— По краям!

Его глаза снова смеялись, и я снова растаяла от этого взгляда, от мелких морщинок в уголках глаз, от изгиба губ — с левой стороны на щеке появилась ямочка. И захотелось прижаться к ней, потереться носом, поцеловать…

Я зависла, неотрывно глядя на Илью, и повисла неловкая пауза. Мы просто сидели и смотрели друг на друга, улыбаясь. А потом Илья встал и решительно отобрал у меня недопитый стакан молока:

— Пошли, я покажу тебе печь.

— Покажи, — легко согласилась я.

Он поцеловал меня ещё в коридоре у камина. Сильные руки держали за талию крепко, как будто я могла сбежать. Глупая мысль, конечно же, ведь я сама хотела, чтобы Илья был со мной… Я жаждала этого, боясь влюбиться и быть брошенной, я тянулась к нему, опасаясь, что он увлечёт меня в бездну и изменит всю мою жизнь. А когда руки сняли с меня пиджак, я отбросила все сомнения. Все! Хватит дурью маяться! Я отдала себя на милость Ильи, как сделала это два месяца назад, в пошивочной. А он мельком кивнул, увлекая меня в комнату:

— Печь…

— Пофиг, — ответила я, увлекая его на кровать.

И были ласки, был горячечный жар желания, была страсть, которая напугала меня в первый момент. Я даже попыталась отстраниться, спрятаться, когда мы дошли до самого главного, а на вопрос, что случилось, ответила:

— А если ты повредишь детям?

— Я аккуратно, — тяжело дыша, ответил Илья. — Честное слово…

И я сдалась. Сдалась окончательно и бесповоротно.

Домой я в эту ночь не попала. Илья не отпустил, самолично отослал маме смску с моего номера, обнял и уснул, прижимая меня к себе. а я долго лежала, слушая, как ровно и спокойно стучит его сердце под моей щекой, и улыбалась в занавешенную гардинами белую ночь — как глупая маленькая девчонка.

А вот утро выдалось примечательным.

Просыпаться в чужой постели всегда испытание. А ещё если просыпаться в ней в одиночку. Ильи рядом не было, зато на меня смотрела прелестная изразцовая печь. Нежно-зелёная плитка оттеняла двух миниатюрных кариатид, которые поддерживали каминную полочку, а посередине дымохода красовалось лепное панно с усачом-мушкетёром. Хотя, вполне возможно, это был вовсе не мушкетёр…

Потянувшись, я ощутила каждую мышцу в теле, каждую из двухсот шести косточек. Вру. Слуховые косточки не отозвались, а все остальные — да. Но стало так приятно, что я невольно улыбнулась. Какая красивая была ночь! Какой нежный мужчина… Просто сказка! И он уверил меня ещё раз, что с Юлей у него давным-давно чисто деловые отношения. Я была склонна верить Илье. А может, была просто согласна заблуждаться…

Но где же он? Как в американских фильмах, проснулся раньше меня и побежал в булочную за свежими круассанами к кофе? Это было бы очень мило, но не думаю. Наверное, всё же делами занят. Хоть сегодня и суббота, начальство работает без выходных. Заезженная фраза, но, думаю, Илья именно из таких.

Я поднялась, ища взглядом свою одежду. Детали костюма валялись по спальне, блузка висела на спинке стула, лифчик… А, вот и лифчик, высовывается из-под кровати! Трусики висят на люстре, какая прелесть! Как мне их достать, скажите пожалуйста? Если только вскарабкаться с ногами на кровать, и то не точно! Тут же потолки три с половиной метра! Как Илья только добросил их вчера?

Оглядевшись по сторонам, я нашла длинную палку, которой, вероятно, раздвигали шторы, и всё-таки сбила трусы с рожка люстры. Одевшись, нашла свои сникерсы и сумочку, приоткрыла дверь. В квартире слышались два голоса: женский и мужской. Мужской принадлежал Илье, а женский… Поначалу я даже испугалась, что это Шагалина, но потом поняла — женщина намного старше бывшей жены Ильи. А голос знакомый. Я его слышала буквально… вчера!

— Ты же в курсе, что она беременна, Илюша?

— Конечно, в курсе, мама. А вот откуда ты знаешь?

— Я только вчера делала ей УЗИ, сыночек!

Мать моя женщина! Гинеколог из медицинского центра — мама моего биг босса? Нет, всё-таки мир не просто тесен, а ужат до размеров маленькой питерской квартирки… А что мне теперь делать? Стоит дать знать, что я здесь, или затаиться?

— И кстати, совсем кстати, она беременна двойней.

