— Всегда пожалуйста.

Я хотела броситься на него и сорвать с него одежду за этот жест, но каким-то образом сдержалась, он вернулся к корзине. Достал большой багет, немного винограда, контейнер, полный еще теплого печеного камамбера, мясную тарелку и бутылку французского вина.

Я откинула голову назад и рассмеялась.

— О боже, ты воссоздаешь наше первое свидание?

— А это было свидание? — спросил он.

— Ну, было что-то такое. — Я уставилась на покрывало, на котором он разложил угощения точно такие же, как в ту единственную ночь в Париже.

Он вошел тогда во французский ресторан и вышел с таким же набором для нас. Мы спустились к Сене, сели у воды, с видом на Эйфелеву башню, поесть. Он поцеловал меня, когда башня в темноте стала светиться, и это было волшебно.

— Идеально, — поправила я. — Прекрасно.

Мы принялись за еду. Воспоминания восьмилетней давности нахлынули на нас обоих, тогда мы были моложе и более глупыми. Мы влюбились друг в друга за одну ночь и даже не подозревали, что наша жизнь будет снова и снова сводить и разводить нас вместе, пока мы не окажемся здесь в этот момент.

— Итак, — сказала я, смакуя вкус печеного камамбера на языке, — скажи мне, в чем твой самый глубокий, самый темный секрет?

Он оставил на моих губах один поцелуй.

— Думаю, теперь ты знаешь все мои секреты, любовь моя.

— Ах, так легко, а тогда ты просто хотел убежать от своей жизни. Бедный маленький богатый мальчик, — пошутила я.

— А ты? — Он жестом указал на меня. — Ты наконец-то чувствуешь свою принадлежность к чему-то?

Над этим ответом я тогда ломала голову. Я хотела тогда найти свой путь в жизни, осуществить свою мечту. Изменилось ли что-то? В каком-то смысле я стала другой, чем тогда. Но правда заключалась в том, что на самом деле я нашла свой путь и свою принадлежность. Как он и говорил много лет назад.

— Я принадлежу тебе, — ответила я ему.

— Хороший ответ.

Наш поцелуй углублялся, удлинялся, пока я не потерялась в нем, с чего все и началось тогда. Но сейчас были только мы, сплетенные вместе, руки, губы и язык. И мне не хотелось подниматься, чтобы перевести дух. Я не хотела открываться от него. Я хотела бы остаться в этом моменте вечно, где мы с Пенном стали одним целым.


31. Пенн


— Пенн, — простонала Натали мне в рот.

Это было одобрение, будто она кричала: «Да, да, да» моему языку, прижатому к ее языку, моим рукам, зарывшихся в ее волосы. Секс всегда был для меня идеальным видом искусства, но с Натали он стал нечто совершенно иным. Секс с ней и наши отношения заставили меня пересмотреть все, что я думал об этом раньше. Заставили взглянуть на себя и понять, чего мне не хватало. Что я пытался заменить сексом. Словно он мог что-то заменить, то, что было сломлено внутри меня. Но только, когда мы были вместе, я чувствовал, что, возможно, я был и не сломлен. Может до Натали я по-настоящему не знал и не ощущал любви.

Я приподнял ее руки и стянул через голову рубашку, заставив ее соски затвердеть сквозь кружевной лифчик. Мои руки скользнули вниз по ее рукам, плечам и мягким контурам груди. Я зацепил пальцем ее лифчик, дразня возбужденный сосок, пока она не стала извиваться от моих прикосновений.

Мне нравился каждый стон, всхлип и вздох, которые я извлекал из ее жаждущего тела. Как она двигалась, как хотела, когда я работал над ней. Это был не просто секс. Это было соблазнение, и оно заставляло мой член твердеть в штанах.

Но я не торопился. У меня было полное намерение с ней не торопиться.

Мои пальцы сжали застежку ее лифчика, и ее груди освободились от оков. Я отбросил бесполезный кусок материи в сторону, прежде чем прижать ее спиной к одеялу. Она снова подняла руки и уставилась на меня с каким-то странным выражением в полуприкрытых глазах.

Моя.

Это слово снова и снова звенело у меня в голове. Она была моей. Красивая, сильная и мужественная женщина была моей. У нас были взлеты и падения. Мы прошли сквозь огонь и воду. Но мы выжили и двигались вперед. И я хотел сделать ее чертовски счастливой до конца своей жизни.

