Она хотела только одного человека и молилась про себя, чтобы он так же желал ее. Но пока это неизвестно...

Пруденс отошла немного в сторону, с удовольствием наблюдая, как рады ее сестры первому выходу в свет и своему успеху. Хоуп так давно к этому стремилась. Она не тот неуклюжий подросток, каким была в Дерем-Корте. Теперь она – сама грация и очарование. И Фейт – тоже, на свой скромный манер. Она буквально светится от радостного волнения.

Неужели прошло чуть больше полутора месяцев, как они вырвались из тюрьмы Дерем-Корта, от жестокости деда? Тогда подобный вечер был безнадежной мечтой.

На днях у Пруденс день рождения, ей исполнится двадцать один год.

– Пруденс, что ты здесь делаешь? – Филипп, казалось, был испуган.

Пруденс с извиняющейся улыбкой начала объяснять, но Филипп прервал ее:

– Я думал, что могу положиться на твое обещание, и вот результат! Ты здесь, когда я именно это запретил!

– Ты не вправе мне что-либо запрещать, – возразила Пруденс. – Признаю, я согласилась на неделю воздержаться от участия в публичных мероприятиях, но я полагала, что это небольшая закрытая вечеринка. Во всяком случае, так мне сказала леди Августа.

– Ты знаешь, какую беду ты навлекла, появившись здесь? Ты должна немедленно уйти!

– И не подумаю! Никакой беды в этом нет, Филипп. Ты преувеличиваешь. Никто не знает о нашем... нашем прошлом.

Филипп быстро оглядел комнату.

– Ты должна уйти. Поверь мне, Пруденс. Ты понятия не имеешь, как будет губительно для меня, если тебя увидят здесь, с этой женщиной.

– Вздор! Она давняя подруга леди Госфорт. И я не уйду, особенно теперь, когда Фейт и Хоуп так рады. – Ее голос смягчился. – Посмотри, Филипп, как они счастливы. Это их первая взрослая вечеринка, вообще первая, и я не испорчу им праздник.

– О Боже, она не может быть подругой леди Госфорт! Ты должна сейчас же уйти! Если ты этого не сделаешь, это поставит под угрозу все, чего я добился.

– Не уйду! – стиснула кулаки Пруденс. – Ты слишком боишься глупых сплетен. Уверяю тебя, леди Августа более чем респектабельная дама.

Филипп смотрел на нее, в его взгляде смешались злоба и разочарование. Пруденс не опустила глаз.

– Привет, спорщики, – раздался веселый голос. – Ваше шампанское, мисс Мерридью. – Лорд Каррадайс вручил ей высокий бокал, взглянул на Филиппа и лукаво посмотрел на Пруденс. – Вы нас не познакомите, мисс Мерридью?

– Лорд Каррадайс, мистер Оттербери, – бесхитростно сказала Пруденс.

Изобразив несказанное изумление, лорд Каррадайс протянул Филиппу руку:

– Прежде всего позвольте поздравить вас со счастливым избавлением, мистер Оттершанкс.

Пруденс чуть не подавилась. Со счастливым избавлением? От нее? Но она еще не успела сказать Гидеону, что расторгла помолвку с Филиппом. Какая дьявольская у него улыбка. Она ему ни на йоту не верит! Пруденс полоснула Гидеона взглядом.

Филипп холодно поклонился:

– Моя фамилия Оттербери. Ваш слуга, лорд Каррадайс. – Он посмотрел на Пруденс и с подозрением добавил: – Могу я поинтересоваться: с избавлением от кого?

– От тигра, конечно. – Лорд Каррадайс неторопливо отхлебнул шампанское.

– Простите? – удивленно посмотрел на него Филипп. Пруденс наконец сообразила, о чем речь. Сжав губы, она пыталась сохранить невозмутимое выражение.

– Или это был слон? – нахмурился лорд Каррадайс. – Ах да, вы угодили под слона. Должен сказать, вам повезло, это почти незаметно. Конечно, голова у вас довольно странной формы, но никто не догадается, что это из-за слона, уверяю вас.

Пруденс фыркнула и постаралась замаскировать смех кашлем.

– Мисс Мерридью, осторожнее с пузырьками шампанского, – заботливо сказал лорд Каррадайс.

– Не понимаю, о чем вы говорите, – еще более натянуто сказал Филипп.

– Я слышал, вас съел тигр или затоптал слон. А вы, оказывается, здесь! – любезно улыбнулся Гидеон. – Вы расскажете нам о своем чудесном спасении? – Взяв Пруденс под руку, лорд Каррадайс посмотрел на Филиппа с явным восхищением.

Филипп посмотрел на руку Пруденс, лежащую на рукаве Гидеона, и нахмурился.

– Мисс Мерридью, вам пора. Эта компания, – Филипп многозначительно посмотрел на лорда Каррадайса, – вам не подходит.

