Дэвид направил нас в сторону кровати.

— Ладно, отпускай его.

Я так и сделала, и отец моего будущего ребёнка свалился лицом на матрас. По крайней мере, у него была мягкая посадка. Тем не менее, он лежал там совершенно неподвижно, не считая пошатывания от пружин. Боже, я надеялась, что мы не убили его случайно. Даже и так, по крайней мере преступление было непреднамеренным.

Я схватила его за кроссовок и потрясла.

— Бен, ты всё ещё дышишь?

Человек на кровати застонал. Не так уж и плохо, ведь появились признаки жизни.

— Не беспокойся, — сказал Дэвид. — Он в порядке. Просто дай ему выспаться.

Я кивнула, всё ещё хмурясь, как и он.

— Ты побудешь с ним? — спросил Дэвид, положив руки на бёдра. — Я могу прислать Сэма, если хочешь. Он закончил нянчиться с Малом насколько я слышал.

— Нет необходимости, спасибо. Он в порядке? Мал?

Его взгляд смягчился.

— По-видимому, он вырубился, как и этот.

Серьёзно, такое недоразумение. Энн и Мал, вероятно, больше никогда не заговорят со мной. Ну, Энн заговорит, но она была моей сестрой, так что, в конце концов, она должна была бы простить меня. Мал был полностью в другом положении. Мысль о потере его высокого мнения обо мне и естественной любви немного удручала. Последствия были той ещё стервой. Жизненно, однако, я не могла представить себе, что сделала бы что-то по-другому, даже если бы знала, что Мал и Энн будут злиться. То есть, я уже знала об этом, и меня это даже не остановило. Таким как я нужно запретить ходить на свидания.

Может быть, если бы я знала, что та ночь приведёт к появлению фасолинки ... я не знаю. Я была уверена только в одном: секс равнялся только лишь хаосу и неразберихе. Это было официально.

Я крепко зажмурилась.

— Ты должно быть ненавидишь меня.

Бровь Дэвида сморщилась.

— Что? Почему?

— За то, что создала все эти проблемы. — Желание молотить всё подряд было огромным, но я сдержалась. Пока. Вместо этого, я начала снимать обувь с ног Бена. Она ни за что не будет контактировать с моими простынями.

— Полагаю, тебе не нужно было держать пистолет у виска Бена, чтобы он тебя трахнул?

Парень смотрел на меня не моргая, лицо чертовски серьезное.

— Хм, нет.

Дэвид пожал плечами.

— Вот и славно.

— Разве это не слишком упрощённый взгляд на ситуацию?

Он улыбнулся.

— По моему опыту, дерьмо обычно довольно простое, когда ты в него вляпываешься. Когда речь идет о сердечных делах, ты решаешь, где тебе хорошо, и отправляешься туда. Легко. Бен хотел быть здесь. Не думай, что я и не пытался его отговорить. Ублюдок настаивал.

Возможно.

— Интересно, что подумает его новая девушка о твоей теории.

— Да.

Он подмигнул, его рот расширился в воображаемой боли.

— Я доверю разобраться с этим вам двоим. Но постарайся не волноваться. Это не скажется хорошо на Бене младшем.

— Верно.

Я закатила глаза и бросила ботинок Бена на пол.

— Но как это повлияет на группу, когда двое участников ссорятся?

Ему потребовалось много времени для ответа.

— Честно говоря, не знаю.

Блин.

— Спокойной ночи. Я запру дверь за собой, — он поднял руку, прощаясь. — Позвони Эв, если что-нибудь понадобится.

— Спасибо, Дэвид.

Входная дверь щёлкнула за ним, оставляя меня наедине с Беном. Он лежал на моей двуспальной кровати. Бен был в моей кровати. Чёрт возьми. Я не совсем знала, что делать с этой информацией. Жаль, что в свободной комнате не было ничего, кроме коробок и мусора. Не то чтобы я не хотела видеть его рядом. Моё сердце было не таким уж благоразумным. Мне пора было начать принимать более безопасные решения, когда дело касалось него. Даже в последнее время.

— Эй. — я наклонилась над матрасом, встряхнув его ногу. — Перевернись.

Стон.

— Давай, большой мальчик. Двигайся. Ты занимаешь всю кровать.

Бессвязное бормотание.

Это не сработало, и я, чёрт возьми, не собиралась спать на диванчике. Я сняла носок и потянула его за большой палец.

— Бен. Просыпайся.

Медленно двигаясь, он повернулся, подняв лохматую голову и оглядываясь вокруг.

— Перевернись.

