Саманта Тоул - Бегство к любви

Да, я понимаю, как это жалко звучит. Можете мне не рассказывать.

– Спасибо за завтрак, – благодарит Мия, вытирая салфеткой рот. – Было очень вкусно. – Она поднимается со стула, отдает мне свою тарелку. Я ставлю ее на поднос.

– Ты точно наелась? Ведь почти все сожрал Дозер. – Я киваю на пса. Тот, довольный, развалился на полу.

– Вполне. – Мия прижимает ладонь к желудку, давая понять, что он набит.

Не знаю, как она может быть сыта, ведь поклевала, как птичка. Правда, она такая миниатюрная, что много в нее не влезет.

– Давай помогу убрать со стола? – предлагает Мия.

– Не надо, сам справлюсь. Снесу все на кухню, а посуду помою позже. Готова ехать в Фармингтон?

Она в замешательстве остановилась у стула, вцепилась в его спинку.

– Конечно. – Улыбается.

Натянуто. За последние пару дней я научился отличать ее естественные улыбки от притворных.

Я беру со стола поднос, покачиваю им.

– Можем поехать позже, если хочешь?

Мия раздумывает с минуту, потом решительно качает головой.

– Нет. Едем сейчас. – Она встречает мой взгляд. – Если отложим, потом, боюсь, вообще не поеду.

Мия

– На моей машине или на твоей? – спрашивает Джордан.

Я перевожу взгляд с его «Мустанга» на свой «Мерседес».

На «Мерседес», что Оливер купил мне два года назад. В тот день, когда сломал мне руку.

По-видимому, он не хотел ломать. Это вышло случайно.

Мне тогда это случайностью не казалось.

Машину подарил, чтобы загладить вину.

А его подарок всегда напоминал и напоминает мне о моей слабости. О том, какая у меня была жизнь до сего дня. О том, как меня били до и после.

«Мерседес» напоминает мне о нем… о них.

– На твоей, – отвечаю я. – Если ты не против.

– Вовсе нет. – Улыбаясь, Джордан достает ключи из кармана джинсов.

– За бензин я заплачу, – говорю я, направляясь к его машине. Не хочу, чтобы Джордан думал, будто я пользуюсь его добротой.

Он останавливается у капота, улыбка быстро исчезает с его лица. Нахмурился, тряхнул головой.

– Исключено.

– Разумеется, я заплачу за бензин, ведь ты его потратишь, оказывая мне услугу. – Я открываю дверцу «Мустанга», сажусь в кожаное кресло.

Рослый, поджарый, Джордан садится за руль. Машина проседает под тяжестью его тела.

– Исключено. Я не возьму у тебя денег за бензин. И точка, – заявляет он тоном, не терпящим возражений.

Инстинктивно вжимаю голову в плечи. Такое чувство, что я снова потерпела поражение.

Потом вдруг что-то взбрыкнуло во мне. В крови загудел адреналин, все мои чувства обострились.

Я знаю, что это мелочь, что Джордан пытается по-своему проявить доброту… но я и правда устала от того, что мужчины вечно диктуют мне, что и как я должна делать.

И еще больше устала от того, что позволяю им помыкать собой.

Все, больше не позволю.

Я вылезаю из «Мустанга», захлопываю за собой дверцу – со стуком – и иду к своей машине.

Да, наверно, я отреагировала слишком бурно, однако я всю свою жизнь только и делала, что подчинялась. Пора начинать вести себя как женщина, какой я хочу быть. Считайте, что с этой минуты и начала. Может, я избрала неверную тактику, но я ведь в этом деле новичок, а слова мои, похоже, на Джордана не возымели эффекта, вот я и перешла к активным действиям.

Я слышу, как он открыл дверцу со своей стороны и вдогонку мне понесся его растерянный голос:

– Мия, ты что?

– Ничего, – бросаю я через плечо.

Меня бьет нервная дрожь, но я не сдаю позиций.

– В чем дело? – Он встревожен. Я слышу, как со стуком закрылась дверца машины.

Оборачиваюсь на ходу.

– В тебе. Не люблю, когда мне указывают, что делать.

Блеск! Неужели я это только что сказала?! Фантастика!

Отвернувшись от него, снова иду к своей машине.

– Ладно… – Джордан озадачен. – И куда ты собралась?

