— Он мне не отец. Мой отец обязательно пришел бы на похороны Сары.

Сара? Ах, ее сестра.

— Я не обвиняю вас, Кристи. Вы никогда не рассказывали о своей матери. Не хочу казаться излишне любопытным, но…

— Вы имеете право, — уверенно сказала она, хотя Джулиан и не был с ней согласен. — Откуда вам знать, может, она была обычной уличной девкой или известной куртизанкой.

Брейбрук покачал головой:

— Маловероятно. Простая уличная девка не смогла бы воспитать вас такой, какая вы есть — истинной леди. А будь она известной куртизанкой, Алкестон не смог бы заинтересовать ее так надолго. И ваша мать не представлялась бы вдовой. Расскажите мне все.

Несколько мгновений Кристи хранила молчание, однако он не воспринял это как отказ отвечать. Кристи задумалась, вспоминая давно прошедшие дни. Наконец, она подняла глаза и вздохнула.

— Я знаю только то, что мне рассказала мама. Кое-что я прочла в ее старых письмах и дневнике.

Джулиан кивнул.

— Мама была дочерью мелкопоместного дворянина, который жил рядом с поместьем Алкестона. Ее имя Кэтрин. Кэтрин Луиза Дэвентри.

— Так ее звали?

— Да. Я нашла несколько писем ее отца и дневник, который она вела в юности и продолжала вести после побега.

— Понятно.

— Она писала, что Алкестон хотел жениться на ней, но у его отца было много долгов, поэтому молодому графу пришлось жениться на единственной дочери богатого помещика. Он ничего не рассказал моей матери об этом, когда предложил ей тайный побег. К тому времени, когда ее отец нашел дочь, граф был уже женат на богатой наследнице, а моя мать ждала ребенка. Я читала письмо маминого отца, в котором он отрекался от нее.

— Они никогда больше не виделись?

Кристи помрачнела.

— Думаю… мне тогда было лет шесть… Гарри уже родился, к нам приходил незнакомый мужчина. Тогда мы жили в Бате. Мне показалось, что это был мамин брат. Сначала она сказала нам называть его дядя Гарри, но мужчина очень разозлился. Когда он ушел, мама сказала, что теперь все будет хорошо. Видимо, он дал ей денег. До самой ее смерти мы получали ежегодную ренту.

— Алкестон помогал вам? — осторожно спросил Брейбрук.

Кристи закусила губу.

— До некоторой степени. После рождения Сары он приходил крайне редко. Тогда мы переехали в Бристоль. — На ее щеках появился румянец. — После каждой новой беременности мы переезжали, так легче представляться вдовой.

Джулиан не знал, что и сказать.

— После смерти Сары граф потерял к маме всякий интерес, но купил ей дом в Бристоле.

Джулиан вспомнил все, что знал об Алкестоне. Им, безусловно, двигал страх, что его тайная жизнь станет явной. Общеизвестно, что его тесть был непримирим в вопросах нравственности. Если бы он узнал, что зять имеет любовницу, он бы принял самые строгие меры. Возможно, семья Дэвентри знала об этом и таким образом смогла заставить графа помогать Кэтрин материально.

— Вы хотите, чтобы я нашел вашу семью?

— Нет. Когда мама болела, я написала им, но получила ответ от Гарри Дэвентри, что у него нет сестры. Я написала еще раз, когда мамы не стало, но не получила ответа.

Джулиан кивнул и сделал глоток бренди. Семья отреклась от дочери, принося страдания невиновным.

— Мы не будем им сообщать, — твердо сказал Джулиан.

— Думаю, им это неинтересно, — ответила Кристи с легкой улыбкой.

— Им же хуже, — усмехнулся Брейбрук.



Через два дня Кристи стояла перед алтарем в деревенской церкви. Несколько часов назад она уже слышала речь священника, но сейчас слова звучали для нее по-другому.

— Мы собрались здесь перед лицом Бога, чтобы связать этого мужчину и эту женщину священными узами брака…

Утром этого же дня в присутствии только членов семьи Сирена обвенчалась с Найджелом Гейвергалом. Их лица светились радостью, они были счастливы вновь обрести друг друга.



— Если кто может указать причину, по которой эти двое не могут вступить в брак, пусть скажет сейчас или не говорит никогда.

Сейчас эта фраза прозвучала угрожающе…Она ожидала, что в церкви появится Алкестон Слава богу, этого не произошло. Препятствий для заключения брака не было. Но правильно ли она поступила?

