Ирина Давыдова - Беспечный ангел

— Стрельцова! Зайди ко мне! — позвал меня к себе шеф. Очень интересно, что ему понадобилось от меня. Я проработала всего два месяца, а выговоров было больше, чем у некоторых за всю жизнь!

Люба

Пустота, одиночество, боль. Три определяющих моей жизни. С тех самых пор, как моя жизнь превратилась во мрак, для меня перестал существовать мир, перестали существовать краски, все просто перестало существовать. Полгода в темноте, из них четыре месяца совсем выпали, растворились, исчезли, вместе с ним. Лучше бы я исчезла, и больше никогда не появлялась. Больше бы не дышала, и не чувствовала ту боль, которая поселилась во мне, зажала своими щупальцами, боль, которая просто поглотила меня, и никогда не отпустит. Без него не отпустит. Без него теперь все будет темно, холодно и ненужно. Теперь остался один дорогой человек в моей жизни. Мама! Ее я не могу потерять, просто не имею права. Мама, именно она меня держит, не отпускает, не дает уйти к нему. У меня нет права на ошибку, не могу оставить маму одну, я сделаю все, переступлю через боль, но буду с ней. Как она меня не бросила умирать, так и я ее не брошу одну в этом мире.

— Стрельцова, вот скажи мне, сейчас, когда я отчитываю тебя за твою не сделанную работу, где ты витаешь? Где бродят твои мысли?

— Что, простите? — услышала голос директора.

— Я спрашиваю, почему ты не выполнила свою работу? — проорал он.

— Ох, возможно, я забыла, недоглядела…и…

— А знаешь, что, Стрельцова? А может, мне тебя уволить? Как думаешь?

— За что? — мои глаза чуть из орбит не вылезли.

— За невыполненную работу.

— Я сейчас не совсем поняла, вы меня за что отчитываете? За не политые три цветка в приемной? — я начала закипать. С тех самых пор я очень изменилась, и больше нет доброй, наивной девочки. Больше нет Искры.

— Да! У тебя уже целый послужной список невыполненных работ!

— Ну, что же… Значит, не мое это, цветочки поливать, да кофе Вам варить.

— Точно — не твое. Уволю-ка я тебя.

— Не утруждайтесь. Я напишу по собственному.

— Ну, уж, нет… По собственному ты не уйдешь! Я тебе еще и характеристику испорчу.

— Что? Зачем Вам это? — сощурив глаза, поинтересовалась. Действительно не понимая, за что этот человек так взъелся на меня.

— Чтобы знала свое место!

— Чем же я тебе так не угодила, а?

— Да мордашка твоя вечно недовольная меня напрягает, вот и все.

— Давай, увольняй! И характеристику пиши! Не велика потеря. Кантора задрыпаная! Думаешь, не проживу? — совсем взорвалась и нависла над Макаренко, упираясь руками в стол.

— Тебя никто не возьмет на работу! — послужило мне ответом.

— Это мы еще посмотрим.

— Приползешь ко мне…

— Ахаха, ты, чего, и правда считаешь, что я из таких? Не смеши меня, дядя.

— Рассчетные получишь завтра, в бухгалтерии.

— Да пошел ты! Себе оставь! — выкрикнула напоследок.

Я вышла из кабинета, громко хлопнув дверью о стену. Главное, чтобы не выбежал сюда, а то еще развоняется, что имущество его испортила. А такому го*ну, как Петр Семенович, ничего не стоит содрать с меня деньги в виде материально ущерба. Такие за копейку удавятся.

Схватив свою сумку и пальто, я резко направилась к лифту, несколько раз нажала на кнопку вызова, подождала чуть больше минуты и, не дождавшись, пошла к лестнице. Столкнувшись с каким-то мужчиной, я попросила прощения и спустилась вниз, услышав напоследок:

— Петр Семенович, что это у вас лифты не работают, да еще и красивые девушки сбивают…?

Выбежав на улицу, посмотрела по сторонам, увидела машину и, сев на заднее сиденье, назвала адрес. Уткнула лицо в ладошки. — Господи, дай сил, только дай сил, — просила я.

Дорога домой казалась такой длинной, просто бесконечной. Я так погрузла в свои мысли, что и не заметила, как мы подъехали к дому, к тому самому дому, который стал мне чужим. Неужели я назвала именно этот адрес? Здесь я не была с тех самых пор, и сейчас не было желания, но если я назвала этот адрес, значит, пришла пора. Ох, как же это сложно!

Рассчитавшись с водителем, я выбралась из машины и направилась к подъезду.

