— Но мне же надо чем-то прикрыться, — неуверенно пробормотала Флора.

Локейди небрежно схватила кусок тонкого муслина, который лежал на стуле и, вероятно, прежде служил скатертью, и швырнула его Флоре. Та быстро обернула тканью обнаженное тело.

— Если ты крикнешь, — произнесла Локейди угрожающе, — попытаешься бежать или сделаешь еще что-то кроме того, что я прикажу, я прострелю тебе ноги.

— Но почему? Зачем вы так... со мной... поступаете?

— Скоро ты поймешь, что никто не смеет безнаказанно переходить дорогу Локейди. Айвор мой и всегда будет моим. Ты узнаешь, что моя магия сильнее твоей. Ты — тот ключ, который мне нужен, чтобы заполучить сердце Айвора навечно.

Она повернулась и пошла к двери, ведущей в часовню. И только тогда Флора смогла рассмотреть ее одежду. На ней была странная разноцветная мантия с изображениями необычных символов. Флоре показалось, что она уже где-то видела такие же символы. Локейди была босиком, и Флора вдруг с удивлением поняла, что и под мантией на женщине ничего не было.

—Что... происходит? — спросила она в панике. — Что все это... значит?

Когда сильный запах благовоний из часовни заполнил комнату, в голове Флоры мелькнула ужасная мысль. Прежде чем она успела что-то сказать, в комнату вошел тот самый человек, который принес ее сюда. Он показался ей еще больше и еще страшнее, чем прежде. Теперь на нем тоже была мантия, но совсем не такая, как на Локейди.

Он подошел к Флоре, и девушка инстинктивно отшатнулась от него. Подхватив ее на руки, он стал спускаться в часовню. Флора была так напугана, что едва не закричала от ужаса. Она смогла сдержать себя лишь потому, что Локейди все еще сжимала в руке револьвер.

Теперь, оказавшись в часовне, Флора увидела еще шестерых мужчин. Они произнесли нараспев какие-то слова на латыни, которые, как показалось Флоре, были похожи на молитву. Но если это и была молитва, то она сильно отличалась от всего, что ей когда-либо приходилось слышать.

К своему ужасу, девушка разобрала несколько прозвучавших в этом песнопении имен. Флора встречала их в отцовских книгах.

Адрамелех — бог убийств, Молох — фаталист, который пожирал детей, и Нисрох — бог ненависти.

Флора зажмурилась, но все равно поняла, что мужчина понес ее к алтарю — прекрасному мраморному алтарю, привезенному когда-то из Италии. Теперь он опустил ее на алтарь и сдернул окутывавшую тело ткань. Девушка, обнаженная, лежала на холодном мраморе.

Ужас пронизывал ее насквозь. Она точно знала, что увидит, если посмотрит по сторонам.

Находившиеся в часовне люди говорили теперь по-английски. Флора слышала, как они взывали нараспев:

— Вельзевул, Адрамелех, Люцифер, придите к нам! Владыки тьмы, мы заклинаем вас! Сатана, мы рабы твои! Приди! Приди! Почти нас своим присутствием!

Прежде чем они произнесли последние слова, Флора открыла глаза — она должна была это увидеть, пусть и самое худшее. Все было так, как она предполагала: прекрасный золоченый крест, некогда возвышавшийся над алтарем, теперь был перевернут, вокруг нее — шесть черных свечей, а на стене, почти под самым потолком, — изображение огромной летучей мыши с распростертыми крыльями. Девушка видела круглые глаза, вытянутый нос и когти на концах огромных крыльев. Флора сразу узнала символ Сатаны и поняла, что попала на черную мессу.

Это невозможно, это не может быть правдой! Она читала о черной мессе в исторических книгах и в сочинениях своего отца.

Екатерина Медичи использовала черную магию, пытаясь привлечь любовь своего мужа, короля Франции, который, как она полагала, находился во власти чар Дианы де Пуатье.

Флора вспомнила, как отец рассказывал, что недавно во Франции было обнародовано открытое обличение Папой Римским тех, кто занимается оккультизмом и особенно черной магией. Как такое возможно, чтобы черная месса проводилась здесь, в замке?!

Ее принесут в жертву Сатане. Флора читала в книге своего отца, что те, кто поклоняется дьяволу, приносят человеческие жертвы. Она смутно помнила, но кажется, для жертвоприношения обычно использовали ребенка или животное. Правда, отец упоминал, что бывают и другие ритуалы, совершаемые над женщиной, но Флора точно не знала какие.

