Сара широко улыбнулась сквозь слезы и кинулась обнимать брата. Дженнифер видела, с какой любовью Дилан прижимал сестру к себе, и понимала, что он сказал все это лишь ради неё. Согласился лишь ради спокойствия Сары. Иной причины не было. Ему пришлось соврать о том, что они поговорят, потому что дороже счастья малышки Бей для Дилана не было ничего. Она была его миром. И ради этого мира он готов был абсолютно на все.


Сара поцеловала брата, а затем подошла к Дженнифер.


- Я надеюсь, что ты позволишь тому, что тебя беспокоит, навсегда уйти, - сказала она так тихо, что слышно было лишь им двоим. – Не бойся рисковать, - Сара ласково дотронулась ладонью до её щеки, а затем обняла, с силой прижимая к себе. Дженни закрыла глаза, позволяя своей боли врываться из железных цепей, которые до этого моменты сковывали её и не давали проявиться в полную силу.


Когда Сара разжала крепкие объятия, Дженнифер тут же отвернулась и часто заморгала, не желая показывать свои слезы. Она на мгновение прикрыла глаза, делая большой и размеренный выдох, а затем открыла их, через окно наблюдая за тем, как её подруга забирается в свою машину.


Дилан подошел к ней сзади настолько бесшумно, насколько это представлялось возможным, но она всегда чувствовала, когда он находился к ней ближе, чем на милю.


- Ты же понимаешь, что они совсем не заперли нас тут, и что мы можем уехать в любой удобный для нас момент? – спросила Дженнифер, пытаясь сохранять максимально предельное хладнокровие.


- Да, - тут же ответил он, - понимаю.


Её губы тронула печальная улыбка, но она старалась ничем не выдать своих чувств.


- Я вызову такси, - Дженнифер развернулась в противоположную от Дилана сторону, чтобы уйти, но он внезапно резко развернул её к себе. От неожиданности она покачнулась и, чтобы не потерять равновесие, инстинктивно уперлась ладонями ему в грудь. – Что ты…


- Я сказал, что понимаю это, - начал говорить он, смотря ей прямо в глаза, - но не сказал, что мы этим воспользуемся.


Она тонула в его глазах, но все еще отчаянно пыталась делать вид, что ей все равно. Пыталась уверить его в том, что её сердце не выпрыгивает из груди со всевозможной силой, а ноги не дрожат, как у самого настоящего подростка. Пыталась показать, что совершенно ничего не чувствует, и что его прикосновения не вызывают у неё прилив неконтролируемого желания.


Его лицо было всего в нескольких дюймах от её, и это позволяло ей ощущать его горячее дыхание на своей коже. Она почувствовала, как его рука осторожно коснулась её спины, а затем медленно добралась до бедра, и это заставило её инстинктивно слегка приоткрыть свои губы.


- Что за игру ты затеял… - прошептала Дженнифер, когда его взгляд опустился на её рот.


- Я никогда не играю, - тихо сказал он. – Не с тобой.


- Дилан…


- Только не говори мне, что ты совершенно ничего не чувствуешь, когда я рядом, - он снова коснулся её спины, но теперь уже обеими руками. – И что тебе все равно, когда я делаю так, - он переместился на её талию, а затем опустился ещё ниже, и Дженнифер тихо застонала.


- Зачем ты делаешь это…


- Чтобы доказать, что ты хочешь, - прошептал Дилан, придвигаясь к ней ещё на дюйм ближе и сокращая расстояние практически до предела.


- Чего? – выдохнула она.


- Этого, - он осторожно приподнял кончик её подбородка, а затем накрыл её рот своим. Дженнифер тут же застонала, понимая, что справляться с подобным напором просто не имела сил и обвила его шею руками. Он завладел её телом, подчинил её разум, а её чертов контроль, который всегда был ей верным соратником, сейчас летел ко всем чертям. Она не знала, какого хрена творила, но, если быть предельно честной, знать и вовсе не желала. В это самое мгновение она жила лишь теми ощущениями, которые ей дарил этот невероятный мужчина, и плевать она хотела на все остальное.