… — Лешка, поставь меня, ты чего? Леша, ахахах…

— Свою невесту, то есть тебя, я занесу в дом на руках. Ты же хозяйка, и семейный очаг поддерживаешь тоже ты. А я буду зарабатывать деньги, пока ты будешь с нашими детками, — пояснил мне Лекс, и поцеловал в уголок губ.

— Ну, Лешка, вот чего удумал. Я тоже буду работать, ты же знаешь.

— Знаю — знаю, но имею же я право носить свою любимую на руках, — посетовал парень.

— Имеешь, — ответила и поцеловала теперь уже жениха.

На меня нахлынули резкие воспоминания, и я покачнулась. Боль словно глушила меня. Каждое место напоминало мне о том или ином событии, например, как сейчас. Мы тогда только подали заявление в ЗАГС и пришли домой отметить это событие. И именно здесь, у подъезда, он поднял меня на руки и понес в нашу квартиру.

Я медленно, оттягивая время, поднялась по ступенькам, не используя лифт, чтобы снова и снова не вспоминать моменты, но зря на это рассчитывала. Остановившись у двери нашей квартиры, я тяжело вздохнула, закрыла глаза и уткнулась лбом в холодный металл. Я честно пыталась дышать ровно, но чувства и эмоции, нахлынувшие из прошлого, не давали мне этого делать. Я слышала, как пульс отбивал удары в моих ушах, покрылась мурашками и тут же вспотела. Не знала, где взять силы, чтобы открыть эту чертову дверь. А ключ ведь был со мной, всегда его носила, и сегодня не выложила.

Снова тяжело вздохнув, я сосчитала до десяти и обратно и, достав ключ из кармана, вставила его в замочную скважину. Два поворота, два щелчка, и меня ничего больше не отделяло от прошлого. Только бы подвинуть эту металлическую дверь, и я окажусь снова там, снова в когда-то родном доме, только без него. Снова без него, все без него, такого родного, любимого и единственного.

Ну, что ж, прошло достаточно времени, пора посмотреть страхам в глаза. Я рукой толкнула отделяющую преграду и, сделав шаг, оказалась в прошлом…

Клим

Девушка, сбившая меня у лестницы, резко спустилась вниз, я мог только видеть ее русые длинные волосы. Мне показалось, она была растеряна или чем-то расстроена, но не стал акцентировать на ней внимание. Я сюда пришел не за разглядыванием девушек, есть дела поважнее. Месяц назад я открыл новый салон байков, и ему требуется реклама. А эта фирма достаточно хорошо прославилась созданием рекламы.

— Ну, что, Петр Семенович, надеюсь, я от Вас так сбегать не буду, — посмеялся я и присел в кресло напротив директора рекламного агентства «Фокстрот».

— Что Вы, что Вы, Клим Андреевич, Вы у меня — званый гость. А это, — он указал в сторону двери, где, по всей видимости, недавно была та самая девушка, — так, замарашки, думающие, что им все позволено. В общем, не обращайте внимания, Клим Андреевич.

— Хорошо. Петр Семенович, я по делу, — начал я.

— Наверное, Вам нужна реклама для нового салона? — этот человек прям так и блистал своим умом, ишь, какой догадливый. Да весь город знал, как шумно мы открылись.

— Верно, — ответил я и начал рассказ о том, что именно хочу. Чуть позже пришел дизайнер и начал при мне же делать эскизы. Полностью погрузившись в эту работу, я и не заметил, как пролетело время, почувствовал, что пора бы и пообедать, но возвращаться сюда снова не было никакого желания. — Петр Семенович, могли бы и кофе угостить, — посетовал я.

— Ох, прошу прощения, Клим …. Эта девчонка весь мозг запудрила, кстати, это была ее работа — кофе варить. Сейчас Лилю попрошу.

— Не стоит, — прервал его на полпути, когда он уже потянулся к селектору. — Мне пора, пришлите мне окончательную работу по почте. До свидания, — и, не слушая ответа, я скрылся за дверью.

Давно знаю Макаренко, и всегда он был чем-то недоволен. И сейчас более, чем уверен, что девушка, если и была виновата в чем-то, то это всего лишь малый процент. Такие скользкие типы, как этот, никогда не сделают себя виноватыми, проще кому-то в душу нагадить.

Спустившись все по той же лестнице, я вышел на улицу и, сев в машину, приказал водителю ехать в кафе «Дворянский дом».

— Клим Андреевич, я тут без разрешения подвез девушку домой, — виновато произнес Валерий, мой водитель.

— Что, решил подцепить телочку? — не удержался я от ехидства.

— Нет, Вы же знаете, я на работе даже не думаю об этом.