Мужчины снова принялись распевать какие-то заклинания, воздевая руки вверх и взывая к летучей мыши. Не поворачивая головы, Флора скосила глаза и увидела взлетающие рукава мантий, расшитых какими-то странными сатанинскими символами.

Девушка вспомнила, что писал отец:

«В отличие от христиан, которые перед молением соблюдают пост, участники сатанинской мессы обильно пируют».

Флора подумала, все ли присутствующие здесь мужчины одурманены каким-то наркотиком так же, как Локейди. Девушка отчаянно боялась, что эта коварная женщина может сделать с ней что-то ужасное. Когда она снова открыла глаза, Локейди стояла сбоку алтаря и тоже молилась вместе с остальными.

Было понятно, что они призывают повелителя демонов и его подручных. Имена, которые они произносили, были воплощением зла.

«Велиах — в вечном восстании и анархии! Астарта, Нехамах, Иштар — в разврате и оргиях!»

Локейди и ее люди молили Сатану присоединиться к ним. Флора пришла в еще больший ужас при мысли, что он действительно явится к тем, кто так истово и настойчиво к нему взывает.

Потом она вспомнила, что находится в часовне, возведенной во имя Господа, и только Создатель может ей помочь.

«Господи, помоги!» — взывала она в сердце своем. Потом Флора мысленно стала звать маркиза. Девушка подумала, что коль она может читать его мысли, то, возможно, он услышит ее призыв. Она с ужасом ждала очередных действий сатанистов, понимая, что мужчина, который ближе других стоит к алтарю, может в любой момент к ней прикоснуться. Вероятно, именно он был здесь верховным жрецом, и очень скоро она ощутит его пальцы на своем обнаженном теле. Каждый раз, когда она чуть приоткрывала глаза, она видела его руки, выглядывавшие из-под сатанинской мантии.

«Помоги мне... приди ко мне... спаси меня! О Айвор! Айвор, спаси меня!» Она чувствовала, как этот безмолвный крик буквально вырывается из ее души. Флора снова обратилась к Богу: «Господи, молю тебя! Пусть он услышит меня! Господи! Пошли его ко мне!»

Ее все больше сковывал ужас — она слышала, что пение становится все громче, будто эти люди утратили контроль над собой. Словно в трансе, они выкрикивали:

— Приди к нам, о повелитель тьмы, приди к нам! Мы ждем!

В этот момент Флора была уверена, что они собираются ее убить. Она видела — потому что просто не могла заставить себя отвести взгляд, — что верховный жрец снова протянул над ней руки, но на этот раз ладонями вниз, и восприняла это как сигнал к началу жертвоприношения.

«Айвор! Айвор!» Это имя сорвалось с ее губ, несмотря на запрет Локейди.

И вдруг двери с треском распахнулись, и Флора услышала голос маркиза.

—Что, черт возьми, здесь происходит?! — гневно крикнул он, и его голос отозвался гулким эхом. В этот момент, оттолкнув маркиза, в часовню ворвался один из полицейских. Локейди подняла револьвер, послышался оглушительный выстрел. Пуля просвистела в дюйме от полицейского и застряла в дверном косяке. Прозвучал еще один выстрел — это второй полицейский, который находился позади первого, выстрелил в Локейди. Он целился в руку женщины, но она шагнула вперед, будто хотела опередить противника. Пуля попала ей в грудь. Она с криком рухнула на пол. В часовне поднялся невообразимый шум. Люди, которые только что взывали к Сатане, кричали и визжали, отбиваясь от полицейских. Маркиз бросился вперед к здоровяку, стоявшему над Флорой. Казалось, тот был ошеломлен происходящим. Маркиз с разбегу нанес ему мощный удар в подбородок. Великан со стоном рухнул навзничь. Маркиз, даже не взглянув на него, поднял Флору с алтаря и быстро вынес из часовни в комнату, где она перед этим находилась.

Полицейские во главе со своим начальником вступили в схватку с сатанистами в центре часовни.

Ступив в комнату, маркиз закрыл за собой дверь и прижался к ней спиной.

— С вами все в порядке? — спросил он.

—Я... молила, чтобы вы пришли и спасли меня, — еле слышно пробормотала Флора.

—Я услышал вас, — ответил маркиз. — Слава Богу, кажется, эти монстры не успели причинить вам вреда!

Прижимая к себе обнаженную девушку, маркиз чувствовал, как ее тело сотрясает дрожь. Он долго смотрел на нее, будто желая убедиться, что она не пострадала. Потом очень осторожно коснулся ее губ. Его поцелуй был мягким и нежным. Флора открыла глаза, и он увидел в них свет, которого раньше не было.

