Услышав шаги, она едва успела скользнуть в нишу темного окна, прежде чем увидела Роджера Чатворта. Тот остановился у двери, послушал стуки и неразборчивые вопли, довольно улыбнулся и направился к лестнице.

Бронуин позволила себе всего несколько секунд отдыха, чтобы успокоить колотившееся сердце и впервые за это время растереть ноющие щиколотки и запястья. Осторожно растирая больную щеку, она крадучись вышла из тени и последовала за Роджером. Тот спустился вниз, повернул налево и вошел в комнату. Бронуин остановилась в тени у полуоткрытой двери. Отсюда было прекрасно видно происходившее в комнате. На столе, окруженном четырьмя стульями, горела толстая свеча.

За столом, в профиль к Бронуин, сидела прекрасная незнакомка в блестящем, переливающемся платье из атласа в фиолетово-зеленую полоску. Тонкие черты ее лица были идеальны, от крохотного ротика до голубых миндалевидных глаз.

— Зачем тебе понадобилось тащить ее сюда? Я думала, ты можешь получить ее, где и когда захочешь! — злобно прошипела женщина скрипучим голосом, так не подходившим к ее внешности.

Роджер сидел в кресле лицом к женщине и спиной к Бронуин.

— Не вышло. Она ничего не захотела слушать о Стивене. Я пытался рассказать, но…

— Тебя? Не слушала тебя? — издевательски хмыкнула женщина. — Пропади пропадом все мужчины Монтгомери! Кстати, что делает Стивен при дворе короля Генриха?

— Вроде бы умоляет короля прекратить набеги на Шотландию, — отмахнулся Роджер. — Видела бы ты его! Он заставил рыдать весь двор своими сказками о благородных шотландцах и несправедливостях, творящихся с ними!

Бронуин на мгновение прикрыла глаза и улыбнулась. Стивен! Ее милый, дорогой Стивен!

Хотелось сесть у камина, обдумать услышанное, но Бронуин решительно встряхнулась и поняла, что зря тратит время, слушая этих злобных чудовищ. Нужно скорее бежать!

Однако следующие слова Роджера приковали ее к месту.

— Какого дьявола мне было знать, что тебе взбредет в голову похитить Мэри Монтгомери?

Бронуин насторожилась, не веря собственным ушам. Женщина широко улыбнулась, показав кривые зубы.

— Я хотела заполучить его женушку, — мечтательно протянула она.

— Хочешь сказать, Джудит? Жену Гевина?

— Да! Ту потаскушку, которая украла моего Гевина.

— Я вовсе не уверен, что он когда-либо был твоим, а если и был, именно ты первая бросила его, когда согласилась выйти за моего дорогого уже усопшего старшего брата.

Женщина небрежно передернула плечами.

— И зачем тебе ни с того ни с сего понадобилась Мэри? — продолжал Роджер так равнодушно, словно обсуждал с родственницей капризы погоды.

— Она возвращалась в тот монастырь, где живет, и… ну, скажем, просто попалась мне под руку. Мне страстно хочется разделаться со всеми Монтгомери по одному. И не важно, с кого начинать. Лучше ты расскажи о той, кого привез. Она в самом деле жена Стивена? — лениво осведомилась незнакомка, по-прежнему не поворачиваясь и сидя в профиль к Роджеру и Бронуин.

— Она сильно изменилась. В Англии, до своего замужества, она была легковерной девчонкой, готовой легко попасться на удочку. Я сочинил абсолютно идиотскую историю о каких-то родственниках в Шотландии, — пренебрежительно усмехнулся Роджер. — Как она могла поверить, что я прихожусь родней грязному дикарю?

— Но чтобы получить ее, ты решился на поединок, — напомнила красавица.

— Да, но тогда в ее глупую голову было легко вбить не менее дурацкие идеи. И Монтгомери был готов драться за нее. Его так разбирало поскорее затащить ее в постель, что глаза горели как уголья.

— Я слышала, она красива, — с неподдельной горечью заметила женщина.

— Ни одна женщина не превзойдет красотой ту землю, которой владеет. Выйди она за меня, я бы послал туда английских фермеров и получил бы немалый доход. Но эти шотландцы уверены, что их долг — делиться землей с сервами.

— Да ведь ты потерял ее и проиграл битву, — напомнила женщина.

Роджер стремительно вскочил, едва не перевернув тяжелый стул.

— Ублюдок! — прошипел он. — Он вдоволь поиздевался надо мной! По его вине я стал посмешищем для всей Англии!

— А ты бы предпочел, чтобы он убил тебя? — усмехнулась она.

Роджер встал перед ней.

— А ты предпочла бы умереть? — тихо спросил он.