— Да ладно тебе, Валера, не думаешь. Все мы думаем! — мужчина виновато опустил взгляд и выехал с парковки. — Так, что там с девушкой? Хоть узнал, как зовут?

— Да как-то не до этого было. Она какая-то потерянная, что ли. Выбежала из здания, по всей видимости, в поисках такси и, решив, что я ее жду, села и назвала адрес. А яподумал, почему не помочь красивой девушке? Если Вы против, я оплачу бензин.

— Валера! Успокойся! — остановил поток слов своего водителя и спросил. — Потерянная, говоришь? Ну, что же, напишешь мне ее адресок!

— Клим Андреевич, Вы только ее не ругайте, — начал защищать девушку.

— Посмотрим, — только и ответил я, давая понять, что разговор окончен.

Пообедав, я отправился в салон, просмотреть кое-какие бумаги. Это мой седьмой салон по Украине и второй в нашем городе. Персонал, вроде, был укомплектован, но вот не хватало еще одного продавца — консультанта. Нужно срочно заняться этим вопросом. Хотя, не так уж и просто найти профессионала своего дела. Не думаю, что продавец продуктов сможет отлично проконсультировать наших клиентов по поводу того или иного байка.

Что же, завтра же с утра займусь этим делом, а сейчас пора немного развеяться. Я взял ключи от своего байка и, предварительно отпустив водителя, направился на подземную парковку.

Люба

Квартира встретила меня удушающей тишиной и невыносимой болью. Каждый замеченный мною в коридоре предмет говорил мне о прошлом, начал показывать каждый момент, прожитый тут. Здесь было почти темно, только уличный свет освещал квартиру. Но в коридор он практически не попадал, отчего мне становилось страшнее и мрачнее на душе.

— Господи, я же еще дальше не прошла… — проговорила в тишину и сделала шаг к кухне. Очередной всплывший момент из прошлого и резкий шорох за спиной.

Люба

Скольких же усилий мне стоило открыть глаза и не упасть в обморок. Умом я понимала, что в квартире никого нет, но душой… Душа не хотела понимать и принимать. Я боялась, но больше тянуть нельзя было. Медленно, с дрожью в теле, я подняла тяжелые веки. Оглянувшись, я увидела, как рамка фотографии пошатнулась и повисла на одном гвозде.

Внутри словно все оборвалось, мне действительно казалось, что в квартире я не одна. Липкий страх овладел моим телом до такой степени, что я думала, вот-вот упаду. Снова прикрыв глаза, головой уперлась в стену. Выдохнула. Мне нужно набраться смелости, посмотреть в глаза своим страхам. Нужно! Приказав себе, я открыла глаза и направилась в сторону кухни.

Моему взору предстало пыльное серое помещение. Все здесь так же, как и в коридоре, осталось на своем месте, только уют исчез. Нет — как раньше — кастрюли на плите с только что сваренным супом или вермишелью. В духовке так же не печется пирог, с так любимыми Алексеем яблоками. Нет этого блаженного запаха по квартире. Все исчезло, оставив меня одну с кучей мыслей, боли и невероятной потерей в душе. Любимый забрал все, что нас соединяло. Любовь, тепло, уют и, самое важное, себя! Теперь это не жизнь, а череда серых, не нужных мне дней. Теперь нет выходных, праздников, будней, все смешалось в одну серую бесконечность.

Подойдя к обеденному столу в центре кухни, я провела пальцами по столешнице, собрав с нее пыль. Как же давно здесь никого не было, никто тут не жил, и не убирал больше эту квартиру. Я вдохнула едва ощутимый родной запах, и в глазах потемнело от очередной вспышки воспоминания.

— Любимая, я помогу тебе, — Лешка схватил кастрюлю с только что сваренными варениками.

— Да я бы и сама, Лешка, — но муж меня не слушал, сам начал выгребать из воды содержимое и перекладывать в миску.

— Я же должен помогать жене. Ты налепила, сварила, а я, что, буду только есть? Так не пойдет, это нечестно по отношению к тебе.

— Ты такой у меня заботливый, — нежно прошептала я, подойдя к своему мужчине вплотную. Он обхватил мое лицо ладонями и приблизил к своим губам. Сладкий поцелуй, и резкая вспышка, вернувшая меня на землю, возвратившая былую боль.

Мое дыхание сбилось, грудь высоко поднималась и опускалась при каждом вздохе. Я, сосчитав до десяти, постаралась себя успокоить и, набрав воздух в легкие, собралась идти в комнату, но меня отвлек скрежет замка во входной двери. Господи, я сегодня точно с ума сойду, — подумала я и направилась в коридор.