Сучка просто уставилась на меня. Ладно, всё это может плохо кончиться.

— Извините, — сказала я без капли сожаления. — Не хотела прерывать вашу праведную речь. Пожалуйста, продолжайте. Честно говоря, мне не терпится услышать, что вы скажете дальше.

Красивое личико сморщилось, словно кошачья задница, у женщины в самом деле хватило наглости двинуться в мою сторону, её руки сжались в кулаки. Девушка явно не была в ладах со своей проклятой головою. Моё сердце ускорилось вдвое, каждый защитный инстинкт во мне проснулся по сигналу тревоги. Хочешь навредить мне и моей фасолинке? Я так не думаю. К счастью, в баре имелся широкий ассортимент оружия наготове. Мой личный фаворит — бутылка Чиваса. Я перебросила её из одной руки в другую. Заполнена на три четверти. Она была достаточно увесистой. Я не собираюсь церемониться с этой стервой.

— Марта, — крикнул Сэм, спасая положение. Не знаю, когда он прокрался в номер, но я была чертовски рада видеть его. Будь у меня такая возможность, я бы расцеловала его. — Только попробуй хоть пальцем её тронуть, и твой брат никогда тебя не простит. Я гарантирую это.

Сучка замерла.

— Привет, Сэм. Хочешь немного Чиваса? — спросила я, предлагая мускулистому мужчине в чёрном костюме бутылку.

— Спасибо. Я возьму это, мисс Роллинс. — Он поставил бутылку на своё место среди прекрасной коллекции выпивки.

— Итак, ты сестра Бена, — сказала я, отпив яблочный сок. — Интересно.

Сэм приставил телефон к уху, его взгляд был несколько обеспокоенным. Громоздкий телохранитель никогда не показывал ни малейшего намёка на страх до этого момента. Каким странным обернулся мой день. И какой невыносимой стервой была сестра Бена. Я украдкой произнесла молитву, чтобы конкретно эти гены передавались через поколение или три. Неудивительно, что Дэйв променял её на Эв. Упс.

— Ни в коем случае он не сможет купиться на то дерьмо, которое она ему впаривает, — выплюнула Марта.

— Мистер Николсон, — сказал Сэм в телефон. — Ваша сестра приехала в гости.

— Дай мне поговорить с ним. — Марта протянула руку.

Взгляд, которым Сэм её одарил. Тпру. Он даже заставил Марту снова замолчать. В чём бы здесь ни было дело, держу пари, это была та ещё адская история.

— Да, они с мисс Роллинс встретились, — сообщил Сэм в телефон. — Я только что прервал их словесную перепалку. Ситуация была несколько нестабильной.

Он замолчал, слушая всё, что говорил Бен. Затем он повернулся ко мне.

— Мисс Роллинс, он хотел бы знать, всё ли с вами в порядке.

— Лучше не бывает, Сэм. Всё хорошо. — ухмыльнулась я. Прошло около шести лет с тех пор, как я ввязывалась в драки. Большая часть из нас выросла и перестала заниматься такой ерундой. Если Марта была так одержима идеей встретиться с моими защитными материнскими инстинктами, то так тому и быть.

Бен и Сэм болтали. В основном диалог со стороны Сэма состоял из «да», «сэр» и так далее.

— Сэр, — в конце концов сказал Сэм, — возможно, если я поговорю с вашей сестрой наедине, это поможет разрешить ситуацию?

Последнее «да, сэр», и он закончил вызов.

— Мисс Роллинс, не могли бы вы оставить нас с Мартой наедине?

— Конечно, Сэм. — Я побрела в свою спальню с соком в руке. Через две сотые секунды моё ухо уже прижималось к закрытой двери. Подслушивать чужие разговоры ужасно, я знаю. Тем не менее, я не могла пропустить такое.

— Что, чёрт возьми, с тобой не так? — начал Сэм, его голос был низким и непреклонным. — Я годами наблюдал за тем, как ты всё портила со своим братом и Дэйвом. До того момента, когда тебя отправили в другой конец страны, чтобы ты перестала создавать проблемы.

— Кто она такая?

— Она девушка, в которой твой брат души не чает, и она беременна его ребёнком. Он планировал представить тебя ей завтра, после того, как поговорил бы с тобой об этой ситуации, — сказал Сэм. — Он надеялся, что ты смогла бы помочь ей достать одежду для беременных, так как ты хорошо знаешь этот город.

Сучка издала смешок.

— Ты должно быть шутишь.

— Нет. Видишь ли, вот что печально. Твой брат на самом деле верит в тебя, думает, что ты всего лишь совершила пару ошибок, но извлекла из этого урок и повзрослела. Он не понимает, какая ты злая, эгоцентричная сука.

