— Хм, контору, тоже мне скажешь. Не каждый может заниматься качественной посудой, еще и продвигать ее по всей Европе.

— Возможно. А сейчас еще думаю помимо фарфоровой посуды пустить в изготовление хрустальную.

— Думаю, хрусталь будет иметь не меньший спрос.

— Согласен, — ответит Константин и отпил виски. — Сынишка у меня в этом году в школу пошел. Первый класс, совсем взрослый парень.

— Вот это да! Женился?

— Дааа… — довольно протянул товарищ, — Сейчас девочку ждем, жена впечатлительная стала, невероятно. Зато роды ее еще краше сделали, — не переставал улыбаться он. — А у тебя как с этим делом?

— Поздравляю тебя, Костя. А я вот пока не встретил ту, единственную, — говоря это, я провел рукой по волосам, слегка обернувшись, и совсем неожиданно заметил свою незнакомку. Она сидела в компании… что? Водки?

— Клим, ау, ты, где витаешь? — позвал меня Костя, а я резко оглянулся на него.

— Прости, задумался, — ответил и жестом руки подозвал официанта.

— Чего-то еще желаете? — поинтересовался парень лет двадцати пяти.

— Можно мне стикер и ручку?

— Одну минуту.

— Что, решил автограф мне дать? — улыбнулся мой собеседник.

— Почти, — улыбнулся я в ответ и уже взял протянутую бумажку из рук официанта, снова рукой показал, чтоб дождался. Написал две строчки и вернул парню, — Можете отнести это за тот дальний столик? — указал кивком головы в нужном направлении, тот кивнул, — Спасибо.

— Так так так… Что за девушка? — не сдержался Горин.

— Знакомая незнакомка, — протянул я и взял в руку бокал с коньяком, тем самым давая понять, что я не собираюсь развивать эту тему. К счастью, друг меня понял, не стал задавать лишних вопросов, и мы вместе выпили.

— Я в Харькове до субботы. Как на счет того, что бы завтра погонять? Есть подходящая трасса? — предложил он.

— Я только за! — к нам за столик вернулся парень из обслуживающего персонала и протянул, видимо, ответную записку. Я поблагодарил его, дав чаевые, и развернул стикер: «Иди к черту!» — было мне ответом. Губы посетила улыбка, я обернулся к столику, где еще совсем недавно сидела незнакомка. Но он оказался пуст.

— Прекрасная незнакомка покинула бар минуту назад, — заметил Костя, уловив мой взгляд.

— Бл*ть… — выругался, а потом подумал, что еще обязательно ее найду. Адрес знаю, а это уже многое значит.

— Что-то мне подсказывает… — начал было друг, но я его перебил.

— Костя, оставь свои мысли при себе. Так нужно.

— Ладно. Молчу.

Мы продолжали выпивать, а я никак не мог выбросить из головы девушку, да и хотел ли? Мне нравилось думать о ней, вспоминать каждое ее движение, что я успел заметить, там у кафе. Только вот почему мне не дает покоя ее состояние. Тогда в офисе Макаренко, она была растерянная и расстроенная, и я мог списать это на то, что девушка осталась без работы. Но вот сегодня, я больше чем уверен, дело совершенно не в этом. Так в чем же?

Сидеть и пить в одиночестве водку с видом побитого котенка. Ее, несомненно, хотелось обнять, прижать и сказать, что все будет хорошо. Но и то, что она выбрала намеренно дальний столик, чтоб мало кто ее видел, говорило о том, что девушка страдает. И я заметил ее в этом темном углу, будто сам Бог велел повернуть мне голову.

Что же ее так тревожит, что не дает покоя? Ведь просто так человек не будет глушить водку, тем более девушка, и к тому же она совсем не похожа на алкоголичку. Даже наоборот, опрятная, порядочная и явно образованная, да и за собой следит достаточно хорошо. Я уж не говорю об отзывах ее соседки бабы Кати. Та уж прилично описала мою не так уж и незнакомку, и не менее радостно засватала ее. За меня. Конечно, старушка порывалась мне побольше рассказать о своей соседке, но я попросил этого не делать. Мне хотелось самому обо всем расспросить у девушки. Лично. Глаза в глаза. Кстати, какие они у нее? Этот момент я упустил.

А за то, что я не согласился слушать бабу Катю, она дала мне прозвище — Милашка. На это я только саркастично улыбнулся, но промолчал, сославшись на ее возраст. Она же мне подмигнула и поведала великую тайну, так, по крайней мере, думала она, имя моей незнакомки. Люба, Любовь. Не знаю почему, но мне показалось, что оно очень подходит этой девушке. Она казалась мне необыкновенной и очень недоступной.