Дилан легко приподнял её и усадил на столешницу, а она слегка раздвинула ноги, позволяя ему протиснуться между ними. Их поцелуй уже давно перешел черту «невинного», и сейчас напоминал страстное слияние двух людей, ждавших этого момента слишком долгое время. Она снова застонала, когда его прохладные пальцы проникли под футболку и коснулись обнаженной кожи, а затем прервала поцелуй, позволяя Дилану стянуть с себя тоненькую тряпочку.


Их взгляды на мгновение встретились, и Дженнифер поняла, что в его глазах застыл немой вопрос, ответ на который она дала ему незамедлительно и самым простым способом: снова прильнув к его губам и обхватив ногами его бедра. Дилан мгновенно зарычал, отчетливо давая ей понять, что свой выбор она только что сделала, и спустя каких-то десять секунд вторая футболка тоже полетела на пол.


Его руки блуждали по её разгоряченному телу, и ей казалось, что ещё немного, и она точно совершит то, чего ещё никогда в своей жизни не делала: начнет умолять.


- Мы пожалеем об этом, - прошептала Дженнифер, когда Дилан на мгновение прервал поцелуй.


- Я не позволю себе совершить подобную глупость.


- А если её совершу я?


- Тогда я буду рядом, чтобы все исправить.


Дилан осторожно завел свою руку за её голову и медленно потянул тоненькую ленточку, распуская милый красный бантик и позволяя её волосам рассыпаться по обнаженным плечам. От этого, казалось бы, на первый взгляд, невинного движения, у неё мгновенно перехватило дыхание, сердце начало отбивать бешеный ритм, а пульс участился практически до предела.


Он подхватил её за ягодицы, и она сильнее сцепила свои ноги сзади, прижимаясь к нему всем своим телом. Она не помнила, как они добрались до комнаты и избавились от ужасно липших к коже джинс, потому что все это время не могла оторвать взгляда от своего сероглазого Бога. Он нес её так легко, словно она была невесомым перышком и так бережно, словно в любой момент могла разлететься на мельчайшие частицы. Где-то глубоко, в самых отдаленных уголках своего разума, она понимала, что, возможно, в эту самую секунду может совершить самую большую ошибку в своей жизни, но была уверена в том, что она будет самой лучшей. Самой желанной. Ошибкой, о которой говорят: она стоила того.


Дженнифер ощутила под собой мягкость шелковых простыней и только после этого позволила себе задышать. До сих пор она не смела прерывать с ним зрительного контакта, но когда Дилан провел подушечками своих пальцев по коже на её животе, она инстинктивно закрыла глаза и слегка облизнула пересохшие губы. Его руки могли бы свести с ума абсолютно любую женщину, и Дженнифер уже чувствовала, что находится на самом краю пропасти, в которую готова упасть добровольно. Она немного выгнулась, чтобы он мог без труда найти застежку бюстгальтера, а затем услышала, как он ловко её расстегнул. В её голове проскользнула мысль о том, какое бесчисленное количество раз он уже проделывал это с другими женщинами, но она тут же отбросила её в сторону, не желая портить такой момент пустыми ненужными рассуждениями. Его губы коснулись сначала одного её соска, а потом и другого, заставляя её в очередной раз затаить дыхание и вжаться в мягкий матрац кровати. Он поочередно покусывал и полизывал её груди, играя с ними в сладострастную невыносимо мучительную игру, и опуская и без того уже окончательно пропавшую Дженнифер все ниже и ниже. В её личный Ад. В их общую Преисподнюю.


Когда она уже было решила, что невозможно испытывать ещё более нестерпимую муку, почувствовала, как он медленно провел своим языком вокруг её пупка.


- О Господи, - вырвалось у неё, когда она выгибаясь вверх и с силой цеплялась пальцами за шелковую ткань простыни. Он слегка раздвинул её податливые ноги, а затем очень нежно, словно она была самым дорогим произведением искусства, поцеловал внутреннюю сторону её бедра. Дженнифер судорожно вдохнула, пытаясь отчаянно поймать ртом драгоценный воздух. – Ещё немного и я умру… - на выдохе сказала она, заставив Дилана улыбнуться.


Он ничего не ответил, и лишь легонько, словно случайно, коснулся тоненького кружева черных трусиков, заставляя их обладательницу непроизвольно выгнуться. Она ощутила, как он осторожно потянул полупрозрачную ткань вниз, и приподнялась, помогая ему избавить себя от этого ненужного атрибута одежды.


