Сьюзен Виггз - Берег мечты

— Видишь, тебе нечего возразить, — прервала размышления матери Сонет. — Послушай, мне надо бежать. У меня сегодня встреча, иду в кино на ночной сеанс.

Нина настороженно выпрямилась:

— Встреча или свидание?

— Тебе действительно интересно?

— Еще как. Разве Лоуренс не…

— Спокойно, мама. Мы идем компанией в кино здесь, на базе. Лоуренс знает, а он еще более зануден, чем ты….

— Вряд ли, я самая большая зануда на свете.

— Что ты! Он немедленно начинает копаться в прошлом всех парней, с которыми я встречаюсь даже просто в общей компании. Ты знаешь, у него есть такие возможности, и он ими пользуется.

— И правильно делает. — Нина взглянула на часы. — Мне тоже надо бежать. Сегодня «Шершни» играют против команды из Нью-Хейвена.

— Какая ты молодец, что создала свою команду в Авалоне.

— Это правда, — согласилась Нина без ложной скромности, — это мое главное достижение.

Хотя ей до сих пор было неприятно, что перед тем, как она покинула пост мэра города, там возникли неприятности с финансами и кое-кого пришлось выводить на чистую воду, сейчас об этом вспоминать не хотелось. Тем более, когда ярко светит солнце, неприятности давно позади, она понимала, что действительно сможет гордиться работой для города. Этим летом «Шершни» вернулись в город играть второй сезон. Ей потребовалось дипломатическое маневрирование и много деловых переговоров, не говоря о бессонных ночах. Но ее усилия того стоили.

— Анжела сначала скептически отнеслась к этой идее, она считала, что Авалон не настолько большой город, чтобы иметь собственную независимую бейсбольную команду. Я ее убедила, рассказала о Канадо-американской лиге, показала сайт, и она удивилась, что ничего не знала об этом раньше.

Недоверчивость жены Лоуренса Нину не удивила.

— Анжела — известная всезнайка и скептик. Кстати, как ты с ней ладишь?

— Нормально. Я мало бываю дома, мы проводим вместе не так много времени.

— Ах ты, предательница, тебе она нравится!

— Ты недовольна?

— Конечно. Я ревную. Мне стыдно, что она такое совершенство, а я — нет.

Сонет засмеялась:

— Совершенство? Ее дочери так не считают. Лайла сделала пирсинг на бровь, а Кара мечтает сбежать из дома с цирком.

Нина была счастлива в эти минуты. Иногда они говорили обо всем скорее как лучшие подруги, чем мать и дочь. Нина иногда спрашивала себя, кто кого воспитывает — она дочь или наоборот?

— Люблю тебя, ребенок. Ты всегда говоришь правильные вещи.

— Я действительно считаю твоей победой бейсбол в Авалоне.

— Но я всегда чувствовала себя виноватой перед тобой, уделяя слишком много времени делам.

— Я горжусь тобой и всем рассказываю, как ты одна сражалась, чтобы в Авалоне была своя команда.

— Нет, мне помогали. Я как раз иду с этими людьми на игру — это Уэйн Доббс и Даррел Макнаб — президент и казначей фонда «Авалон Бустерс».

— Смотри осторожнее с этими акулами. Не попади с ними в неприятности. И чуть не забыла. Мам, я тут разговаривала с Дэзи. Оливия собирается прислать тебе приглашение на свадьбу.

Свадьба в семействе Беллами. В «Киоге». Скорее она даст отсечь себе руку.

— Я не люблю свадеб. Никогда не любила.

По дороге домой из «Киоги» Грег заметил бледное зарево на горизонте в восточной части города. И быстро принял решение, свернув на гравийную дорогу, которая вела к широкому бейсбольному полю, освещенному софитами.

— Мы приедем к концу игры, имеет ли смысл? — засомневался Макс.

Грег протянул ему телефон:

— Пожалуйста, позвони своей сестре и скажи, что мы приедем домой позже.

Грег давно собирался свозить сына на игру, к сожалению, он редко это делал. Что ж, надо исправлять ситуацию.

Открытые трибуны были заполнены болельщиками. Они носили цвета своей команды, соответственную раскраску на лицах и приветствовали игроков воинственными криками. Фанаты с воодушевлением болели за свою команду. Привозные буфеты бойко торговали, и в воздухе разносился аромат жареной кукурузы и хот-догов. Некоторые прибыли с семьями и расположились прямо на траве за игровым полем.