— Все, Клим, пора разбегаться. Уже поздно, а у меня завтра дела, да и у тебя, Большой шеф, найдется, чем заняться, — чуть позже посоветовал Костя.

— Согласен, есть на завтра запланированные дела.

Мы распрощались у бара, договорившись о завтрашней встрече. Я, будучи выпившим, не стал садиться за руль своего авто и, сославшись на то, что дождь закончился, решил прогуляться по городу, проигнорировав такси. Не спеша побрел по тротуару, вдоль витрин, минуя лужи и изредка гуляющие пары.

Несмотря на то, что уже почти октябрь, ночь была теплой и тихой. Никакого ветра или шума находящихся в городе людей. Ясное небо и яркие сверкающие звезды, словно довольные снова оказаться у всех на виду, переборов этот пасмурный дождливый день. Только-только зарождающийся месяц тонкой дужкой тоже показывал свое существование. А в моих мыслях снова и снова появлялась Любовь. Я бы назвал эту ночь волшебной, напоминающей мне что-то поистине сказочное.

Проходя мимо круглосуточного цветочного магазина, я задержался на несколько минут у витрины, раздумывая, следует ли это делать. Хотелось купить необыкновенные цветы для такой же необыкновенной девушки и отправить их курьером, а еще лучше самому заявиться к ней. Но поразмыслив, я откинул эту идею в дальний угол своего «хочу». Во-первых, не стоит ее пугать своим постоянным появлением в ее жизни. Во-вторых, она мне нужна только для работы в моем салоне. А значит, нечего забивать голову глупостями, чем-то вроде цветов и ухаживаний, а стоит хорошо подумать, как бы уговорить девушку принять мое предложение. По крайней мере, так я думал именно сейчас, в данный момент. Просто я еще не знал, что будет происходить завтра, со мной и с моим снова открывшимся «хочу».

Люба

Идя под дождем, я вовсе не думала о том, что могу заболеть, что снова продрогла всем телом. Все мои мысли были только о нем, о бесценном дорогом муже. О том, как сейчас я могла бы не бродить под дождем, а сидеть в теплых, любимых объятьях. Там, где гладят заботливые, родные руки, а все твои проблемы — это то, что приготовить на ужин. Сейчас же я уже забыла, когда в последний раз делала это, не имея смысла, да и вообще, сама практически не ела. Перебиваясь бутербродами и незаменимым кофе.

Так бредя по улице, полностью окунувшись в свои мысли, я не услышала, как меня кто-то позвал. Только почувствовав чью-то руку на плече, я обернулась, и меня словно подбросило в воздухе от неожиданности.

— Ты…

— Искра! Вот это сюрприз! Ты где пропала?

— Какая я тебе к черту Искра?

Глава 7

Люба

— Ты чего, Искра, это же я — Света!

— Только я не Искра больше.

— Ладно. Люба. Ну, привет? — улыбнулась девушка и расставила руки, намекая на обнимания. Я не удержалась и тоже последовала ее примеру. Объятия были недолгими, но родными.

— Привет, — полушепотом ответила я, когда мы отстранились друг от друга.

— Любаш, ну, как ты? Как Лекс? Как ваш клуб? — вопросы так и сыпались от нее, а я не знала, что сказать. Ведь каждое слово — это воспоминание, больное и тяжелое.

— Нет больше Нас. И никогда не будет, — просипела голосом, продрогшим то ли от дождя, который практически закончился, то ли от волнения. Девушка округлила свои голубые глаза, в которых читался немой вопрос. Я пожала плечами и опустила глаза в землю, не особо желая об этом говорить.

— Вы же так любили друг друга. Да вы вместе с детства, — чуть ли не прокричала Света, а я передернула плечами, снова и снова вспоминая любимого мужа.

— Света, а пошли ко мне, а? Поболтаем, выпьем? — предложила я, и девушка довольно кивнув, обняла меня за плечи, и мы направились в сторону моего дома.


Как только мы оказались в квартире, я предложила подруге расположиться в гостиной, и она с радостью согласилась. Вымыв руки в ванной, она отправилась в указанном направлении, а я зашла в кухню, чтоб открыть бутылку и найти какую-нибудь закуску в холодильнике. Не могу сказать, что он был забит едой… Наоборот, в нем не оказалось совсем ничего, кроме старых сосисок и консервированных шпротов трехмесячной давности. Захлопнув холодильник, я обернулась и наткнулась на опустошенный взгляд Светланы. Она тут же кинулась ко мне в объятия, крепко, до боли в костях сжимая меня и трясясь. И я впервые, не считая мамы, не сдержалась, и показала свою слабость, заплакав вместе с подругой.