— Что… — он повернулся, мягко поднимаясь и опускаясь, как и просили. Он моргнул и поморщился, и в целом выглядел недовольным миром. Шероховатые красные линии пересекали его лоб. Что бы там ни сказал Дэвид, это должно было быть больно. — Лиззи?

— Угадал с первого раза.

— Как я сюда попал?

— Дэвид только что тебя подбросил сюда, помнишь?

Он почесал свою бороду.

— Ну. Ладно.

— Тебе нужно подвинуться, ты занимаешь всё место.

Озадаченный, он поднялся на локтях и осмотрелся.

— Это твоя кровать?

— Да.

— Мы…— он поднял бровь с намёком.

— Нет, я уже усвоила урок, большое спасибо.

— Ты уверена? — он криво улыбнулся. — Было бы весело.

— Да, приятель, ты выглядишь так, будто достаточно повеселился за нас двоих этой ночью.

Он долго разглядывал тонкий хлопок моей футболки, один уголок его губ двигался вверх.

— Эй, ты без лифчика.

— Заткнись и двигайся, Бен.

Стон.

— Ладно.

Ему понадобилась почти вечность для того, чтобы выгнуться и перекатиться и, наконец, положить свою большую голову на подушку. На мою любимую сторону, чёрт побери. Неважно. Я лежу на спине рядом с ним, сохраняя хорошее, забавное такое, целомудренное расстояние между нашими двумя телами, на всякий случай, если он начнёт распускать руки. Было бы так здорово поспать подольше. Мне очень нужен был отдых для того, чтобы вырастить фасолинку. Мои конечности обмякли, голова заполнена унылыми мыслями.

— Мы могли бы обняться, — предложил он, невнятные слова слились воедино в одну тупую пьяную мысль. Будь он хоть на дюйм трезвым, я была бы повсюду на нём. Обниматься сейчас, давая мне знать, что всё будет хорошо, было бы потрясающе. Глупое, детское желание, я знаю. Всё было достаточно сложно. — Клянусь, я бы не попытался ничего сделать.

— Хорошее двойное отрицание. Нет, Бен.

Тревожное ворчание.

— Давай спи.

Мир казался спокойным, почти идеально тихим. Снаружи проехала машина, и вокруг здания дул ветер. В этот час все крепко спят. Я изучала метку на потолке, тени, брошенные шаткой старой лампой на моей прикроватной тумбочке. Почему-то быть с ним наедине в темноте казалось слишком опасным. Свет может остаться включённым.

— Я стану отцом, — сказал он с закрытыми глазами.

Всё моё тело мгновенно напряглось.

— Я слышала об этом.

— Не планировал заводить детей.

— Нет?

— Нет.

Пьяный он или нет, его слова звучали так определённо, так уверенно. Это было словно ножом по сердцу, непреодолимая боль. Больно дышать.

— Даже когда ты будешь немного старше?

Резкое отрицательное покачивание головой.

Что ж.

Я не знала, что сказать. Моё горло сжалось, и мои глаза жгло. В отличие от меня, он мог решить, готов ли он стать родителем или нет. Мы оба оказались в этой ситуации, и не только мои планы были нарушены. Тем не менее, он не был тем, чьё тело использовалось в соответственных целях. Не то чтобы у меня не было возможности прервать беременность. Она была, но я не воспользовалась ею. Моё сердце приняло решение, и уже не было пути назад. И всё же, было трудно не чувствовать горечь предательства из-за его признания. У меня даже не было такой роскоши быть ничтожной, отвратительной пьяницей. И поверьте, иметь дело со всем этим трезвой было отстойно. Мой рациональный ум выплёвывал столько правдоподобных, разумных оправданий для него — он был удивлён, он был пьян, дай ему шанс всё обдумать, бла-бла-бла.

Но к чёрту всё это. К чёрту его.

Я уже готовилась к худшему, справляться с этим одной. Теперь я знала. Он разочаровал меня дважды; это не могло быть сюрпризом. В самом деле, ничего не изменилось. Я скользнула рукой по животу, расправила пальцы над такой маленькой выпуклостью. Возможно, это было лишь моим воображением, но я чувствовала, что она уже суетится там, растёт. У нас всё будет хорошо. Мы справимся.

— Не хотел заводить семью, — продолжил он. — А детям нужна стабильность и прочее дерьмо. Время, энергия, всё это.

— Верно.

Мой голос звучал пустым, безэмоциональным эхом.

По крайней мере, моя квартира была оплачена на ближайшее будущее. Рис, несомненно, мог бы загружать меня работой в магазине. Здесь мне повезло. Наверное, лучше будет бросить обучение и начать копить деньги. Учитывая, сколько дней я пропустила из-за приступов рвоты по утрам, мои оценки точно не будут чудесными в этом семестре.

