Мэри Бэлоу - Беспутный повеса

– Он первый сказал, что вышвырнет меня вон, – уточнил лорд Эдмонд.

– Так как он знал, что вас не приглашали и не ждали. Потому что он заботится обо мне.

– Ты спишь с ним?

– Убирайтесь вон отсюда! – снова вспыхнув, с расширившимися от ярости глазами тихо и отчетливо произнесла Мэри.

– Если это так, я убью его.

Стиснув зубы и приподняв подол длинного вечернего платья, Мэри быстрым шагом направилась мимо лорда Эдмонда к двери, но он, поймав ее за локоть, повернул к себе и прижался губами к ее губам, отпустив ее руку на короткое мгновение, – за которое она успела бы вырваться, но не сделала этого, – чтобы обнять и привлечь к себе.

В течение нескольких секунд Мэри с неистовством отвечала на его поцелуй, а затем обмякла у него в руках, и, подняв голову, лорд Эдмонд увидел, что она плачет.

– Я ненавижу вас, – наконец смогла она выговорить сквозь слезы, вздрагивая от рыданий, – ненавижу и боюсь. Я просто не знаю, что мне делать, я так напугана.

– Почему? – Он прижал Мэри к себе, обхватив ее руками, словно стальным обручем. – Потому, что я хочу тебя? Потому, что я убийца? Потому, что ты хочешь меня?

– Потому, что вы не понимаете ответа «нет», ибо, что бы я ни сказала и ни сделала, это все равно не убедит вас в том, что я не хочу вас знать. Потому, что я боюсь никогда не избавиться от вас.

– И потому, что часть тебя этого не хочет? Согласись с ней, Мэри, и стань моей любовницей. Позволь, я докажу тебе, что я не чудовище и что все произошедшее между нами было просто прелюдией к восхитительной любовной связи.

– Вы не поняли, что я сказала? – Мэри, громко всхлипывая, уткнулась ему в плечо, а он, обняв ее, укачивал, пока она не успокоилась.

– Дай мне один маленький шанс, согласись поехать завтра со мной, – попросил лорд Эдмонд. – Леди Элинор Варли, моя тетя, устраивает в Ричмонде прием на открытом воздухе. Вряд ли найдется что-нибудь более приличное во всей Англии. Единственное, что можно назвать неприличным, – это то, что она продолжала поддерживать со мной отношения, когда… ну, после того, как я убил брата и мать. Она была единственным человеком – единственным, кто не отвернулся от меня. – Он прижался щекой к макушке Мэри и глубоко вздохнул. – Поедем со мной туда, Мэри.

Она долго ничего не отвечала, а потом, подняв голову, посмотрела на него покрасневшими от слез глазами.

– Хорошо, я поеду. – При этих словах лорд Эдмонд еще крепче сжал Мэри в объятиях. – Но при одном условии.

– Каком?

– Послезавтра, если я буду чувствовать то же, что и сейчас – а хочу предупредить, ничто на свете не может изменить моего решения, – вы примете мой отказ и оставите меня в покое.

– Не думаю, что я способен на это, Мэри, – после короткого раздумья заявил лорд Эдмонд.

– Тогда я не поеду.

Он долго и пристально смотрел Мэри в глаза.

– Ну что же, хорошо, я обещаю. Он видел, как она просияла, и проглотил вдруг образовавшийся в горле комок.

– Я заеду за тобой сразу после завтрака.

– Да. – Мэри улыбнулась ему. – Я буду готова.

– И будешь ждать конца дня и окончания того, что никогда не кончится, – подсказал он Мэри, отпуская ее.

– Да. – Мэри продолжала улыбаться. У лорда Эдмонда было такое ощущение, что все его тело налилось свинцом. Что он пообещал? Что он наделал? Уже взявшись за ручку двери, он замер и оглянулся на Мэри.

– На твоем месте, прежде чем возвращаться в гостиную, я промыл бы глаза холодной водой.

– Да. – Мэри все еще улыбалась.

– Доброй ночи, Мэри.

– Доброй ночи, милорд.

И лорд Эдмонд вышел из комнаты, оставив дверь открытой.

Утром было очень тепло, но не жарко, на безоблачном небе сияло солнце, и день обещал быть чудесным, да он и не мог быть иным. Было бы смешно надеяться, что случится что-то непредвиденное и загородный прием леди Элинор Варли не состоится.

Конечно, Мэри гораздо охотнее провела бы этот день иначе, а не так, как ей предстояло его провести. Единственным утешением ей служило то, что эта встреча с лордом Эдмондом будет последней. С завершением этого дня закончится и череда неприятных событий, начавшаяся в Воксхолле во время грозы, конечно, если лорд Эдмонд хоть немного джентльмен и сдержит свое обещание. Как ни странно, но накануне вечером Мэри не пришло в голову, что он мог дать обещание просто потому, что это для него ровным счетом ничего не значило, она почему-то сразу поверила ему.

