Джуд Деверо - Бархатные горы

Пес пытался встать, ошеломленно тряся головой и покачиваясь.

— Ты покалечил его! — повторяла она, яростно уставясь на Стивена.

Тот с одного взгляда понял, что с псом ничего не случилось, но при виде Бронуин потерял дар речи и ошеломленно таращился на холмики грудей с розовыми вершинками и округлые атласно-белые бедра.

— Я убью тебя! — продолжала кричать Бронуин.

Стивен, слишком ошеломленный ее красотой, не заметил, как она потянулась за ножом, лежавшим у блюда с фруктами. Нож был тупым, и только самое острие оказалось заточенным. Стивен заметил блеск металла за мгновение до того, как нож едва не воткнулся в его плечо. Но он увернулся, и нож лишь поцарапал кожу.

— Черт! — прошипел он, зажав рукой рану. И внезапно почувствовал, что очень устал. Кровь сочилась между его пальцами. — Оторви полосу от простыни, чтобы я мог перевязать это, — приказал он, опускаясь на постель.

Бронуин не двигалась, по-прежнему держа нож.

Стивен оглянулся, пожирая глазами ее тело.

— Поторопись! — скомандовал он.

Бронуин, очнувшись, опустилась на колени, оторвала длинную полосу от простыни и завернулась в то, что осталось.

Стивен, не прося ее помощи, забинтовал плечо, завязал узел зубами и свободной рукой и повернулся к собаке.

— Рэб, сюда, — тихо велел он.

Пес немедленно послушался. Стивен тщательно исследовал его голову, но ничего страшного не обнаружил. Он погладил животное, и Рэб потерся головой о его руку.

— Хороший мальчик. Иди ложись и спи.

Рэб подошел к указанному месту и лег.

— А теперь, Бронуин, — продолжал Стивен тем же тоном, — и ты ложись в постель.

— Я не Рэб, чтобы так легко менять привязанности.

— Будь ты проклята! — воскликнул Стивен, одним прыжком преодолевая разделяющее их расстояние и хватая ее за руку. Простыня полетела на пол. — Ты покоришься мне, даже если для этого придется тебя избить!

Он перекинул ее через колено лицом вниз и отвесил несколько сильных, довольно болезненных шлепков по упругим округлым ягодицам.

Когда он закончил, на коже остались отпечатки его ладоней. Игнорируя слезы в глазах девушки, он отшвырнул ее на дальний край постели, растянулся рядом и придавил тяжелым бедром ее ноги.

Как он хотел взять ее прямо сейчас! Но он очень, очень устал. Только сегодня утром сражался с Роджером, потом с Бронуин и ее собакой… И вдруг на душе стало непривычно легко. Она принадлежит ему, и он может наслаждаться ею всю оставшуюся жизнь.

Постепенно он расслабился.

Бронуин, словно окаменев, лежала под Стивеном, готовясь к неизбежному. Попка горела после незаслуженного, по ее мнению, наказания, и она тихо всхлипнула. Но когда услышала размеренное дыхание, безошибочно говорившее о глубоком сне, вдруг почувствовала, что оскорблена. Она попыталась было отодвинуться, но он был слишком тяжел. Поняв, что ничего не сможет сделать, она постепенно успокоилась. Его плечо было так близко… и она уютно устроилась на нем головой. Свечи в комнате догорали, и она сонно улыбнулась, когда Стивен зарылся лицом в ее волосы.

Проснулся Стивен рано. Разбудила его боль в поврежденном плече и порезанном предплечье. В комнате было темно и тихо. В высокое окно проникал слабый розоватый свет.

Сначала он ощутил аромат волос Бронуин, в которых запуталась его свободная рука. Ее бедро оказалось между его ног. И боль и неудобство мгновенно забылись. Он глубоко вздохнул и пристально взглянул на нее. Сейчас ее глаза были закрыты и не смотрели на него с ненавистью. Подбородок был опущен и казался беззащитным, мягким и женственным.

Он осторожно коснулся ее щеки, гладкой, как у ребенка, мягко-округлой и розовой со сна. Зарылся пальцами в ее волосы, увидел, как локон обвился вокруг его руки, словно плетистая роза, поднимающаяся по решетке. Теперь ему казалось, что именно ее он хотел всю свою жизнь. Она — та женщина, о которой он мечтал. И теперь совсем не желал торопиться. Он так долго ждал, и теперь хотел насладиться ею сполна.

Он уловил момент, когда она открыла глаза. Но не сделал ни одного резкого движения. Ничего, что могло напугать ее. Ее глаза, большие и синие, сияли на пол лица, напоминая ему ланей в лесу Монтгомери. В детстве Стивен часто подкрадывался поближе, чтобы наблюдать за ними. Не шевелился. Не шумел. Просто сидел и наблюдал, и в конце концов животные переставали его бояться.

