Присцилла Уэст - Беспечные (ЛП)

Трясясь в седле, словно тряпичная кукла, я старалась сохранять самообладание. Мои руки с такой силой вцепились в поводья, что они обжигали ладони. В ушах стоял гул от цоканья копыт о сухую землю пустыни.

На финальном интервале, когда камни были уже близко, я попыталась сфокусировать взгляд на финишной черте, но рискнула посмотреть на Джакса. Он скакал, глядя лишь на меня, совершенно не заботясь о том, что ожидает его впереди. На последней секунде я вырвалась вперёд и не без труда одержала победу.

Он натянул свои поводья, и я сделала то же самое, наши лошади замедлили скорость и пошли рядом. Я была счастлива оттого, что победила, но внезапно меня осенило, что Джакс ни за что на свете не смог бы проиграть такому новичку как я.

— Ты позволил мне выиграть!

Он поднял бровь со шрамом.

— Разве?

— Пусть я и быстро учусь, но ты опытный заклинатель лошадей, и это тебе ничего не стоило.

Его сексуальная улыбка отразилась в эбеновых глазах.

— Думаю, я просто отвлёкся на окружающий пейзаж.

Я вскинула в воздух кулак.

— Ну что ж, победа есть победа.

— Как по мне, то мы оба выиграли. — Он снова посмотрел на меня, точно так же, как смотрел во время скачки, и я поняла, что его взгляд остановился прямо на моей груди.

— Неудивительно. — Я шутливо толкнула его в плечо.

Джакс лишь улыбнулся мне.

Наши лошади уже несколько минут медленно брели по дороге, и тут Джакс, осмотрев окружающую местность, остановил своего коня.

— Похоже, это место подойдёт для передышки этих двух.

Он первым соскользнул на землю. Я последовала его примеру, относительно легко соскочив вниз, и протянула ему поводья. Несмотря на то, что по полной получила удовольствие от своей первой поездки верхом, тем не менее, я почувствовала облегчение, когда мои ноги коснулись твёрдой поверхности.

Пока Джакс привязывал лошадей, я воспользовалась моментом, чтобы насладиться офигенным пейзажем. Заходящее солнце окрашивало арку в скалах в оранжевый и фиолетовый цвета. Мимо кактуса пробежала парочка зайцев, где-то провыл койот. От его воя вдоль моего позвоночника пробежал холодок, но я была уверена, что Джакс меня защитит.

Я сняла ковбойскую шляпу и причесала пальцами волосы.

— Джакс, это совершенно потрясное место! Когда ты нашёл время устроить всё это?

— Меня осенило, пока ты спала, — отозвался он позади меня.

Я повернулась посмотреть, что он делает. Джакс направлялся ко мне, держа в руках охапку полевых цветов: лиловых, белых и золотистых. Должно быть, он собрал их на полянах вокруг нас, пока я любовалась видом.

— О! Они прекрасны, — сказала я, не в силах сдержать улыбку. — Как мило с твоей стороны.

Я протянула руки, чтобы взять цветы, но вместо того, чтобы протянуть их мне, он поднял их к моей голове и воткнул стебельки в мои волосы.

— Они как для тебя, так и для меня, — сказал он, чуть отступая назад, чтобы полюбоваться своей работой.

Мои щёки запылали. Я посмотрела в его тёплые глаза, немного смущённая тем, что не смогла сдержать улыбку.

— Спасибо тебе.

— Пойдём. — Он взял меня за руку и повёл к валуну. — Давай насладимся закатом.

Мы сели на валун, лицом к заходящему солнцу, и Джакс обнял меня своей крепкой рукой за плечо и притянул ближе к себе. Я прислонилась к нему, вдыхая его пряный, мужественный аромат, который стал уже слишком привычным мне, но от которого, я знала, я никогда не устану. Моя рука нашла его руку, и наши пальцы переплелись. Я размышляла над прошлой ночью и сегодняшним днём, о том, что он пошёл на всё, чтобы спланировать это, и поняла, насколько невероятно мило Джакс вёл себя по отношению ко мне.

Как только солнце утонуло за горами вдали, я чмокнула Джакса в щёку. Он обнял меня обеими руками и прижал покрепче, и мы наблюдали, как солнце омывало небо и пустыню отсвечивающими оранжевыми переливами в темнеющей синеве.

На следующий день у группы была запланирована съёмка клипа в звуковом павильоне в Лос-Анджелесе. Водитель автобуса, Бёрни, ехал всю ночь, чтобы мы смогли приехать вовремя.