– Мэри, – обеспокоенно сказала ей Пенелопа, которая, должно быть, от лорда Гудрича узнала, что к ней приходил лорд Эдмонд и Мэри беседовала с ним наедине, – он неравнодушен к тебе. Ты уверена, что не отвечаешь ему тем же? О, пожалуйста, скажи, что у тебя к нему ничего нет, иначе это только принесет тебе страдания.

– У меня нет к нему никакого интереса, – твердо ответила ей Мэри. – К тому же, Пенни, он пообещал, что после завтрашней поездки оставит меня в покое, – добавила она, но, по-видимому, не убедила подругу.

– Было бы лучше заручиться защитой лорда Гудрича, а еще лучше обручиться с ним. В этом случае лорд Эдмонд не сможет ничего себе позволить, хотя, правда, и помолвка для него ничего не значит.

«Но не могу же я обручиться с человеком, который меня об этом не просил», – про себя возразила Мэри.

– Леди Монингтон, вы должны предоставить мне право устроить этому нахалу хорошую взбучку, – сердито заявил ей виконт, когда она вернулась в гостиную после того, как у себя в комнате долго промывала глаза, – он не заслуживает чести быть вызванным на дуэль. А вам не следует давать ему повод втягивать вас в разговор с глазу на глаз.

– Спасибо, но меня никто ни во что не втягивал.

– И что вы ему ответили? – спросил виконт, когда Мэри сообщила ему о приеме в Ричмонде. – Вы согласились, чтобы он сопровождал вас? Я могу только высказать мое глубочайшее неодобрение, мадам.

– Разрешите напомнить вам, милорд, – Мэри вздернула подбородок, – что я вольна делать то, что считаю нужным.

– Прошу меня извинить. – Не обращая внимания на собравшихся в зале гостей, виконт взял руку Мэри в свои. – Я говорю так, беспокоясь о вас, мадам. Я вижу, что Уэйт настойчиво пытается ухаживать за вами, а вам, как истинной леди, трудно охладить его пыл так, чтобы он это понял. Позвольте мне защитить вас от него. Напишите ему, что вы еще раньше договорились провести завтрашний день со мной, но, растерявшись в тот момент, просто забыли об этом. И разрешите мне сегодня остаться с вами на случай, если он вздумает вернуться.

О нет! Только не это. Неужели и виконту Гудричу нужно от нее то же самое? Мэри решила, что должна вести честную игру и с ним, и с лордом Эдмондом, и, возможно, и с другими тоже. Для всех она вдова и женщина, у которой после смерти мужа в течение нескольких лет был любовник. Мэри впервые пожалела, что они с Маркусом не сделали ничего, чтобы опровергнуть эти сплетни, а предпочли просто посмеиваться над ними. Но она не была легкодоступной женщиной, и они – все они – должны это усвоить. «Однако, – в замешательстве подумала Мэри, – я была женщиной, которая провела ночь в омерзительном любовном гнездышке отъявленного развратника, причем без всякого принуждения».

– Благодарю вас, – ответила она виконту, – но я приняла приглашение лорда Эдмонда и не опасаюсь за себя.

После этих слов он отпустил руку Мэри, и они присоединились к гостям.

* * *

На загородный прием Мэри собиралась надеть ярко-желтое платье, она велела горничной достать его из гардероба и отутюжить, но в последний момент передумала и выбрала голубое муслиновое платье с неярким рисунком в виде веточек, непроизвольно вспомнив, как лорд Эдмонд сказал, что ей больше идут пастельные тона. Это не означало, что его мнение имело для Мэри какое-то значение, просто она всегда сомневалась, к лицу ли ей желтый цвет, подозревая, что он придает ее коже болезненный оттенок.

Лорд Эдмонд приехал раньше, чем она ожидала, но к моменту его прибытия Мэри уже была готова. Она надела синие туфли, завязала голубые ленты соломенной шляпы, украшенной васильками, натянула перчатки и, взглянув в зеркало, осталась довольна своим видом.

Когда она спускалась по лестнице, лорд Эдмонд окинул ее с головы до ног откровенно оценивающим взглядом и, видимо, тоже остался доволен. Конечно, джентльмену не пристало себя так вести, но Мэри и не ожидала от него джентльменского поведения.

– Ты выглядишь чудесно, – сделал он ей комплимент, подавая руку, когда она спустилась на нижнюю ступеньку, – словно нежный цветок.

