– Зачем так сложно? – спросила Глашка, когда они отъехали от отеля. – Через кухни и подсобки?

– На всякий случай. Да и светиться под камерами наблюдения ни вам, ни мне не стоило.

– Кто вы, Глеб Егорович? – задала наконец самый важный вопрос Аглая.

Развернувшись на переднем сиденье к нему всем корпусом, она внимательно рассматривала загадочного спасителя.

А еще! Адреналин, конечно, гулял в организме в полное свое удовольствие, но не мешал ей чувствовать совсем уж странное состояние: этот мужчина ее завораживал! Интриговал страшно! И очень ей нравился! Вот такая нестыковочка, неуместная в данных обстоятельствах!

– Ваш соотечественник. Нахожусь здесь по служебным делам, – в привычной уже для нее, ровной манере объяснял он. – Понял, что девушка попала в неприятности, и решил помочь.

– Глеб Егорович, – даже как-то попеняла ему Аглая, – я, может, и не сильно умная, раз попала в переделку, но все же не Катя Куницына. Что значит: поняли, что девушка попала? Визуально обстановка казалась вполне спокойной, ну нахамила пьяная дамочка, но никто не возмущался, полицию не звал, все мирно и благополучно разошлись. И откуда вы узнали, что утром за нами полиция придет?

– Да, – ухмыльнулся он, – не Катя Куницына. Я слышал, о чем говорил хозяин с продавцами и какие распоряжения отдал на ваш счет.

– Вы владеете арабским языком? – с некой долей восхищения спросила-утвердила она.

– Я владею арабским языком, – подтвердил спаситель и, не дожидаясь дальнейших вопросов, приступил к объяснениям: – Понимаете, Аглая, дело не в Кате. Вернее, не совсем в Кате. Неадекватных пьяных русских туристок тут хватает более чем. На то, как они себя ведут, стараются не обращать внимания – для египтян эти женщины никто, они брезгуют с ними даже связываться. Полицию вызывать, наказывать – это что-то вроде как испачкаться. Этот Ахмед, он бы вашу Катю просто не заметил, это ниже его статуса, но он заинтересовался вами. Вы относитесь к тому типажу женщин, от которых арабские мужчины приходят в восторг, – светловолосая, белокожая европейка с голубыми глазами, высокая, стройная, молодая. При обычных обстоятельствах он бы полюбовался вами, может, какой-нибудь ухаживающий красивый жест сделал, намекнул на отношения, но ничего серьезного предпринимать без вашего согласия не стал бы. А тут такой прекрасный повод заполучить девушку в полное свое владение. Закон вы нарушили, причем публично, причем не только уголовный, но и социально-религиозный. На его стороне все права. И этот шанс он не собирается упускать.

– Подождите, Глеб Егорович, – принялась уточнять Глашка, – если, как вы говорите, за нами должна прийти полиция, то это дело становится официальным, как же это я попаду в полное распоряжение этого… Ахмеда?

– Легко и просто, – уверил он. – Я навел справки об этом человеке. Он действительно хозяин нескольких ювелирных магазинов, но это не основное его занятие и достоинство. Во-первых, он является племянником очень высокопоставленного чиновника, а во-вторых, занимается контрабандой поддельной ювелирки в Россию и держит несколько подпольных борделей. Разумеется, у него с местной полицией самые дружеско-коммерческие отношения. И не только с полицией. Он приказал своему посыльному проследить за вами и узнать, в каком отеле вы остановились, в каком номере и ваши имена. Затем Ахмед позвонил начальнику местной полиции и попросил задержать вас, что называется, «до выяснения обстоятельств». Арестовывать вас пришли бы часов в шесть утра, когда все отдыхающие спят, кто после дискотек и танцполов, залившись всерьез, кто перед ранним пляжем, главное, чтобы никто, кроме администрации, о вашем аресте не знал. А дальше вариантов несколько. Первый – это официальный, то есть вам предъявили бы обвинение и судили, но этот мы отметаем сразу. Никому ни за каким чертом здесь официальные процессы над российскими туристами не нужны, это вредит бизнесу. Это же консульство, российские юристы, огласка. А уж Ахмеду подобного особенно не надо. Вариант второй – вас задерживают только для того, чтобы они успели навести справки о вас – кто вы, какие родственники, есть ли за вами кто-то значимый, кто волну серьезную поднял бы. Это они сделают за день, ну, максимум за сутки. Да и этим Ахмед мог бы не утруждаться, и так понятно, что богатые и значимые люди в отелях такого уровня не отдыхают, для этого существуют вип-зоны и отели классом повыше. Но, видимо, он решил перестраховаться. А дальше все просто, как куличики в песочнице, – полиция передает вас Ахмеду, вещи ваши находят в номере и паспорта с билетами, а ваши полотенца, тапочки, очки-шляпки на пляже, на лежаках. Где девочки?

