Бронуин отвернулась.

Стивен зарылся руками в ее волосы, больно оттягивая голову.

— Помнишь звуки их голосов? Слышишь смех? У них есть родные? Понимаешь, мы с Крисом были отданы на воспитание в одну семью.

— Отпусти меня, — отчаянно попросила она.

Стивен резко разжал руки.

— Ты опоила меня и повела людей на Макгрегоров, а потом вырезала первую букву своего имени на плече вождя! Глупый, ребяческий поступок. И теперь мы за него заплатили, верно?

Она пыталась держать голову высоко. Нельзя, невозможно поверить, что он прав.

Дуглас держал клеймор на отлете. Он примчался сюда вскоре после них.

— Нам нужно отомстить! — громко объявил он. — Немедленно ехать и драться с Макгрегорами!

— Да! — крикнула Бронуин. — Мы должны отомстить им. И немедленно!

Стивен шагнул вперед и всадил кулак в челюсть Дугласа. И успел схватить клеймор за мгновение до того, как Дуглас мешком свалился на землю.

— Выслушайте меня внимательно, — тихо, но отчетливо начал он, так что голос его донесся до каждого. — Все будет улажено, только не очередным кровопролитием. Это ненужная, бесполезная вражда, и ее не прекратишь, убивая друг друга. Этим их не вернуть. — Он показал на четыре окровавленных трупа.

— Ты трус? — пробурчал Дуглас, вставая и потирая ушибленную челюсть.

Не успел Стивен ответить, как Тэм очутился рядом с сыном. В руке его был кинжал, нацеленный в бок Дугласа.

— Можно не соглашаться с этим человеком, но называть его трусом ты не смеешь! — прорычал он. Взгляды отца и сына скрестились. Наконец Тэм кивнул и повернулся к Стивену. — Мы готовы следовать за тобой, — пробормотал он.

— За ним? — завопила Бронуин. — Это я — Макэррон! Или вы забыли, что он англичанин?

— Думаю, мы не столько забыли, сколько многому научились у него, — тихо ответил Тэм.

Бронуин не стала спрашивать, чему он научился. Она оглядывала одно лицо за другим и видела, что их отношение к ней изменилось. Произошло это постепенно, или они тоже винят ее в смерти людей?

Бронуин отступила от них, борясь с желанием поднять руки, словно защищаясь от ударов.

— Нет, — прошептала она, прежде чем повернуться и побежать к лошади.

Теперь ей все равно, куда ехать. Слезы застилали глаза так сильно, что она почти ничего не видела. Позади оставалась миля за милей, холмы и озера. Она даже не заметила, что покинула земли Макэрронов.

— Бронуин! — крикнул кто-то сзади.

Сначала она только пришпорила лошадь, стараясь ускакать подальше от знакомого голоса. И только когда всадник очутился рядом, она узнала брата.

— Дэйви! — прошептала она, натягивая поводья.

Дэйви расплылся в улыбке. Он был высок, как и его сестра, с отцовскими черными волосами, но унаследовал от матери карие глаза. Он похудел, а глаза светились диковатыми огоньками.

— Ты плакала, — заметил он. — Из-за людей, убитых Макгрегором?

— Ты знаешь? — всхлипнула она, вытирая слезы тыльной стороной ладони.

— Это все еще мой клан, несмотря на то, что сказал отец, — жестко бросил он, но тут же смягчился. — Я давно тебя не видел. Посиди со мной и дай лошади отдых.

И брат вдруг показался старым другом. Она постаралась выбросить из головы их последнюю встречу той ночью, когда Джейми Макэррон назвал ее лэрдом. Объявление было неожиданным и поэтому еще более жестоким. Все члены клана собрались в ожидании этой минуты и были уверены, что следующим лэрдом станет Дэйви. Макэррон был всегда честен по отношению к себе, и особенно к своим детям. О них он и рассказал клану. Пояснил, что Дэйви слишком любит войну и это занимает его больше, чем защита клана. Добавил, что Бронуин чересчур вспыльчива и эта вспыльчивость часто затмевает здравый смысл: сначала сделает, а потом подумает.

Брат и сестра считали себя глубоко униженными словами отца. Джейми сказал также, что Бронуин требуется постоянный контроль и лучше будет, если она выйдет за трезвого, рассудительного парня вроде Йена, Рамзи или Энниса.

