В 1938 году, сразу же после аннексии Австрии гитлеровской Германией, Генрих Манн опубликовал в советском журнале «Интернациональная литература» статью под названием «Хвала австрийской душе», в которой о Шницлере говорится: «Артур Шницлер, писавший новеллы и пьесы, представлял собой поистине неповторимое явление: любимец Вены, он был воплощением ее души, которую он воспел на весь мир. Благодаря ему мы познакомились с Веной — глубоко человечной в своей легкости и столь нежной на пороге смерти. Разделив судьбу своей родины, разочарованный и всеми покинутый, Шницлер умер вскоре после конца империи. Ему еще посчастливилось вовремя уйти из жизни. Ибо сейчас он оказался бы если не в нацистском концлагере, то среди безыменной толпы самоубийц».

Если даже в Австрии Шницлера уже в 20-е годы все чаще называют «певцом отзвучавшего мира», то неудивительно, что в послереволюционной России им интересуются, скорее, по инерции. Впрочем, нельзя исключать и влияния русского фрейдизма, который именно в эти годы переживает свой бурный и трагически краткий расцвет. Насколько сильна была инерция интереса к Шницлеру, свидетельствует целый ряд новых переводов, среди которых перевод новеллы «Сновидение», выполненный (как считают специалисты) Осипом Мандельштамом и озаглавленный им по имени главного героя «Фридолин» (1926). Однако ни действие инерции, ни влияние вскоре задушенного русского фрейдизма не могли быть продолжительными. «Художник, не созвучный современной жизни», — эта оценка, данная Шницлеру в 1926 году одним из столпов марксистского литературоведения В.М. Фриче, определяла отношение к нему в нашей стране вплоть до конца 60-х годов. Долгие годы Шницлера совсем не издавали, а в учебниках упоминали его творчество как пример «снижения и измельчания литературы буржуазного распада».

На Западе так называемый «шницлеровский ренессанс», возрождение интереса к Шницлеру, начался на рубеже 60-х годов и продолжается до настоящего времени. Шницлеру посвящается все больше книг и статей, все больше представительных международных конференций, его пьесы не сходят со сцены австрийских и немецких театров, его новеллы издаются массовыми тиражами. Признанный классик австрийской литературы, он пользуется прочным авторитетом во многих странах, и его произведения действительно обнаруживают главное свойство классики — с течением времени их смысл не утрачивается, а обогащается новыми оттенками.

В русской культуре единственным откликом на шницлеровский ренессанс явился вышедший в 1967 году сборник произведений австрийского писателя, озаглавленный по названию одной из новелл «Жена мудреца». Благодаря этому сборнику полузабытый Шницлер был возвращен широкому кругу читателей. Тем не менее и отбор произведений для этого издания, и предпосланная ему статья Р. М. Самарина отчетливо ориентировались на включение Шницлера «в орбиту критического реализма». С сожалением отмечая у Шницлера «модернистские тенденции», автор вступительной статьи подчеркивал, что «они постоянно ограничивали кругозор художника душным мирком бюргерской интеллигенции». Разумеется, что при таком подходе за рамками книги оказались прежде всего те из произведений Шницлера, где мироощущение эпохи декаданса или близость автора к фрейдизму проявились особенно ярко.

Сегодняшний читатель несомненно откроет для себя Шницлера более сложного, глубокого и современного. Задача предлагаемого сборника новелл — напомнить об этом особенно малоизвестном у нас Шницлере, способствовать возрождению той традиции заинтересованного отношения к его творчеству, которая оборвалась в середине 1920-х годов.

А. Жеребин

Барышня Эльза