— О'кей.

Санька так бурно кинулся приветствовать тетку, что чуть не сбил Киру с ног. Женя на фоне своего жизнерадостного сына выглядела уныло и бледно. С легким осуждением посмотрела на пакеты, принесенные сестрой.

— Опять дорогие подарки? Ты его мне совсем разбалуешь.

— Ой, мам, смотри! Новая модель «феррари»!

— Санька, у тебя уже столько машин, что порой мне кажется, будто я сплю в гараже! Кофе будешь? — спросила она Киру.

— Не откажусь.

Пока Санька занимался новыми подаренными машинками, у сестер появилась возможность поговорить спокойно.

— Ты знаешь, я все понимаю — работа, деньги, семью содержать надо… Вроде бы все, что он делает — для меня и для Саньки. И он действительно очень талантлив, все у него получается. Даже как-то слишком хорошо.

— Женька, не буди лихо, пока оно тихо. Что тебя гложет? Дома Андрей редко бывает?

— И это тоже.

— А в первую очередь?

— Ну… — Женя замолчала и потянулась за сигаретой.

— Что-то ты много курить стала, — неодобрительно заметила Кира.

— Да ладно, не так уж и много. Несколько минут они сидели молча. Женя курила, а Кира не хотела выспрашивать: захочет Женька продолжить эту тему, сама все расскажет. В конце концов, это ее личная жизнь, и даже родной сестре незачем вмешиваться.

— Понимаешь, я больше не чувствую себя женщиной. Кем угодно — кухаркой, прачкой, Санькиной мамой, слушателем, а чаще всего привычным и удобным предметом домашнего обихода. Но не женщиной! Иногда смотрю на себя в зеркало: страшно становится, такая тусклая особа.

— Да ну? А по-моему, ты лучше, чем была раньше. Все хорошеешь и хорошеешь.

— Перестань! Ты-то не можешь не замечать.

Кира действительно кое-что замечала. Женщина бывает особенно хороша в периоды «охоты», даже у самых некрасивых в глазах появляется какая-то чертовщинка, некий блеск, на который мужчины слетаются, как бабочки на свет лампы. Так вот Женя, по Кириным наблюдениям, давно уже в такое состояние не впадала. Вот это и беспокоило. Внешне она действительно была красивее, чем до замужества. Талия стала тоньше, бедра чуть полнее, исчезла девичья угловатость. Но блеска в глазах, той самой чертовщинки, не было.

— Женька, — осторожно начала Кира, — ты извини за бестактность, но, может быть… Как у вас с сексом?

— А никак!

— То есть?

— То есть все в порядке. Два раза в неделю. Перед сном, как и рекомендовано.

— Кем рекомендовано?

— Врачами-сексологами, которые пишут учебники в помощь молодым супругам. Судя по этим книжкам, у нас нет никаких отклонений от нормы. Правда, они еще рекомендуют утренний секс, но это не для нас, утром нам некогда, да и Санька рано просыпается.

— Как-то странно ты говоришь об этом…

— Да нет, правда все нормально! Знаешь, я думаю, все дело в том, что я не работаю. Стала какой-то домашней клушей, кухня да ребенок. Все мое общество — молодые мамаши во дворе!

— Да, — улыбнулась Кира, — не самая интересная компания.

— Вот-вот! Пока наши отпрыски роются в песочнице, мы перемываем кости мужьям и свекровям, прямо как бабки на деревенской завалинке. Надоело!

— Ты же можешь время от времени куда-нибудь выбираться! И мама всегда рада побыть с Санькой.

— Интересно, куда? Пока еще Ирка с Игорем здесь жили, к ним ходила, а сейчас… Она, правда, иногда звонит, но до Америки все же далековато будет.

— У тебя ведь не одна Ирка в подружках ходила.

— У всех свои дела. Вообще-то все куда-то ходят с мужьями, а Андрей… Я уже и не помню, когда и где мы были вдвоем в последний раз.

— Ну так иди работать, кто тебе мешает?

— А Санька?

— А детский сад?

— С ума сошла! Он совсем не детсадовский ребенок!

— Мама могла бы работать через день и брать его к себе.

— Но если я пойду на службу, мне-то ходить на работу каждый день!

— Не обязательно. Устройся в какую-нибудь редакцию на полставки — уж в этом-то Андрей тебе поможет. С его-то связями! Для тебя главное не зарплата, а на люди выйти…

— То-то и оно!..

Женя замолчала и потянулась за новой сигаретой.


