В главном зале делают последние фото, после чего там будет убрано. Специально использованный для этих случаев яд – единственный в мире и его нельзя обнаружить.

– Даниель уже тут. Ты идешь? – спрашивает меня Лиз, которая стоит прямо около меня. Медленно мы выходим из здания, и тут же нас встречают вспышки фотоаппаратов.

– Мистер Уайт! Один вопрос! Вы хорошо знали жертву?! – снова и снова слышится от разных фотографов. Я стараюсь сохранять спокойствие. Я никогда не привыкну к этим навязчивым людям.

– Кто эта женщина рядом с вами? – это второй по распространенности вопрос, который мы, тем не менее, оба игнорируем.

Охрана следит за тем, чтобы мы могли сесть в машину без телесных повреждений.

Даниель отъезжает, а я расстегиваю свой пиджак, снимаю его и устало откидываюсь. Что за день! Со вздохом я потираю глаза и прошу Лиз: – Ты можешь передать мне смартфон? – я хочу позвонить Леону и поделиться с ним информацией.

– Перед тем как я его тебе дам… – говорит Лиз раздраженно и хватает свою сумочку, которой она просто бьет меня по плечу. Снова и снова.

– Ты в своем уме? Ты должен был с ней поговорить, а не соблазнять! Если она сейчас не захочет о тебе больше ничего знать, то это ты сам все испортил!

– Просто так получилось, – бормочу я, удивленный ее эмоциональным всплеском.

– Этим ты, возможно, все испортил! Сейчас ты для нее просто какой–то мужчина на одну ночь! И так как она знает, кто ты, она будет держаться от тебя подальше! Мы так часто обсуждали, что ты должен с ней только поговорить. Что это такое?!

– Я не мог по–другому. Она была так красива и смотрела на меня таким взглядом. Как будто хотела сказать… защити меня! Возьми меня! Я просто не мог по–другому, и поэтому происходило то одно, то другое, – я потираю руками лицо и продолжаю:

– Это не было хорошо. Все было так быстро. Я воспользовался ситуацией и проигрывал программу. Все эти годы я снова и снова представлял себе, как пройдет вечер с Джолли. Каким будет наше первое прикосновение. Наш первый поцелуй. А сейчас все в прошлом. Все вышло из–под контроля. Думаешь, я счастлив, как прошел сегодняшний вечер? Я, правда, хотел бы вернуть время и все сделать по–другому.

– Но это случилось, и мы должны извлечь из этого выгоду. Еще не все потеряно! Мы были в туалете, и она разговаривала с Рейчел Кингстон о тебе. Она впечатлена тем, что ты сделал, – говорит Лиз, издавая длинный вздох.

– Все равно я облажался. Ко всему дерьму, она еще вспомнила свое детство и то, что она встретила меня. Сколько всего она еще знает, она мне не сказала.

– Она узнала, что раньше тебя звали Калеб Бленкс? – настороженно спрашивает Лиз и кладет свою руку на мои сложенные руки.

– Да, когда мы еще раз оказались наедине, – я смотрю на Лиз, которая так сильно мне напоминает Джолли. Только в отличие от Джо, Лиз смотрит на меня любящим взглядом. Таким мечтательным и искренним, как будто она могла меня любить.

Взгляд Джолли был другим. Сначала она была заинтригована, как она потом мне сказала, моими глазами. Для Джолли это была история на один раз. Она не хочет больше меня видеть, и если мы снова встретимся, она будет, возможно, такой же неприступной. Но Лиз не такая. Она смотрит на меня и не решается прикоснуться.

– Лучше всего отправить ей цветы. Как Дин и как белый дракон! – говорит Лиз, но для этого слишком поздно.

– Если Даниель вдруг неожиданно не решил не выполнить своего задания, то они уже должны быть доставлены, – я смотрю на Даниеля, который сидит за рулем.

– Выполнил! – коротко говорит он.

– Хорошо, тогда путь будет так, будто цветы отправил Дин!

– Я пообещал ей это, назад хода нет! – отвечаю я ей, и Лиз замолкает. Она убирает руку и кладет ее на сумку. При этом было так хорошо чувствовать ее тепло.

Она так похожа на Джолли,.. так чертовски похожа.

– Ты был прав, – вдруг говорит Лиз.

– В чем?

– Она действительно похожа на меня. Только у нее другие глаза; они узкие, как у кошки, ты не находишь?

– Ммм, ну немного. У нее другие губы и нос. У нее грудь больше, – говорю я с немного надменной улыбкой на губах, что Лиз тоже веселит.

– Ну, спасибо!

