Та вздохнула:

– Будешь доигрывать?

Денис посмотрел на нее как на ненормальную.

– Нет! – Он резко взял со своего шезлонга ключ от номера и пошел к бару.

– Деня! – окликнула его Жанна.

Он тут же обернулся:

– Что?

– А про модель семьи и структуру это ты ловко ввернул!

– Пошли вы все!.. – Денис сплюнул и ушел за пивом.

Жанна засмеялась ему вслед:

– Йес!.. Мы-то далеко не уйдем, а вот там, видать, у тебя не скла-адывается… Надо Оксанку порадовать… Что жеребчик ее – стреноженный… И на свободу не рвется…

* * *

Алена проверила, все ли она взяла. Кажется, все. Она еще раз оглядела квартиру. И в это время услышала звонок в дверь. Не спрашивая – кто, она открыла, уверенная, что их площадка заперта, как обычно.

Прямо за ее дверью стояла высокая загорелая женщина. Кажется, та, что сейчас ставила машину во дворе и разговаривала по телефону прямо под ее балконом…

– Алена Владимировна, можно к вам? – приветливо улыбнулась женщина.

Алена смотрела на нее, не в силах оторваться. Какой у той странный взгляд. Спокойный и жесткий, как у хирурга… Ровное плосковатое лицо без косметики… Широкие плечи и очень короткий ежик волос на голове… В темноте ее вполне можно принять за мужчину…

– Разрешите мне войти? – Женщина сделала шаг вперед, а Алена инстинктивно ухватилась за дверь. – Не бойтесь, – чуть улыбнулась та. – Не бойтесь…

Под ее уверенным взглядом Алена отступила, женщина прошла в квартиру, сама закрыла за собой дверь.

– Не надо больше ничего бояться, – проговорила она и протянула к Алене руку.

* * *

Оставшиеся дни отдыха Денис провел, гуляя по берегу моря. Хорошо идти не очень быстро, сначала туда, потом обратно, можно чуть посидеть, посмотреть на море. Потом опять пройтись… Как легко и хорошо. Лора не отвечает, ну и ладно. Он уже сделать ничего не может, он сделал все, что мог. Если бы она… Как она сказала? «Остались крайние меры», что ли? Если бы применила эти меры… Наверняка бы позвонила, потребовала денег. Неужели уж нет?

Как хорошо быть одному. Легко и просто. Может, и не надо стремиться ни с кем жить? Живут же многие мужчины одни… и им хорошо. Если иметь деньги, рядом с тобой всегда будет женщина. А без денег, конечно, кому ты нужен, стареющий и занудливый…

Вот скоро он приедет в Москву и во всем разберется. Как ему жить, что там эта Лора крутит… Цену, похоже, набивает…

Денис сам не очень верил в эти мысли, но что ему оставалось делать? Без паспорта бежать через границу? Чокнуться от неизвестности и беспомощности? Или названивать по триста раз Алене и Лоре? Что он, собственно, и делал каждый день до умопомрачения.

Все он выяснит. Он скажет Алене, что… В этом месте своих размышлений Денис обычно присаживался и начинал разглаживать рукой желтый песок, теплый, тяжелый… Что он скажет? Что не сможет прокормить ребенка? Глупости. Что он потребует сделать анализ, пункцию или что там теперь делают, чтобы подтвердить, что он отец? Жестоко и глупо. Ничего он не скажет. Просто придет и… Нет. Не придет и не…

Отряхнув с голеней влажный песок, Денис вставал и шел дальше. Конечно, он придет. Если бы не эта глупая затея с Лорой… Все бы вообще было просто. Наорал бы на Алену, чтобы не трезвонила, когда он с семьей, потом… Потом приехал бы, провел бы у нее пару сладких часов, в конце концов, может, и понял бы что для себя… Нужно ли ему это… Эти часы, за которые он теперь так расплачивается… Она бы точно спрашивать ничего не стала, а он – говорить… Времени-то еще впереди… Еще все уляжется, утрясется…

Денис ловил себя на мысли, что почти уже свыкся с тем, что впереди: Алене – рожать, а ему – принимать какое-то решение… Но это только впереди. Сейчас он отдыхает, набирается сил… Ему потребуется много сил, чтобы все это вынести. В конце концов, это он – мужчина, за ним – решающее слово, он и Оксане скажет… Скажет: «Оксана!..» Да… скажет…


Последние дни перед отъездом домой Оксана была с ним тиха и нежна. Ничего не спрашивала, звонила каждое утро в посольство, торопила с паспортом. Их отдых вынужденно продлился на две недели, и это оказалось так кстати… Только на десятый день отпуска начинаешь по-настоящему отдыхать – не спешить по привычке за завтраком, неторопливо ходить, крепко спать.

