Глава 4

— В этом нет необходимости, — спокойно говорю я и вспоминаю о телефоне. Тянусь за ним в сумку, набираю номер Димы, а сама поясняю мужчине: — Я жду своего жениха.

Он коротко кивает, но никуда не уходит, продолжает стоять и буравить меня взглядом, под которым мне невольно хочется съежится. Я слышу пустые гудки в трубку и чувствую, как закипаю. Сначала Дима назначил встречу, а теперь и вовсе не берет трубку. А еще этот мужчина, усмехающийся мне в лицо и как-будто говорящий: “Да ладно, какой жених?”.

Я не помню момента, чтобы раздражалась по пустякам. В последнее время я предельно собрана, расчетлива, мне хватает пары минут, чтобы прийти в себя, но сейчас я заметно выбиваюсь из привычной колеи.

— Изменились планы? — вдруг спрашивает мужчина.

— Видимо, да, — немного успокоившись, отвечаю я, а после открываю мессенджер, куда от Димы приходит смс-сообщение.

Дима: Прости, приехать не получается. Возникли проблемы на предприятии, я срочно развернул машину туда. Поужинай без меня, малыш.

Перечитав сообщение несколько раз я, наконец, могу выдохнуть. С Димой все в порядке, просто у него возникли проблемы. С улыбкой на лице я печатаю ответ, добавляю в конце веселый смайлик и сердечко и жму отправить.

— Ну так как? Примете извинения в качестве ужина?

На мгновения я непонимающе смотрю на мужчину, потому что уже забыла о его существовании, настолько погрузившись в переписку с любимым. В конце концов, я понимаю, что ехать домой мне далеко, искать другое место для ужина глупо, а отказаться от ужина и идти в ресторан одной, садится за соседний столик с тем, кто хочет загладить вину, по-детски. Еще несколько минут я взвешиваю все за и против, решаю для себя, не будет ли это слишком, но в конце концов принимаю предложение мужчины и пишу смс Диме:

Мила: Ты можешь говорить?

Дима: Нет. Приехал на завод. Что-то срочное?

Мила: Нет, потом расскажу.

Я подумываю над тем, чтобы написать ему и объяснить ситуацию, но понимаю, что сейчас, пока он решает проблемы с работой, мое сообщение может показаться ему странным. И вряд ли он будет вдумываться в его смысл. А поспешных выводов и упреков после я не хочу. Решаю, что позвоню ему позже или расскажу все завтра, когда мы встретимся.

— Вы закончили? — спокойно осведомляется мужчина. — Я Давид, — он протягивает мне руку, которую я тут же пожимаю. — Думаю, будет неплохо для начала познакомиться.

— Мила.

— Очень приятно.

Я лишь киваю и вхожу в ресторан, пока мужчина придерживает дверь, тем самым давая понять, что пропускает меня. Оставив свое пальто в гардеробной снова, я захожу в зал. Осматриваюсь по сторонам и понимаю, что пока мы разговаривали, все свободные места уже заняты. Решив, что это к лучшему, я собираюсь развернуться, поблагодарить мужчину за попытку извиниться, сказать, что не держу на него зла и уйти, тем самым избавив себя от необходимости объясняться перед Димой. Этого не происходит, потому что Давид по-хозяйски берет меня за руку и ведет куда-то вглубь.

Через какое-то время я понимаю, что мы идем к зонам ВИП. Не знаю, что меня так удивляет: то ли то, что мужчина вовсе не выглядит тем самым ВИП-клиентом, то ли то, что он ведет совершенно незнакомую ему женщину туда, где час пребывания стоит немалых денег. У меня у самой не средняя зарплата, я успешный предприниматель, но считаю, что тратить деньги на ВИП — глупо. Конечно же я не говорю этого вслух и молча следую за мужчиной.

Немного в сторонке размещен наш столик за ширмой. Мужчина помогает мне сесть, отодвигает стул, а после придвигает его ближе. Официант протягивает нам меню и несколько минут мы занимаемся тем, что изучаем его содержимое. Я знаю его наизусть, поэтому готова сделать заказ почти сразу, но мужчина что-то просматривает, листает. Я уверена, что он приходит сюда не впервые, но почему-то тянет. В какой-то момент я начинаю думать, что все это неправильно. Что согласившись, я совершаю непоправимую ошибку, но быстро подавляю эти мысли. В конце концов в его жесте нет ничего предосудительного и неправильного. Он всего лишь хочет извиниться.

— Сделали выбор? — осведомляется он, и я отмечаю, что с “ты” он резко переходит на “вы” и мне импонирует это.

— Да, — киваю.

— Часто здесь бываете?

— Довольно, — соглашаюсь я. — Приходится приходить по работе с партнерами, да и с женихом часто здесь бываем.

