Марисса Мейер - Белоснежка

Эймери не выказал особого интереса.

– Ничего удивительного, кругом полно ворья. Но благодаря ему мы сможем узнать, где находятся пропавшие мятежники. Запустите поиск по его идентификационному номеру, и посмотрим, что вы найдете.

Он подал знак нескольким охранникам. Золу и Волка отвели на его корабль и посадили отдельно друг от друга. Загрохотали моторы, и вот они уже летят в Артемизию.

Эймери продолжал отдавать приказы, консультировался насчет медицинской помощи и пулевых ранений, назначал нового капитана стражи и информировал королеву о потерях и пленных. Мысли Золы путались; она поймала себя на том, что смотрит на гвардейца, который убил Ико. Сломал ее, сказал он, и выбросил в общественный уплотнитель мусора.

Перед ее мысленным взором мелькали картины: нож, рассекавший спину Ико; сломанные пальца Махи; жители сектора, стоящие на коленях перед Эймери… И снова в ней вспыхнула ненависть – сначала тихим огоньком, но к тому времени, как в иллюминаторах показалась Артемизия, она уже полыхала как пожар.

Корабль сел в подземном порту Артемизии. Опустили трап, и гвардеец поднял Золу, стиснув так больно, что ей пришлось закусить губу, чтобы не вскрикнуть. У себя за спиной она слышала тяжелые шаги Волка. Здесь ее окружало еще больше врагов – дюжина новых гвардейцев, чья биоэнергия была податливой, словно микросхема новой личности, только что выпущенной заводом, и три мага с жесткой как сталь ментальной силой. Она дернула пальцем и подумала, как быстро смогла бы загрузить туда пулю и скольких успела бы убить. Она вернулась в Артемизию. Если ей удастся сбежать, она станет изгоем, убийцей-одиночкой, охотящейся на королеву. Но это всего лишь фантазия. Ее запястья крепко связаны. Зола сжала металлическую руку в кулак.

– Маг Парк?

Зола посмотрела на охранника, который убил Ико.

– Сэр Кинни.

– Позвольте мне показаться врачу?

Эймери посмотрел на него: форма Кинни была вся в крови.

– Хорошо, – разрешил маг. – И возвращайтесь на службу после того, как вам окажут помощь.

Гвардеец ударил себя кулаком в грудь и ушел. Золу и Волка вывели из доков в лабиринт коридоров. Зола старалась запоминать дорогу. Она считала шаги и мысленно представляла себе карту дворца.

Их привели к лифту. Тут было еще больше гвардейцев, и возникла небольшая заминка. Эймери разговаривал с другим магом, и хотя Зола настроила свой аудиоинтерфейс, чтобы слышать как можно лучше, смогла разобрать лишь несколько слов: «альфа» и «солдат», и еще «мятеж», «РШ-9», «киборг».

Эймери подал знак, и Волка повели в другой коридор.

– Стойте! – крикнула Зола, чувствуя подступающую панику. – Куда вы его уводите?

Волк зарычал, пытаясь вырваться, но его сопротивление тут же подавили ментальным контролем.

– Волк! Нет! – Зола рванулась вперед, но ее крепко держали. Веревки врезались в запястья. – Волк!

Ни слова в ответ, Волка увели, и Зола осталась задыхаться и дрожать от страха. Она почувствовала влагу на правом запястье, где веревки порезали кожу. Зола, конечно, не надеялась, что вдвоем с Волком они смогут оказать сопротивление, но и представить не могла, что их так скоро разделят. Возможно, она его больше никогда не увидит. Возможно, она никого из них больше не увидит.

Золу втолкнули в лифт. Она вдруг подумала, что тех пор, как все это началось, она впервые осталась одна, без своих друзей.

– Жаль, но мы не можем предложить тебе прогуляться, – съязвил Эймери, – Все слишком заняты подготовкой к свадьбе. Уверен, ты понимаешь.

Двери лифта закрылись, и они начали спускаться. И спускались невероятно долго. Золе стало казаться, что ее везут в могилу. Когда двери открылись, ее вытолкнули из кабины ударом в спину и повели по тусклому коридору с грубыми стенами; в спертом воздухе стоял смрад, воняло мочой и потом. Зола поморщилась от отвращения.

– Надеюсь, это новое пристанище достойно такой выдающейся гостьи, как ты, – продолжал Эймери, как будто запах его совсем не беспокоил. – Как я понимаю, ты уже привыкла к тюремным камерам.

– Вовсе нет, – возразила Зола. – В последней меня смогли продержать всего один день.

– Уверен, эта подойдет тебе гораздо больше.

