовал себя ущемленным, когда я выпью в два раза больше тебя.

— Ты! — фыркнул Гевин. — Мой младший брат? Разве тебе не известно, что впервые я выпил, когда тебя еще на свете не было?

— Я не верю!

— Но это так. Я расскажу тебе, хотя рассказ получится очень длинным.

Стивен хлопнул брата по спине.

— У нас впереди вся ночь. Утро наступит тогда, когда мы исповедуемся друг другу во всех наших грехах.

— Вовсе нет. Это ты будешь плакаться по поводу своей уродливой шотландки, а я положу голову на колени своей очаровательной женушки и милостиво разрешу ей ласкать меня.

— Ты жесток, — застонал Стивен.

Эта ночь стала для братьев ночью распахнутых сердец и извлеченных из тайников души секретов. Они праздновали свою победу над Демари. Они пили за то, что брак Гевина оказался удачным, и выражали друг другу соболезнования по поводу предстоящей женитьбы Стивена. Вино, которое они пили, было отвратительным, но ни один из них не замечал этого.

— Если она не будет подчиняться мне, я верну ее клану, — заявил Стивен.

— Две непокорных жены! — пробормотал Гевин, поднимая кружку. — Если бы Джудит вдруг стала послушной, я бы решил, что дьявол лишил ее разума.

— И оставил только ее тело? — подначил брата Стивен.

— Ты поплатишься за это, — возмутился Гевин, потянувшись за мечом.

— Я ей не нужен, — ответил Стивен, вновь наполняя кружки.

— Почему ты так думаешь? Ведь ей, кажется, очень понравился Демари. — Как всегда это бывает с захмелевшими людьми, радостное настроение в мгновение ока сменилось у Гевина глубокой печалью.

— Нет, она ненавидела его.

— Но она носит его ребенка! — Голос Гевина звучал как у готового заплакать мальчишки.

— Ты совсем лишился разума, братец! Ребенок от тебя, а не от Демари.

— Я не верю тебе.

— Это правда. Она сама сказала мне об этом. Гевин несколько секунд сидел неподвижно, потом начал медленно подниматься из-за стола, что оказалось не таким-то легким делом, так как у него от хмеля кружилась голова.

— Ты уверен? Почему она не сказала мне?

— Она заявила, что хочет сохранить свою маленькую тайну.

Гевин тяжело опустился на стул.

— Она считает, что мой сын — маленькая тайна?

— Нет. Ты просто не понимаешь женщин.

— А ты понимаешь? — вспылил Гевин. Стивен наполнил кружку брата.

— Не лучше, чем ты. Или даже хуже, если такое возможно. Вот Рейн смог бы растолковать тебе ее слова. Она сказала, что у тебя уже есть земли Риведунов и Элис, поэтому она не желает отдавать тебе что-то еще.

Лицо Гевина потемнело, и он опять встал, но сразу же успокоился и сел. На его губах появилась улыбка.

— Она колдунья, правда? Она крутит передо мной своей попкой и доводит меня до исступления, но стоит мне хоть словом перемолвиться с другой женщиной, она накидывается на меня с проклятиями.

— Не с другой женщиной, а с той, которую ты, как открыто признал, любишь. Гевин отмахнулся от брата.

— А еще у нее есть ключик, способный отомкнуть все секреты и освободить нас обоих от напряжения, портящего наши отношения.

— Не вижу, чтобы ты очень сопротивлялся этому, — заметил Стивен. Гевин засмеялся.

— Нет, с моей стороны нет никакого сопротивления. Но мне не хотелось… давить на нее. Я думал, будто Демари что-то значит для нее.

— Только как средство спасти твою дурную башку.

— Налей-ка мне вина, — улыбнулся Гевин. — У нас есть еще один повод для выпивки, кроме какой-то там шотландской принцессы.

Он потянулся за кувшином, но Стивен выхватил его у него.

— Ты жестокий брат.

— Я научился этому у своей жены, — заявил Гевин и наполнил свою кружку.

— Я не могу допустить этого! — стоя перед своей хозяйкой, воскликнула Ила. Они находились в небольшой спаленке, отведенной Элис.

— С каких это пор ты стала запрещать мне делать то, что я хочу? — прошипела Элис. — Это моя жизнь, и от тебя требуется только помочь мне одеться.

— Это плохо, что вы бегаете за этим мужчиной. Дня не проходит, чтобы кто-нибудь не сделал вам предложения. Почему вы не можете удовлетвориться одним из ваших поклонников?

Элис резко повернулась к горничной.

— И оставить его ей? Уж лучше мне умереть.

— Неужели вам действительно так хочется обладать им? — настаивала Ила.

— Какое это имеет значение? — ответила Элис, прикалывая вуаль и надевая диадему. — Он мой и навсегда останется моим.