– Подождите, но если нас официально арестовали, кто-то все равно увидит и расскажет, – недоумевала Аглая.

– Ну и что? – объяснял он спокойно. – Ну, предъявят интересующимся протокол ареста и заявление Ахмеда о том, что он отказался от претензий, и даже покажут документик, что вы уплатили штраф в таком-то размере за моральный ущерб. А двадцать полицейских поклянутся, что доставили вас назад на машине полиции в отель, и столько же обслуживающего персонала подтвердит, что видели, как вас привезли, и счет за обед, в номер доставленный, покажут. Все просто, Аглая. Он бы вполне обошелся и без полиции, заслал бы в те же шесть утра своих людей, они бы вас вывели мимо камер наблюдения, а остальное так же – вещи-документы в номере, полотенца на пляже – ищите барышень в море! К тому же в отеле известно о пристрастии вашей Кати к зеленому змию, так что вывод бы напрашивался однозначный. Дальнейшую вашу судьбу вам объяснять?

– Нет, – отказалась Аглая, – объясните лучше, почему вы решили мне помочь, и как вы нас нашли?

– Ну, назовем это условно патриотизмом. Мне не очень нравится, когда моих соотечественниц к чему-то принуждают.

– Глеб Егорович, – попеняла Аглая.

– Другой версии не предложу, придется вам ограничиться этой, – пожал он чуть плечами. – Ну или тем, что у меня нашлись время и возможность помочь симпатичной девушке. А найти вас было несложно. У меня, как вы заметили, есть машина, я просто поехал за вами так же, как и посыльный.

– А как вы попали в отель? Он же охраняется.

– Если вы обратили внимание, когда мы уходили, то попасть туда просто. Ну, а узнать, кто вы, было еще проще: ваша Катя громко рассказывала о вас в баре подругам.

Ну да, ну да! В простоту такую она не поверила, но с версией, предложенной им, спорить не стала.

Первый раз в жизни Аглая испытывала такое влечение к мужчине! И совершенно ясно отдавала себе отчет, что это влечение! Ее притягивал его запах – тонкий, ненавязчивый, вызывающий странное желание прижаться к Глебу, обнять, вдохнуть этот запах полной грудью и почувствовать покой и радость. А его голос! Низкий, бархатный, обволакивающий и такой уверенный, спокойный, что она верила почему-то ему бе-зоговорочно и не чувствовала никакой опасности рядом с ним.

Боже, что с ней творится?!

– Аглая, – спросил он, разбивая затянувшееся молчание. – Вы как?

– Нормально, – уверила она.

– Вот и хорошо, – кивнул Глеб Егорович. – Еще ничего не кончилось! Если мы не сможем посадить вас на самолет, то придется на ходу придумывать, где вас прятать и как вывозить из страны. И еще. В аэропорту делайте все, как я скажу, без вопросов. Договорились?

– Да, – кивнула уверенно она.

– У вас кепка с козырьком есть?

– Есть, где-то в чемодане.

– Тогда возьмите мою, – не выпуская руля, он перегнулся на заднее сиденье, достал оттуда кепку цвета хаки и протянул ей. – Надевайте пониже, к бровям натяните.

– Шпионство какое-то, – проворчала Глашка.

– На всякий случай, – пояснил он.

Но шпионством попахивало сильно! Они оставили машину на самом краю дальней парковки, Глеб Егорович распорядился, что дальше ей придется везти чемодан самой и слушаться его указаний. Через какой-то второстепенный вход они вошли в здание аэропорта и двигались не по прямой, а какими-то ломаными линиями. Спаситель оставил Глашку в узком закутке в углу зала, распорядился ждать его, взял у нее паспорт с билетом. Она еле успела суетливо засунуть в паспорт доллары, на случай если билет придется покупать.

– Аглая!.. – почему-то пожурил Глеб Егорович за эти действия и скрылся в толпе.

Глашка закрыла глаза и пыталась разобраться в своих чувствах, в себе самой. У нее почему-то даже намека на мысль, что он может просто уйти с ее документами и деньгами, не возникло, и то, что этот совершенно незнакомый ей человек, нереальным образом появившийся в самый трудный момент, может преследовать свои, неблаговидные цели, – не то что не появилось, не прошуршало и близко!