Он коснулся ее руки, погладил, чуть сжал пальцы и медленно поднял их к своим губам. Взял мизинец в рот, взглянул ей в глаза и улыбнулся. Бронуин тревожно смотрела на него, словно боялась, что он возьмет у нее нечто большее, чем девственность. Ему хотелось успокоить ее, но он не нашел таких слов. Да их и быть не могло. Единственный способ заставить ее понять — пробудить в ней ответные ощущения.

Он чуть подвинулся, отпустив ее руку, и почувствовал, как Бронуин словно окаменела. Тогда он снова стал целовать кончики ее пальцев, чуть прикусывая и облизывая каждый, а другой рукой провел по ее ребрам, гладя талию, лаская бедра. Ее тело было упругим, мышцы под мягкой кожей чуть бугрились. Он коснулся ее груди и услышал, как она с шумом втянула в себя воздух. Но не отстранился и очень нежно коснулся большим пальцем розового соска. И даже когда сосок затвердел под его ласками, она не расслабилась. Стивен слегка нахмурился, сообразив, что пока что ничего не добился. Вся его мягкость и нежность только пугали ее еще больше.

Его рука, соскользнув с ее груди, легла на бедро. Наклонив голову, он коснулся губами ее шеи, потом плеча, груди и одновременно поглаживал колено. Ощутив легкую дрожь удовольствия, он улыбнулся и поцеловал другую грудь, но тут же нахмурился, когда она снова застыла. Пришлось отодвинуться. Она лежала на спине, потрясенно глядя на него. Он провел пальцем по линии волос у виска. Волосы Бронуин раскинулись на подушке водопадом блестящих черных жемчужин.

Она другая. Не такая, как остальные женщины. Особенная. Единственная на свете.

Ухмыльнувшись, он одним рывком стащил простыню, закрывавшую ее ноги от колен.

— Нет, — прошептала Бронуин. — Пожалуйста.

Ее ноги были великолепны: длинные, стройные, точеные. Всю свою жизнь она ездила верхом — на длинные расстояния, по холмам и долинам. Великолепны и очень чувствительны: Стивен понял, что слабую дрожь удовольствия вызвало прикосновение его руки к колену.

Он отодвинулся к изножью кровати, глядя на нее, восхищаясь ее красотой. Наклонился и медленно провел ладонями от ее щиколоток до бедер. Бронуин подскочила так, словно кто-то уронил на нее горящий уголек.

Стивен гортанно рассмеялся и, повторив жест, стал целовать ее ноги, ласкать языком ямочку под коленом.

Бронуин стала метаться. Крохотные молнии наслаждения беспощадно пронизывали ее тело, не давая опомниться. Раньше она никогда не испытывала ничего подобного. Ее тело трепетало, дыхание было быстрым и неровным.

Стивен грубо повернул ее на живот и снова припал губами к ямочкам под коленями. Бронуин едва не слетела с кровати, но Стивен прижал ладонью ее поясницу. Уткнувшись лицом в подушку, она стонала, как от боли. Но Стивен продолжал мучительство. Его руки и рот не оставляли в покое ни одного дюйма ее чувствительных ног.

Он хотел ее так сильно, что не мог больше противиться. Снова перевернул и на этот раз завладел ее губами. И оказался не готов к силе ее страсти. Она льнула к нему, сжимая его стальной хваткой. Ее рот, казалось, хотел выпить из него самую жизнь. Он понимал, чего она хочет. Но знал то, чего не знала она.

Когда она попыталась повалить его на постель, лихорадочно гладя спину и руки, он вместо этого толкнул ее на спину и оседлал. Ноги девушки раздвинулись, словно сами собой. Значит, она готова его принять!

Глаза Бронуин широко раскрылись, когда он впервые вошел в нее. Откинув голову, она улыбнулась и прошептала:

— Да! О да!

Стивену показалось, что его сердце вот-вот остановится. Ее лицо, гортанные, хриплые слова были обольстительнее любой поэмы о любви. Вот это женщина! Женщина, которая не боится мужчины, которая не уступает ему в страсти.

Он стал вонзаться в нее, и она отвечала выпадом на выпад. Ее руки ласкали его тело, внутреннюю сторону бедер, ослепляя Стивена неукротимым желанием. Бронуин двигалась вместе с ним, отдаваясь и завладевая. Наконец он взорвался в ней, бурно содрогаясь, словно сила наслаждения вот-вот была готова разнести его в мелкие клочья.

