- Я убил не из-за себя. Мне нужно было вытащить девчонку. Забрать свое, понял?! – Процедил сквозь зубы, подходя ближе к брату и смотря в его разгневанные глаза.

- Вот именно. Свое, Тагир. Ты действовал за свое. Хотел защитить Амалию? Похвально, но можно было другим путем. – Прогундосил Амир, не моргая и испепеляя меня взглядом.

- У меня не было времени на раздумья. Одна минута могла решить все, и не в мою пользу. Не в пользу Лии, которая пострадала из-за тупости собственного брата! – Заорал на своего упертого родственника, который вдруг притих и прищурился. – Я понимаю, что может произойти, поэтому приехал сюда. Я должен был поговорить с тобой лично. Не по телефону.

- Я понял. – Амир широко улыбнулся, после чего отошел к своему креслу во главе стола и рассмеялся, потирая подбородок. – Понял.

- Что ты там понял? – Фыркнул и схватил бутылку, чтобы налить себе еще порцию виски. – Не надо скалиться, как волчара. Говори уже.

- Наш непробиваемый Тагир потек. – Братец упал в кресло и растянул по лицу улыбку, заставляя меня сжать кулаки и убить его взглядом. – Нашлась все-таки красотка, сдвинувшая эту ледяную глыбу с места. Да ей памятник нужно поставить. – Амир зааплодировал, а я чуть зубы не стер в порошок, потому что его довольная рожа очень сильно бесила меня.

- Не неси бред. Она мне нужна только для одного. – Потер переносицу, стараясь утихомирить гнев, который просто накрывал с головой.

- Для чего интересно? – Амир откинулся на спинку кресла и сложил руки на груди, продолжая довольно улыбаться.

- Нужно объяснять очевидные вещи? – Спросил, наливая себе еще немного спиртного, чтобы расслабиться и не думать о бреде, что несет Амир.

- Нет, что ты, братишка. Мне и так все понятно. Куда очевиднее-то. – Братец противно хохотнул и смотрел на меня с искорками смеха в глазах, что убивало. Хотелось дать ему леща, как в детстве, но я давно не ребенок, да и Амир тоже. Отошел к окну и увидел Амалию, которая мирно пила кофе или чай в беседке. Девушка улыбалась и смотрела на… Конечно. На маленькую принцессу, что вертелась возле Ани. Лилия что-то говорила и кружилась в легком платьице.

Уже давно наступило утро. Мы совсем не спали, и я не хотел. Продолжал наблюдать за Лией и племяшкой, которая подбежала к ней. Напрягся, потому не знал, как девушка отнесется к малышке, что заставляет сердце биться в ускоренном ритме. Амалия наклонилась и что-то говорила, принимая из рук ребенка игрушку. Она улыбалась, не смотря на то, что пришлось пережить в логове Зарецкого. От милоты этой картинки в груди щемануло, да так сильно, что я отвернулся и скривился.

- Я не могу взять с собой Амалию. Пока не решу проблему со смертью Рустама. ОДК будет не в восторге, но я попытаюсь вывернуть эту ситуацию в свою пользу. – Сказал без эмоций, продумывая всю схему.

- Без проблем. Пусть остается с нами. Любимая женщина брата – это святое. – С кривой улыбкой сказал Амир и достал стакан, чтобы подлить себе вискаря.

Снова скривился и выпил все спиртное из стакана. Наивный, думает, что меня может охомутать девка. Родит и пусть валит на все четыре стороны. Секс с ней, конечно, феерический, но брак точно не для меня. Сучек вокруг много, и я не хочу останавливаться на одной, пусть и залезающей под кожу своим томным взглядом. Налил себе еще, чувствуя, что эмоции начинают постепенно отступать на второй план.

- Я не знаю, сколько времени потребуется, чтобы решить все вопросы. Как только все устаканится, я ее заберу. – Сказал, поворачиваясь и смотря на Амалию, которая гонялась за Лилей по двору. – Охрану вам обеспечу, и это не обсуждается. – Снова глотнул виски, приходя в свое нормальное состояние. Мысли теперь вертелись вокруг работы и Зарецкого младшего. Этот сученок умнее брата, гораздо жестче и гаже. Придется постараться, чтобы не налажать. – Сегодня вечером или завтра утром уеду. Вещи не брали, так что пусть Анька подсуетится. Из дома ни ногой. Хрен знает, что задумал этот урод. Ты тоже должен быть осторожен.

- Не нужно сомневаться в том, что я смогу защитить их. – Фыркнул Амир и сжал челюсти. – Амалии сказал, что она здесь останется?