Женщина наклонила голову.

— Да, о да, — прошептала она, но тут же гордо воскликнула: — Ведь мы заставим их платить, верно? Мы уже захватили жену и сестру Стивена! Скажи, что ты намерен с ними делать?

Роджер улыбнулся:

— Бронуин — моя. Если я не могу заиметь ее земли, по крайней мере удовлетворюсь женщиной. А вот Мэри, разумеется, твоя.

Женщина протестующе подняла руку:

— Ее даже пытать не интересно. Серая мышка. Боится всего и всех. Может, лучше отослать ее домой в таком виде? — с ненавистью прошипела она и впервые повернулась к Бронуин лицом. Та широко раскрыла глаза при виде ужасно изуродованной щеки. Неужели она собирается изувечить бедняжку Мэри?

Бронуин невольно ахнула и не успела опомниться, как Роджер выскочил в коридор, схватил ее за руку и втащил в комнату. Пальцы его с такой силой впились в ее руку, что Бронуин поморщилась от боли.

— Так это и есть тот лэрд, которого ты захватил, — прошипела незнакомка.

Бронуин не сводила с нее глаз. Одна сторона когда-то прекрасного лица была чудовищно изуродована. Длинные борозды уродливых шрамов оттянули глаз, приподняли губу, обнажая зубы. Вид у нее был как у сказочной ведьмы.

— Смотри сколько влезет! — взвизгнула она. — Да хорошенько запомни виденное, ибо ты поможешь заплатить за все, что наделала!

Роджер, выпустив Бронуин, сжал плечи женщины.

— Садись! — скомандовал он. — Нам нужно многое уладить. Спрячь ненадолго свою ненависть. Есть дела поважнее.

Женщина, продолжая сверлить Бронуин взглядом, покорно уселась.

— Где Мэри? — спокойно осведомилась Бронуин. — Если вы освободите ее, я больше не стану убегать. Можешь делать со мной все, что захочешь.

Роджер торжествующе рассмеялся:

— Как благородно с твоей стороны! Но разве у тебя есть возможность торговаться? У тебя ничего нет. Мало того, тебе больше не дадут еще одного шанса сбежать!

— Пойми, какая польза тебе от Мэри? Она в жизни никого не обидела.

— По-твоему, это ничто? — завопила женщина, тыча пальцами в шрамы.

— Мэри не могла этого сделать, — убежденно заявила Бронуин, начиная верить, что шрамы — отражение истинной натуры этой женщины.

— А ну-ка немедленно замолчите! Обе! — приказал Роджер, поворачиваясь к Бронуин. — Это моя невестка, леди Элис Чатворт. У нас обоих есть причины ненавидеть Монтгомери, и мы поклялись их уничтожить.

— Уничтожить?! — ахнула Бронуин. — Но Мэри…

— А о себе ты не беспокоишься? — усмехнулся Роджер.

— Я знаю, что хотят подонки вроде тебя, — бросила она. — Интересно, ты когда-нибудь мог получить женщину, не прибегая ко лжи и предательству?

Роджер размахнулся, чтобы дать ей пощечину, но смешок Элис остановил его.

— Так ты за этим отправился в Шотландию, Роджер? Почему было так уж необходимо привозить ее связанной, с кляпом во рту и в повозке?

Роджер перевел взгляд с одной женщины на другую, схватил Бронуин и вытолкал из комнаты, после чего волоком потащил по ступеням, остановился перед запертой на засов дверью и потянул дальше. Зашел в богато обставленную комнату и бросил Бронуин на широкую кровать с балдахином и занавесями темно-коричневого бархата. Такие же гардины, отделанные элегантной золотой бахромой, висели на окне.

— Раздевайся! — скомандовал он.

— Никогда! — дружелюбно улыбнулась Бронуин.

Он охотно вернул ей улыбку.

— Если дорожишь жизнью Мэри, будешь беспрекословно повиноваться. Каждая секунда задержки будет стоить ей пальца.

Бронуин в ужасе уставилась на него, но тут же принялась расстегивать брошь. Роджер, прислонившись к высокому резному сундуку, с интересом за ней наблюдал.

— Знаешь, что я напился в твою брачную ночь? Нет, разумеется, откуда тебе знать? Бьюсь об заклад, ты и не думала обо мне. Терпеть не могу, когда меня используют. А ты использовала меня в какой-то своей игре со Стивеном Монтгомери.

Рука Бронуин замерла на первой пуговице рубашки.

— Я никогда не пыталась тебя использовать. И если бы ты победил в том поединке, вышла бы за тебя замуж. Я считала, что ты был честен со мной, когда говорил, что заботился бы о моем клане.