Она ему верила! И чувствовала его, словно знала полжизни! И у нее все замирало и подрагивало внутри от этого его голоса, запаха, взгляда голубых глаз. От его рук, пальцев она не могла отвести взгляд, когда он вел машину и его ладонь лежала на ручке скоростей!

Бред какой-то!

Ей хотелось остановить хоть на минутку этот стремительный побег, подойти к нему поближе, прижаться, положить голову ему на плечо и почувствовать, что теперь все в ее жизни станет замечательно! Просто потому, что он рядом!

– Аглая, быстро! – напряженно приказал мужчина, незаметно оказавшись рядом. – На ваш самолет уже заканчивается регистрация! Бегом!

И они побежали, уже не скрываясь от камер наблюдения, правда, Аглая бежала впереди, везя за ручку чемодан, вроде как одна, не видя, следует ли за ней Глеб Егорович. Она подбежала к паспортному контролю, отдала паспорт и билет, немного стушевалась под взглядом досматривающего, потому что все деньги оказались в паспорте. И только тогда обернулась.

И не увидела его!

Она пошла вперед, и все оглядывалась, и выискивала Глеба среди людей, и перед тем, как зайти в таможенную зону, всего на мгновение, перехватила взгляд этих светло-голубых глаз! Он улыбнулся и растворился в толпе!

А она улетела. И всю дорогу домой закрывала глаза и видела его лицо – немного уставшую, слишком мудрую улыбку и смотрящие печально яркие голубые глаза, и комкала в руках его кепку.

Наваждение, оставшееся с ней на долгие пять лет.

Глаша больше не заводила романы, не влюблялась и сама не могла объяснить себе почему. Не получалось как-то, все ей казалось, мужчины не те, и что-то в них совсем не так, как она ожидает, и совсем неинтересно с ними.

Нормально, как вы думаете, вот так: встретить мужчину всего на какие-то несколько часов и помнить о нем долгие годы? Вот и она думала, что не очень нормально!

Не то чтобы она ждала встречи с ним – нет, разумеется, она же не совсем ку-ку, но…

Но все же, все же, все же…

Генералов не мог заснуть.

Он сидел в темноте в кресле-качалке на веранде, смотрел на дом Коли Алтая и думал о девушке Аглае.

Странная все-таки наша жизнь. Вроде все в ней логично, продуманно и зависит от физики-химии, подчиняясь строгим законам науки, но каким-то непонятным, мистическим образом тебя сводит с людьми, ты попадаешь в такие обстоятельства и наблюдаешь такие случаи, которые не поддаются никакому объяснению. И вот цепь событий приводит к чему-то не ожидаемому никак! И каждый раз ты становишься немного другим, изменяешься, и что-то судьбоносное и неизвестное направляет твою жизнь!

В пять лет у маленького Глеба обнаружились такие способности, которые немного пугали родных. И открылись они самым, казалось бы, обыденным образом – мама, накрывая на стол, уронила чашку, а маленький Глебка, вертевшийся в кухне и что-то увлеченно рассказывавший деду, не прерывая рассказа и даже не глядя, поймал чашку на лету у самого пола, сунул ее в руку маме и продолжил говорить.

Немая сцена. Экспериментальным путем принялись проверять, повторит ли мальчик аттракцион. Да запросто! Ребенок поймал все роняемые и кидаемые предметы, несильно отвлекаясь от своих, куда как более интересных, занятий и игр.

Такая реакция в столь нежном возрасте вызвала удивление не только у семьи, но и у специалистов, которым предъявили мальчика. Далее последовали открытия способности к языкам, по мере роста Глеба – к решению между делом запутанных логических задач, к умению запоминать самые незначительные мелочи и к спорту.

Как вы думаете, куда дорога мальчику вырисовывалась? Правильно, вариантов два, он выбрал первый – в военное училище, отделение разведки спецназа ГРУ.

Вообще-то его заманивали в ФСБ и в МГИМО за милую душу, обещая жаркие объятия и особое отношение, уговаривали, но он почему-то решил идти в армию. В силу традиций дедов-прадедов по материнской линии. А вот по отцовской линии имелся дед Семен Корнеевич Генералов, известный арабист, который и привил внучку любовь ко всему арабскому, читая на ночь восточные сказки, показывая очаровывающие узоры арабской вязи, рассказывая всякие загадочные истории.

Словом, попал мальчик, и сам не понял куда!

Были бы способности попроще, глядишь, и жизнь проще да счастливее сложилась, но, как говорится, что бог дал!