— Люба, — едва различимый шепот, — За что? Почему судьба так распорядилась? Он же заслуживает жить. Он самый… самый…. Люба…Вы же с детства вместе… Ну, Господи, почему же ты так несправедлив. Неужели он, будучи ребенком, не настрадался. За что? Любочка, — Света оторвала меня от себя и попыталась заглянуть в такие же заплаканные глаза, как и у нее. Но видимо ничего в них не обнаружив, кроме очередной дозы боли, она снова обняла меня, и мы зарыдали в голос. Ведь у каждой были именно свои воспоминания, и каждой по-своему больно.

Наверное, прошло больше часа, когда мы вдруг поняли, что сидим на холодном полу, с высохшими щеками и глазами. Больше не было слез, только боль и отчаяние. Пока мы захлебывались слезами, я рассказала подробно все, что произошло тем весенним, дождливым вечером. Вечер, который унес жизнь моего любимого Леши, забрав с собой и мою душу.

— Дай мне номер хорошего ресторана, где есть на вынос еда, — Света протянула руку, видимо ожидая тот самый номер, а я поднялась и отправилась на поиски своей сумки. Найдя ее в коридоре, я порылась в поиске кошелька, и, добравшись, изъяла визитку ресторана.


— Держи, — протянула ей прямоугольник и застыла, наблюдая, как девушка набирает цифры на своем мобильном. Усевшись на кухонный диван, я сцепила руки на коленях и наклонила голову, пытаясь хоть немного унять дрожь в теле. А в это время подруга, что-то говорила управляющему ресторана. В моей же голове неожиданно вспыхнули воспоминания о тайном поклоннике, который через бабу Катю передал для меня шоколадный рулет и этот долбанный брелок… Черт, что за мысли. С чего вдруг я вообще о нем вспомнила.

— Люба, сейчас привезут нам ужин, и мы с тобой помянем Лешку, — не очень веселым образом, выдернула меня из размышлений Света.

— Ладно. Ты хоть как? Расскажи?

— Я прекрасно. От мужа ушла, козел, изменил. Вот решила вернуться на родину, — она улыбнулась и подмигнула, правда не было в ней радости от возвращения. Видимо не так просто далось девушке это предательство, — Пустишь пожить?

— Э… Света, я… — ее вопрос выбил меня из колеи. После гибели Лешки, я ни с кем не оставалась ночевать и сейчас не хотела. Я привыкла одна, мне хорошо одной. Никто не лезет в мою душу, никто не учит жить, и просто я не вижу этих ничтожных жалостливых лиц. Не вижу их отчаяния в глазах, и сама себе спокойно рву тот клочок души, что все еще остался внутри меня.

— Люба, я надолго не задержусь. Обещаю! И тебе скучно не будет.

— Вот этого я и боюсь, — пробормотала себе под нос и чуть громче добавила, — Но ненадолго!

— Договорились, — обрадовалась Света и вскочила с пола, где все это время сидела, утирая нос, — О! Это, наверное, из ресторана. Я открою, — услышав звонок, она выбежала в коридор, открывать дверь.


Разложив блюда по тарелкам, мы разместились в гостиной, как и собирались ранее. Света долго не сводила с меня глаз, что она пыталась во мне разглядеть, я не понимала, но спустя некоторое время, я не выдержала:

— Света, если ты собираешься здесь пожить какое-то время, давай обойдемся без этого!

— Без чего? — недоуменно уставилась на меня, не понимая, чего я от нее требую.

— Без этих жалостливых взглядов! — прикрикнула я и стукнула по столу так, что бокал с коньяком подпрыгнул и выплескал на стол раннее налитую янтарную жидкость, — Прости, — я стала вытирать салфеткой и, не сдержавшись, кинула ее на мокрое место, — Теперь ты понимаешь, почему я… в общем… Не нужна мне жалость, и взгляды не нужны. Свет, я сильная!

— Я знаю, Люба! Знаю… Давай помянем, — она долила мне алкоголя и взяла свой бокал в руку, — Лешка был лучшим мужчиной, которого я когда-либо знала. И таким он для нас всегда и останется! — я не могла не согласиться со словами Светы, потому как Леша был самым замечательным человеком в мире. Он всегда дарил любовь, тепло, всегда поддерживал, в какой бы ситуации я не оказывалась, всегда был опорой. — Любочка, я же помню, как вы переехали в Харьков. Помню, как Леша пришел в нашу компанию искать байк. А я глянула на него и