Макс сразу заявил, что снова голоден, и Грег снабдил его попкорном и неонового цвета прохладительным напитком. Пробираясь по рядам к свободному месту, Грег заметил, что счет 3:2 в пользу приезжих. Кто-то подвинулся, освобождая им место, и Грег, пробормотав благодарность, заметил, что это женщина. Лет тридцати с хвостиком, довольно хорошенькая и без обручального кольца. Приятная улыбка и менее приятный запах сигарет. Выражение ее лица ясно говорило, что она свободна и готова к знакомству.

У Грега была интуиция, он ясно распознавал женские призывы и, сделав вид, что не заметил знаков с ее стороны, отвернулся и завел разговор с сыном, который знал все о команде Авалона.

— Главный менеджер у них Дино Кармуниччи, — говорил Макс с воодушевлением, которого ему, по мнению Грега, так не хватало для уроков. — Он вырос здесь, в Авалоне. «Шершни», конечно, еще новички в лиге, — продолжал Макс, — но у них есть новый питчер в этом сезоне — Бо Кратчер, он из Техаса. — И он указал на долговязого высокого игрока, стащившего с левого плеча фуфайку и двинувшегося в квадрат для приема.

Болельщики воодушевились и шумно приветствовали его. Шум сменился молчанием, когда вышел подающий противника. Первый бросок был отбит мастерски, что подтверждало слова Макса, отбитый мяч устремился со скоростью пули за пределы досягаемости защитников.

— Молодец, Кратч! Ты их сделал!

Голос был знакомый. Грег обернулся как ужаленный. Она была там. Нина Романо, в компании двух мужчин в бейсбольных кепи с повернутыми назад козырьками. Все трое держали в руках бутылки с пивом. Она заметила его взгляд и слегка махнула рукой, показывая, что узнала, и неуверенно улыбнулась. Он тоже почувствовал неловкость и снова стал смотреть игру. Или сделал вид, что смотрит. Почему-то вид Нины в окружении мужчин его встревожил. Может быть, потому, что в его представлении она должна была сидеть дома, бродить взад-вперед по комнате, сжимая в руке телефонную трубку и думая, принять ли его предложение.

Наверное, она уже все обдумала и решила не в его пользу, просто не удосужилась ему позвонить и сказать об этом. Предпочитает проводить время в обществе Тупого и Еще Тупее, которые сидят сейчас рядом.

Задумавшись о коварстве Нины, он не заметил, как соседка придвинулась вплотную и, многозначительно коснувшись его плеча плечом, извинилась.

— О, простите. — И прижалась теснее.

Он, не отвечая, просто кивнул в ответ и отодвинулся как можно дальше, насколько это было возможно, надеясь, что этим даст понять вместо слов свое нежелание заводить флирт с незнакомкой. Один из спутников Нины, сложив ладони рупором, проревел, как раненый лось, долговязому питчеру, который успешно продолжал отбивать броски:

— Эй, прикончи его, Бо, он уже готов!

«Заткнись, — злился Грег, — заткнись, болван». Обе команды до конца игры так и не добились перевеса, пока питчер не отбил третий бросок. Фанаты взорвались. В конце последнего периода «Шершни» выиграли два очка. Даже Грег поддался общему ликованию. Вот почему люди любят бейсбол. За адреналин и взрывы радости. Он повернулся взглянуть на Нину, но она уже была внизу со своими друзьями. В окружении игроков, которые искали ее внимания и одобрения. Конечно, ей не до него. И удивился, когда она вдруг направилась к нему.

— Так вы, оказывается, тоже фанаты бейсбола.

— Да. Макс играет этим летом в малой лиге.

— У тренера Джерри Бродбента? — И она многозначительно улыбнулась.

Кажется, она знала всех и каждого в городе, во всяком случае мужчин. Макс кивнул. Она вдруг сказала:

— У тебя сейчас такое же выражение лица, как у моих братьев, когда они возвращались с тренировки с Бродбентом. Тот же взгляд.

Макс воззрился на нее с интересом:

— Тренер и их ненавидел?

— Тренер никого не ненавидит. Он просто иногда немного придирчив. — И вдруг снова засмеялась. — Хотя, пожалуй, ты прав, он их терпеть не мог. Они близнецы, похожи как две капли воды, любят подурачиться. Они и его дурачили, и он только через несколько недель понял, что их двое. Но однажды они покинули команду, решили от него отдохнуть и занялись парусным спортом.