Андрей позвонил через два часа и извиняющимся тоном сообщил, что задерживается до вечера.

Они с Кирой сводили Саньку в «Баскин Роббинс», где ребенок объелся мороженым, погуляли в парке, и, распростившись с Кирой у метро, Женя вернулась домой. Санька, которому в виде исключения сегодня разрешили не спать днем, устал и капризничал. Женя довольно быстро уложила его в постель, и он моментально заснул.

Андрей все не возвращался.

Женя приняла ванну, сделала маникюр, вымыла голову и чуть-чуть по-новому уложила волосы. Она постриглась в первый раз сразу после рождения Саньки, и с тех пор всячески экспериментировала с прическами. Теперь у нее была стрижка «каре» умеренной длины — почти до плеч.

Потом Женя подсела к зеркалу и занялась лицом. Светлые персиковые тени на веки, немного темнее — в уголки глаз. Персикового же тона помада на губы, совсем слегка. Критически осмотрела себя в зеркале и осталась довольна результатами. Теперь — белье. За последнее время она накупила себе кучу барахла, но хорошее белье всегда было ее слабостью. Немного подумав, Женя остановила свой выбор на черном кружевном комплекте, подаренном Кирой на день рождения. Андрей, кажется, ее еще в этом не видел.

Переоделась и снова осмотрела себя в зеркале — уже во весь рост. Нет, все-таки она красивая. Как хорошо, что это так! Женя открыла флакончик «Джорджи Армадо» — в выборе запахов она была консервативна и уже много лет пользовалась одними духами, — надушила брови, запястья и ложбинку на груди.

Она накрыла на кухне стол, жалея про себя, что квартира однокомнатная и нельзя это сделать в комнате, достала из холодильника бутылку шампанского. Еще раз осмотрела стол — все вроде в порядке — и уселась ждать. Сегодня она не будет пенять Андрею на пропавшее воскресенье. В конце концов, можно же устроить иногда маленький праздник для двоих!

Долго ждать не пришлось, через десять-пятнадцать минут Женя услышала, как тихо щелкнул замок, и вышла в коридор. Вид у Андрея был донельзя виноватый.

— Прости меня, ради Бога. Санька уже спит?

— Спит. Раздевайся и проходи на кухню.

Увидев парадно накрытый стол, хрустальные фужеры и шампанское, Андрей остолбенел.

— Я что-то забыл?

— Почему?

— У нас какая-то дата? Не годовщина свадьбы — это точно, — и не день рождения. Тогда что?

— Почему сразу дата? — Женя подошла к нему, обняла за шею и потерлась щекой о его плечо. — Просто я хотела сделать тебе приятное.

Андрей приподнял ее лицо за подбородок и внимательно посмотрел в глаза.

— Я-то иду домой, ожидая, что мне сейчас достанется, и по заслугам, — уже и оправдания заготовил, а меня ждет вкусный ужин с вином и красивая женщина. И никаких упреков. Что случилось?

— Ничего. Просто мне так захотелось.

Женя отстранилась и взяла тарелку. Пока она накладывала мясо и салат, Андрей открыл шампанское и разлил его по фужерам.

— За тебя! — Пригубив шампанское, Андрей жадно набросился на еду. Попутно стал рассказывать, почему задержался: завтра надо отдавать материал на просмотр, а они не так смонтировали, обнаружился кусок, который пришлось переснять…

Женя, подперев щеку рукой, слушала, кивала, наблюдая, как он ест, и в душе ее шевельнулась обида. «Ему все равно, с таким же успехом я могла бы шваркнуть на стол вареную колбасу и картошку в мундире, а не возиться с мясным рулетом. И всего остального тоже, кажется, не заметил. Я как в том анекдоте могу хоть в противогазе сидеть, а он — ничего!» Однако, не дав обиде расцвести пышным цветом — не для того она старалась, чтобы немедленно поругаться, — Женя улыбнулась и подлила в фужеры еще шампанского.

— За нас! — Отпила и спросила: — Вкусно?

— Замечательно! У меня самая лучшая жена в мире! — Андрей встал, подошел к ней и обнял сзади за плечи. — Как ты думаешь, не продолжить ли нам вечер в постели?

— Ничего не имею против. Иди в ванную, а я пока уберу посуду.

— А может быть, оставишь это до завтрашнего утра? Давай сейчас примем душ вместе!

— Хорошо, иди, а я сейчас к тебе присоединюсь.

«Ничего себе, до завтрашнего утра! — Женя сваливала посуду в раковину, с трудом сдерживая раздражение. — Мог бы сам помыть ее сегодня, в виде исключения!»