- К чему эти вопросы? – Повернулся к братишке, который усмехнулся.

- Может, она бы хотела вернуться к отцу. Бондарев, насколько я помню, тоже метит на место, которое ты себе присмотрел. – Амир поднял брови и хлебнул вискаря, кривясь.

- Меня не интересует, чего она хочет. Главное, чего я хочу. – Процедил сквозь зубы и снова отвернулся к окну. - Лия останется здесь, и точка. Так будет лучше для всех, к тому же ее родственнички изрядно передо мной провинились.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Амир присвистнул, заставляя вновь повернуться к нему лицом. Сидит с довольной рожей и вертит стакан с янтарной жидкостью в руке.

- Да, брат. – Он поднимает виски и подмигивает. – Видимо, связываться с дочкой врага – это у нас семейное.


- А вообще ты молодец, Богучаров, - с улыбкой сказал Волков, наливая нам кофе у себя в кабинете, - я давно хотел придушить этого гаденыша, но ты выбился в лидеры. – Майор подал мне чашку и устроился напротив, прикуривая сигарету и делая глоток бодрящего напитка. – Я пообщался с верхушкой, пока тебя не было. Прикрыл твою голую задницу. Все-таки практически родственники, можно сказать. – Волков потер свой жирный подбородок в то время, как я боролся с усталостью и жутким желанием поспать. – Все следы вы мастерски замели, но вот Андрюха. Он ведь не успокоится. Этот бесбашенный тип попьет нашей крови.

- Я знаю. – Отпил немного кофе и прищурился, думая, как предугадать действия младшего Зарецкого.

- Даже не пробуй мыслить, как он. Не получится, Тагир. – Майор втянул в себя едкий дым, а я провел рукой по лицу, отгоняя усталость прочь. Не сейчас. В данный момент нужно решить проблему, или хотя бы продумать варианты ее устранения.

- Нам же нужно как-то понять, чего от него ждать. – Выпил кофе и поставил чашку на стол, скрещивая руки на груди. Зарецкие те еще суки, но на каждого можно найти управу. Уж я-то знаю.

- У меня есть предложение. – Начал Волков, затушив окурок в пепельнице. – Но тебе оно может не понравиться.

Вот почувствовал жопой, что не к добру его командирский тон. В голове майора всегда копошились разные тараканы, но именно они помогали вылазить из передряг с наименьшими потерями.

- Какое? Майор, не тяни кота за причиндалы. У меня нет желания играть в угадайку. – Сказа нервозно, потому что недосып и виски у Амира сказывались негативно на организме. Готов был уснуть прямо здесь, но сдерживал себя.

- Твой отец общался с их семейкой, причем плотно. Ты не застал этот момент, но Арсений может помочь. – Я усмехнулся. Серьезно? Батя. Потер переносицу и отрицательно покачал головой. Нет, он ничем нам не поможет. Наш полоумный старикан и двух слов связать не может, а что тут говорить о полноценном плане.

- Исключено. Это не тот вариант, майор. Не тот. – Протянул, постукивая пальцами по столу. После смерти матери и сестры папашка вливал в себя водку литрами. Не мог простить себя за трусость. За побег. За их смерть. Еще и Амир напал на него, обвинил во всех смертных грехах и послал к чертям, не желая общаться. Я-то смог проломить стену, а отец так и остался за чертой. Был для брата редкостной скотиной, которую стоит обходить стороной. Я думал, что он попьет и успокоится, но нет. Папочка совершенно слетел с катушек и чуть не повесился в собственном кабинете, на той же люстре, где когда-то была Лилия.

Я успел. Вовремя вытащил его из петли, только это не спасло от потери рассудка. Теперь он лежал в психушке. Проходил лечение, и многие пытались плести интриги вокруг семьи Богучаровых, лезли в душу и писали гадкие статьи. Правда, в свет вышла лишь одна. Та, где подробно описывался этот момент, и автором была чертова Лия Бонд. Как же меня взбесил ее длинный и острый язычок. Она не скупилась в выражениях, и именно поэтому меня это задело. Насрать, что девка выдала инфу об ОДК. Меня это меньше всего волновало. Бондарева задела святое. То, что я не позволял трогать никому.

- Ты подумай. Попытка не пытка, Тагир. – Волков тяжело вздохнул, а я никак не реагировал на его слова.

- Найду другой выход. – Поднялся и поправил пиджак, протягивая менту руку. – Спасибо, майор! Буду должен.

- Брось, Тагир! Я всегда помогаю ради процветания нашего дела. Лишние конфликты между членами ОДК – геморрой, который у нас один на всех, поэтому стоит беречь от него жопу. – Мы пожали руки, и я с усмешкой на губах покинул кабинет Волкова.