Эта мрачная и душная тюрьма в каменных подвалах не имела ничего общего с современным зданием Нового Пекина. А хуже всего то, что у Золы не было карты. Не было ни карты, ни плана, ни способа определить свое местоположение по отношению к… да к чему угодно.

Они остановились перед камерой. Звякнули ключи, заскрипели ржавые петли. Какой древний замо́к. Странно… Она сможет его открыть за тридцать секунд. И в груди у нее затеплилась робкая надежда.

Дверь отворилась, и зловоние стало невыносимым. Едва вдохнув, Зола тотчас поспешила выдохнуть.

– Посидишь здесь, пока у Ее Величества не появится время вызвать тебя в суд и казнить, – объявил Эймери.

– Жду не дождусь, – пробормотала Зола.

– А пока у тебя будет время повидаться со старыми знакомыми.

– Со старыми знакомыми?..

Золу втолкнули в камеру. Она споткнулась, ударилась плечом о железную дверь, потом о каменную стену. Кто-то всхлипнул, и она замерла. Она была тут не одна.

– Наслаждайся… принцесса.

Дверь захлопнулась, и грохот отозвался во всем ее теле. Камера оказалась маленькой; единственный источник света – крохотное зарешеченное окошко над железной дверью, но видно было лишь ведро в углу, откуда и исходил омерзительный запах.

В другом углу камеры прижавшись, друг к другу, сидели двое. Зола смотрела на них, ожидая, когда глаза привыкнут к темноте. Затем включила встроенный в руку фонарик. Они вздрогнули и закрылись руками. А Зола почувствовала так, будто ей нанесли сокрушительный удар. Она отшатнулась к стене.

– Не может быть!

Адри и Перл, ее мачеха и сводная сестра дрожали и смотрели на нее расширенными от ужаса глазами. Зола даже представить не могла, как они тут оказались. Чего Левана хотела от них? И тут ее осенило. Она будет сидеть с ними до самой казни. Она провела рукой по лицу, всем сердцем ненавидя Левану.

Во сне Зима стояла на кухне странного маленького домика на Земле. Во всяком случае, в ее воображении он казался именно таким, каким должен быть земной дом. Зима знала, что это дом Скарлет, хотя никогда там не бывала. Она стояла у раковины, полной грязной посуды. Зима должна была ее вымыть до того, как все вернутся домой, но каждый раз, когда она брала в руки тарелку, та раскалывалась. Пальцы были изрезаны осколками, мыльная пена стала красной.

Когда в руках у нее треснула седьмая тарелка, Зима с глубокой грустью отошла от раковины. Почему у нее никогда ничего не выходит? Даже такое простое дело она смогла превратить в стихийное бедствие. Она упала на колени и заплакала, платье промокло от пены и крови. Вдруг ее накрыла чья-то тень, и она подняла глаза. В дверях стояла мачеха, а за ее спиной простиралось синее-синее небо и бескрайние поля. В руке она держала гребень, украшенный драгоценностями; она была красива, но ее улыбка казалась злой.

– Они любят тебя, – сказала Левана, как будто продолжая начатый когда-то разговор, и вошла на кухню. Подол ее королевского платья скользнул по мыльной воде, разлитой на полу. – Они защищают тебя. А чем ты это заслужила?

– Да, они любят меня, – согласилась Зима, хотя и не знала, о ком говорит мачеха. Жители Луны? Зола и ее союзники? Ясин?

– И все они дорого заплатили за эту любовь. – Встав за спиной у Зимы, Левана принялась расчесывать гребнем ее кудри. Нежно, почти как мать. Зиме захотелось разрыдаться, так она соскучилась по маме. Но ей было слишком страшно, ведь Левана никогда не говорила с ней так ласково. Королева продолжала: – Они узнают, что ты слабая. Узнают о твоих недостатках. И тогда поймут, что ты никогда не заслуживала любви.

Острая боль пронзила голову Зимы, когда один из зубчиков гребня вонзился в кожу. Она вскрикнула, в голове запульсировала боль. Но вдруг раздалось рычание. На пороге, оскалив клыки и расставив лапы, стоял Рю, приготовившись к прыжку. Левана перестала ее расчесывать.

– А тебе что нужно? Она предала тебя. Позволила гвардейцу убить тебя, чтобы самой остаться в живых!

Рю подкрался ближе, его желтые глаза вспыхнули. Левана выронила гребень.

– Ты зверь, убийца, хищник! Что ты знаешь о любви и преданности?

Рю затих и опустил голову, как будто его наказали. Зима впустила его в свое сердце. Она знала, что он скучал по ней. Он хотел бегать за палочками, а не слушать жестокие слова королевы. Зима потрогала свою голову в том месте, где жгло сильнее всего. Ее волосы намокли. Она взглянула на упавший гребень и увидела, что мыльная пена стала кровавой.