Но даже после этого заявления никто не догадался о том, что у Джейми на уме. Когда он объявил Бронуин своей преемницей, при условии, что она выйдет замуж за одного из вышеупомянутых парней, в зале замолчали. И тут члены клана один за другим стали поднимать чаши, салютуя ей. Дэйви не сразу понял, что произошло, а сообразив, поднялся, проклял отца, назвал предателем, заявил, что больше не считает себя его сыном, и потребовал, чтобы его люди вместе с ним навсегда покинули клан. В ту ночь двенадцать молодых людей вышли из зала вслед за Дэйви.

С тех пор Бронуин ни разу не видела брата. За это время погибли несколько человек, включая ее отца, сама она вышла замуж за англичанина… и вдруг все сказанное Дэйви много лет назад показалось не важным.

Бронуин спешилась и обняла брата.

— О, Дэйви, все обернулось хуже некуда, — заплакала она.

— Англичанин?

Она кивнула, почти не отрывая лба от его костлявого плеча.

— Он все изменил. Сегодня мои люди смотрели на меня как на чужачку. И по их глазам было видно: они считают, что прав он, а не я.

— Хочешь сказать, что он настроил людей против тебя? — рявкнул Дэйви, отодвигаясь. — Или они все слепы? Должно быть, он очень хороший актер, если сумел заставить их забыть о гибели нашего отца. Неужели они не помнят, что англичане убили Макэррона? И Йена. Значит, даже Тэму безразлична смерть сына?

— Не знаю, — вздохнула Бронуин, садясь на поваленное бревно. — Они вроде бы ему доверяют. Он одевается как шотландец. Тренируется вместе с моими людьми. Даже находит время посетить арендаторов. Я вижу, как они смеются вместе, и понимаю, что никто не питает к нему ненависти.

— Но что он сделал такого, чтобы завоевать их доверие? Если не считать того, что он целует младенцев и гладит по головкам малышей?

Бронуин прижала пальцы к вискам. Перед глазами стояла ужасная картина: четыре мертвеца на голой земле. Неужели это она — причина их гибели?

— Но он не сделал ничего такого, что вызвало бы их недоверие.

Дэйви презрительно фыркнул:

— Он и должен быть очень осторожен. Подождет, пока его позиция не укрепится, прежде чем привести сюда англичан.

— Англичан? Ты это о чем?

— Разве не видишь? — терпеливо спросил Дэйви. — Скажи, он скоро собирается вернуться в Англию?

— Да, — удивленно протянула она. — По-моему, через несколько недель.

— Да, а обратно приведет англичан. Обучит их всему, что узнал от Тэма, покажет, как дерутся шотландцы, и мы окажемся бессильными перед ними.

— Нет! — крикнула она, поднимаясь. — Дэйви, этого быть не может! Он не такой. Я знаю, каким добрым он может быть, и, кроме того, беспокоится о моих людях.

Дэйви окинул сестру брезгливо-сожалеющим взглядом.

— Я уже слышал, как он заставляет тебя завывать в постели! Боишься потерять его? Жертвуешь своим кланом ради ласк англичанина!

— Неправда! Для меня клан всегда был главным в жизни… — начала она, но тут же осеклась. — Я и забыла, как много мы ссоримся. Мне нужно немедленно вернуться.

— Нет, — тихо сказал Дэйви, положив руку ей на плечо. — Прости, что расстроил тебя. Посиди со мной немного. Я скучал по тебе. Расскажи, как там, в Лейренстоне. Крышу починили? Сколько сыновей у Тэма теперь?

Бронуин улыбнулась и села. Они немного поговорили о жизни клана, о том, что происходило в Лейренстоне в последнее время. Бронуин узнала, что Дэйви живет где-то в холмах, но ответы его были уклончивы, а она, уважая желания брата, не стремилась узнать подробности.

— И тебе нравится быть лэрдом? — дружелюбно спросил он. — Люди тебе повинуются?

— Да. Относятся ко мне с огромным уважением, — улыбнулась Бронуин.

— Вернее, относились. До сегодняшнего утра, когда они переметнулись к твоему мужу.

— Не начинай снова.

Дэйви небрежно прислонился к дереву.

— А по-моему, просто позор, что Макэрроны, веками правившие кланом, уступили место англичанину. Будь у тебя время, ты успела бы утвердить свою власть, но нельзя ожидать, чтобы люди следовали за женщиной, когда мужчина оттесняет ее на второе место.

— Я не знаю, о чем ты.

— Так… просто рассуждаю. Что, если этот Стивен — шпион, посланный королем Генрихом? Завоевав доверие твоих людей, он может причинить огромный вред Шотландии. Конечно, ты будешь здесь и попытаешься заставить своих людей следовать за тобой. Но к тому времени они настолько привыкнут к неповиновению, что и внимания на тебя не обратят.