– Я думаю, что у тебя идеальная грудь! – кричит нам Даниель. Счастливец. Они с Лиз идеальная пара. О чем я только тогда думал, что оставил его в живых? Если бы я сам убил Даниеля или оставил его умирать, Лиз бы принадлежала мне.

Но мог ли я удовлетвориться женщиной, которая так похожа на Джолли? Ее характером, который тоже похож, но в конечном итоге не та, которую я хочу? Лиз была бы в полном отчаянии, если бы Даниель не выжил. Но я бы смог ее утешить. И, возможно, она бы когда–нибудь в меня влюбилась. Мы могли бы сегодня быть счастливы…

Я смотрю в окно и наблюдаю за огнями, которые проносятся мимо нас.

– Отправь ей завтра десять белых тюльпанов, – в конце концов, говорю я, когда мы съезжаем с трассы.

– Ей домой? Это ее не расстроит? Ты же не знаешь адреса? – говорит Лиз спокойным тоном.

– Шон Эдвардс дал мне адрес, так что я могу это объяснить. Доставь их завтра в десять часов с карточкой от меня.

Лиз вынимает записную книжку и открывает карандаш.

– Что мне ей написать?

– Спасибо за прекрасный вечер, который ты разрешила мне провести с тобой. Я бы хотел пригласить тебя на ужин. 12 апреля 2015. Я заеду за тобой в 19:00.

– Хорошо, поняла. Стоит еще что–нибудь отправить? – ответственно спрашивает Лиз. Она просто знает меня слишком хорошо.

– Тюльпаны должны быть обвязаны голубой лентой. Отправь ей на следующий день шкатулку с ожерельем.

– То, с кроваво–красным камнем в виде сердца?

– Да.

– Это не сильно бросится в глаза?

– Это не цепочка ее матери, но она похожа на нее. Возможно, она об этом вспомнит, и у нас будет тема для разговора.

– Хорошо…

– На второй день красное платье, а на третий красные туфли.

– Понятно. – Лиз все записывает и кладет свою записную книжку назад в сумочку.

– Хочешь еще куда–нибудь? К Леону, возможно? Или сразу домой? – спрашивает меня Даниель.

– Я позже позвоню Леону, отвези, пожалуйста, меня на виллу.

Где–то через полчаса мы подъезжаем к большим крашенным белым воротам. Они открываются, и Даниель едет к входу.

– Мне тебя еще сопровождать? – осторожно спрашивает меня Лиз.

– Не надо. День был длинный, вы заслужили свой свободный вечер, – я дружелюбно киваю Лиз, которая вместе со мной выходит из машины.

– Подожди немного, – говорит она Даниелю, закрывает дверь и подходит ко мне.

– Тебе не следует этого делать. Уже почти два часа ночи, и ты весь день на ногах, – я захожу в дверь и включаю свет, ввожу код сигнализации и кладу смартфон на стол, который стоит рядом с дверью.

– По тому, как долго я тебя знаю, ты сейчас напьешься или разобьешь что–то, или, возможно, кого–то, – Лиз закрывает дверь и расстегивает мой пиджак. Она вздыхает и настороженно смотрит на меня.

– Не сдавайся и не сходи с ума. Если Джолли узнает о тебе все правду, тогда она будет любить тебя до смерти. Ты герой, не забывай.

– Если она узнает правду…

– Так скажи ей! Я действительно не понимаю, почему ты хочешь скрыть, что спас ей жизнь. И почему ты сегодня отрицал, что ты тот мальчик, живший по соседству? Когда позже она узнает, что ты специально соврал, тогда… – я не даю Лиз договорить, беру смартфон и поднимаюсь по лестнице.

– Дин… не убегай! – Лиз бежит за мной, но я поворачиваюсь, когда я еще стою на лестнице и говорю:

– Спасибо за твое сочувствие и заботу, но тебе надо идти к Даниелю. Ты мне сегодня больше не нужна. Спокойной ночи. – Я иду дальше, оставляя Лиз стоять.

Поднявшись наверх, я слышал, как Лиз покинула дом. Так лучше. Возможно, было бы лучше, если бы я дал ей пару миллионов и отправил на другой конец США. Так мне бы не пришлось ее больше видеть. Слышать. Чувствовать. Если бы она уехала, я бы не пытался постоянно думать об убийстве Даниеля, чтобы она стала принадлежать мне. Мне, взамен Джолли, до того момента, пока она в меня не влюбится.

Что за больные мысли у меня. Это бред. Да, я болен, просто болен. Но я не могу по–другому.