– Мистер Оттербери желает, чтобы я отправилась домой, лорд Каррадайс, – объяснила Пруденс. – Он боится, что мое присутствие здесь в компании вашей тетушки и вашей дурно отразится на нем.

– На вас? – с удивлением повернулся к Филиппу лорд Каррадайс.

– Моя... моя гостеприимная хозяйка в родстве с леди Госфорт, – чопорно сказал Филипп. – И я подумал, что ее светлость может... – Потеряв уверенность под взглядом лорда Каррадайса, он запнулся. – Знаете, леди Госфорт приходится тетей герцогу, – смутившись, закончил он.

– Конечно, знаю. Они с тетей Гасси давние подруги, – дружелюбно пояснил Гидеон и добавил: – Тетя Гасси тоже приходится тетушкой одному герцогу. И в свое время была свояченицей другого герцога.

– А-а! – сдавленным голосом протянул Филипп.

– Мистер Оттербери считает, что герцог Динзтейбл самозванец, – услужливо подсказала Пруденс.

Филипп попытался было возразить, но с его губ сорвались какие-то нечленораздельные звуки.

– Подумать только! В самом деле? Самозванец! – в восторге воскликнул лорд Каррадайс. – Нужно сейчас же рассказать об этом леди Госфорт! Это ее развеселит, Она ведь его крестная!

Побагровев от унижения, Филипп, словно задыхаясь, потянул за ворот рубашки.

– Меня ввели в заблуждение. Надеюсь, вы не обиделись, милорд.

– Нет, конечно, нет, Оттершанкс. Друг мисс Мерридью – мой друг. Вы знаете, она свояченица герцога.

– Оттербери, – хрипло сказал Филипп.

– А я кузен герцога, а когда-то был племянником другого герцога. Пока он не умер. Мертвые герцоги считаются?

Филипп что-то пробормотал и снова поклонился. Пруденс, пряча лицо, наклонилась над бокалом, буквально сунув нос в шампанское.

– Вот вы где, Пруденс и Каррадайс, – послышалось сзади. – А я-то думал, куда вы скрылись. Фейт и Хоуп тоже веселятся. В задней гостиной танцы, Пруденс, если вы с Каррадайсом хотите присоединиться, я присмотрю за девочками. – Сэр Освальд заметил Филиппа, собиравшегося потихоньку улизнуть. – Добрый вечер, сэр.

Филипп скованно поклонился и хотел уйти. Но Пруденс доставила себе большое удовольствие, удержав его и представив как джентльмена, недавно вернувшегося из Индии.

– Из Индии? У меня там тоже есть кое-какие интересы. И что вы делали в Индии, Оттербери? Моди, Гасси, вот вы где! – воскликнул дядя Освальд. – Пруденс с Каррадайсом отправляются танцевать.

– Тогда и мне надо пойти с ними, – сказала леди Августа.

– Не нужно, Гасси, – остановил ее сэр Освальд. – Обрученным на частной вечеринке компаньонки не нужны.

– Обрученным?! – воскликнула леди Госфорт. – Каррадайс обручен?

– Ха! Я тебя удивил, Моди? Хотя ты всегда узнаешь все новости первой, правда?

– Обручен! – изумленно повторил Филипп.

– Нет-нет! – торопливо уверяла всех Пруденс. – Это ошибка. Я не помолвлена с лордом Каррадайсом.

– Помолвлена! – возразил дядя Освальд.

– Нет! Я вам говорила, что с этим покончено. – Пруденс виновато посмотрела на лорда Каррадайса. – Простите.

– Чепуха! – объявил дядя Освальд. – Обычная размолвка влюбленных. Когда вы вместе, вокруг сразу пахнет весной.

– Мы не помолвлены, – в отчаянии сказала Пруденс. – Правда не помолвлены.

– А я всегда думал, что от вас пахнет гарденией, – сказал ей лорд Каррадайс. – А мой одеколон имеет легкую ноту сандала. Должно быть, он выветрился, это едва уловимый оттенок. Но вы явно пахнете гарденией. И лунным светом.

Пруденс сердито посмотрела на Гидеона, он ответил ей улыбкой. Ей хотелось встряхнуть его. Она совершенно запуталась, надо признать, по собственной воле. И все, что он может сделать, – это сказать, что она пахнет гарденией и лунным светом?

– Значит, твой дядя заставил его жениться? Отлично сделано, – пробормотал Филипп так, что его могла слышать только Пруденс.

Пруденс вздрогнула.

В глазах лорда Каррадайса мгновенно вспыхнули огоньки.

– Вы что-то сказали, Клоттербери? Скажите это вслух. Если вам не нравится, что Пруденс обручилась со мной, скажите мне это в лицо.

– Я не помолвлена с вами, – простонала Пруденс.

– Конечно, помолвлена, – возразил сэр Освальд. – Но какое до этого дело молодому Клоттербери? Клоттербери, объяснитесь!