— Мама, я знаю! Я сам подвозил её до больницы.

— Они от тебя?

— Мама!

— Не мамкай, это нормальный вопрос. Ты спишь с женщиной, которая беременна, поэтому логично предположить, что твоими детьми. Отвечай уже!

— Я не знаю… Возможно… Я точно знаю, что пользовался презервативом.

О как! Я этой детали не помню. Впрочем, я мало что помню из деталей корпоративного вечера…

— Илья, если ты спишь с замужней женщиной…

— Она не замужем.

— Не суть, у неё есть парень, отец её детей, и…

— Нет у неё парня.

— Я просто не хочу, чтобы ты разбивал чужую семью, понимаешь?

— Понимаю, мам, правда, у неё никого нет.

На кухне возникла пауза. Засвистел чайник. Отодвинулся стул. Я чуть прикрыла дверь, чтобы меня не заметили, и прислонилась к стене. Мечтая об Илье, я совсем забыла, что у него есть мама с папой. И даже не спросила о них. А ведь они могут быть против меня, это один шанс из двух. Или против, или за…

— В крайнем случае, если тебе это так принципиально, я сделаю тест на отцовство, — сказал Илья небрежно. Я напряглась. Но его мама ответила категорически:

— Только не во время беременности! Это чревато осложнениями, к тому же двойня… Нет! Не советую.

— Я сделаю после, мам, не цепляйся к словам.

— Ну, я ничего не говорю насчёт Даньки…

— И не говори.

Это уже было сказано таким твёрдым и безапелляционным тоном, что я широко открыла глаза. Послышался звук льющейся в чашку воды, зазвенела ложечка о фарфоровые края, и мой биг босс добавил:

— Данька мой сын, плевать на ДНК.

— Как знаешь, сыночек, как знаешь…

Они снова замолчали, и я выдохнула. Надо, наверное, как-то выбираться из спальни. Стукнуть чем-нибудь, предупредить, что я проснулась…

Тут, как по канону жанра, левый сникерс выскользнул из моей руки и шмякнулся о пол. Теперь о моём пробуждении осведомлены жители соседних квартир, чего уж там… Я чертыхнулась, подобрав обувку, и вышла в коридор. Мне навстречу уже спешил Илья:

— Ника, мы тебя разбудили? Прости. Пойдём, я познакомлю тебя с мамой.

— Рановато, но пойдём, — неловко пошутила я, и он улыбнулся, оценив юмор.

— Мама, знакомься, это Ника.

Я обречённо взглянула на врача, которая делала мне УЗИ, и протянула руку:

— Очень приятно.

— Ирина, — ответила врач.

— А по отчеству?

— Мама терпеть не может отчество, — рассмеялся Илья. — Так что привыкай без!

«Привыкай»? Какой милый намёк на продолжение наших отношений! Но в своё отцовство он пока не верит, и это жаль… Ничего, как-нибудь прорвёмся. В конце концов, хотя бы один из малышей должен быть похож на папу! Ямочкой на щеке, например…

— Ника, кофе вам нельзя, я заварю травяной чай, — сказала Ирина, даже не спросив моего мнения, и потянулась к шкафчику. Илья бросил на неё укоризненный взгляд, а я, сдержав смешок, ответила вежливо:

— Я кофе и не пью в последнее время. Тошнит от него.

— Тело знает лучше нас, что ему нужно.

— Мам, выключи гинеколога, — рассмеялся Илья, и тут у него зазвонил телефон. Вытащив мобильник из кармана, мой босс нахмурился и ответил коротким:

— Да?

Я присела за стол, старательно не прислушиваясь к женскому голосу из динамика. Ирина поставила передо мной чашку с желтоватой жидкостью, от которой поднимался пар и аромат свежего сена, и села напротив, с неодобрением поглядывая на сына. Илья слушал, потом ответил:

— Хорошо, приеду.

Сбросив звонок, он улыбнулся слегка растерянно:

— Девушки, прошу меня извинить, срочное и неотложное дело. Ника, я буквально на два часа отъеду.

— А как же работа? — растерялась я. — Я, наверное, поеду в офис тогда.

— Нет, ты меня дождёшься, солнышко, — ласковым тоном, не подразумевающим возражений, ответил Илья. — Я скоро. Не скучайте!

И ушёл, на ходу надев кроссовки.

Я взглянула на Ирину. Она взглянула на меня и сказала, прежде чем я успела вымолвить слово:

— Даже не думай уходить, Илья уроет меня, если я тебя не задержу и не развлеку.

Нервный смешок вырвался, прежде чем я успела закрыть рот. Ирина покачала головой:

— Вот в этом весь мой сын. Ладно, пей чай, а потом… Ты умеешь лепить пельмени?

