Жаль, что фортепиано оказалось расстроенным.

А дальше словно был сон во сне. Я поняла вдруг, что помещение изменилось. Моя душа находилась совсем в другом месте.

Эта квадратная комната была залита нежным весенним солнечным светом. Небо за распахнутым окном сияло лазурью, за ним тянулись кверху веточки деревьев, на которых только-только набухли нежно-зеленые почки.

Стены цвета чайного дерева, однотонный ковер папоротникового оттенка, тонкие, светло-мятные занавески, письменный деревянный стол, стул с мягким сиденьем, шкаф, диван, на спинке которого громоздились мягкие игрушки, прибитые к стене полки с дисками, книгами, журналами, альбомами, косметикой. С одной из полочек свисало несколько пар ярких бус и цепочек, рядом с другой висел плакат с загадочным лицом известного когда-то музыканта Аларма. На краю стола, грозясь вот-вот упасть вниз, стояла салатовая подставка для ручек, карандашей и фломастеров. На подоконнике высилась тарелочка с жевательными конфетами и леденцами.

Обычная девчачья комната. Чудесное весеннее субботнее утро. Атмосфера юности, легкости, предвкушения и юношеских дерзких фантазий.

Фортепиано, стоявшее в углу, тоже стало другим – новеньким, блестящим на солнце. Мои пальцы лежали на его клавишах – так же, как и в комнате дома Юлианы. И я знала, что нужно играть дальше.

Сев на стул перед фортепиано, я вновь принялась играть – сначала осторожно, зажато, сбиваясь и начиная сначала, но затем кисти обеих рук стали легкими, почти невесомыми, движения – более плавными, а звуки – более уверенными и насыщенными, и в комнате раздалась легкая солнечная музыка – импровизация мелодии, принадлежавшей балерине и ее шкатулке. От удовольствия, получаемого от игры, я сомкнула ресницы и полностью отдалась столь нежданно настигшему меня вдохновению. Пальцы летали над клавишами, затылок ласково грело солнце, по телу струилось умиротворение.

Однако вскоре мне пришлось открыть глаза – я стала частью дуэта. Кто-то подошел ко мне мне, и теперь мы играли в четыре руки. С интересом распахнув глаза, я увидела, как к моим пальцам на фортепиано присоединились тонкие длинные пальцы зеленоглазой девчонки лет пятнадцати с узким веселым лицом, обрамленным темными, до подбородка, волосами. Она подмигнула мне, и я улыбнулась ей в ответ. Этой девушки не должно было тут быть, однако волшебство этой реальности сделало свое дело – я даже не удивилась. Более того, была даже рада такой внезапной встрече.

* * *

Мы играли вдвоем, понимая друг друга без слов, разговаривая звуками, и мелодия все менялась и менялась, дразнясь и выходя сказочно-завораживающей. Изредка я и зеленоглазая девчонка смотрели друг на друга, как старые друзья, и улыбались.

Прошлое опустило на мое лицо тонкий полупрозрачный платок, сотканный судьбой ему в подарок.

Мелодия все звучала, и я растворялась в ней без остатка, и вдохновение, как волшебство, было везде, искрилось в лучах и приятно покалывало кожу.

Запахло луговыми травами и солнцем.

* * *

В светлой квадратной комнате – судя по предметам интерьера, чьей-то женской спальне, находились две молодые девушки примерно одного возраста: высокая, с собранными в высокий хвост темно-пшеничными волосами, и достаточно женственной оформившейся фигурой, в белой блузке и темно-синей прямой юбке до колена, и чуть пониже, хрупкая, с темным каре и заколотой назад челкой, одетая в домашний топик и шорты.

Лицо первой юной особы было серьезным, губы – слегка поджаты, а в серых глазах застыл лед. Она сидела на стуле так прямо, что, казалось, проглотила палку. Вторая девочка, судя по всему, хозяйка комнаты, расположилась на диване, скрестив под собой ноги в полосатых носках. Нос у нее был красный, она то и дело чихала и сморкалась в большой платок в синий горошек. Девочка простудилась и не ходила в школу. Именно по этой причине староста класса, а заодно и подружка, пришла навестить ее и, конечно же, принести домашнее задание. Настя была очень обязательной, исполнительной и внешне строгой. А Даша, напротив, была разгильдяйкой, дерзкой и смешливой и больше всего на свете любила веселиться. Однако, несмотря на разницу в характерах, девочки подружились. Не так давно Даша перешла в новую школу, попала в класс, в котором училась Настя, и так вышло, что их посадили за одну парту. Сначала они не обращали друг на друга внимания, а затем как-то разговорились после уроков, оставшись убираться в классе, выяснив, что у них много общего и одинаковые вкусы в музыке и в кинематографии. И с этого началось их общение. Настя помогала Даше с уроками, объясняла точные предметы и покрывала прогулы, а Даша таскала Настю с собой в клубы и на вечеринки и знакомила со своими многочисленными друзьями, потому как оказалось, что у Насти их совсем и не было. Не сказать, что они стали лучшими подругами, но довольно близкими – это точно!