Брейбрук стоял рядом, едва дыша. Сирена была довольна тем, что этот брак с Джулианом меняет положение Кристи в обществе и снимает с нее грех рождения вне брака.

Конечно, это неприятно, но больше это никого не волнует, кроме тебя самой.

Несомненно, это был благородный и щедрый поступок, но Кристи не могла понять, как мужчина столь знатного происхождения захотел жениться на незаконнорожденной?

Через мгновение ее рука была в руке Брейбрука. Душа ликовала от счастья.

— Согласны ли вы?..

Кристи посмотрела на Брейбрука и залюбовалась его красиво очерченным профилем. Джулиан слегка сдвинул брови. Синие глаза сосредоточенно смотрели на священника. Может, он уже жалеет о своем поступке? По телу пробежала дрожь.

— …и быть с ней в горе и радости, пока Господь не разлучит вас?

Его пальцы сильнее сжали ее руку.

— Да.



Большинство гостей уже разъехались. Несколько человек остались в Амберли на ночь. Кристи стояла у окна своей спальни и любовалась закатом, окрасившим небо множеством прекрасных цветов. Парк показался ей немного необычным. Весь мир стал другого цвета, даже воздух стал другим.

Новая горничная принесла ночную сорочку и приготовила ванну с ароматным маслом, показавшуюся Кристи невероятной роскошью.

— Ее светлость, леди Гейвергал, дала мне этот флакон специально для вас. На сегодняшний вечер, — сказала Бэт и хитро улыбнулась.

Кристи с удовольствием погрузилась в горячую воду. Здесь было и мыло, чей аромат очень подходил к аромату масла. Кристи вдыхала восхитительный запах и думала о том, что это всего лишь ритуал, чтобы привлечь внимание мужа.

После ванны Кристи облачилась в свою простую ночную рубашку и посмотрела на красивое шелковое, с кружевом белье, которое дала ей Сирена, чтобы она могла предстать перед Брейбруком во всем великолепии, как и положено в первую брачную ночь.

Ее муж побывал во многих спальнях Лондона, и Кристи беспокоилась, сможет ли она выглядеть достойно. Комната Брейбрука была соединена с ее спальней, и Кристи услышала звук открывающейся двери и негромкие мужские голоса. Она сразу же попросила Бэт уйти, и служанка, сделав реверанс и стараясь скрыть улыбку, удалилась.

Хорошо, что Брейбрук еще не вошел и у нее есть время справиться с волнением.

За спиной раздался шорох.

— Кристи?

Глава 14

Джулиан стоял в дверном проеме и смотрел на нее. Кристи повернулась и поспешно отошла от окна, спрятавшись от света. Джулиан почувствовал, как кровь ударила в виски при виде ее стройной фигуры в скромной ночной рубашке, которая должна была скрывать ее формы, но странным образом лишь подчеркивала их. Его взгляд упал на грудь, тонкую талию, округлые бедра и тонкие щиколотки босых ног. Сколько в ней грации и очарования! Кристи чуть отвернулась, стыдливо пряча лицо.

Несмотря на охватившее его возбуждение, Джулиан медлил. Она так нервничала в церкви, хотя и тщательно это скрывала. Он знал, что за строгим фасадом кроется нечто хрупкое, что он по неосторожности может сломать. Он много думал о том, как преодолеть эту преграду, добраться до ее тонкой, чувствительной души, не причинив при этом боль.

Первая брачная ночь давала ему возможность узнать об этой женщине почти все.

Сможет ли он заставить ее потерять самообладание?

Джулиан чувствовал, что с трудом сдерживает эмоции, хотя всегда считал себя весьма выдержанным человеком. Только не сейчас. Не рядом с ней.

— Кристи? — глухо прозвучал в тишине его голос.

Она не шелохнулась, цепляясь за эту маску спокойствия, как за спасительную соломинку. Наконец, она повернулась к нему. Каждое движение говорило о невероятном внутреннем напряжении. В тусклом свете предзакатного неба Джулиан не смог разглядеть ее лица, чтобы понять мысли.

— Милорд?

Тишина.

Джулиан прошел в комнату и указал на дверь в свою спальню.

— Пойдемте?

Кристи растерянно посмотрела на него и перевела взгляд на дверь.

— Простите?

— У нас первая брачная ночь. Или вы забыли?

Кристи покраснела.