– В Фармингтон. Одна поеду.

Я слышу его раздраженный рык, потом хруст гравия под его ногами. Он нагоняет меня.

Я солгу, если скажу, что моя душа не ушла в пятки. Или что сердце мое не заколотилось так громко, что его биение меня оглушает.

Я как раз дошла до своей машины и вдруг вижу, как рука Джордана, появившись у меня из-за спины, ложится на дверцу, мешая ее открыть.

Возмущению моему нет предела. Он стоит близко ко мне. Почти вплотную.

Его близость порождает во мне страх… и вожделение.

Даже похоть, я бы сказала.

Да, Джордана я нахожу привлекательным – ну хорошо, он меня возбуждает, но сейчас меня терзает столь сильное желание, что это уже вообще никуда не годится. Такое со мной впервые. Страсть исходит от меня волнами.

Колени подкашиваются, трусики уже влажные. Такого возбуждения я еще никогда не испытывала. Молодец! То строю из себя взрослую девушку, то готова снять для него трусы.

Я в полнейшем замешательстве, и это еще мягко сказано.

Сосредоточившись на поставленной задаче, я заглушаю в себе вожделение, делаю глубокий вдох, расправляю плечи, поворачиваюсь…

И… он улыбается.

Нет, усмехается.

И что-то еще сквозит в его глазах. Я знаю, что это, ибо это «что-то» сейчас отражается и в моих собственных глазах, хотя я могу и ошибаться.

Не очень хорошо разбираюсь в мужчинах.

И потом – Джордан и я, прямо сейчас? Не очень хорошая идея. Хотя он очень славный, забавный и потрясный. Да, он – само воплощение сексуальности. Чертовски привлекательный. Наверно, и в постели великолепен. Могу только догадываться, как он выглядит без одежды…

Джордан тихо хмыкнул, и я мгновенно очнулась от своих непристойных мыслей. Осознаю, что таращусь на него, как извращенка.

Прекрасно. Великолепно!

Мое лицо заливает краска.

– Что смешного? – вспылила я.

– Ничего. – Качая головой, он сверкнул в мою сторону белозубой улыбкой.

Подбоченившись, я склоняю набок голову.

– Тогда почему ты надо мной смеешься?

Он смерил меня взглядом. Такое чувство, будто он всю меня ощупал, с ног до головы.

– Такая крохотная малышка – и такая боевая.

Насчет определения «крохотная» спорить бесполезно: роста мне действительно не хватает. Но вот «малышка»? Хмм… Не думаю.

Я сложила на груди руки, приосанилась.

– Я не малышка.

Он смотрит на меня долгим взглядом. Лицо вдруг стало непроницаемым. Потом наклоняется ко мне, говорит на ухо:

– Неправильно выразился. Ты права. Ты ни в коем случае не малышка. Ты, Мия… Женщина с большой буквы.

В животе у меня екнуло, я невольно охнула, плотнее сдвинула ноги.

Он смеется, взгляд дерзкий – точно знает, какой эффект он произвел на меня.

Меня это бесит.

И возбуждает.

В равной степени.

Улыбаясь, он проводит рукой по волосам.

– Ладно. Пусть будет по-твоему. Ты платишь за бензин.

Что?

О чем мы спорили?

Ах да. О том, кто платит за бензин.

Надо же. Хм… как легко я добилась своего.

Ни разу в жизни я не выигрывала спор. Я мгновенно насторожилась.

Прищурилась, глядя на него.

– Почему ты так легко уступил?

– А что тебя смущает?

– Ну… э… – В моей жизни так не бывает. – Мужчины, которых я знаю, так легко не уступают. – Они вообще не уступают.

Сожаление мелькнуло в его глазах. Мне не нравится то, что я почувствовала при этом.

Обнаженность, уязвимость.

То, что я не хочу чувствовать в данный момент.

– Мужчины, которых ты знала, Мия, – поправляет он меня. – Но не я. И, как это ни удивительно, я допускаю компромиссы. Но не всегда, так что не обольщайся. – Он весело улыбается. – Просто не хочу тратить бог знает сколько времени на пререкания с тобой по вопросу, в котором я все равно тебе уступлю.

– Почему?

Он отступил на шаг, сложил руки на своей широкой груди.

