Бонни Винн - Беспокойный ветер

– Ничего страшного. Мне все равно надо спуститься.

Джем беспомощно смотрела, как Риз прикрывает за собой дверь. Совершенно разочарованная, она со вздохом откинулась на подушку. Краем глаза она заметила шляпу Риза. Подняв стетсон с благоухающих пудрой простыней, она принялась вертеть его в руках, решившись дождаться возвращения Риза.

Прошел час. Джем осторожно положила шляпу на место и натянула одеяло до подбородка. Потом она разгладила простыни одной рукой и закрыла глаза.

Все еще погруженный в раздумья, Риз выругался от неожиданности, когда зажженная спичка догорела и обожгла ему пальцы. Швырнув спичку в камин, снова потянулся за коробком. Он зажег лампу в кабинете и подкрутил фитиль, чтобы она горела ярко.

Риз тщательно обдумывал все возможности. Мог ли это сделать кто-то, кроме негодяя, убившего отца Джем? И зачем он это сделал?

Безостановочно расхаживая туда-сюда по кабинету, он мимоходом открыл окно и посмотрел во двор. Но тьма за окном оставалась молчаливой и безответной. Мирный пейзаж простирался под звездным небом. А дом был полон тревоги. Из-за закрытых дверей доносились беспокойные перешептывания. Риз и Пит решили не говорить Джем, что было причиной несчастного случая, понимая, что сперва ей необходимо отдохнуть и набраться сил. Ведь если бы она узнала правду, то немедленно вскочила бы и побежала разбираться.

«Заговорщики за спиной у хозяйки дома», – иронически подумал Риз. Но в действительности этот заговор был задуман ради нее.

Ход его мыслей прервал стук в двери кабинета, и Риз даже обрадовался, поскольку зашел в тупик.

– Войдите.

Вошел Пит. Увидев выражение его лица, Риз поспешно плеснул виски в стакан и указал на два кресла-качалки, повернутые друг к другу. Пит устало провел рукой по лицу, взял стакан и отпил большой глоток.

– Ты что-нибудь выяснил? – спросил Риз.

– Изрядно. Подозреваемых у нас больше, чем жертв.

Риз удивленно поднял брови.

– Да, черт побери! Тем утром возле загона были Бойд Хэррис, Грэйди Ортон и полдюжины других работников, – раздраженно продолжал Пит.

– Кто мог подходить к ее жеребцу?

– Любой из них. – Пит отхлебнул еще глоток. – Я говорил с Деллой. Джем вышла из дому и села на лошадь, а потом вернулась за платком. Пока она была в доме, это мог сделать кто угодно.

– И, по всей вероятности, за остальными следил только тот, кто виновен, – сказал Риз, продолжая беспокойно расхаживать по комнате.

– Более чем вероятно.

– И это нам ничего не дает, – угрюмо заключил Риз.

– Вы оба должны держаться поближе к дому...

– Нет. Как раз этого-то и не надо делать. – Риз сжал в руке графин с виски так сильно, что побелели костяшки пальцев. – Если мы будем прятаться, убийца поймет, что мы идем по следу. – Он поставил графин на стол и медленно разжал пальцы. – Нет, мы будем держаться у всех на виду.

Пит запротестовал.

– По-моему, ты говорил, что Джем нельзя оставлять одну.

– Я намерен держаться к ней ближе, чем блохи к собаке. Но браконьера не выследить, если прятаться от него.

– Но это не браконьер... Риз мрачно взглянул на него.

– Еще одна причина, чтобы вывести его на чистую воду.

– Ты уверена, что чувствуешь себя хорошо? – озабоченно спросила Абигейл.

Джем откинулась на спинку кресла-качалки, попивая чай.

– Совершенно уверена. Несколько дней назад я вернулась к обычному распорядку.

– А это не опасно? Я имею в виду ездить одной...

Джем тихонько рассмеялась.

– Ну, я не совсем одна. Абигейл подняла бровь. – Да?

Джем опустила взгляд, рассматривая голубые цветы на чашке.

– Риз ездит вместе со мной каждый день. Просто на всякий случай.

– Конечно.

– На всякий случай, если у меня вдруг закружится голова, – попыталась объяснить Джем.

Абигейл рассмеялась.

– Похоже, вы уже успели побеседовать о ваших проблемах и найти хорошее решение.

Джем поставила чашку и блюдце на стол и поднялась с кресла. Подойдя к окну, она уставилась на далекие горы, окутанные облаками, чтобы не встречаться взглядом с Абигейл.

– Не совсем так.

– Ох, Джем... – с явным разочарованием пробормотала Абигейл.

Джем собралась с духом и решительно взглянула в лицо подруге.