– Что в школе еще веселого? – спросила чуть гнусавым голосом хозяйка комнаты.

– Все тихо, – отозвалась Настя. – Смирнов по тебе скучает, все косится на твое пустующее место. А сегодня после биологии спрашивал у меня, когда ты придешь. Я сказала, что понятия не имею. Он расстроился.

– Да нужен мне этот Смирнов, у меня Артемка есть, – фыркнула Даша, но по лицу ее можно было сказать, что она довольна тем, что поклонника беспокоит ее отсутствие. – Меня тут Артем на концерт одной группы классной приглашает, кстати. Быстрее бы выздороветь! Достало уже сморкаться каждые пять минут. И угораздило же меня в такую теплынь заболеть! – Даша машинально вытащила из кармана мобильный телефон – серебряную раскладушку с кучей брелков, чтобы убедиться, что она не пропустила ни одного сообщения от своего парня.

– Тебя больше его бывшая не достает? – полюбопытствовала Настя. Смазливый самовлюбленный Артем ей не очень-то и нравился, хотя видела она его всего лишь дважды, да и то мельком.

– Не-а, угомонилась. Но ему тут какая-то Алена написывает, я случайно прочитала сообщения у него в мобилке, – пожаловалась Даша.

– И кто это такая?

– Я тоже у него спросила, кто это такая? А он мне – знакомая и все. Но ничего, я ее номер удалила. Блин, иметь популярного парня – такая морока!

– А ты его любишь? – спросила Настя и сама же смутилась своего вопроса.

– Ну-у-у, – задумалась Даша. – Вроде люблю. Он классный. Романтичный. Веселый. Милый. С Артемом здорово. Слушай, а ты влюблялась? – спросила она с интересом у Насти.

– Нет, кажется, – ответила та с запинкой. Девочкой она была скрытной и молчаливой, и делиться такими вещами ей было не то что бы неохота, как-то неловко.

– Слу-у-ушай, – протянула ее подружка, в амурных делах куда более искушенная, – а ты с кем-нибудь вообще целовалась? Наська, ну расскажи!

– В лагере с одним парнем, – смущенно призналась та. – В этом году. Мы вроде как почти парой были.

– Ого! И ты мне не говорила! – всплеснула руками эмоциональная Даша. – Так ты еще не совсем потерянная для общества! Что за тип?

– Могу фотографию показать, – сказала Настя.

– Покажи!

Девушка достала мобильник и, поискав в нем что-то, протянула подруге.

– Ого! Красавчик! Какой классный! Только не говори, что вы сейчас не общаетесь! – поразилась Даша, глядя в экран.

– Нет, не общаемся, – покачала головой Настя.

– И почему?! Он тебе надоел? Или это он ступил и тебя бросил? У него что, глаза на затылке, что ли?! – Даша даже возмутилась.

– Нет, – Настя улыбнулась. – Просто он… слишком лидер.

– Это как?

– Слишком много любил приказывать, и вообще хотел, чтобы я все делала, как он хочет, – как-то жестко отозвалась Настя, и Даша не решилась выспрашивать подробности. – Терпеть не могу таких. Я лучше сама приказывать стану, чем подчиняться.

– Ну и ладно, другого такого найдешь, – заявила хозяйка комнаты.

– Можно? – спросила внезапно Настя, в который раз глянув на синтезатор. Дашка играла не особо хорошо – бросила музыкалку еще пару лет назад, но синтезатор у родителей затребовала, потому что вдруг захотела играть на нем в какой-то группе, которую собирал лучший друг ее парня.

– Умеешь? – оживилась Даша.

– Музыкальную школу закончила, по классу фортепиано, – отозвалась Настя. – В прошлом году выпускной был.

– Вери найс! – воскликнула хозяйка комнаты. – Какой предмет любимый был?

– Сольфеджио.

– Какой ужас! Ты ненормальная! – на живом личике Даши перемешались ужас и восхищение. Когда узнала, что любимые предметы подруги – физика и геометрия, ее реакция была точно такой же. – Ну же, сыграй!

– Спасибо.

– Справишься с ним?

– Конечно.