— Собираетесь замуж?


— Дата свадьбы еще не назначена.

Знаю, что я безбожно вру, потому что Дима не делал мне никакого предложения и мы даже не обсуждали возможную свадьбу, но сдавать позиции поздно, раз уж с самого начала я заявила о наличии именно жениха.

Сделав заказ официанту, между нами повисает неловкая пауза. Я совершенно не знаю, о чем общаться с незнакомым мужчиной, а он, похоже, вовсе не нуждается в разговоре. Вместо этого Давид откидывается на спинку дивана и с нескрываемым любопытством рассматривает меня. Я же позволяю себе лишь вскользь оценить дорогие наручные часы, айфон последней модели и явно не дешевую одежду, хотя поначалу рваные светлые джинсы и кремовый пуловер вместо строгого костюма и рубашки, показались мне неуместными для такого уровня ресторана.

— А вы? — спрашиваю, чтобы сгладить неловкую паузу и отвлечь мужчину от критического осмотра моей скромной персоны.

— Захожу, но нечасто. Тоже в основном с партнерами. И знаете… — он выдерживает паузу, — я ни разу не был здесь с женщиной.

— Почему? Не нашли ту единственную?

— Скорее, не нашел ту, с кем хотелось бы показаться на людях, — он пожимает плечами, а мне становится не по себе.

Я ничего не отвечаю на его фразу, отвлекаюсь на телефон, чтобы проверить сообщения от Димы, но их нет. Видимо, проблемы гораздо серьезнее, чем я могу себе представить.

— Вы кажетесь другой, — нарушает тишину мужчина.

— Что вы имеете в виду? — все же спрашиваю, раз Давид не хочет сворачивать тему.

— Вы очень красивая женщина, Мила, — он не льстит мне, просто констатирует факт, не стараясь угодить спутнице.

Это импонирует. В силу своей работы мне часто приходится слушать комплименты, иногда принимать чересчур откровенные намеки, а в других случаях буквально отшивать поклонников. Я никогда не считала себя первой красавицей, просто так уж сложилось, что я по большей части работаю с мужчинами. И иногда приходится быть настойчивой, чтобы отстоять свое “я” и показать характер. Мужчина же, напротив, делает комплимент так, чтобы не поставить в неловкую ситуацию, но я все равно немного смущаюсь. Наверное это происходит потому, что я вижу его заинтересованность во мне. То, как он смотрит, нельзя назвать просто рядовым изучением незнакомой женщины. Это интерес, но все же не выходящий за рамки обычного ужина.

Наконец, нам приносят заказ и неловкость немного спадает. Давид предлагает выпить, но я отказываюсь. Решаю не придумывать ничего нового и говорю, что должна забрать дочь в одиннадцать от подруги. Именно в этот момент у нас неожиданно появляется общая тема для разговора. Давид делится тем, что у него есть сын. Взрослый парень, почти совершеннолетний.

— Всего через пару месяцев ему исполнится двадцать, — признается мужчина. — Я готовлю по этому поводу грандиозный праздник.

— Моей дочери через несколько месяцев восемнадцать. Подарок уже выбрали?

— Нет, — смеется он, обнажая ряд белоснежных зубов. — Еще нет. Он хочет спорткар, но я сомневаюсь, что это тот подарок, который нужен моему сыну, поэтому… — он делает паузу, будто задумавшись, — я все еще не знаю, что подарю ему.

— И я, — неожиданно признаюсь.

Я не говорила об этом даже с Димой, потому что он считает, что нет ничего лучше собственного автомобиля и никакие доводы, что Марина еще не готова управлять автомобилем и он ей не нужен, на него не действуют.

За разговором о подарках, о предстоящих днях рождения и о детях, которые по-своему переживают нелегкий период, я забываю о времени. Между нами больше нет неловкости, мы смеемся, шутим, но когда звонит мой телефон, я напрягаюсь. Перевожу взгляд на дисплей и вижу незнакомый номер. Беру трубку и слышу на том конце провода:

— Тетя Мила?

— Да.

— Тут Марина, — сбивчиво говорит девочка… — Я не знаю, что с ней. Она странно себя ведет и рядом с ней какой-то взрослый парень.

— Это кто?

— Лида, — сообщает девочка. — Марина пришла полчаса назад с каким-то парнем и… в общем, приезжайте.

Я ничего не понимаю, потому что я отвезла Марину к Лиде вовсе не полчаса назад. Бросаю взгляд на телефон: почти одиннадцать. Я чертыхаюсь и встаю из-за стола. За разговором я совершенно забыла о дочери, понадеявшись на ее ответственность и теперь чувствую себя виноватой.

— Что-то случилось? — спрашивает мой спутник.