Что она могла ему ответить? Только вспомнить о том, как часто в последнее время люди обращались к Стивену, а ведь сразу после возвращения из Англии они постоянно спрашивали ее мнения.

— Жаль, что у тебя не было возможности побыть наедине с кланом, — продолжал Дэйви. — Они увидели бы, что у тебя достаточно здравого смысла, чтобы управлять ими. Когда… или если Монтгомери предаст тебя, ты не сумеешь защитить свой клан.

Ей не хотелось даже думать о таком. И его слова ей не нравились. Сегодня она стала причиной гибели людей. Ее глупость и спесь привели к несчастью, и Стивен прав, обвиняя ее. Но что, если он действительно шпион? Что, если решит использовать доверие клана против нее? Много поколений шотландцев ненавидело англичан, и для этой ненависти должна быть веская причина. А вдруг в жизни Стивена тоже могло произойти множество трагедий, которые вызвали в нем такую же ненависть к шотландцам? Что, если Дэйви прав и Стивен поведет их на бойню?

— У меня мысли путаются, — прошептала она. — Не знаю, можно ли ему довериться.

Дэйви взял ее за руку.

— Бронуин, ты можешь не поверить, но я тоже хочу для клана только добра. Все эти годы я пытался примириться с собой… и с тобой. Я понял, что именно ты должна была стать лэрдом… не я. — Бронуин открыла рот, но он прижал палец к ее губам. — Нет, позволь мне закончить. Я хочу помочь. Хочу увериться, что он не шпион и не уничтожит наш клан.

— Увериться? Что ты говоришь?

— Мы похитим его и отвезем в мой лагерь, вот и все. Ему не причинят зла. А пока его не будет, ты снова сумеешь утвердиться как истинный лэрд клана Макэрронов.

— Похитить его?

Она поднялась. Глаза сверкнули таким гневом, что Дэйви даже попятился.

— Говорю же, ему не причинят зла. Не настолько я глуп. Иначе король Генрих пойдет войной на клан. Я просто хочу выиграть немного времени. Для тебя же!

Бронуин отстранилась.

— А что от этого выиграешь ты? — холодно осведомилась она.

— Хочу вернуться домой, — выдавил он. — Сделаю доброе дело для тебя и могу надеяться вернуться домой с честью. Мы голодаем, Бронуин. Мы не фермеры, и у нас нет арендаторов, чтобы возделывать землю.

— Тебя с радостью примут, и ты это знаешь, — спокойно ответила она.

— И чтобы все над нами смеялись? — взвился Дэйви. — Я вернусь домой с поджатым хвостом?! Нет! Наша гордость не пострадает, если мы вернемся домой с триумфом. Въедем в Лейренстон с твоим мужем, и все, начиная от короля Генриха, будут нам благодарны.

— Я… нет… это невозможно… Стивен…

— Подумай! Ты снова обретешь власть над своими людьми. Повторяю, я мог бы вернуться домой с честью. Или тебе больше дорог англичанин, чем родной брат? — прошипел он.

— Нет! Конечно, нет. Но если его ранят…

— Ты оскорбляешь меня! Или у меня совсем нет мозгов? Подумай, что сделает с нами король, если с его головы упадет хотя бы волос! О, Бронуин, пожалуйста, подумай! Это лучшее, что ты сможешь сделать для клана. Не сбивай их с толку. Не жди, пока увидишь их на поле битвы, пытающихся выбрать между Англией и Шотландией! Дай им понять, что они шотландцы, и только шотландцы! Не заставляй их разрываться между ним и тобой.

— Дэйви, пожалуйста, я должна ехать.

— Еще раз прошу, подумай, и через три дня мы встретимся на дороге над обрывом. В том месте, где упал Алекс.

Она испуганно встрепенулась.

— Я многое знаю о жизни клана, — бросил он на прощание, прежде чем ускакать.

Бронуин несколько минут смотрела вслед, пока тьма его не поглотила. Ей не хотелось возвращаться в Лейренстон, сердце сжималось при воспоминании о трагедии и гневе Стивена.

Но Макэррон не может позволить себе быть трусихой.

Она распрямила плечи и вскочила в седло.

Глава 9

Бронуин медленно брела по двору. С гибели людей прошло три дня, и у нее было время поразмыслить. Слова Дэйви не давали ей покоя. С каждой минутой становилось все яснее, что ее люди видят вожака в Стивене. Впрочем, вполне естественно, что они следуют за мужчиной, поскольку всего несколько месяцев назад их лэрдом был Джейми Макэррон. Но Бронуин не доверяла англичанам, зная, какие это грубые, алчные, подлые люди. Она достаточно навидалась их, когда жила у сэра Томаса Крайтона.