– Ошибаешься, – она повернулась к королеве. – Это ты убийца, ты хищница. И ничего не знаешь о любви и преданности. – Она протянула руку к Рю, который обнюхал ее, а потом положил теплую голову к ней на колени. – Это не просто зверь. Это мой друг.

* * *

Зима открыла глаза. Маленький домик исчез, и теперь ее окружали облезлые стены, старая мебель и оконные занавески, покрытые реголитовой пылью. Ее веки затрепетали, когда, борясь с головной болью, она попыталась прогнать тяжелый сон. Зима до сих пор чувствовала запах крови, а голова пульсировала в том месте, где ее поранил гребень. Нет, там, где она стукнулась об угол стола. Пока она была без сознания, кто-то отнес ее на диван…

– Привет, чокнутая.

Зима откинула волосы с лица и нащупала на голове повязку из полотенца. Она увидела Скарлет, которая сидела на стуле, развернув его спинкой вперед. Она снова надела свою красную кофту с капюшоном. Большинство пятен отстирались, но кофта все равно выглядела потрепанной. Как и сама Скарлет. Ее глаза покраснели, а лицо покрывали пунцовые пятна. Обычная злость сменилась горечью и усталостью.

– Ико рассказала нам, что случилось, – сказала она ровным голосом. – Жаль, что меня здесь не оказалось, но хорошо, что была она.

Зима поднялась. Ико сидела на полу, скрестив ноги, и выдергивала волокна искусственной кожи вокруг дыры в своей груди. Торн стоял, привалившись спиной к входной двери. На нем была форма лунного гвардейца, и Зима посмотрела на него дважды, желая убедиться, что это он. Она прислушалась, но других звуков в доме не было. Ей стало страшно:

– А где остальные?

– На нас напали, – ответил Торн. – Они схватили Волка и Золу и… убили Маху.

Скарлет еще крепче обхватила спинку стула.

– Мы не можем здесь оставаться. Мы перенесли тела гвардейца и мага в дальнюю спальню, но, уверена, что за ними кто-нибудь явится.

– Гвардеец, который помог нам, – подала голос Ико, – велел мне спрятать Ее Высочество. Наверняка он имел в виду, что мы должны увезти ее из этого сектора. Но куда нам идти? Я изучила карту Луны: самые безопасные места находятся под землей. Там мы будем подальше от людей, да и камеры слежения в туннелях и шахтах встречаются гораздо реже. Но и это нельзя назвать отличным решением…

– Отличного решения нет, – сказала Зима, прижимая к себе комковатую диванную подушку. – Королева найдет меня везде, куда бы я ни отправилась. Она находит меня даже в моих снах.

– Не одну тебя терзают ночные кошмары, – пробормотал Торн. – Но есть шанс, что через четыре дня в Артемизию нагрянет рассерженная толпа и потребует смены режима. Тогда ведь Зола сможет выжить?..

Они переглянулись, но без особого оптимизма.

– Официальные казни устраивают во дворце, – сказала Зима. – Туда их и отвезли.

– Почему они не убили ее прямо здесь? – спросила Скарлет. – Зачем все эти сложности?

Торн покачал головой.

– Левана хочет казнить ее так, чтобы все поняли – бунтовать бессмысленно.

– Думаешь, она собирается показывать казнь в прямом эфире? В каждом секторе? – спросила Ико.

– Уверена так и будет, – подтвердила Зима. – Королева любит устраивать публичные казни. Это отличный способ сломить волю тех, которые начал мечтать о революции.

Торн потер лоб.

– Значит, она скоро ее убьет. Сегодня ночью или, может быть, завтра. Что может быть лучше казни в день свадьбы?..

Зима подтянула колени к груди и крепко обхватила их руками. День начинался так обнадеживающе… Видеообращение Золы заставило людей откликнуться на ее призыв, но теперь все кончено. Левана осталась на троне, а Селена скоро умрет и Ясин тоже. Если он еще жив…

– Прекратите!

Голос Торна звучал твердо, и Зима подняла голову. Скарлет и Ико тоже смотрели на него.

– Не смейте падать духом. У нас нет на это времени.

– А разве ты не пал духом? – спросила Зима.

– Таких слов нет в моем словаре, – Торн отошел от двери. – Ико, мы ведь ворвались в то караульное помещение и передали сообщение Золы по всей Луне?

– Да, капитан.

– Скарлет, спас ли я тебя и Волка, когда весь Париж оказался в осаде?

Скарлет вопросительно подняла бровь: