— Куда мы едем? — спокойно интересуется Яна.

Молчу, еще быстрее разгоняю внедорожник, и притормаживаю только у КП ГАИ.

— Если ты сейчас что-нибудь ляпнешь, — предупреждаю девушку, — будь уверена, тебе не поздоровится.

Опускаю водительское стекло, передаю документы сотруднику.

— Товарищ Рогожкин, — тянется, громко обращается к инспектору. Я напрягаюсь, сдавливаю руль. — Мой мужчина — импотент! Импотент в моральном плане!

Мы с сотрудником переглядывается. Жму плечами и мысленно в очередной раз удивлюсь выходкам Яны. Не знаю о чем она думает, но если объективно, была же, была же возможность покинуть мое авто и обременить “убийцу” кучей проблем.

— Удачного пути! — заканчивает проверку лейтенант Рогожкин.

Киваю в ответ, двигаюсь дальше.

Город остается позади, километров так за тридцать. Съезжаю с трассы на обочину, включаю аварийку.

Совсем темно, хочу рассмотреть физиономию Яны. На пару мгновений включаю в салоне свет. Не ревет, хмурная какая-то. Ведьма. И вновь полумрак. Выхожу из авто, пересаживаюсь к выскочке.

Она такая дикая, невоспитанная, я не встречал прежде настолько отчаянных. Отталкивающе — противная девка, но в тоже время, дерзость и огненная харизма буквально корежили, выдирая из самых скрытых чертог сознания давно забытые чувства.

— Последний раз спрашиваю…

— Ооо… Видел? — загадочно шепчет, достает из-за спины интим-игрушку. — Запомни, Руслан, именно на этом месте я вертела твои угрозы.

Никогда не бил женщин и даже мужчин, что значительно слабее меня физически, но Яна, точно напрашивалась.

За моими плечами молодость и десять лет отданные рингу, точнее клетке в которой я поистине мог излить свою ярость, надеясь, что когда-нибудь кровь закончится. Хотя один бой я все-таки проиграл, еще в начале карьеры и расплата была слишком велика.

— Яна! — вырываю из рук предмет, кидаю под ноги. — Чего добиваешься?

Кусает губы.

— Ты решила разозлить меня? У тебя это получись. — Продолжаю.

Довольно улыбается.

— Что ты хочешь?! — не выдерживаю.

— Хочу…

Успеваю выдохнуть до того, как цепкие пальцы хватаются краев моей куртки, уверенно тянут. Я наваливаюсь сверху Яны, но делаю опору на локти, чтобы в конец не раздавить бесстыжую. Мне определенно становится жарко в одежде и слишком душно в салоне авто. Девушка вновь касается моей шеи, трогает лицо, взлохмачивает волосы. Ей смешно, мне не очень.

Я снова не сдерживаюсь, целую, ощущая во рту уже хорошо знакомый вкус ванили. Жадно вбираю в себя ее дыхание, выпуская через ноздри. Не выносимо горячо, еще чуть-чуть и выскочка точно оседлает меня, как бестолкового осла, который повелся на “юбку”.

Оседлает… обнаженная Яна с бархатной попкой.

Через куртку нащупываю грудь, слегка сжимаю, с губ девчонки срывается тихий стон.

— Ты хочешь, чтобы я тебя трахнул?

— Не плохая идея, Руслан Тагирович.

Ну ок.

Расстегиваю молнию на куртке, потом на бесформенном мешке Яны. Внимательно наблюдаю за девицей.

В чем подвох?

Она сама освобождает себя от верхней одежды, спешно разувается. Кидаю свою вещь на переднее кресло, возвращаюсь к девице, укладываю ее удобней, вжимаю в сиденье. Опять эта блузка, светлая, трикотажные брюки, а под ними те самые атласные трусики. Приспускаю штаны Яны, скольжу ладонью по гладкой ткани белья. Влажная, достаточно чтобы понять — девчонка не врет. Прекрасно.

Отстраняюсь, молча выхожу из тачки. Обхожу, открываю дверцу со стороны девушки. Сначала выпроваживаю нахалку, после, под громкие вопли и нецензурную брань, швыряю ей куртку, обувь и сумку.

— Передавай привет дальнобойщикам! — напутственные слова, сажусь за руль. — И да, таким как ты, просто противопоказано размножаться!

Аккуратно сдаю назад, чтобы не сбить Яну, замечаю на заднем сиденье мобильный.

***

Яна.

— Придурок! Конченый эгоист!

— И он действительно выкинул тебя на улицу? М-да… Надеюсь, переспать-то ты с ним не успела?

— Слава Богам, Петрович, и чем я только думала?

А что? Сижу вот, внутри салона фуры, в город еду. Рядом со мной дядька-водитель, Михаил Петрович, лет так шестидесяти, душевный человек, скажу вам.

Гребаный Юсупов еще ответит за эту выходку. За двадцать лет, я уже видела некое дерьмо в своей жизни, но это слишком.

Думаете, чертов Руслан, отъехав на метров десять остановился, потом вышел из тачки и, достав скрытый букет цветов, усадил обратно? Ага, конечно. Только выхлопа в лицо, только Хардкор, а после, ловила попутку на трассе, осознав, что мобильник так и остался лежать в его гребаном внедорожнике.

Я появилась на свет слишком рано, мои родители явно были не готовы к такому “сюрпризу”. Маме — двадцать один, отец, на год старше.

Не хочу обвинять их в инфантилизме, однако факт остается и он неизменен. Взрослые по паспорту, дети внутри. Низкая ответственность, нежелание контролировать свои чувства и эмоции, мол, “хочу — не хочу”, “люблю — не люблю”- всегда имели приоритет перед словом “надо”.

Моя матушка, очень творческая, художник в свободном полете. Отец — игрок, любитель резаться в Покер на деньги.

Так что, росла Янка, трава дворовая, до тринадцати лет, пока в ее жизнь постепенно не стало закрадываться вышеупомянутое дерьмо. Начиналось все с быта, потом обременение элементарным контролем за счетами, коммуналкой. На мои плечи водрузилось то, что обычно выполняют нормальные родители.

А если совсем честно, всегда мечтала сказать какому-нибудь задире: — Только тронешь, мой папа тебе наваляет!

Но нет, получалось как раз таки все наоборот, очень грустно осознавать, что ты лишь мелкое ничтожество в этом мире, защиты не жди. Только сам, только сам.

После школы, когда мне едва исполнилось восемнадцать, переехала в другой город. Учеба, работа, каникулы в доме родителей.

Апогей настал, когда на очередных выходных в нашу дверь постучали. Отец задолжал крупную сумму денег каким-то отморозкам, поставив меня в залог. Собственноручно открыл им, провел в мою комнату. Мать даже плакала, а я сразу поняла, что к чему. Но черта с два они получили мою девственность, жизнь всему научит и уже тогда, во мне преобладали задатки Сталина.

В общем, после этого, скоренько свалила обратно. И все равно благодарна своим родственникам, иногда высылаю деньги, поддерживаю связь, по телефону, по праздникам, не всем, а только значимым. В гости меня не зовут, да и я как-то не стремлюсь больше.

Останавливаемся у большого круглосуточного супермаркета, куда Петрович вез товар из соседнего города. От туда вызываю такси, любезно предоставленным кнопочным телефоном водителя. Уже двенадцать ночи и вновь поездка. Вымоталась, почти засыпаю на заднем сиденье Рино Логан.

Выхожу из тачки, топаю к подъезду, кто-то опять стырил лампочку уличного освещения. Мрак. Тянусь ключом к дверце, вздрагиваю.

— Не иначе как по клиентам шастала?

— Ты еще здесь?

— А че?

— Да ни че, на ху…й иди, Толик.

Впервые наш разговор не ограничивается парой фраз, но суть остается прежней, дергаю металлическую створку захожу внутрь. Веки слипаются, волочу свое уставшее тельце в квартиру. Три раза стучу, перед тем как зайти внутрь.

— Ух, ну наконец-то! — встречает у порога шальная Алина. — Сильно ругался шеф?

— Эм… нет, — подозрительно рассматриваю хаотично бегающие темно-карие глаза.

Неужели нашла все-таки мою припрятанную в шкафу бутылку Мартини?

— Уфф… — опять фырчит, задыхается. Тянется ко мне, шепчет на ухо. — Хорошо, что предупредила, я успела убрать с сушилки твои трусы.

— Чего?

Из кухни с гордо поднятой головой показывается Руслан. Его глаза холодны, лицо спокойно, останавливается в проеме, скрещивает на груди руки. Земля уходит из-под ног, шатаюсь. Тело тут же охватывает горячей волной ужаса, беру подругу за локоть, прячу за спину. Нет уж, только попробуй тронуть ее. Глотку перегрызу, ей-богу.

— Ты что? — изумленно визжит Алина, вырывается и вновь становится между нами. — Уже успели поругаться?

— Зачем его пустила? — строго говорю.

— Сама же писала, заедет Руслан, мой парень.

Ну конечно, как же я сразу не поняла. Чертов мой парень, поступил хитрее, не признался, кто он есть. Но если сейчас я расскажу правду, то, скорее всего наша Планета расколется пополам, ну или у Алины случится сердечный приступ. Что ж…

Делаю пару шагов вперед, дергаю Руслана за руку, тяну к двери.

— Одевайся, любимый.

Он от чего-то не спорит, обувается, накидывает куртку. Зверь явно что-то задумал. Выходим в подъезды поднимаемся на пару пролетов выше.

— У меня на телефоне пароль! Как ты догадался? — останавливаюсь, перевожу дыхание.

— Хм… “1,2,3,4,5,6” с первого раза, Яна.

— Циник! Я ненавижу тебя! — произношу громче, машу руками. — Обманул, оставил меня на трассе! Тебе это так с рук не сойдет. Можешь забыть об Алине!

— Да что вы говорите, госпожа выскочка? — делает шаг ближе, пячусь назад. — Знаешь, это взаимно.

Не выдерживаю, замахиваюсь рукой, дабы влепить Юсупову по наглой морде. Перехватывает мое запястье, больно сжимает. Раздраженный мужской выдох, толкает к стене. Бьюсь затылком, но тут же отскакиваю, успеваю ударить ладошкой Руслана в грудь перед тем, как он снова впечатывает меня в чертову стену, выкрашенную зеленой краской.

— Совсем что ли? Дышать нечем… — возмущение больше походит на стон.

Слишком близко, еще чуть-чуть и громадина-инвестор оставит вместо меня лишь мокрое место.

— А разве кто-то говорил, что будет приятно? Ммм? — склоняется к лицу.

Пытаюсь увернуться, толкаюсь. Хочу ударить его в пах, но ничего не выходит. Кожу вновь окутывает дыхание с примесью ментола. Привычно потеет зад.

— Возвращайся в преисподнюю, Руслан.

— Если только с тобой… — касается лицом моей щеки, шепчет на ухо.

Вспышка адреналина бьет по глазам, разносится пульсацией по всему телу, рвано стараюсь набрать воздух в легкие, однако не успеваю.

Мои губы вновь захватываются поцелуем, и я понимаю, что эту война будет проиграна. Выдыхаю ему в рот. Трясусь, как последняя дрянь, от шока и огня, который тугой спиралью начинает закручиваться где-то в районе солнечного сплетения. Цепляюсь в плечо Руслану, сжимаю, вздрагиваю.

Он подхватывает мои бедра, поднимает на руки и снова к стене. Дотрагиваюсь ладонями мужского лица с колкой щетиной, не в силах отказаться от поцелуя. Мой грозный Лев, слегка прикусывает губу, отстраняется, пристально смотрит в глаза, продолжает держать на руках.

— Степанова, терпеть тебя не могу, — широко улыбается и почти неслышно произносит Руслан.

Глава 7.

Скалюсь в ответ. Мне до чертиков приятно его лицо, до дрожи, те прикосновения, которыми сейчас одаривает меня инвестор. Я ненавижу Руслана всем сердцем и равноценно люблю… С первой встречи, с первым началом нашего бесконечного спарринга. Но он об этом не узнает, ни-ког-да.

Мужчина делает шаг к лестнице, потом еще. Громко визжу, боюсь упасть. Стоит отдать должное вестибулярному аппарату Юсупова, спустились вниз без травм, тянусь к светящийся кнопки подъездной двери.

Краем глаза замечаю подскочившего Толика, да сосед, даю тебе почву для новых ругательств. Сейчас молчи.

Руслан несет меня к своему внедорожнику, открывает с брелка. Спускает на землю, распахивает заднюю дверцу авто. И вновь темный кожаный салон, пропитанный хвойным ароматизатором.

— Мы, кажется, не закончили наш разговор, — садится за руль.

— Только не вези меня за город.

Бездумно колесим по улочкам, сон как рукой снимает. Молчу, не знаю что сказать, инвестор тоже в своих мыслях. Заправка. Два кофе купленных Русланом и опять едем. Я вижу в дали большой мост, украшенный темно-синей подцветкой — одна из главных достопримечательностей. Наконец останавливаемся.

— Ты очень смелая девочка Яна.

Говорит спокойно, сказала бы даже с грустью.

Напрягаюсь.

Он разворачивается ко мне лицом, тянет ладонь. Не задумываясь, отвечаю жестом. Слегка сжимает руку, почти невесомо касается губами. В этот момент мне больше всего хотелось прижаться к нему, закопать топор войны и просто быть рядом. Но ты не из моей стаи Руслан, я тебя совершенно не знаю.

— Спасибо.

Он смотрит так пристально, будто хочет прочитать мои мысли, щурится и вновь целует. Внутри меня буря, бешеный ураган страсти к этому человеку. Но я лишь вскидываю подбородок, осторожно возвращаю руку к себе на колено. На кону судьба Алины и я просто не имею права допустить ошибку, какие уж тут чувства…

— Верни телефон.