— Конечно нет. Просто… я… подумала… — Она заморгала и покосилась на разобранную постель. Джулиан понял, в чем причина ее беспокойства.

— Вас смущает моя кровать? — Ему казалось, что она больше подходит для сегодняшней ночи.

Кристи посмотрела на него широко распахнутыми глазами, затем, не говоря ни слова, обошла комнату и потушила все свечи. Теперь спальня освещалась лишь приглушенным светом, проникавшим через окно. Подойдя к стулу, Кристи взяла пеньюар.

— Вам он не понадобится, — сказал Джулиан. Он подумал, что ночная рубашка тоже будет лишней, но не решился сказать ей об этом.

Кристи опустила руку и, высоко подняв голову, направилась к двери. Джулиан сделал шаг в сторону, чтобы дать ей пройти. До него долетел аромат роз и жимолости.

Что с ним происходит? В этой женщине нет ничего особенного, почему же рядом с ней он теряет контроль над собой? Джулиан прижал руки к телу. Кристи, должно быть, очень нервничает. Он просто обязан вести себя сдержанно, чтобы не напугать ее и не причинить боль еще более ощутимую, чем та, которую ей неминуемо предстоит пережить при потере невинности.

Мысль о том, что он доставит ей неприятные ощущения, тревожила его все больше.

Кристи вошла в комнату. Тени от огня в камине заплясали по стенам. Сквозь плотную ткань ее одеяния Джулиан не мог разглядеть даже очертаний тела, но знал, что под ним скрыты красивые стройные ноги. Он хотел ее больше, чем кого-либо в своей жизни. Желание буквально сжигало его изнутри.

Размышляя о своей будущей жене ранее, он предполагал, что, возможно, будет хорошо относиться к ней и супружеские обязанности доставят ему определенную радость. Он не рассчитывал на страсть, но знал, что брак позволит ему увеличить капитал, а супруга будет женщиной его круга, достойная уважения и хорошего отношения.

С Кристи же все оказалось совсем не так. У нее не было ни богатого приданого, ни хорошей родословной. Почему же его не покидает странное чувство, словно он захвачен бушующей стихией, которая швыряет его в разные стороны, как пробку в морской пучине? Почему он, как завороженный, не может оторвать от нее глаз, стараясь уловить каждое движение?



Кристи была очень взволнована тем, что ей предстоит провести ночь в его комнате. Каждый шаг к кровати давался ей с трудом.

Она не знала, что ей делать. Кристи несколько раз глубоко вздохнула и посмотрела на кровать. Внутри все дрожало. Она знала, что должно произойти между ними в постели, но как ей вести себя сейчас? Лечь в кровать? Или подождать приглашения? Кристи понимала, что Брейбрук теперь ее муж и имеет права потребовать… Она даже не знала, как это назвать. Заняться любовью? Звучит не очень уместно. Закрепить брак? Господи, как же ей себя вести?

Кристи повернулась и едва не открыла рот: на нем была только легкая шелковая рубашка. Она испуганно заморгала, когда Джулиан попытался снять и ее. Должна ли она тоже раздеться или он сделает это сам?

Внезапно Брейбрук словно увеличился в размерах. Конечно, это из-за огня в камине. Кристи знала, что он может настоять на закреплении брака, но никогда не будет использовать силу для того, чтобы подчинить себе женщину.

Скорее всего, он будет стараться быть внимательным во время… их близости, чтобы не причинить ей боль. Ей нечего бояться, однако Кристи вся похолодела, увидев, как он подошел ближе и встал по ту сторону кровати. Она постаралась вспомнить, как его пальцы нежно касались ее. А ей тоже придется дотронуться до его тела? Или это ему будет неприятно?

Кристи вновь охватил озноб.

Он хотел сделать ее своей любовницей, а был вынужден жениться. Кристи знала, как никто другой, какая разница между любовницей и женщиной, которую берут в жены. Между ними пропасть.

Джулиан смотрел на нее, но не сделал ни одного шага и не сказал ни слова. Скорее всего, она не слишком привлекательно выглядит. Надо было все же надеть то прекрасное белье из тончайшего шелка, отделанного кружевом, которое прислала Сирена. Тогда Кристи подумала, что в нем она бы чувствовала себя еще хуже, чем голой. И вот она стоит перед Брейбруком в скромной ночной рубашке из плотного льна. И в очках. Кристи с трудом подняла непослушные руки, сняла их и положила на тумбочку. Все контуры мгновенно слились, а муж, господи, муж превратился в блеклую тень.