Шли дни, похожие друг на друга, наполненные солнцем, купанием и тем особым ощущением, которое возникает только на море: что жизнь – вот она, только здесь настоящая, на границе суши и воды, обманчиво прохладной… Через миг пребывания в воде она уже кажется теплой, и непонятно, почему так трудно было войти в нее… Теперь бы уже вовсе не выходить. Так бы и плыть, едва перебирая руками и ногами или лежать на спине, глядя в лазурное, как будто ненастоящее небо… И чем больше купаешься, тем больше хочется обратно, в море… «Правда, что ли, человек когда-то жил в воде?» – думал Денис, не выходя из моря, пока не отмокали пятки и ладони, а кожу начинало щипать от едкого соляного раствора.

Он приходил к Оксане в спальню чаще, чем обычно, все-таки это так отвлекает. И ему казалось, что Оксана стала меньше поминать Господа во время интимных минут и вообще как-то старалась… Это было неумело и трогательно, как будто она неопытная девочка. Она и похудела за время отдыха, это нравилось Денису, тем более к ее светлым от природы волосам очень шел загар, делал ее моложе и загадочнее. Только здесь, на Мертвом море, она почему-то стала очень много курить, сигарету за сигаретой.

Жанна посмеивалась над Денисом, но только тогда, когда рядом не было Оксаны. Еще она опекала Маргошу, которая стала невероятно много есть. Жанна садилась с ней рядом и убирала из ее тарелки то, что ей казалось лишним. Бедная Маргоша сметала за полминуты все, что оставалось, и сидела, глотая слюну, глядя, как взрослые с удовольствием едят то, что ей почему-то нельзя.

– Будешь такая, как я! – вздыхала Жанна, проглатывая сочные куски мяса.

Девочка жалобно смотрела на мать, та только отмахивалась.

– Ну правильно она говорит. А вообще, хочешь – ешь. Что я тебя, за руку держать буду?

Денис смотрел на жену и не мог понять – кому она это говорит, дочери или ему…


Когда они сели в самолет, Маргошу посадили возле прохода, хотя она очень просилась к окну.

– У тебя же найдется сто дел, будешь лазить туда-сюда! – негромко сказала Оксана, и Маргоша затихла, зная, что с матерью лучше не спорить.

Через проход от нее устроилась Жанна. Оксана же усадила Дениса к окну, прислонилась к нему, положила голову ему на грудь, крепко обхватила и так и просидела весь полет. Денис не мог понять, спит ли она. Один раз он попытался убрать ее руку, когда предлагали поесть, но она только крепче обняла его, не открывая глаз. Денис вздохнул и расслабился. Рядом с любящей женщиной, если только она не причиняет больших неудобств, очень хорошо.

Он слышал, как похрапывала Жанна, как маялась от скуки Маргоша: пыталась с кем-то разговаривать, знакомиться, искала в сумке книжку, потом стюардесса дала ей какой-то детский журнал на французском языке… Маргоша французского не знала, но с удовольствием стала рассматривать комиксы. Хорошая все-таки девочка, подумал Денис, полистал книгу, которую так и не дочитал до половины в отпуске, посмотрел на плотные молочные облака, над которыми они летели, и уснул.

Проснулся он, когда самолет уже стоял на земле. Тут же заработал его телефон. Денис дернулся – начинается. Оксана достала телефон из его кармана, на который она опиралась боком, и протянула ему, а сама отвернулась к Жанне. Денис быстро взглянул на дисплей и облегченно вздохнул. Звонил Эмиль.

– Ты где? – раздался родной, бесконечно родной голос друга. Не может женщина стать такой родной. Жаль, что у Дениса нет брата. Хотя как нет? Эмиль ему как брат. С братьями, бывает, ссорятся до смерти. А с ним…

– В самолете, выходим уже.

– Ага… А то тут есть новости…

Денис понял, что Эмиль говорит о ней.

– Хорошие?

– Для кого как… – тихо засмеялся Эмиль.

Денис уже несколько раз ловил себя на странной, невероятной мысли – ну почему тот не женщина? Ни одна женщина в мире не нравилась ему так, как Эмиль, – безоговорочно. Как он смеется, как молчит, как умеет сказать именно то, тогда и так, как надо Денису, просто по природе своей – подстраиваться Эмиль никогда и ни под кого не стал бы.

– А для меня? – спросил Денис, косясь на напряженно улыбающуюся Оксану. Все сечет, все замечает…

– Скорее хорошие, чем плохие, – зевнул в трубку Эмиль. – Приезжай, такое вино для тебя есть… Австралийское, зеленое, ты такого точно не пил, ни на что не похоже, просто роскошное. Хожу кругами вокруг бутылки, но не пью. Попробовал, оставил, тебя жду. Сегодня приезжай.