– Для этого все никак не находилось времени. – Ее лицо смягчилось. – А после того как я упала с лошади, Риз был так добр и заботлив. Как будто между нами никогда не было раздоров.

– Но, Джем, нельзя это так оставлять!

– Почему нет? Риз забыл о прошлом. Почему я должна о нем помнить?

– Вам надо обсудить то, что происходило между вами.

Джем повернулась спиной к широкому окну и сложила руки на груди.

– Знаешь, очень странно, но когда я пришла в себя, у меня было такое чувство, словно мы уже все обсудили.

– Не вижу смысла в том, что ты говоришь.

Джем медленно отвернулась. Увидев выражение лица Абигейл, она поняла: ее подруга думает, что Джем еще не полностью избавилась от последствий ушиба.

– Я понимаю. Но когда я пришла в себя, мне показалось, что все уже утряслось.

– Как бы мне хотелось, чтобы ты оказалась права, – с сомнением ответила Абигейл. – А твои чувства к Чарльзу? Они изменились?

– А почему они должны были измениться?

– Иногда бывает, что первая любовь держится не столько на каких-то реальных вещах, сколько на воспоминаниях и фантазиях. – Абигейл подбирала слова очень осторожно.

– У вас с Майклом именно такая любовь? – Нет.

– Я не могу объяснить тебе насчет Чарльза, – задумчиво произнесла Джем. – Понимаешь, я всегда хотела быть похожей на других девушек, но была слишком высокой, нескладной. Мальчишки называли меня мешком с костями. – При этом воспоминании Джем даже улыбнулась. – А потом появился Чарльз. Он ухаживал за мной, дарил цветы, всякие безделушки. – Джем встретилась глазами с Абигейл. – И рядом с ним я всегда чувствовала себя женщиной, достойной внимания.

– Ох, Джем. – В голосе Абигейл послышались сочувствие и симпатия.

– Но все это еще больше осложняет мои отношения с Ризом.

– Что ты имеешь в виду? Джем смущенно отвела глаза.

– Я... ну... испытываю к Ризу определенные чувства...

– Это хорошо, – одобрила Абигейл.

– А я в этом не уверена.

Озадаченная, Абигейл склонила голову набок.

– Не понимаю.

– Я уже пыталась объяснить тебе... К Ризу меня тянет совсем по-другому...

– По-другому? – На лице Абигейл забрезжило понимание. – Ты хочешь сказать...

– Да, и я никогда не думала, что способна на такое. Ничего общего с той чистой любовью, которую я питаю к Чарльзу. Это что-то более... ну... природное.

– А-а-а...

– Я знала, что тебе это покажется ужасным.

– Ничего подобного. Часто бывает, что любовь начинается именно с телесного притяжения.

– Я хочу просто спокойно дожить до конца года и выполнить контракт. Когда все кончится, мы даже сможем расстаться друзьями. – Джем повернулась, не замечая недоверия на лице Абигейл.

– Разве я могу позволить себе испытывать подобные чувства к Ризу, когда я все еще люблю Чарльза?

Поколебавшись, Абигейл наконец ответила:

– Думаю, можешь.

– Как ты думаешь, это действительно ужасно, что мне не хочется враждовать с Ризом?

– Едва ли. Но теперь я понимаю, почему ты с такой готовностью собиралась исполнять супружеские обязанности.

Джем попыталась возразить:

– Это не...

Но окончание фразы утонуло в хохоте Абигейл. Наконец, переведя дыхание, Абигейл заговорила:

– Я никому не скажу.

– Ты все поняла неправильно, Абби.

– Хм-м-м... Обещаю больше не вмешиваться. Джем водила носком сапога вдоль разводов древесины на полу.

– Ты мне не мешаешь. – Она немного помолчала. – На самом деле, мне даже по-своему нравится это. До того все мои проблемы были связаны только с ранчо, и обсуждать мне их было не с кем, кроме отца. Но все это так...

– Кажется, я понимаю. Когда тебе захочется, чтобы я сунула нос в твои дела, я всегда буду под рукой.

– Спасибо. Я раньше думала, что все женщины глупы. – Джем вспыхнула, внезапно сообразив, что может обидеть этим Абигейл. – Я не имею в виду...

– Все в порядке. Прежде у тебя не было возможности как следует узнать меня. Хорошо, когда у тебя есть подруги.

– Одна подруга, – решительно уточнила Джем. Потом она вспомнила Деллу. – Или нет, две. Но я не понимаю, как тебе удается общаться с Лоррэн и Мэйбл.

Абигейл рассмеялась.

– А я с ними и не общаюсь.

– Джем удивленно взглянула на нее.