— Ты медлишь, — злобно бросил Роджер. — Я хочу увидеть своими глазами, что стоило мне такой боли и бесчестья.

Бронуин вовремя прикусила губу, едва не выпалив, что он сам навлек бесчестье на свою голову.

Дрожащими руками она принялась расстегивать пуговицы. До сих пор она раздевалась только перед единственным мужчиной — Стивеном.

На глаза навертывались горючие слезы, но она старалась их смаргивать. Стивен никогда не простит, узнав, что ею владел другой. Он и без того ревнует к каждому ее шагу. Что он сделает после того, как Роджер Чатворт изнасилует ее?

Встав, она отстегнула пояс и юбку, позволив им соскользнуть на пол. Как она отзовется на прикосновение Роджера? Стивену достаточно взглянуть на нее, и она буквально на него набрасывается! Одно его прикосновение — и она дрожит от страсти. Сумеет ли Роджер добиться того же?

— Поспеши! — скомандовал Роджер. — Я месяцами дожидался этого и теперь больше не желаю терпеть ни единой минуты.

Бронуин закрыла глаза и, глубоко вздохнув, сняла рубашку. Роджер, взяв свечу, направился к ней. Бронуин вскинула подбородок и гордо распрямила плечи.

Он алчно пожирал глазами ее атласную кожу, высокие, упругие груди. Нежно коснулся бедра, провел пальцем по мягкому валику плоти вокруг пупка.

— Прекрасна. Поистине прекрасна. Монтгомери недаром сражался за тебя.

Внезапный стук в дверь заставил их подскочить от неожиданности.

— Тихо, — прошипел Роджер, поворачиваясь к двери.

— Роджер, — донесся оттуда тонкий, почти мальчишеский голос. — Ты не спишь?

— Ложись в постель, — выдохнул Роджер. — Спрячься под одеяла, и чтобы ни звука! Или мне стоит пригрозить?

Бронуин мгновенно повиновалась, радуясь любому предлогу, чтобы спрятать наготу, и зарылась под меха и одеяла, пока Роджер поспешно задергивал прикроватные занавеси.

— Брайан, что случилось? — спросил он совершенно другим, нежным тоном, открывая дверь. — Опять видел плохой сон?

Бронуин припала к щелочке между занавесками. Роджер зажег несколько свечей на столике у постели и отступил, так что она смогла увидеть вошедшего. Брайану на вид было лет двадцать, но худобой и низким ростом он скорее напоминал подростка. И в комнату вошел нерешительно, словно одна нога затекла и он слегка хромал. Бронуин сразу поняла, что это младший брат Роджера, более слабый, более деликатный, более хрупкий.

— Ты давно должен быть в постели, — мягко пожурил Роджер. Бронуин в жизни не ожидала от него такой доброты. В каждом слове так и чувствовалась искренняя любовь.

Брайан уселся на стул.

— Я ждал твоего возвращения. Не смог узнать даже, куда ты уехал. Элис сказала… — Он осекся.

— Она обидела тебя? — вскинулся Роджер. — Если да, я…

— Нет, конечно, нет, — испугался Брайан. — Она такая несчастная. Скорбит о смерти Эдмунда.

— Ну да, еще бы, — саркастически согласился Роджер и поспешно сменил тему: — Я объезжал наши поместья, следил, чтобы сервы нас не обкрадывали.

— Роджер, кто та женщина, которая все время плачет?

Роджер настороженно вскинул голову:

— Не понимаю, о чем ты. Здесь нет никакой женщины.

— Три ночи подряд я слышу чей-то плач, а иногда даже и днем.

— Может, в доме завелось привидение, — улыбнулся Роджер. — Или Эдмунд… — Он резко осекся.

— Я знаю, о чем ты, — спокойно сообщил Брайан. — Знаю об Эдмунде больше, чем ты думаешь. Хочешь сказать, что это дух одной из его женщин. Может, той, что покончила с собой в ту ночь, когда Эдмунд был убит.

— Брайан! Где ты наслышался подобных вещей? Уже поздно, и тебе давно пора быть в постели.

Брайан вздохнул, но позволил Роджеру помочь ему подняться.

— Пожалуй, ты прав. Иду спать. Я увижу тебя утром? Элис ведет себя куда лучше, когда ты здесь, и я уже скучаю по Элизабет. Рождество слишком быстро прошло.

— Тут ты прав. Но я буду дома. Спокойной ночи, братик. Добрых тебе снов.

Роджер немного постоял, ожидая, пока закроется дверь.

Бронуин, не шевелясь, продолжала наблюдать за Роджером. Пусть он лжец и негодяй, но искренне любит младшего брата.

Роджер повернулся и отбросил занавеси.