— Вы так мужественно сопротивлялись злу! Но теперь нам нужно как можно быстрее выбраться отсюда, — поторопил ее маркиз. — Никто не должен знать, что здесь произошло.

—Да, конечно.

Маркиз увидел ее одежду на кровати.

—Вы в состоянии одеться? — спросил он. — Или мне помочь вам?

—Я справлюсь сама, — ответила Флора.

Она думала о его поцелуе и о том странном чувстве, которое он пробудил в ней. Этот поцелуй каким-то волшебным образом смел прочь ужас, который ей только что пришлось пережить.

— Поторопитесь, — сказал маркиз и осторожно поставил ее на пол.

Она подошла к кровати.

В это время маркиз пододвинул к двери один из шкафов, чтобы в комнату никто не вошел. Это был отделанный камнем тяжелый резной комод, который был изготовлен здесь же во время строительства часовни.

Покончив с этим, он, не поворачиваясь, спросил:

— Вы готовы?

—Может... вы не могли бы застегнуть мне платье на спине?

Он подошел к девушке, отметив про себя, как быстро она оделась. Маркиз застегнул пуговицы на спине платья Флоры и аккуратно прикрепил к ее волосам веночек.

— Нам нужно возвращаться, — сказал он. — Никто не узнает, что здесь произошло. Начальник полиции проследит за этим.

— Он... был с вами? — спросила Флора.

—Да, был. Он вошел в часовню одновременно со мной, и его тоже могли убить.

Флора ничего не ответила. Маркиз подошел ко входной двери и открыл ее.

— Вы можете идти? — спросил он.

—Я попытаюсь.

Без лишних слов он просто поднял ее на руки.

Флора подумала, как сильно разнятся ощущения, когда ее несет на руках маркиз и как тащил ее тот омерзительный тип. На руках маркиза она чувствовала себя спокойно и безопасно. Страх и ужас от пережитого постепенно отпускал ее. Все происшедшее с ней здесь казалось просто дурным сном, ночным кошмаром. Маркиз шел по узкой тропинке, ведущей к лужайке. Флора решила, что он и направляется туда, где все еще гремел фейерверк и слышны были радостные возгласы толпы всякий раз, когда над озером вспыхивали россыпи ярких огней.

Но маркиз повернул к одной из задних дверей замка. Не выпуская девушку из рук, он открыл дверь и понес ее по темному коридору, в конце которого виднелся свет. Флора не знала, куда они идут, но это почему-то не имело значения. Главное, что он это знает. Они были в самой темной части коридора, когда маркиз открыл одну из дверей и вошел в комнату, освещенную лишь лунным сиянием, проникающим сюда сквозь незашторенные окна. Маркиз осторожно опустил свою драгоценную ношу на какую-то скамью.

—Я хочу кое-что показать вам, — тихо сказал он.

Она удивилась, но была слишком слаба, чтобы задавать вопросы. Главное, что он нашел и спас ее. Это просто чудо, что он услышал ее зов, когда она была окружена силами зла.

«Наверное, он сам архангел, посланный с небес!» — подумала девушка.

Потом она вспомнила о его поцелуе и решила, что это самое прекрасное из того, что случалось с ней в жизни. Флора вдруг отчетливо поняла, что любит этого человека. И любит очень давно—с тех пор как узнала, что на самом деле он добрый, отзывчивый и всепонимающий. Просто раньше она этого не осознавала. Она любит его, и теперь, находясь в кромешной тьме, она вдруг испугалась, что он покинул ее.

Потом она поняла, что маркиз зажигает свечу в дальнем углу комнаты. Он зажег еще одну, и Флора увидела, что они находятся в часовне замка. Она давно здесь не была.

Маркиз зажег шесть свечей. Теперь она могла видеть, насколько красива эта часовня с золоченым крестом в привычном положении на своем обычном месте. Над ним не нависала зловещая летучая мышь и пахло здесь не тошнотворными курениями, а цветами, которые стояли в двух больших вазах по обе стороны алтаря.

Маркиз подошел к девушке и поднял ее со скамьи.

— Вы пережили очень неприятное и опасное испытание, — сказал он. — Я решил прийти сюда, чтобы помочь вам забыть пережитое. Мы можем вознести благодарственную молитву Господу за то, что я вовремя пришел к вам на помощь.

—Я... так признательна, — пробормотала Флора. Ей было трудно говорить, потому что слова маркиза тронули ее до глубины души. На глаза девушки навернулись слезы.