С таким настроением в постель не ложатся. Женя опять постаралась успокоиться: ничего особенного не произошло, Андрей никогда не отличался сообразительностью по части домашних дел. Вместо того, чтобы идти к мужу, села к столу, налила себе еще шампанского и стала отпивать маленькими неторопливыми глотками. Халат распахнулся, но она не стала его запахивать — наоборот, закинула ногу на ногу и откинулась на спинку стула.

— Ну где ты пропала? — Андрей возник на пороге. Волосы его были влажными после душа, вокруг бедер — полотенце. Глаза Андрея скользнули по полуобнаженному телу жены, взгляд задержался на ногах. Женя с удовольствием отметила, что у него перехватило дыхание, а зрачки расширились и потемнели. В два шага он оказался рядом с ней, обнял. Его губы скользнули по шеке и задержались у теплой ключицы. Она отставила фужер с шампанским, повернулась и закинула руки ему за шею. Он подхватил ее и понес в постель.


Потом она лежала, ощущая рядом его горячее тело, и пыталась понять, что же с ними произошло? Раньше они могли проводить не один час вот так в постели, лаская друг друга. Собственно, сам акт был не так важен, как это чувство необыкновенной близости, когда не знаешь, где ты, а где он, когда двое становятся одним. Раньше Андрей терял голову от одного ее прикосновения, и ей было совершенно неважно, сколько у него было женщин до нее. Она не сомневалась, что ни с одной из них, предыдущих, он такого не испытывал. То, что он делал с ней, он делал только для нее одной.

Теперь же… Женя почему-то не могла отделаться от чувства, что сегодня Андрей просто взял ее, как мог взять любую хорошенькую девушку, если бы она оказалась вдруг на Женином месте в этой постели. Сегодня ему было неважно, чтобы именно Женя была с ним. И только ли сегодня?

Жене припомнились их предыдущие соития — именно соития, другого слова для этого действа она подобрать не могла. Она стала вспоминать — и не вспомнила — когда они в последний раз занимались этим так, чтобы это можно было бы назвать любовью. Но ведь она-то любила его по-прежнему!

Андрей повернулся во сне, высвободил правую руку и обнял жену. «Как неодушевленный предмет — подушку или грелку», — подумала Женя. Щеки ее стали мокрыми. Слезы.

3

С утра прошел ливень, и по тротуарам текли потоки грязной воды. Какой-то лихой автолюбитель проехал так близко к троллейбусной остановке, что щедро окатил брызгами не успевших отскочить людей. Кира никогда не отличалась быстротой реакции, поэтому новый светло-серый плащ оказался весь в грязевых подтеках. Чуть не плача, она отошла на два шага от остановки и принялась рассматривать безнадежно заляпанный плащ. А ведь у нее на вторую половину дня назначены переговоры! Может, до того времени подсохнет? Кира пригляделась повнимательнее: да нет, пятна все равно останутся! Разумеется, в таком виде ей идти на работу нельзя, а времени вернуться домой и переодеться почти нет.

— Ой, Кира Анатольевна! — Рядом с ней притормозили светло-бежевые «жигули». Кира с недоумением взглянула на девушку за рулем, приветствовавшую ее так радостно, и чуть не ахнула, узнав Ирочку, практикантку из Внешторга.

— Кира Анатольевна, вас подбросить куда-нибудь? Садитесь, доставлю куда скажете! — Ирочка перегнулась через сиденье и открыла дверцу.

— Спасибо, Ира. Очень рада вас видеть. — Кира приветливо улыбнулась, хотя в душе этой встрече совсем не обрадовалась. Еще не хватало призраков прошлого в придачу к испорченному плащу!

— Садитесь скорей! Здесь остановка запрещена!

— Спасибо, но ты видишь, что случилось! — Кира показала на пятна. — Мне нужно вернуться домой переодеться.

— Ну и что? Я никуда не тороплюсь, заедем к вам домой, а потом отвезу вас куда скажете! — Ирочка, кажется, действительно была рада видеть Киру и искренне хотела ей хоть чем-то помочь. «В конце концов это кстати, — Кира решилась и села в машину. — Ирочка — милое создание, ничего плохого мне не сделала, не стоит от нее шарахаться. И на работу не опоздаю».

— Ой, Кира Анатольевна, как же я рада! Вы как тогда ушли, так и пропали! Хотела вам позвонить, но все не решалась. Вдруг вижу, вы на остановке! Куда сейчас?