– Потому что тебе трудно отказать.

О. Что ж, ладно.

Я вдруг почувствовала легкость в голове.

И на душе.

– Ну что, раз победа за тобой, ты вернешься в машину? – Джордан показывает в направлении своего «Мустанга». – Или будешь стоять здесь целый день и упрямиться?

Я кусаю губы, чтобы скрыть улыбку.

– Ну, не в моей привычке злорадствовать. – Самодовольно улыбаясь, иду мимо него к «Мустангу».

Он молча идет следом. Только хруст гравия под его ногами выдает, что он следует за мной.

– Тебе известно, что во время ходьбы ты виляешь попкой?

Что-о?

Я останавливаюсь как вкопанная. Он говорит о моей заднице. Я шокирована и немного возбуждена.

Возбуждена. Опять.

Чертовщина какая-то.

Я понятия не имела, что при ходьбе виляю задницей, но дело не в этом. Обернувшись, я сердито смотрю на него.

– И что?

– Ничего. Просто высказал свое наблюдение. – Джордан выставляет вперед ладони в знак примирения, а глаза от улыбки на его лице утопают в морщинках. – Это так мило.

– Мило? – хмурюсь я, игнорируя сладостное ощущение внизу живота. – Я не мила.

– Я не говорил, что ты мила. Я сказал, что ты мило виляешь попкой. – Он озорно улыбается.

Я покраснела. Смущенная донельзя, возобновляю шаг, не обращая внимания на тихий смех за спиной.

К тому времени, когда я подхожу к «Мустангу», настроение у меня испорчено. На душе тревожно, я нервничаю…

Взвинчена.

Совершенно не таким представляла я себе свое состояние сегодня утром, когда проснулась. Джордану не составляет труда в любой момент вывести меня из равновесия. Первый раз встречаю такого человека.

И сегодня между нами что-то изменилось. Пока еще не пойму, в какую сторону, не пойму, что происходит, но в наших с ним отношениях определенно наступил перелом.

В машину мы сели одновременно. Пока я пристегивала ремень безопасности, Джордан включил зажигание. Мотор гудит, можно ехать, но мы не трогаемся с места.

Я смотрю на него.

Голова его наклонена в мою сторону, глубоко посаженные глаза смотрят на меня, но выражение его лица мне непонятно.

– Что? – спрашиваю я смущенно. Убираю за ухо волосы, чувствуя, как краснею под его взглядом.

Он покачал головой, моргнул, словно очнувшись от своих мыслей.

– Ничего. Просто балдею от тебя, когда ты такая напористая. – Улыбка. Потом он глянул назад и дал задний ход.

У меня голова пошла кругом.

Джордан от меня балдеет.

Он балдеет от меня.

И глыба льда, что я ношу в своей груди, начала таять.

* * *

По дороге в Фармингтон говорит в основном Джордан. Наверно, старается заболтать меня, чтобы я не думала о том, куда и зачем еду.

Я держусь неплохо, но, когда до Фармингтона остается ехать минут десять, меня прошибает холодный пот, и, едва мы пересекаем границу города, у меня заходится сердце. Того и гляди начнется приступ паники.

Я не сразу осознаю, что машина остановилась.

– Приехали? – Глаза у меня вытаращены, настороженные, как у кролика.

– Осталось проехать один квартал. Я подумал, ты захочешь настроиться перед тем, как мы пойдем в дом.

– Может, это не она.

Я смотрю на него. Знаю, что и взгляд мой, и голос наполнены отчаянием.

– Может быть, – медленно произносит он. – А если она?

Я пожимаю плечами, имитируя беспечность, хотя состояние мое далеко от непринужденного.

– Значит, я нашла свою мать.

Мы оба смотрим вперед, сидим и молчим.

– Ну, готова? – наконец спрашивает Джордан.

– Да.

Он заводит двигатель и снова выезжает на дорогу. Через несколько минут тормозит перед домом из красного кирпича.

Я поворачиваюсь к нему.

– Ты пойдешь со мной?

– Уже пошел, – улыбается он.

Сделав глубокий вдох, я надеваю темные очки и выбираюсь из машины.

На тропинке, ведущей к дому, в нерешительности останавливаюсь. Джордан берет меня за руку и тянет вперед.