Он широко раскрыл глаза:

— Они покинули команду?

— Ну да. Это же только игра, не школа. Если этот вид спорта тебя не вдохновляет или не устраивает тренер, зачем тратить время?

— Потому что Макс не из тех, кто бросает дело, испугавшись трудностей, — торопливо вмешался Грег. — Правда, Макс? Ему нравится бейсбол, он закаляет характер. Прививает настойчивость и упорство.

— Есть разница между упорством и попытками пробить головой стену. — Нина улыбнулась Максу.

Он вдруг повеселел:

— Согласен.

Грег с Ниной встретились глазами и мысленно продолжили разговор на другую тему. Он решился озвучить его:

— Я ждал твоего ответа по поводу моего предложения.

— Я знаю.

— И…

— Эй, рад встрече, детка. — Долговязый питчер появился рядом с Ниной, потный и торжествующий.

— Бо, это Грег Беллами с сыном, — представила их Нина, — а это — Бо Кратчер, наша новая звезда.

Действительно, она на редкость популярна, неужели знает всех парней в городе? Если не ответит до завтра, решил он, больше ждать он не станет.

— Нам пора. Пошли, — сказал он Максу.

По дороге к машине Грег заметил супружескую пару: он маленький, начинающий лысеть, она — располневшая после родов. Муж с таким обожанием смотрел на жену, играющую с двумя малышами на расстеленном одеяле. Грегу был знаком этот взгляд — взгляд счастливых людей. Такой же, какой был у Дженни.

— Ненавижу разводы, — услышал он голос Макса. — Ты сказал Нине, что я не бросаю спорт, потому что не боюсь трудностей. А сам бросил маму.

— Это не я… — Грег чуть не проговорился, но вовремя спохватился. — Прости, Макс, мне трудно тебе объяснить. Ты не поймешь.

— Я не могу забыть, как было раньше. Все об этом напоминает. Дни рождения и Рождество, когда мы проводили их вчетвером, все вместе, мы смеялись и были счастливы, как все люди. Оказывается, все это было ложью.

— Это не было ложью. Любовь, счастье — все было настоящим.

— Тогда почему все кончилось?

— Почему? Это трудный вопрос. Тому много причин. Мы изменились, мы с твоей мамой стали другими. И пока не поняли этого, продолжали быть вместе. Пока не стало слишком поздно что-либо исправить.

— Слишком поздно для чего? Почему нельзя было исправить? Почему ты не спасал свой брак?

— У меня нет сейчас ответа.

Ответ был, но он не мог говорить об этом с сыном, Дело было в том, что Грег и Софи с самого начала не подходили друг другу. Но случилось так, что появился ребенок — Дэзи, а через несколько лет и Макс. Дети сглаживали, примиряли, отодвигали разрыв. То временное затишье можно было принять за счастье.

Ужасно, что развод так много горя принес детям, и плохо, что он не может объяснить сыну причину. Но попробует.

— Послушай, сынок. Ты вступаешь в брак, надеясь на счастье, но не можешь угадать будущее, знать, что тебя ожидает. Иногда счастье приходит не с первой попытки. Со второй или даже с третьей.

Макс долго молчал.

— Я ничего не понял. Зачем люди женятся, если потом расходятся?

— Но никто об этом не думает в тот момент. Все надеются на счастливый и долгий брак. — Грег свернул к гостинице. — Человек всегда надеется на лучшее.

В номере Женевьевы обычно останавливались новобрачные во время медового месяца или супруги, празднующие юбилей. Номер размещался в башне бельведера — роскошный отдельный оазис, с огромной кроватью королевских размеров под балдахином из тюля. Панорамные окна позволяли любоваться прекрасными видами озера и гор. Ванная комната со старинной ванной на когтистых лапах свободно вмещала двоих, в шкафчике и на полках всегда находились ароматизированные свечи, душистое мыло и лосьоны.

И само собой, простыни, надушенные лавандой, и саше с этой же чудесной травой под подушкой, прекрасным средством от бессонницы.

Грег теперь невольно следил за Ниной Романо, когда она появлялась в поле его зрения, чтобы она не выкинула снова номер вроде того случая с кадетом. Что он наговорил ей, когда провожал тогда домой? «Я еще тебя удивлю». Что-то в этом роде. Их разница в возрасте в дальнейшем не будет заметна, но в данный момент стояла между ними непреодолимой стеной. Она сейчас еще ребенок. Так что пока конец истории.