Я захожу в спальню. Большое пустое пространство с большой кроватью, балконом и встроенным шкафом. Большой телевизор стоит напротив кровати. Небольшой мягкий уголок со стеклянным столиком и баром. Мне не стоит много пить. Во всяком случае, не так поздно. Но, если я не выпью сейчас хорошего виски, то я позвоню Кайе. Или Изабелле. Или Веронике. Мои трое заменителей Джолли. Блондинки. Молодые. Красивые. Проститутки, которым я плачу годами. В девятнадцать лет я встретил Кайю в супермаркете. У нас был секс, но она не хотела отношений, потому что заметила, что я влюблен в другую. Понятно. Я заплатил ей, и началась драма. Изабеллу и Веронику я знаю два года. Они берут гораздо больше денег, чем Кайя, потому что работают в агентстве. Но что это. Эти три женщины знают мои потребности. Знают, чего я хочу. Знают, что я называю их Джолли. И они знают, как они себя должны вести.

Двадцать восемь лет и такой разбитый.

Я смеюсь, когда кладу в стакан кусок льда размером с мяч для гольфа, наливаю виски и ставлю назад бутылку.

Разбитый молодой мужчина. Если я и дальше буду столько пить, мне понадобится донорская печень. Мне надо заниматься спортом, есть здоровую пищу и больше спать, но нет, я делаю все наоборот.

Мне нужно в душ. Со вздохом я снимаю пиджак и рубашку. Я немного отпиваю и расстегиваю свой ремень, но вдруг в дверях появляется Лиз.

– Извини. Я только что сказала Даниелю, что он может ехать домой, потому что я хочу побыть еще здесь. – Лиз взглянула на меня, прежде чем отвести взгляд. Я вижу, как краснеют ее щеки.

– Ты должна ехать домой, ты мне больше не нужна сегодня, – я кладу ремень в сторону и выпиваю стакан. – С другой стороны… – я даю ей пустой стакан. Лиз подходит ко мне и ставит его в сторону, не налив выпивки.

– Виски, – коротко говорю я и иду в ванную, которая находится рядом с моей спальней.

– Я налью тебе воды и ничего больше! – говорит Лиз с раздражением в голосе, но я ее игнорирую. Было бы лучше, если бы мы не находились сейчас в одной комнате.

После основательного душа, одетый только в боксеры и с полотенцем, повязанным на бедрах, я иду назад. Лиз сидит на краю кровати и листает мою записную книжку.

– Что ты там делаешь? – спрашиваю я ее и растираю крем в руках. Его хватит на мою шею, лицо и грудь.

– Я изучаю твою записную книжку, – равнодушно говорит Лиз и откладывает ее в сторону.

– Что ты там искала? – хочу знать я и натираю руки оставшимся кремом.

– Кто такие Джолли 1, Джолли 2 и Джолли 3? Здесь только телефоны и никакой дополнительной информации. К тому же они обозначены буквой «П», а не «Д».

– «П» значит проститутки, – честно говорю я.

– Что?

– Проститутки. Женщины, которые спят со мной за деньги. Тоже, что ты делала в Англии… тебе приходилось делать. Но мои три контакта для экстренных случаев делают это добровольно. Без сутенера.

Лиз молчит, но ее разочарованное лицо говорит о многом.

– Я не хотел тебя обидеть, в конце концов, тебя заставили это делать, и у тебя не было выбора.

– Не совсем так. Сначала я делала это добровольно. Мне было все равно, с кем заниматься сексом, главное для меня было развлечься. А сейчас я люблю Даниеля и чувствую себя ужасно… что у меня был секс с таким большим количеством мужчин, и никогда не было чувств. Ты ее любишь. Джолли. А не этих женщин. Давай я вырву страницу, чтобы у тебя не было возможности с ними связаться.

– Я знаю номера наизусть, – отвечаю я, улыбаясь, и сажусь рядом с ней.

– Я не знала, что ты занимаешься подобным, – бормочет Лиз смущенно.

– А что я должен был делать? Вечно оставаться девственником? – я смеюсь и внимательно смотрю на Лиз, которая кажется немного смущенной от собственного любопытства. – Первый раз у меня был с Кайей, когда мне было 19. Когда я увидел ее в супермаркете, подумал, что передо мной стояла более взрослая версия Джолли. Ей было 26, и я сделал все, чтобы сходить с ней на свидание. Тем не менее, она быстро заметила, что мне никак не 25, и что я ей соврал. Да, и когда я ей еще дал понять, что влюблен в другую, она не хотела отношений со мной. Но когда у тебя есть деньги… ты можешь получить многое. Хотя это не настоящая любовь, о которой я тебе однажды уже рассказал, но, по крайней мере, есть все остальное.