Видимо, ей нечего было сказать.

— Но, знаешь, любовь заставляет людей смотреть на вещи по-другому. А твой брат, он действительно любит тебя, несмотря на всё то дерьмо, которое ты натворила за все эти годы.

— Я только хочу защитить его, — сказала она дрожащим от ярости голосом. — Она обманывает его, иначе быть не может. Бен никогда не собирался остепениться, ты знаешь это так же хорошо, как и я. Он, в сущности, профессиональный миллионер-бездельник. Он едва может думать о чём-то за пределами следующей джем-сессии и бутылки пива.

— Люди меняются.

— Ну, если он так в неё влюблён, то он не может мыслить ясно. Он слишком мягкий, Сэм. Он не такой, как мы. Мы видим мир таким, какой он есть. Люди просто используют этих парней, так было всегда. И эта девчонка не исключение, я могу с уверенностью сказать это, просто взглянув на неё.

Чёрт возьми, кто бы сомневался.

Сэм крепко выругался.

— Ты права, мы видим вещи такими, какие они есть на самом деле. Чего ты действительно боишься, Марта? Беспокоишься, что если твой брат в кои-то веке вступит в отношения, заведёт жену и ребёнка, о которых будет заботиться, то он перестанет поддерживать твой расточительный образ жизни?

Молчание.

— Ты — та, кто использует его, Марта. Так было всегда.

— Да пошёл ты. Он мой брат.

— Да, твой брат, а не твой банковский счёт. Возможно, однажды ты захочешь узнать разницу между этими двумя понятиями.

Не может быть. Чёрт возьми. Так вот о чём Бен говорил прошлой ночью. Он поддерживает её образ жизни, к которому, видимо, она привыкла, пока жила с группой. Единственная настоящая семья, которая у него была, высасывала из него все соки. Какая же она конченая стерва. Независимо от того, что он сказал, я очень сомневалась, что эта высасывающая деньги пиявка была под его контролем. Боже, как жаль, что у меня нет возможности запустить подходящий твёрдый предмет в её симпатичный маленький череп. Но это были его деньги и его семья, не моя. Поэтому меня это не касается. Не то чтобы я перестала подслушивать или помышлять о том, как заставить эту женщину исчезнуть. Странно, забота о фасолинке и Бене действительно пробуждала жестокую часть меня. Клянусь, я обычно была пацифистом.

— Эта девчонка…

— Любит твоего брата. И он любит её. Я никогда не видел его таким с кем-либо ещё, и она подходит ему. Он проводит меньше времени в одиночестве, больше разговаривает, общается. Он счастлив, Марта.

— Пожалуйста. Да что, чёрт возьми, ты можешь знать? Ты просто прислуга.

— Не будь наивной. Если бы ты действительно была настолько глупой, мы бы даже не разговаривали об этом.

— Он не может быть настолько зацикленным на ней. Я не заметила кольца на её пальце.

— Это произойдёт. Они просто слишком растеряны из-за ребёнка, чтобы думать о таких формальностях, — сказал Сэм, удары моего сердца практически заглушали его. — Только попробуй доставить им неприятности, и я сделаю так, что тебя больше никогда не допустят к группе. Твоё изгнание будет неизменным.

— Они — моя семья, — сказала она в ужасе.

— Тогда начинай вести себя соответственно. Перестань брать деньги своего брата и встань на ноги. Относись к Лиззи и всем остальным девушкам с уважением.

Ничего в ответ.

— Ты никогда не вернёшь Дэйва. Ваше время прошло. Прими это. Если ты не хочешь потерять и брата, то последуешь моему совету.

Спустя мгновение входная дверь захлопнулась.

Затем стук в дверь моей спальни раздался в моей голове. Ай. Подслушивать было довольно опасно.

— Вы можете выходить, мисс Роллинс.

Я вышла, потягивая остатки сока, делая всё возможное, чтобы казаться безразличной ко всей этой драме.

Озорство сияло в глазах Сэма.

— Невежливо подслушивать чужие разговоры.

— Я не знаю, о чём ты говоришь, — сказала я, задрав нос.

— Естественно.

Я опустила голову в обычное положение, прежде чем смогла бы потянуть шею.

— Ты правда думаешь, что я делаю его счастливым?

Мужчина в чёрном костюме улыбнулся. Это была самая маленькая улыбка. Через мгновение она исчезла.