Чуть опомнившись, он рухнул на Бронуин, потный, обмякший, сжимая ее так сильно, что едва не раздавил.

Но Бронуин ничуть не возражала. На мгновение ей показалось, что она умирает. Никто не способен испытать подобное и выжить. Все ее тело пульсировало, и она понимала, что не сможет сделать ни шага, даже если бы от этого зависела ее жизнь. Обхватив Стивена руками и ногами, она задремала. А когда проснулась, взглянула в веселые голубые глаза. Солнце лилось в окна. Должно быть, уже совсем поздно!

Она мгновенно вспомнила все, что было между ними, и ощутила, как лицо наливается горячей кровью. Только странно: она никак не может припомнить, что заставило ее вести себя столь позорным образом.

Смеясь глазами, он коснулся ее щеки.

— Я знал, что за такую стоит подраться!

Она отодвинулась от него. Сейчас ей хорошо. Очень хорошо. Так, как уже давно не было. Ну конечно! Все потому, что она сознает, что ничуть не изменилась. Провела ночь с мужчиной и осталась все такой же. И по-прежнему ненавидит его. И он по-прежнему ее враг. Все тот же невыносимый, надменный хвастун!

— Это все, что я для тебя значу? Для тебя я всего лишь девка, согревающая твою постель?

Стивен лениво улыбнулся.

— Ты едва ее не подожгла, — сообщил он, гладя ее руку.

— Отпусти меня! — твердо сказала она и, вывернувшись, спрыгнула с постели и схватила зеленый бархатный халат.

В дверь стукнули, и тут же появилась Мораг с кувшином горячей воды.

— Ваши перепалки слышны даже внизу! — выпалила она.

— Должно быть, ты слышала кое-что другое, — сообщил Стивен, закладывая руки за голову.

Мораг подмигнула и улыбнулась так широко, что глаза спрятались в морщинках.

— Вижу, ты очень доволен собой.

Она оценивающе оглядела великана с бронзовой кожей и мускулистой грудью и покачала головой.

— Должен сказать, больше чем доволен. Неудивительно, что вы, горцы, никогда не появляетесь на юге. — Он обернулся к Бронуин, ответившей ему взглядом, полным ненависти.

В дверях возник Крис Одли.

— Нам что, нельзя побыть без посторонних? — прошипела Бронуин, отворачиваясь к окну. Рэб немедленно подбежал к ней. Но она не погладила его, считая, что и он ее предал и вчера вечером, и сегодня утром, когда позволил… позволил Стивену…

Ее лицо снова стало наливаться краской.

— Понимаешь, Крис, ей нравится быть наедине со мной, — объявил другу Стивен.

— Что случилось с твоей рукой? — осведомился Крис, кивком показывая на повязку, пропитанную засохшей кровью.

Стивен пожал плечами:

— Несчастная случайность. Ну, теперь, когда вы двое убедились, что мы не поубивали друг друга, может, оставите нас с женой наедине, чтобы она смогла позаботиться о моих ранах?

Мораг и Крис со смехом переглянулись и, не обращая внимания на стоявшую к ним спиной Бронуин, удалились. Бронуин мгновенно развернулась.

— Надеюсь, ты истечешь кровью, — прошипела она.

— Иди ко мне, — терпеливо и нежно попросил он, протягивая ей руки.

Вопреки мятежным мыслям она повиновалась. Он притянул ее к себе и, заставив сесть на край кровати, подвинулся к ней. Простыня соскользнула, открыв его талию и бедра. Бронуин поспешно отвела глаза, борясь с неуместным желанием коснуться его.

Он сжал ее ладони в своей и погладил щеку.

— Может, я чересчур задразнил тебя? Сегодня утром ты дала мне огромное наслаждение.

Предательский румянец снова запятнал ее лицо.

— А теперь чем я могу тебе угодить? Готов на все, кроме того, чтобы выброситься в окно.

— Я хотела бы вернуться домой, — тихо призналась она с тоской в голосе. — Хочу в горы. К своему клану.

Он подался вперед и поцеловал ее губы так легко и бережно, словно ее коснулись первые капли весеннего дождя.

— Тогда мы отправимся в путь прямо сегодня.

Она улыбнулась и хотела отодвинуться, но он крепко держал ее за руки. Ее лицо мгновенно заледенело.

— Ты по-прежнему не доверяешь мне, верно? — вздохнул он и, взглянув на повязку, добавил: — Рану нужно очистить и перевязать как следует.

Ей все-таки удалось увернуться.

— Это может сделать и Мораг, и, я уверена, это доставит ей огромное удовольствие, поскольку она, очевидно, вожделеет тебя.