Я сглотнула.

— Нравится моя жизнь такая, какая она есть, — сказал он, глотая слова.

— Да, мне тоже нравилась. — я погладила живот. — Извини, Бен.

— Нравится моя свобода. Возможность прыгнуть в самолёт и сочинять музыку с другом или играть для их альбома. Всё было так идеально

— Хм.

— Не смог держаться подальше от тебя.

— Почему нет? — спросила я с искренним любопытством.

— Не знаю. Просто ... не мог о тебе забыть.

— А других женщин мог?

— Мог, но не тебя.

— Разве?

Возможно, пьяный мальчик опять захотел секса. Учитывая, что моё сердце стало глупым в ту же минуту, как он появился, трудно было сказать.

Он тяжело выдохнул.

— Хотел тебя, но ... ты была также и моим другом. В смысле, действительно моим другом. Ты не хотела ничего, кроме меня. Ты лишь хотела поговорить со мной, провести вместе время…

Молчание.

— Я знал, что ты хотела большего, но ты не давила на меня. Я скучал по тебе, когда тебя не было, и я не мог ничего тебе рассказать, поговорить с тобой о всяком.

Моя очередь вздохнуть.

— Лиз?

— Да?

— Что мы будем делать? — его голос был почти напуганным.

Я сдалась и повернулась на свою сторону, всё же лучше, чем смотреть на него. Если бы только он выглядел хуже в профиль. Вместо этого доминирующий нос и полные губы казались каким-то образом едва не величественными. Ублюдок. Я приблизилась, изучая его. Веки сомкнуты, губы сжаты. Его лоб разгладился в спокойствии, линия скул так ярко выражена. Я бы никогда не стала смотреть на него в своё удовольствие. Всё те же старые чувства пробрались в меня, только теперь с большей силой. Намного большей. Маленькая частичка его и меня росла внутри моего тела, укрепляя связь между нами. В какой-то степени это пугало. Я задумалась, будут ли у неё его рот или его глаза.

В комнате была тишина.

— Бен?

Я ждала, но он больше ничего не сказал, его дыхание стало ровным и глубоким. Затем он начал храпеть. Я приподнялась от удивления. Чёрт возьми. Он должно быть шутит. Я накрыла голову подушкой, борясь с желанием придушить его. Поединок с участием бензопил был бы тише, чем шум, исходящий из его носовой полости.

— Бен, — крикнула я в подушку, вбрасывая в крик или парочку всё своё разочарование и немного слёз вдобавок.

Этот парень и я, мы были обречены с самого начала.

***

— Пора просыпаться.

Я никогда ещё так нежно не пинала кровать.

Мужчина лежал, распластавшись на кровати, и даже не шелохнулся. К сожалению для него, пришло время вставать Спящей Красавице.

— Бен!

Его голова резко поднялась, взгляд потрясённый и озадаченный.

— Да?

— Просыпайся. Уже почти одиннадцать.

Я поставила его кофе на прикроватную тумбочку, а затем побрела в другой конец комнаты, чтобы выпить свой. И ещё, чтобы распахнуть шторы, потому что я была злой из-за разбитых надежд и недостатка сна.

Он моргнул, зевнул и уклонился от дневного света, будто вампир. Парень определенно не светился от счастья. И особо не пах свежестью.

Из всех моих фантазий о нём, видеть его с утра в моей комнате, похожим на сбитое машиной животное, не показалось крутым. И всё же, даже с помятой одеждой и волосами, воняя потом и пивом, он чем-то меня цеплял. Чем-то притягивал, призывая меня подойти ближе и ближе.

Какая же я дура. Наверное, это всё из-за гормонов беременности или чего-то в этом роде.

— Лиззи.

— Да?

— Ах, чёрт, — простонал он. — Дэвид послушал меня. Лучше бы он просто подбросил меня обратно до отеля.

Никаких комментариев.

— Кофе рядом с тобой.

Медленно, он сел, потирая голову. Затем он оглядел комнату, будто бы в первый раз. Что, в принципе, так и было. Его глаза задержались на дешёвых японских картинах, которые я купила на рынке, и на моём забитом доверху книжном шкафу. Куча грязного белья ждала дня, когда я не буду занята выплёвыванием своих внутренностей наружу. Без сомнения, всё выглядело довольно печальным, по сравнению с тем, к чему он привык. Я представляла себе люстры, мрамор, много роскоши. Гламурные модели вместо бледнолицей девушки с мокрыми волосами, в старых джинсах и потрепанном свитере, который сел после стирки.