— Умею, — удивлённо откликнулась я.

— Отлично, люблю хозяйственных девушек, а то некоторые ногти на полметра нарастят и даже соль в щепотку взять не могут потом…

Некоторые? Или совершенно определённые? Я усмехнулась, глядя, как Ирина выкладывает на стол фарш в пакетике, муку, яйца и скалку, допила горячий чай и поставила чашку в раковину:

— Я готова.

— Грибы будем добавлять?

— Почему бы и нет.

— Тогда освобождай стол, лук под мойкой, будешь чистить и резать меленько.

А некоторые свекрови знают толк в извращениях!

Развлеклись мы на полную катушку. Килограмм фарша, три килограмма пельменей… Больше двухсот штук! В процессе ещё и болтали. Правда, в основном, говорила Ирина, а я скромно помалкивала, но зато узнала много нового о многоплодной беременности и о том, как справляться с токсикозом.

А потом как-то незаметно наш разговор перетёк в плоскость знакомств.

— Вы знаете, — призналась я, — никогда не думала, что у Ильи может быть такая мама.

— Какая это интересно такая? — подозрительно глянула на меня Ирина.

— Ну, такая… Ну…

Я запнулась, покраснела и покрутила рукой, измазанной в муке:

— Думала, вы домом занимаетесь, элитные кактусы разводите…

Ирина совершенно неприлично расхохоталась. А мне стало стыдно, и я попыталась исправить произведённое впечатление:

— Ну, или орхидеи! В общем, какой-нибудь экзотический вид хобби… А вы — гинеколог!

— И что?

— А Илья бизнесмен, чуть ли не олигарх…

— Ему до олигарха ещё как до луны пешком, — фыркнула Ирина, посыпая готовы пельмешки мукой. — Вот его отец — да, тот уже типа олигарх. А я просто врач. И всегда была просто врачом.

В голове вертелся вопрос, но задать его я не решилась. Однако Ирина сама ответила:

— Был момент, когда он предлагал купить мне собственную клинику. Был момент, когда он хотел, чтобы я вообще ушла с работы и открыла какой-нибудь кабинет косметологии для своих. Но я не согласилась. Зачем мне такой геморрой, как личная клиника?

— Ну… Это же личный доход, — неуверенно сказала я. — Прибыль, бенефис для себя…

— Это геморрой, Ника! Я врач, а не управленец, — засмеялась Ирина. — Я знаю, как лечить женщин, как сохранить беременность, как помочь родить здорового малыша. А вот как делать деньги, я не знаю.

— Ой, я вас понимаю, — вздохнула. — Мне тоже приятнее придумывать наряды и шить их, чем деньги считать.

— А кем ты работаешь?

— Бухгалтером в модном доме, который купил Илья.

— Так вот где вы познакомились, — со смешком Ирина начала складывать пельмени в пакет для заморозки. — А я думала, где Илюша откопал такую тихую девушку! Обычно его пассии… Впрочем, я слишком много говорю.

Я оценила её деликатность и спросила в свою очередь:

— А где вы познакомились с его отцом?

— А как ты думаешь?

Пожав плечами, я прикинула варианты и ответила:

— В больнице?

— Угадала. Я тогда работала в скорой помощи медсестрой, а его привезли с пулевым ранением. Ну, понимаешь, девяностые… Тогда много было пулевых и ножевых. А я ему сразу понравилась. Сказал, если выкарабкается — женится на мне.

— Как это романтично, — рассмеялась я.

— До ужаса, — поддержала меня Ирина. — Ну, вытянули мы его, положили в реанимацию, а потом приехали его… собратья по бизнесу. Я думала, нас там же и положат на месте — что за палата вшивая, да вы в курсе, кого лечите, чё простыни ветхие, чё лекарств нету? Перевели его в платное отделение, а он в меня вцепился, сказал: ты пойдёшь работать туда, где я лежать буду.

— И вы пошли?

— Пошла. И замуж за него пошла. А он меня отправил учиться на врача, потому что не хотел, чтобы я за больными утки выносила.

Ирина хихикнула, совсем как девчонка, добавила:

— Я же отказалась дома сидеть!

Я хотела спросить, где теперь отец Ильи, но Ирина хлопнула ладонью по столу:

— Так, пельмени закончили, давай теперь сварим себе кулёчек и пообедаем, а то этот балбес, может, ещё не скоро приедет.

Она встала, налила в кастрюлю воды и поставила на газ. Потом обернулась и спросила в лоб:

— А пока скажи мне, как на духу — близнецы твои от Ильи?