- Ты такая красивая, - почти неслышно произнес он, проделывая нежную дорожку из поцелуев вверх по её бедру. – Иногда мне кажется, что все это сон, потому что рядом с тобой я чувствую, что живу.


Его горячее дыхание коснулось её лица, и она медленно приподняла опущенные веки, тут же попадая в пленительный омут его очаровательных глаз. Он смотрел на неё так, как не смотрел ещё ни один мужчина на свете: словно она была для него не просто очередной победой, а самым главным в его жизни выигрышем. Наградой, за которую борются. Призом, который страстно желают. Трофеем, на который заявляют свои права.


Он наклонился к её губам и коснулся их в нежном поцелуе, который заставил её ощутить странное порхание где-то внизу живота. Она никогда не воспринимала всерьез рассказы о тех «сказочных бабочках», которые появляются каждый раз, когда девушка влюбляется, но в эту самую минуту осознавала, что если и не эти крылатые создания, то какие-то другие точно заставляют её взлетать настолько высоко, насколько это только может быть возможно. И если это не крылья сейчас вырастают за её спиной, то тогда она совершенно не представляла, как ещё объяснить это парящее состояние.


Дженнифер обхватила руками его голову, запуская в светлые волосы свои пальцы, а затем почувствовала, как он вошел в неё одним быстрым движением. Её невольный крик приглушился страстным и то же время до невозможности нежным поцелуем, и она сильнее вцепилась в его локоны. Дилан углубил поцелуй, побуждая свой язык исследовать её рот с такой хозяйской уверенностью, словно однозначно давал ей понять, что больше никто и никогда не будет иметь на это право, а затем медленно задвигался в ней, заставляя пальцы Дженнифер переместиться на его обнаженную спину. Он слегка отстранился, тем самым давая им обоих возможность выдохнуть, и остановил свой взгляд на её голубых морских глубинах. Его толчки были медленными и размеренными, но с каждой секундой становились все сильнее и чаще. Он начинал двигаться в ней все быстрее и интенсивнее, заставляя черноволосую красавицу под собой кричать от наслаждения и окончательно терять себя. Дженнифер со всей возможной силой впивалась ногтями в его кожу, царапая и раздирая её до болезненной истомы. Она, сама того не осознавая, выкрикивала его имя и просила не прекращать. Она умоляла его входить в неё снова и снова, понимая, что, если он сейчас остановится, то она просто сойдет с ума. Она улыбалась, когда Дилан наклонялся, чтобы в очередной раз подарить ей свой сладкий поцелуй и стонала, когда он покусывал её губы. Она могла бы поклясться, что это был лучший секс в её жизни. С лучшим мужчиной. С непередаваемыми ощущениями. И волшебными чувствами. Теперь она понимала, почему все, что сейчас с ними происходило, можно было принять за сон. За самый лучший сон.


И она очень боялась, что он растает, оставив после себя одни лишь воспоминания.


- Я люблю тебя, Дженни, - донесся до неё еле слышный голос, который показался ей прекрасным выдуманным концом.

Глава 12

Дилан перевернулся на живот, и в его сознание начали закрадываться какие-то посторонние звуки. Вот ветка слегка ударила по стеклу - наверное, на улице сейчас дует прохладный ветер, - а теперь где-то вдалеке залаяла Лесси – собака его соседа-зануды, который утверждал, что его «девочка» является потомком той самой колли, которая играла Лесси в серии фильмов о верной собаке. Собаку он любил, а вот Тайлера Харриса не очень. Кто-то хлопнул дверцей машины, а затем заиграла громкая музыка. Снова приехали Питерсоны. Дилан застонал и резко вытащил подушку из-под своего лица, накрывая ею свою голову, чтобы хотя бы немного приглушить мучительные звуки. Он терпеть не мог, когда ему мешали спать и, когда это происходило, обычно злился, как Черт! Неужели он забыл закрыть окно? Музыка заиграла ещё громче, и это заставило Дилана зарычать и моментально вскочить с постели. Да чтобы они провалились со своим роком! Он подошел к окну и резко закрыл его, а затем сделал глубокий вдох и на несколько секунд прикрыл глаза, наслаждаясь драгоценной тишиной.