Она вышла из комнаты на погруженную во мрак лестницу. Сразу по приезде Элис обнаружила, что при дворе короля Генриха очень легко получить необходимые сведения: вокруг было слишком много желающих за небольшую плату выполнить любое ее поручение. Шпионы сообщили ей, что Гевин сидит внизу со своим братом, без жены. Элис знала, до какой степени вино способно одурманить мужчину, и решила воспользоваться предоставившейся возможностью. У него не хватит сил противостоять ей, когда его голова будет кружиться от выпитого.

Спустившись вниз и не найдя там ни Гевина, ни его брата, Элис злобно выругалась.

— Где лорд Гевин? — обратилась она к зевавшей во весь рот служанке. Пол зала был устелен соломенными тюфяками, на которых спали дружинники.

— Он ушел — это все, что мне известно. Элис вцепилась девушке в руку.

— Куда?

— Не знаю.

Элис вытащила из кошелька золотую монету. Глаза девушки алчно заблестели.

— Что ты готова сделать ради вот этого? Служанка уже полностью проснулась.

— Все что угодно.

— Прекрасно, — заключила Элис. — Тогда слушай меня внимательно

Джудит разбудил осторожный стук в дверь. Она пошарила рукой возле себя и, обнаружив, что Гевина нет, открыла глаза. Сев в кровати, она задумалась и только потом вспомнила, что он говорил ей о какой-то прощальной попойке, которую устраивал Стивен.

В дверь снова постучали Джоан, которая всегда оставалась со своей хозяйкой, когда Гевин отсутствовал, сейчас не было в комнате. Джудит неохотно откинула одеяло и скользнула в рукава зеленого бархатного халата.

— В чем дело? — спросила она, открыв дверь и увидев перед собой служанку — Не знаю, миледи, — с глупой ухмылкой ответила девушка. — Меня просили передать, что вас зовут, что вы должны пойти туда немедленно.

— Кто просил? Мой муж?

Девушка только пожала плечами.

Джудит нахмурилась Опять анонимное сообщение, которое заставляет ее идти туда, где ей меньше всего хотелось бы оказаться. Но вдруг она понадобилась матери? Или Гевин, напившись до полусмерти, не может подняться по лестнице и просит ее помочь. Джудит улыбнулась, представив, какую она задаст ему трепку.

Она последовала за девушкой вниз по лестнице на следующий этаж. Там царил почти непроглядный мрак, потому что большинство факелов были погашены. Вдоль коридора располагались выдолбленные в двенадцатифутовой стене здания ниши, которые не жаловали знатные гости. Служанка остановилась возле одной из ниш, расположенной рядом с лестницей, вившейся вдоль стены глубокого колодца.

Девушка странно посмотрела на Джудит и исчезла в темноте. Джудит, возмущенная поведением служанки, уже собралась было высказать ей все, что думает, но внезапно ее внимание привлек женский голос.

— Гевин, — громко и страстно шептала женщина.

Джудит замерла, словно пригвожденная к полу. Внезапно вспыхнуло пламя свечи. Увиденное поразило Джудит: Элис, чье костлявое тело было обнажено по пояс, лежала под Гевином. Свеча высветила его бронзовую от загара кожу — все тело, без единого лоскутка одежды. Он лежал на животе, наполовину накрыв собою Элис.

— Нет!

Джудит прижала руку ко рту, слезы обожгли ей глаза. Как же ей хотелось, чтобы все это оказалось кошмаром. Но нет, это происходило в действительности. Он солгал ей, в который раз он солгал ей. А она была так близка к тому, чтобы поверить ему!

Джудит попятилась. Гевин не шевелился, а Элис, со свечой в руке, следила за Джудит и улыбалась ей.

— Нет! — только и смогла вымолвить Джудит. Она продолжала пятиться, забыв о лестнице без перил.

В следующее мгновение ее нога не нашла опоры, но Джудит не отдавала себе отчета в том, что ступает в пустоту. Она закричала, когда покатилась вниз по лестнице, хватаясь руками за воздух. Крик перерос в вопль ужаса, когда ее тело рухнуло в пропасть и с жутким стуком ударилось об пол. Соломенный тюфяк, оставленный одним из дружинников короля Генриха, немного смягчил удар.

— Что это было? — заспанным голосом спросил Гевин, подняв голову.

— Ничего, — пробормотала Элис, чье сердце бешено стучало от радости. Возможно, эта шлюха наконец-то встретила свою смерть, и теперь Гевин будет снова принадлежать ей.

Гевин приподнялся на локте.

— О Боже! Элис! Что ты здесь делаешь? Его взгляд скользнул по ее обнаженному телу. В сознании возникла единственная мысль: он и не предполагал, что она так костлява. Это тело, которое он когда-то любил, совершенно не вызывало у него желания.

Элис увидела недовольное выражение на лице Гевина, и радость ее мгновенно угасла.

— Ты… не помнишь? — запинаясь произнесла она.

Ее ошеломила реакция Гевина. Ведь она не сомневалась, что обязательно вернет его себе, что он будет опять принадлежать ей.