— Вы же студентка факультета психологии. Подумайте об этом. Каждый из ребят играет свою роль в группе. Не просто играет на инструменте, а является кусочком пазла, который они составляют. Дэйв — чувствительный поэт, Мал — крикливый клоун, а Джимми — задумчивый парень. Но Бен, он просто продолжает работать, делает своё дело. Он единственный, о ком мне не придётся волноваться, если он выйдет на люди. Ему не интересно быть в центре внимания. Парень просто очень гармоничен, понимаешь?

— Да. Наверное.

— Остальные ребята купили себе особняки и прочее дерьмо, но не он. Он просто постоянно в движении, живёт в отелях, играет свою музыку. — Сэм посмотрел на меня с высоты своего сломанного носа. Одному Богу известно, сколько раз он его разбивал. — Вы даёте ему возможность принадлежать кому-то, планировать что-то, жизнь помимо всего этого. Дурак даже не понимал, что нуждался в этом, но сейчас он всё понимает. С вами он может остепениться. Вот уже долгое время никто не мог дать ему это.

— Ты в какой-то степени философ, Сэм.

— Не-а. — Ещё одна мгновенная улыбка. — Я просто использую свои глаза. Это то, за что мне платят.

Я улыбнулась ему в ответ. Моя улыбка длилась дольше.

— Если Марта вернётся, позвоните мне. Не думаю, что она снова доставит вам неприятности, но с ней…

— Нет проблем.

***

Что-то разбудило меня около часа ночи. Подсветка от электронной книги, как ни странно.

— Бен? — Я зевнула, перекатываясь, чтобы наткнуться на тёплое, твёрдое тело. — Привет. Когда ты вернулся?

— Не так давно. — Он отодвинул волосы с моего лица и принялся массировать мою шею. — Не хотел тебя будить. Хочешь, чтобы я почитал в гостиной?

— Нет. — Я потёрлась щекой о его грудь, вдыхая горячий мужской аромат. Божественно. Даже мягкие, пахнущие мылом волосы на его руках так сильно действовали на меня. Что касается дорожки, ведущей от его пупка вниз в его боксеры... Блаженство. Невозможно не прикоснуться к ней.

— Ты такая ласковая. — усмехнулся он.

— Разве это проблема? — мысль о том, что моя привязанность к нему может быть раздражительной, не приходила мне в голову.

— Нет. Мне нравится, когда ты рядом. Это означает, что я могу уберечь тебя от неприятностей.

Я положила подбородок ему на грудь.

— И что это значит?

— Слышал о твоих разборках с Мартой сегодня. Ты действительно собиралась размозжить ей голову бутылкой двадцатипятилетнего шотландского виски?

— Если бы она подошла ко мне и фасолинке поближе с поднятой рукой, то даже не сомневайся. По-видимому, у меня сейчас случаются вспышки ярости, и это беспокоит меня. Но я не собираюсь стоять в стороне, если мне или тому, что принадлежит мне, хотят причинить боль.

— Хм.

— Не я начала это, Бен.

— Знаю. — Уголки его великолепных губ опустились. — Мне чертовски жаль, что всё так произошло, милая. Понятия не имел, что она так отреагирует. В смысле... я знал, что она подумает о худшем. Она годами видела, как некоторые пытались нажиться на группе. Просто думал, что буду здесь, чтобы держать всё это дерьмо под контролем.

Я зарылась лицом в его бок. Существовало не так много вежливых способов сказать кому-то, что их единственный член семьи был самым худшим из засранцев.

— Надеялся, что вы с ней подружитесь, — добавил он.

Нифига подобного.

— Что ты читал? — спросила я, меняя тему на более безопасную.

— Джим дал мне это. Здесь полно книг о детях.

— Правда?

— Да. — Бен улыбнулся и поднёс электронную книгу к лицу. — Ты знала, что схватки, подобно морским волнам, проносят чистую природную энергию сквозь тебя? Ты должна принять их и открыться, словно цветок утреннему солнцу, чтобы помочь ребёнку появиться на свет.

— Звучит, как какое-то фантастическое дерьмо.

— Да, не знаю, хорошая ли эта книга. Лучше попробую другую.

— Я ещё не занималась подробным исследованием процесса родов. Но в основном я представляю себе боль, лекарства и дрянные высказывания в адрес тех, кто находится поблизости.

Он фыркнул.

— Кроме того, детям нужна грёбаная куча вещей, — продолжал он. — Нам стоит разобраться с этим. Джим нанял специалиста, который будет помогать им с декором детской комнаты и расстановкой всего, что им там нужно.

— Вау.

— Да. Может, стоит подумать об этом, раз уж мы всё ещё в турне.

Я потёрлась подбородком о его грудь, погружаясь в размышления.