– Спасибо, – поблагодарила Мэри, приняв его помощь. Отметив для себя, что можно было подумать, будто они условились о точном времени встречи, она чуть было не вернула комплимент при взгляде на лорда Эдмонда, одетого в сапфирово-синий сюртук, желтовато-коричневые панталоны и высокие блестящие сапоги с белыми отворотами. В этот момент она решила, что, несмотря на узкое лицо, крупный нос и тонкие губы, лорд Эдмонд был интересным мужчиной, а его голубые глаза, хотя и чересчур светлые, были незабываемы.

– Ты готова? Я боялся, что прибыл слишком рано, но подумал, что хорошо бы нам приехать, пока не собрался народ, чтобы ты могла поговорить с моей тетей без помех. Ты с ней не знакома? Уверен, вы понравитесь друг другу.

– Я знаю ее в лицо, но мы не знакомы.

Леди Элинор Варли была известна как сторонница строгих взглядов и славилась решительными манерами, но Мэри не знала, что леди Варли – тетя лорда Эдмонда, которая, несмотря на сложные обстоятельства, не порывала с ним отношений, так что, вероятно, ее взгляды в конечном счете и не были такими уж строгими.

Лорд Эдмонд приехал в открытом ландо, как нельзя лучше подходившем к погоде, однако находившиеся в нем пассажиры не были скрыты, и Мэри чувствовала себя выставленной на всеобщее обозрение, как и тогда, на прогулке в парке.

– Сегодня чудесный день, – отметила Мэри, когда ландо отъехало от дома на Портмен-плейс.

– Моя тетя, несомненно, заказала именно такую погоду. Но, Мэри, раз я могу провести с тобой всего один день – точнее, полдня, – я не собираюсь тратить время на разговоры о погоде.

«Куда он везет меня?» – подумала Мэри, подозрительно взглянув на своего спутника, и лорд Эдмонд словно прочитал ее мысли.

– Нет, я не имел в виду, что собираюсь затащить тебя в какое-то уединенное место. И я не давал своему кучеру тайных приказаний отвезти нас, гм, в мой второй дом.

– Очень разумно, иначе я устроила бы громкий скандал.

– Как ты понимаешь, это не в моих интересах. У меня всего полдня, чтобы убедить тебя, что я заслуживаю большего интереса с твоей стороны. – Мэри, отвернувшись, рассматривала здания на противоположной стороне улицы, и лорд Эдмонд, не дождавшись от нее ни слова, снова заговорил:

– Расскажи мне о себе. Почему ты решила сопровождать мужа на войне? Почему у тебя нет детей? Или я слишком бесцеремонен?

Да, конечно, но это по крайней мере делало долгое путешествие до Ричмонда относительно спокойным, потому что заполнить время легким разговором было бы трудной задачей.

– Это был брак по любви, хотя Лоуренс был на двенадцать лет старше меня, – начала рассказывать Мэри. – Я поехала с ним в Испанию, наверное, потому, что реально смотрела на вещи. Я не любительница приключений и ненавижу неудобства, поэтому может показаться странным, что я отправилась туда, но я понимала, что его могли убить, возможно, еще задолго до окончания войны. Я не хотела, выйдя за него замуж и насладившись коротким медовым месяцем, расстаться с ним и проводить его на войну, понимая, что, быть может, никогда больше его не увижу. Поэтому я поехала с ним и очень рада, что поступила именно так. Мы были вместе всего два года, но это было чудесное время, несмотря на все жизненные неудобства.

– Но у вас не было детей.

– Если бы появился ребенок, Лоуренс отправил бы меня домой, он и так чувствовал себя виноватым за ту жизнь, которую мне пришлось вести. Он хотел детей, мы оба хотели, но не могли себе это позволить, пока не кончилась война. Потом я пожалела об этом. – Опустив голову, Мэри некоторое время разглядывала свои перчатки. – После смерти мужа был период – несколько недель, – когда я думала, что у меня все-таки будет его ребенок, но оказалось – нет.

– Я очень сожалею.

– Почему? – Она подняла голову. – Вы же не виноваты ни в смерти моего мужа, ни в моих обманутых надеждах.

– Мне жаль, что тебе пришлось страдать; страдание может погубить, не обязательно физически, оно может убить мечты, лишить надежды и желания жить. – Лорд Эдмонд говорил с такой убежденностью, словно все это ему было хорошо знакомо, и Мэри с некоторым удивлением взглянула на него. – С тех пор тебе никогда не хотелось выйти замуж и иметь детей?

Разговор перешел на очень личное, и Мэри с трудом могла поверить, что обсуждает это не с кем-нибудь, а с лордом Эдмондом Уэйтом. А почему, собственно, не с ним? Никто из ее круга не позволил бы себе задавать ей подобные вопросы.