Это был первый раз, когда мы с Джаксом спали вместе в автобусе после того, что случилось в Вегасе, и поэтому мы убрали подушку, которая нас разделяла. Однако мы не нарушали правило о том, что у нас не будет секса в его кровати. После огромных апартаментов, которыми мы наслаждались в Вегасе, автобус казался маленьким до такой степени, что мог вызвать приступ клаустрофобии, и, к тому же, мне не хотелось афишировать наши с Джаксом отношения перед остальными участниками группы.

Приехав в Лос-Анджелес, группа большую часть утра готовилась к съёмкам, а я же пыталась разобраться с завалом работы. Если даже кто-то из них и заметил, как много времени мы с Джаксом провели в Вегасе, никто об этом и словом не обмолвился.

Ближе к полудню цифры в моём ноутбуке начали расплываться, и я решила отправиться в студию, чтобы посмотреть, как снимают музыкальный клип. Я ожидала изрядного количества действа, как во всех фильмах Хичкока, но совсем не предвидела этого.

Девушка-зомби с отвратительной физиономией заглядывала в мои глаза и протягивала свои гниющие руки к моему лицу. Она с шипением проговорила:

— Мооооооззззззззггггггииииии…

Я рассмеялась, в знак одобрения кивнув гримёру, который накладывал на пальцы финальные штрихи.

— Клип будет потрясным, — сказала я.

Зомби улыбнулась — и это было бы жутко, если бы не её дружелюбный голос.

— Я хочу сделать фотку для своих детей. — Она бросила взгляд на смартфон, лежащий на гримёрном столике. — Не возражаешь?

— Конечно нет. — Взяв телефон, я постаралась найти нужный ракурс, чтобы запечатлеть её «во всей красе».

Только я собралась сделать фото, как в кадре оказался Джакс, глядя на зомби с притворно-перепуганным выражением лица. Я засмеялась, а он уселся обратно в свой стул перед зеркалом. Стоило отдать Джаксу должное, он знал, как сделать так, чтобы такой напряжённый процесс как снятие клипа оказался для всех развлечением. Всё послеобеденное время мы не испытывали нехватки в еде и напитках, и было здорово знакомиться с массовкой и тусоваться в самой настоящей лос-анджелесской студии.

Невзирая на то, что я была так далеко от дома, а может быть, именно из-за этого — я не знала — но мне уже целую вечность не было так хорошо. Уже несколько дней мне не приходилось пользоваться своими спасительными пилюлями, а я даже вспомнить не могла, когда такое вообще было возможным. Джакс делал так, что всё казалось чуть легче, чем было на самом деле. И находиться тут, в Лос-Анджелесе, было до странного просто — в каком-то смысле я даже чувствовала себя свободнее, чем когда-либо в своей жизни.

Незнакомый голос с сильным бостонским акцентом ворвался в мои мысли.

— Эй, ягодка, о чём замечталась?

Я повернулась и увидела небольшого роста мужчину с бородой и полдюжиной серёжек. Я впервые видела его лично, но в представлении не нуждалась: это был Торренс Хендерсон, режиссёр. Он снял не одно видео к хитам номер один, среди которых был и последний сингл Леди Дады, а фотографии этого селебрити с оригинальной внешностью появлялись в каждом глянцевом журнале. Хендерсон был постоянной фигурой на красных дорожка, и успех того или иного дизайнера во многом зависел от того, на чьём показе Хендерсон побывал на очередной Неделе моды.

— Прошу прощения? — сказала я, не совсем понимая, что ему от меня нужно.

Он коснулся кончиков моих волос и зажал их между пальцами.

— Неважно. Что это за краска? Выглядит великолепно.

Я ощутила, как вспыхнуло моё лицо.

— Это не краска.

— Натуральный. Мне нравится. Шикарно, — сказал он, оглядывая меня с головы до ног, отчего мне стало некомфортно. — Есть вопросы к своему наряду? Я так понял, ты следующая в очередь на грим.

О. Он не вёл себя неприлично, а просто подумал, что я буду сниматься.

— Я не актриса, вы, должно быть…

— Сошёл с ума, чтобы прятать такую внешность под гримом зомби? Согласен, — сказал он, театрально пожав плечами и вздохнув. — Но этот клип весьма концептуален. Если это поможет, то подумай обо всех тех актрисах, которые получили награды за то, что играли уродов. Николь. Шарлиз. Хэлли…

Я покачала головой и прервала его:

— Я весьма польщена, но вы ошиблись. Я здесь не потому, что снимаюсь в клипе.