Филипп только молча раскрывал рот, как вытащенная из воды рыба.

– Когда состоялась помолвка? – требовательно спросила леди Августа, отвлекая внимание сэра Освальда от Филиппа. Тот облегченно вздохнул.

– Несколько недель назад. Каррадайс явился ко мне нарядный как картинка и попросил моего позволения. Я его дал. Они помолвлены. И делу конец. Об этом публично не объявляли из-за его тетушки из Уэльса.

– Повеса Каррадайс наконец попался! – восхищенно воскликнула леди Госфорт.

– Почему я об этом ничего не знаю, Гидеон? – Леди Августа была явно огорчена, что не первой узнала эту ошеломляющую новость. – И что это за тетушка из Уэльса?

– Тетя Ангарад, – торжественно сообщил ей Гидеон.

– У тебя нет никакой тети Ангарад! – немного подумав, заявила леди Августа.

– Нет, – горестно согласился Гидеон. – Она умерла. Чувствуя, что разговор может перейти в опасную плоскость, Пруденс громко сказала:

– Мы с лордом Каррадайсом не помолвлены. – Она повернулась к Гидеону, взглядом умоляя о помощи. – Это недоразумение. Правда, лорд Каррадайс?

Он молча смотрел на нее, на его лице блуждала странная улыбка. Его глаза потемнели и вдруг стали серьезными. Воцарилась тишина. Все ждали его ответа. Пруденс вдруг сообразила, что он не собирается помогать ей. Он намерен из глупого благородства подтвердить помолвку, чтобы спасти ее репутацию.

Но она не допустит, чтобы он угодил в брачную ловушку из-за нескольких фраз на вечеринке, устроенной знаменитой светской сплетницей. Это несправедливо. Она своей ложью уже не раз впутывала его в опасные истории. Пора отпустить его на свободу, отпустить всех, сказав правду.

– Единственный мужчина, с которым я была помолвлена, – это Филипп Оттербери! – громко объявила она. Вспомнив, что его кольцо все еще у нее, она вытащила из корсажа цепочку. – Видите? Это кольцо подарил мне он.

– Клоттербери? – вспылил сэр Освальд. – Но ты только сейчас с ним познакомилась!

– Ты не можешь предпочесть его Гидеону! – воскликнула леди Августа.

– Какая прелесть... – начала было леди Госфорт.

– Замолчи, Мод! – в унисон приказали сэр Освальд и леди Августа.

Филипп задохнулся от такого неуважения к тете герцога, потом съежился, сообразив, что все смотрят на него с разной степенью враждебности.

– Это правда, Клоттербери?

Он вымученно улыбнулся и замялся, не зная, что сказать.

– Да, правда. – Пруденс вышла вперед и взяла Филиппа за руку. Он попытался вырваться, но она его не отпускала. – Видите? Это кольцо в семье Оттербери передается из поколения в поколение, его дарили при помолвке.

У Филиппа перехвалило дыхание. Все глаза были обращены на него. Он пытался что-то сказать, но слова не шли. Кашлянув, он наконец произнес:

– На самом деле это не так.

– Нет? – ошеломленно посмотрела на него Пруденс. – Но... ты мне это говорил. Оно передается из поколения в поколение.

Позеленев, Филипп покачал головой:

– Нет. – Он сглотнул. – Я купил его у ростовщика. Оно из латуни.

Пруденс заморгала, пытаясь вникнуть в его слова.

– Ты шутишь. Я носила это кольцо больше четырех лет, – прошептала она.

Пруденс смотрела на Филиппа, но он избегал ее взгляда. Он совершенно позеленел.

Из латуни! Купил у ростовщика! Гидеон поймал ее потрясенный взгляд, зная, что значит для нее это кольцо. Четыре года словно оковы носила она эту дешевую безделушку, навлекая на себя гнев деда, и даже рисковала из-за него жизнью, когда на них напали грабители. Побрякушка от ростовщика. Символ любви, называется! Чтоб этому Оттербери в аду гореть!

Подойдя к Пруденс, Гидеон взял из ее ослабевшей руки кольцо и отдал его Филиппу.

– Я думаю, довольно. Глупые шутки кончились, моя Пруденс, хватит. Мы помолвлены. – И на глазах у всех он властно поцеловал ее в губы.

Она попыталась вырваться из его объятий и молча смотрела на него.

– Ах вот вы где, мистер Оттербери, – раздался в тишине игривый голос. – Я уже рукой махнула на свой миндальный ликер. А теперь все отправились к столу. Мне что, умереть от голода и жажды, прежде чем вы обо мне вспомните? – Дама в голубом люстриновом саке бесцеремонно взяла Филиппа под руку, кивнула леди Госфорт и, улыбнувшись, с легким недоумением сказала: – Боже, какие все серьезные. А я думала, это очень веселая вечеринка. – Она была совершенно уверена во всеобщем одобрении ее слов.