— Да, нет… — как-то невпопад говорю я. — Спасибо вам за ужин, извинения приняты. Всего доброго.

Быстро добираюсь до гардеробной, забираю свое пальто и выхожу на улицу. По пути к машине мои руки дрожат, не желая слушаться. Я набираю Диму, но он не отвечает ни на первый, ни на второй звонок. Уже у машины безрезультатно пытаюсь открыть дверь, но из рук выпадает брелок, и я чертыхаюсь, прижимаясь лбом к крыше автомобиля.

— Мила, позвольте мне помочь, — слышу голос Давида где-то рядом.

Глава 5

Наверное я соглашаюсь, иначе как объяснить, что сейчас я в одной машине с Давидом. Он уверенно управляет моим автомобилем, а я нервно кромсаю подол платья, хотя никогда прежде за собой подобного не замечала. Наверное, это страх за единственную дочь. Я так и не поняла по телефону, что именно не так, а потому сейчас не знала, как себя буду вести и к чему нужно готовиться.

Дорога к дому Маришкиной подруги длится вечность. Мы то и дело останавливаемся на светофорах, я нервно смотрю вперед и обдумываю действия. Что мне сделать, едва я увижу Маринку? Отругать, накричать или обнять и попытаться мирно поговорить. Мы с дочерью всегда доверяли друг другу, поэтому я безоговорочно поверила ей и отпустила к подруге. По тому, что я услышала, стало понятно, что Маришка не пошла ни к какой Лидке. Скорее всего она пошла к парню, но почему ничего не сказала об этом мне?

— Мила, все будет в порядке, — уверенный мужской голос выводит меня из задумчивости.

Я лишь киваю, а сама снова набираю номер Димы. Через несколько гудков он таки отвечает.

— Да, Мила, что-то случилось?

— Я не знаю, — вздыхаю в трубку. — Что-то с Маринкой. Мне позвонила ее подружка и сказала, что она как-то странно себя ведет.

— Где ты?

— Еду сейчас за ней.

— Хорошо. Наберешь меня, когда приедешь, ладно? Расскажешь, что с ней, — Дима выдерживает паузу, после чего говорит: — Прости, мне пора.

Дима отключается, а я убираю телефон от уха и несколько минут просто гипнотизирую экран. Дима сказал, что ему некогда? Нет, не так. Он сказал, что ему пора, но разве это не одно и то же. Что может быть важнее ребенка любимой женщины? Что, черт возьми, может быть важнее Марины. Важнее моего крика о помощи. Я хочу открыть окно и вышвырнуть телефон, но в последний момент мою ладонь перехватывает сильная мужская рука. Давид умело управляет машиной одной рукой, а второй переплетает наши пальцы.

— Дышите, Мила, все будет хорошо, я вам обещаю. Я рядом, опыт работы с трудными подростками у меня есть.

Его голос звучит настолько уверенно и спокойно, что эти чувства передаются и мне. Я чуть сильнее сжимаю руку Давида и поворачиваю голову к окну, чтобы перевести дыхание. Я не понимаю, как получилось так, что Дима, мой любимый мужчина, сейчас решает какие-то проблемы с работой, а Давид, совершенно незнакомый мне, везет к дочери и обещает, что все будет в порядке. В какой момент я позволила этому случиться? И когда стала настолько слабой, что даже оказалась не в состоянии сама сесть за руль?

К дому Лиды мы подъезжаем быстро. Я поднимаюсь на указанный девочкой третий этаж, добираюсь до нужного мне номера квартиры и резко дергаю за ручку двери. Она оказывается не заперта. Практически с порога я слышу музыку и какие-то крики. Я уверенно иду дальше, прохожу в зал и не могу поверить тому, что вижу: моя дочь танцует на столе, а все вокруг хлопают. Только Лида смотрит на это такими же глазами, что и я, а еще какой-то парень, которого я вижу впервые. Он, в отличие от остальных, совсем не весел и пытается снять мою дочь со импровизированного танцпола. Маришка же уверенно отмахивается и продолжает танцевать. Спасибо на том, что одетая. Я перевожу дыхание и кричу:

— Марина.

Дочь замирает. Ее тело каменеет, после чего она резко разворачивается ко мне и падает назад. Я рвусь вперед, но выдыхаю, когда она падает не на пол, а в руки того самого парня, который пытался ее надоумить. Когда же Маришка не встает и никак не реагирует, а парнишка кладет ее на диван, я чувствую неладное. Она без сознания. Я быстро оцениваю ситуацию и вызываю скорую. Как раз в этот момент меня отодвигают в сторону, рядом с Мариной присаживается Давид. Он щупает ей пульс, достает откуда-то из кармана фонарик и светит им в ее глаза, после чего уверенно хватает ее тельце на руки и двигается к выходу.