Его слова звучали всю дорогу домой. Я сразу побрел в душ, где долго стоял под теплыми струями воды, вспоминая, как обняла меня Амалия на прощание. В этом жесте было что-то нежное, пугающе нежное. Последние полчаса в доме брата я провел с малышкой Лили, а Лия наблюдала со стороны и загадочно улыбалась. Чувствовал себя картиной в галерее, которую все рассматривают и диву даются. Не такого прощания я хотел, но время неумолимо заставляло вернуться. Ради семьи стоило постараться. Волков никогда не подводил. Его задница всегда страдала первой, если случались подобные инциденты, поэтому майор хитрил, как мог. Умело, ловко и так, что никто и никогда ни к чему не мог подкопаться.

Вышел из ванной и без сил упал на постель. Вырубило моментально, но жаль, что лишь на пару часов. Проснулся от кошмара. Амалию убивали у меня не глазах и подбирались к малышке Лили. Черт! Потер руками глаза и присел на кровати. С Зарецким нужно разбираться, иначе у меня крыша окончательно поедет вниз. Поднялся и быстро оделся, после этого побрел во двор и прыгнул за руль, игнорируя вопли водителя. Двадцать минут дороги, и вот я стою на пороге психушки, сомневаясь, что поступаю правильно, ведь отца я уже несколько месяцев не навещал…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Если что, то зовите меня, Тагир Арсеньевич, - говорит Анатолий Петрович, лечащий врач отца, пока мы идем по коридору в заветную палату, - ему стало значительно лучше, но вы давно не навещали его, поэтому неизвестно, какая реакция последует на этот визит. – В голосе дока слышится укор, но мне, откровенно говоря, насрать на его мнение. Да, отношения с отцом у меня всегда были лучше, чем со всеми остальными членами семьи. Я ему поклонялся, старался сделать все на высоте только для того, чтобы он мной гордился. Так и было.

Теперь я не знал, хорошо поступал или плохо. Мы вели грязные дела, занимались тем, чем Амир брезговал. Я стрелял, а брат убирал это дерьмо. Естественно, поэтому ему и приписали жестокость, которой в нем не было и грамма. Слюнтяй. Не мог пристрелить врага. Надеялся на закон, мать его. Вот только законы мы сами себе пишем, потому что карманы полны бабла.

- Я буду на посту. – Анатолий Петрович открыл дверь и пропустил меня внутрь.

Конечно, папаше выделили самую лучшую палату. Максимум удобств, которыми мог пользоваться человек, поехавший с катушек. Он сидел за столом и смотрел в окно. За это время отец превратился в незнакомца. Седовласый старик в белой одежде. Когда-то смуглая кожа покрылась морщинами и потеряла цвет, стала бледной до неузнаваемости. Внутри защемило, когда он повернул голову и смерил меня удивленным взглядом. Тонкие губы изогнулись в усмешке.

- Неужели ты вспомнил про отца, Тагир? – Прохрипел он и кивнул на стул, что стоял напротив.

Я медленно прошел и с тяжелым вздохом опустился на него, помещая руки перед собой на стол. Не хотел видеть его таким. Слабым, потерянным и униженным жизнью. Даже не жизнью, а больше самим собой. Вместо того, чтобы взять себя в руки, великий Арсений Богучаров сложил лапки на груди и жалел себя, упивался горем и не думал о том, что все может быть иначе.

- Вспомнил. – Сухо ответил ему, не моргая и постукивая пальцами по столу. – Нам нужна твоя помощь. – Не видел смысла играть роль заботливого сынка, ведь отец все равно раскусит меня. Сразу перешел к сути, от чего папаша криво улыбнулся и откинулся на спинку стула, испепеляя меня взглядом. Сейчас я не видел в его глазах безумия, что плескалось в них в тот день, когда я вытащил его из петли. Вполне разумный взор, надменное выражение лица и привычное отношение.

- Неужели? И чем же вам поможет полоумный старик? – Папашка цокнул и сложил руки на груди. Узнавал эту позу. Что бы я сейчас не попросил, что бы не произнес, ответ будет отрицательным. Доводы бесполезны. Усмехнулся и провел большим пальцем по брови.

- Ты же не знаешь, чего я хочу, а уже заранее все решил. – Покачал головой, а отец развел руки в стороны.

- А что ты хотел от сумасшедшего? – В его голосе проскользнуло недовольство. Снова скрывал настоящие эмоции. Он не недоволен, а чертовски зол. На меня. По моей воле родственничка подсадили на сильные препараты.