– Я вежливо беседую с ними, когда мы встречаемся в обществе. Но это не значит, что они – мои подруги.

Джем задумалась.

– Да, по-моему, ты права. – Она подняла голову и увидела, что Абигейл берет перчатки со стола. – На следующей неделе мы с Ризом собираемся на вечеринку.

– Прекрасно. Со временем надеюсь увидеть вас в церкви на воскресной службе. – Она направилась к двери, но остановилась на полпути и обернулась. – Я очень рада, что все идет на лад, Джем. Ты заслуживаешь счастья.

Абигейл, легонько постукивая каблуками туфель, спустилась по лестнице и вышла из дому. Повернувшись к окну, Джем увидела, как она садится в коляску и натягивает поводья. Счастье? Мысли об этом никогда не приходили ей в голову.

Джем была очень удивлена, когда Риз с готовностью согласился пойти с ней в церковь. Прежде он не сопровождал ее в церковь, но в тот день он без возражений поднялся и собрался. Хотя Риз никогда не рассказывал ей о своем прошлом, Джем чувствовала, что он скитался без дома слишком много лет, чтобы посещать церковь или вступить в общину.

– Сколько это обычно продолжается? – шепотом спросил Риз у нее над ухом.

Подняв голову, Джем увидела собравшихся в церкви людей.

Соседи с близлежащих ранчо болтали между собой и обменивались сплетнями. Мэйбл Димз изо всех сил колотила по клавишам пианино, пытаясь перекрыть гул толпы. Учитывая, что это пианино по воскресеньям одалживали из салуна, звуки его едва ли подходили для церкви.

– Не нравится тебе в нашей церкви? – спросила Джем, увидев, что Риз чувствует себя неуютно.

– Ну, она не похожа... – На что?

– На церкви, в которых я бывал раньше. Удивленная Джем вглядывалась в его лицо.

– Чем же она не похожа?

Риз обвел взглядом помещение.

– Выглядит по-другому. – Он немного помолчал, глядя на Мэйбл, пытающуюся вознести к небесам всю паству разом с помощью своей фальшивой, но жизнерадостной музыки. – И звуки другие.

– Те ранчо, на которых ты работал, были возле больших, богатых церквей.

– Не ранчо, – пробормотал он, и на лице его появилось еще более неловкое выражение.

– Где же тогда?

– На Востоке.

Джем не смогла сдержать изумления.

– На Востоке? Ты там жил?

– Это было давным-давно. – Риз замкнулся, погрузившись в воспоминания.

Но Джем не хотела закрывать эту тему.

– Значит, ты с Востока? Твоя семья живет там?

Риз плотнее сжал губы, глаза его сверкнули, и он коротко ответил:

– Я родился в Чикаго.

Джем хотела расспросить подробнее, узнать, каким образом Риз попал на Запад и где он научился ремеслу ковбоя. Но ей помешало продолжить разговор не только выражение лица Риза: почтенный отец Филчер уже стоял перед публикой, стараясь утихомирить толпу. Священник был глуховат и говорил слишком громко.

– Добро пожаловать, братья и сестры. Отец Филчер продолжал приветствовать свою паству, но Джем уже не слышала его, размышляя о Ризе. Она бы никогда не подумала, что он родился не на Западе. Подобную привязанность к фермерскому труду и любовь к дикой природе трудно было встретить у парней, приезжавших с Востока.

Джем чувствовала, что здесь скрыта какая-то тайна, но не могла уловить, что именно ее заинтриговало. А непроницаемое лицо Риза подсказывало ей, что он едва ли станет с легкостью обсуждать эту тему.

Раздались звуки гимна. Риз стоял, глядя поверх голов и не принимая участия в пении. Джем подсунула ему сборник гимнов. Неохотно взяв книгу, Риз уставился на страницу и тоже запел.

В последний раз, когда Ризу доводилось петь в церкви, он стоял рядом со своей матерью, и его ломающийся голос соединялся с сильными, чистыми звуками голоса матери. Воспоминания об этом были слишком болезненны. С тех пор, как умерла мать, Риз тщательно избегал церковных служб, не в силах простить Бога за то, что погибла его семья.

И в этот день прийти в церковь его заставила только верность слову: он ведь пообещал не спускать глаз с Джем и защищать ее от возможных покушений. Когда гимн и молитва окончились, они опустились на жесткую скамью, и Риз попытался расслабиться, но тело его было напряжено. Когда Джем нерешительно коснулась его руки, он дернулся и взглянул на нее. Джем улыбнулась в ответ, и Риз не стал убирать руку: мягкое пожатие ее пальцев помогало ему избавиться от мучительных воспоминаний.