Я не играла с тех пор, как облажалась посреди своей реплики в постановке «Сна в летнюю ночь» в средней школе — и уж тем более не собиралась пытаться, когда на карту была поставлена карьера Джакса.

— Тогда какого чёрта ты делаешь на моей съёмочной площадке? — Несмотря на эти слова, он не казался разгневанным, скорее озадаченным.

— Я здесь с Дж… — начала я, но быстро исправилась и протянула ему руку. — Прошу прощения. Я Райли Хьюитт, тур-бухгалтер «The Hitchcocks».

Он нахмурил брови.

— Мне ещё никогда не приходилось видеть таких бухгалтеров.

Я приняла свою самую лучшую эффектную позу, обхватив лицо руками.

— Там, где я работаю, так выглядят все бухгалтера, — проговорила я обольстительным голосом, а потом ухмыльнулась.

— Тогда позволь сказать тебе, что моими налогами занимаются не те люди, — сказал он. — Слушай, солнышко, если честно, для массовой сцены нам не помешает ещё несколько человек. Ты точно не хочешь принять участие в съёмках?

— Я большей частью из тех, кто за кулисами.

— Но выслушай внимательно мой отличный план. Смотри, медсестра-зомби, в руках у которой вот этот огромный шприц, преследует группу, к тому же ты будешь в форме медсестры… — Он выхватил из одной из вешалок плечики с формой. Я могла лишь представлять себе, что скажет Палмер, когда увидит, как я трачу время компании, снимаясь в клипе для рок-группы в обтягивающей униформе медсестры.

— Уф. — Я ущипнула латекс, их которого была сделана микро-мини-юбка костюма зомби. — Ну а какое у всего этого действа творческое заявление?

— Дорогая, это всё о славе.

— О славе? — При других обстоятельствах я бы устроила ему разнос по поводу использования словечек вроде «солнышко» и «дорогая», но мне не хотелось злить режиссёра «The Hitchcocks» прямо перед съёмками клипа.

— Когда такая группа, как «The Hitchcocks», становится знаменитой, эта слава запирает их внутри них самих, — сказал он, внезапно куда более оживлённо и быстро. Как если бы его включили на полную катушку. — Клип начинается с того, что вся группа находится в смирительных рубашках, каждый из них — в своей собственной камере, но даже когда им удаётся сбежать из своих камер, зомби пытаются им помешать. Это типа критики, а ещё пиявки, которые живут за счёт знаменитостей...

Я только и хочу, чтобы Джакс представлял меня, думала я, как пиявку или медсестру с разложившимся лицом зомби, которая преследует его с огромным шприцом.

Я уже было начала придумывать, как вежливо отказаться, но услышала, что кто-то зовёт меня по имени где-то за моей спиной.

— Райли?

Я осмотрелась, но никого не увидела. В следующий раз голос прозвучал громче:

— Райли, эй! Это ты?

Я посмотрела в сторону массовки и увидела, как сквозь толпу пробирается фигура. Высокая, светлокожая…

У меня внутри всё опустилось.

Нет. Не может быть, чтобы это был он. Не здесь. Не так и не сейчас.

— Райли? Охренеть, да это и правда ты! — Он подошёл ближе, проводя рукой по своим тёмно-рыжим волосам. — Как дела? Что ты делаешь в Эл-Эй[37]?

Я уловила блеск сверкающих белых зубов, когда он растянул губы в фальшивой улыбке.

— Коннор. — Несмотря на мой шок, мне удалось произнести его имя ровным тоном, и я скрестила на груди онемевшие руки. — Откуда ты здесь?

Он улыбнулся ещё шире.

— Здесь в Лос-Анджелесе или здесь в студии?

Я хочу знать, не преследуешь ли ты меня, подумала я, но не сказала этого вслух.

— Оба варианта.

Он засмеялся.

— А знаешь, могу задать тебе тот же вопрос.

Я прищурилась.

— Ты первый.

— Ну что ж, начнём с города. Я переехал сюда из-за работы. — Он говорил с прилизанным южно-калифорнийским акцентом, от его старого нью-йоркского говора не осталось и следа. — А что касается твоего второго вопроса, то я здесь для съёмок рекламы моей компании в соседнем павильоне. Я увидел твои волосы, и мне стало любопытно, ты ли это.