– Хорошо, конечно, – с радостью согласился Денис. И посмотрел на Оксану. Та тоже вопросительно взглянула на него:

– Сразу к Эмилю?

– Ну да… Мы же сейчас – девочки направо, мальчики налево, так ведь?

– А как бы ты хотел? Ты хотел бы иначе? – спросила его Оксана и взяла за руку, им надо было уже выходить из салона.

– Я… Да, ну ты же сама решила… В общем…

– Ясно, – невесело засмеялась Оксана, но руки его не отпустила. – Я-то решила, но время ведь прошло. И ты что-то мог решить за это время. Как тебе лучше…

– Мне… да… Слушай… – Денис почувствовал, как весь взмок под рубашкой. – А другого времени не нашлось для объяснений, кроме как у трапа?

– Так я столкну сейчас тебя и – все… – вздохнула Оксана и прижалась к его плечу лицом. – Не нагулялся, да? Или что-то другое?

– Нет, не то и не другое, – твердо ответил Денис. – Давай сейчас поедем к тебе. Я возьму чемодан и…

– Давай, – быстро согласилась Оксана. – Давай, конечно.

Денис глубоко выдохнул и снова набрал воздуха. И снова выдохнул.

– Ну, ты так не переживай, – погладила его по плечу Оксана. – Сейчас домой… ко мне приедем, отдохнешь. А потом ты же к Эмилю поедешь. Там напьешься… У него останешься вряд ли… Ко мне ехать – тоже не очень… Вот как раз к себе и попадешь к ночи. Или к утру…

У Дениса не было сил взглянуть Оксане в глаза. Хорошо, когда женщина так все про тебя понимает? Или плохо? Черт его знает… Но сам-то он решать тоже что-то должен…

Сзади засмеялась Жанна. Ему показалось, или она это сказала? Да нет… Ерунда какая… Денис все-таки обернулся. Жанна, обхватив Маргошу, с улыбкой смотрела на Дениса.

– Что? – спросил Денис. – Что?!

– Бобик… – одними губами повторила Жанна, чтобы не слышала Оксанка. И чмокнула его в воздухе. – Но очень симпатичный! – договорила она вслух. – Да, Маргоша?

– Кто? – доверчиво посмотрела девочка на Жанну.

– А, так… Есть у меня один знакомый. Или незнакомый… Не пойму пока.


Денис действительно поехал к Эмилю вечером, но толком поговорить не удалось. У того был еще один друг, азербайджанец, и три веселые девчушки… Развлекаться с ними у Дениса настроения не было никакого, тем более что Эмиль с другом то и дело сбивались на родные языки, прекрасно друг друга понимая.

Денис выпил австралийского вина, не чувствуя вкуса, и все же спросил друга:

– Так что за новости?

– А… Так… Видел случайно твою зазнобу… Шла по улице с каким-то старикашкой и с цветочками. Старик держал ее то ли за локоть, то ли за коленку, я не разглядел, у меня у самого в машине такая сидела, что я боялся – врежусь…

– Что за старик? – поморщился Денис. Этого ему еще не хватало. Вот чего-чего, а повода для ревности Алена никогда не давала. Кому-то, может, это и было бы скучно. А ему – в самый раз. Особенно сейчас. Вот сейчас точно не до ревности. Разобраться бы со всем… – Ну что там, Эма?

– А! Не стоит даже говорить! Кажется, я его узнал. Композитор довольно известный. Мультики-шмультики, песенки… Странный, чудак такой, фамилия еще у него – то ли Кокоша, то ли Бобоша…

– Бокоша? – Денис даже остановился. – Да ему же сто лет! Но правда музыки его много… Он что-то вел у нее, кажется, в институте… Ничего себе! За руку, говоришь держал?

– Да не бери в голову! – засмеялся Эмиль. – Забудь! Это так… Тебе какая из моих сегодня понравилась? Выбирай сам, а мы с Рифатом уж как-нибудь, да, дорогой? – Он, улыбаясь, переглянулся с приятелем-азербайджанцем.

– Эма… Я, наверно… устал с дороги… Хотел просто тебя повидать. Пойду…

– Ну решай как знаешь, друг. Приходи завтра. Раз тебе девчонки не понравились, подберем других… Есть у меня, знаешь, одна сейчас… Толстомясая, правда, но с секретом… – Эмиль щелкнул тонкими смуглыми пальцами и погладил свою небольшую ровную бородку. – Просто себя теряешь… Время останавливается… Завтра позову ее, она тебя будет любить так, что все забудешь…

Денис кивал, почти не слушая Эмиля, а сам думал – звонить Алене или поехать к ней. Но поехать – ведь надо будет что-то говорить, и что-то, черт побери, определенное!.. Наверно, лучше сначала позвонить, как да что…

– Пойду, Эма. Спасибо.