Стоило девушке с высоким хвостом коснуться клавиш синтезатора, как вся ее напряженность и серьезность мигом испарились, а на лице появилась легкая улыбка. Музыка преображала строгую внешне девушку.

Лед в глазах треснул. А под ним плескалась живая вода Настя без нот, по памяти, сыграла что-то из Бетховена, а затем – мелодию из популярного кинофильма, а потом исполнила популярную песенку. Играла она не совсем чисто, но с удовольствием, заставляя Дашку слушать мелодии почти с восторгом, и остановилась нехотя, внезапно. Отдернула руки от синтезатора так, как будто он внезапно нагрелся.

– Наська, классно же! Ты вообще молодец! – искренне сказала Даша подруге. – Скрытый талант, блин.

– Ничего особенного, – знала свои способности девушка. – Но мне нравится…

– А ты дома часто играешь?

– Нет.

– Почему? Все у тебя надо клещами вытягивать! – возмутилась Даша – Не на чем, – ответила Настя.

– А как же ты в музыкалке училась? – округлились светло-зеленые любопытные глаза у Даши.

– Рита убрала мое фортепиано, оставила только фортепиано Яны. Оно у нее в комнате, я не могу заходить к ней.

– Почему убрала? – не поняла Даша и высморкалась.

– Чтобы я не играла.

– Смысл?

– Потому что мне нравилось играть на нем, – едва заметно улыбнулась Настя.

– Вот сука! – все поняв, вскочила эмоциональная Даша. Она часто употребляла бранные выражения. – Она у тебя совсем чокнутая, что ли?!

– Есть такое.

– Вот же, а! Бывают такие ненормальные!

Дашка подскочила и обняла Настю, правда быстро отстранилась – чтобы не заразить ее.

– Слушай, может тебе от них свалить? – спросила она жалобно.

Настя с какой-то взрослой печалью посмотрела на подругу.

– Не могу. Мне некуда.

– Совсем-совсем?

– Совсем.

– А давай я родителей попрошу, чтобы ты с нами жила? – вдруг предложила Даша.

– Ты что, – почти испугалась Настя. – Не надо! Но спасибо, что беспокоишься обо мне. Правда. Пока что я ничего не могу поделать, просто надо подождать, – туманно добавила она.

– Такое чувство, что тебе не пятнадцать, а все сорок пять, – вздохнула Дашка.

– Какая есть, – пожала плечами Настя. Она взглянула на настенные часы необычной стекающей формы, чем-то напоминающие по форме часы с известной картины Сальвадора Дали «Постоянство памяти».

– Мне пора, Даш, – сказала с сожалением девочка с высоким хвостом, поднялась и взяла со спинки стула аккуратно сложенный пиджак.

– Да ты же недавно только пришла! В первый раз в гости пришла и уже уходишь!

– Я отпросилась у классной с нескольких уроков, потому забежала. После занятий мне сразу надо идти домой.

– Зачем это?

– Я наказана. Могу ходить только в школу и на дополнительные занятия. Рита узнала, что в ту субботу мы с тобой ходили на дискотеку, – вдруг хмыкнула Настя. – Теперь играет в крокодила. Никуда ходить больше не разрешает.

– Жа-а-алко, – протянула Даша. – В смысле ее жалко, совсем у тетеньки с головой неладушки. Слушай, а она заставляет тебя там убираться с утра до ночи или еще как-нибудь наказывает?

– Нет, что ты, – засмеялась Настя. – Она по части моральных страданий.

– А отец?

– Что отец?

– Он как относится к тому, как с тобой себя мачеха ведет? Он…

– Он все время работает, – оборвала подругу Настя.

– Понятно. Как сможешь, приходи ко мне еще, ладно? Я познакомлю тебя со своим братом, – она вдруг хихикнула. Настя удивленно посмотрела на Дашу. – Он на твоего красавчика с фотки похож – тоже брюнет высокий. Зовут Егором. Знаешь, какой добрый? Командовать ни за что не станет! Он, правда, тебя младше, ну да ладно.

Болтая, девочки пошли к холлу. Настя натянула ветровку, надела туфли на низком каблучке, взяла сумку, а Дашка стала открывать дверь и едва не попала по лбу высокого для своего возраста светловолосого мальчишки с совсем еще детским шкодливым лицом и с ранцем за спиной.

– Дура! – заорал он на Дашу. – Чуть по лбу не попала!

– Ты как со старшей сестрой разговариваешь, шпендик?! – возмутилась та.

– Кто шпендик? Кто шпендик, ты, великовозрастная балбесина?! – не полез за словом в карман мальчишка. Тут он заметил Настю, поздоровался и поутих, лишь злобно сверкал своими большими светло-зелеными – как у сестры глазами.