Я расстегнул пуговицу на ее джинсах и потянул молнию. Просунул палец под пояс, проведя пальцем по краю ее трусиков. Из ее рта донеслось мурлыканье. Я знала, чего она хочет. Я был счастлив ей услужить, стянув джинсы и трусики с ее бедер по мускулистым ногам пловчихи.

Я снова поднялся, обхватив с внутренней стороны ее икры, разведя ноги шире, двигая пальцами по внутренней стороне ее бедра. Моя рука замерла прямо перед ее идеальной киской, уже мокрой и жаждущей. Я провел костяшками пальцев по всей ее длине, и все ее тело отозвалось в ответ. Она рванулась вверх, умоляя о большем. Меня.

Мои руки раздвинули еще больше ее ноги, прежде чем я стал наслаждаться ее киской. Язык попеременно то ласкал ее клитор, то нежно посасывал. Одной рукой удерживая ее, пока она извивалась подо мной. Из ее рта вырывались тихие всхлипывания. Ее мяуканье достигло интенсивной высоты, когда я завладел ею своим языком.

Я отпустил одну ее ногу и просунул палец во вход. Еще один стон с моим именем вырвался с ее губ, я улыбнулся в ее половые губы. Она была уже близко. Я чувствовал по тому, как ее стенки влагалища сжимали мой палец, требуя большего. Я вставил второй палец, она напряглась, словно пытаясь удержать меня внутри. Мой член до боли стал твердым, я подумал, пора заканчивать, войти в нее. Но я должен был выстоять. Я хотел, чтобы она кончила хотя бы дважды.

Мои пальцы сжались внутри, находя то местечко, которое, как я знал, сводило ее с ума. И ее руки зарылись в мои волосы, прижимая голову к себе.

— О, черт, — выдохнула она. — Да, о боже, да.

Я работал над ней, входя и выходя, в то же время лаская ее клитор, пока не почувствовал, как все ее тело напряглось, сжалось, а потом пришло освобождение. Она выгнулась дугой, оргазм накрыл ее, затем упала обратно на одеяло, бессвязно всхлипывая.

Я убрал пальцы и поцеловал ее киску еще раз. Она дернулась ко мне, будучи такой чувствительной.

— Пенн, — простонала она, распахнув глаза. Ее глаза говорили, что она хочет большего. — Иди сюда.

Я расстегнул две верхние пуговицы рубашки и стянул ее через голову. Ее взгляд скользнул по моему торсу. Ей удалось приподняться на локте, другой рукой она провела по моему телу.

— Мой, — прорычала она. Как будто она услышала хор, выкрикивающий это слово в моей голове.

— Все твое.

Она потянулась к моим брюкам, но я оказался быстрее. Я толкнул ее обратно на одеяло, расстегивая ремень и снимая брюки с боксерами. Ее глаза загорелись при виде моего стоящего члена. Она облизнула губы.

Черт, я хотел, чтобы ее рот обхватил его. Я хотел, чтобы она глубоко заглотнула его, пока я не выстрелю горячей спермой по всему ее телу. Поставлю на ней свою метку. Но больше всего я хотел оказаться внутри. Мне нужно было почувствовать, как она кончает с моим членом.

Я склонился над ее телом и прижался губами к ее губам. Она жаждала меня, целуя в ответ с такой же яростью. Я прижал член к ее разгоряченной сердцевине и глубоко вошел. Откинул голову назад, чувствуя, как она затягивает и сжимается вокруг. Ее горячая, влажная плоть, идеально обхватывала мою. Словно она была создана для меня.

— Я люблю тебя, — выдохнул я ей в губы. — Черт, я люблю тебя, — она улыбнулась, сильнее прижимаясь своими бедрами к моим.

— Я тоже тебя люблю.

Первый долгий выдох из нее был сладкой, блаженной пыткой. Она глубоко вдохнула от этого ощущения, а затем я снова резко вошел. Жестче и грубее, чем раньше. Ее тело дернулось вперед, но она только застонала от удовольствия в ответ.

Мне нужно было больше. Ритм, ритм, а потом резко и быстро. То, как она напрягалась, ожидая этого момента, когда я снова войду, заставило меня еще больше предвкушать это блаженство. Мне нравится это чувство.

Но вскоре я уже не мог контролировать себя. Я был близок. Ближе, чем мне хотелось бы. Ей нужно было кончить со мной.

Поэтому я просунул руки под мягкое тело и поднял ее. Так что мы оба сидели у меня на коленях. Мои руки теперь были на ее бедрах и заднице, контролируя движения ее тела, когда я поднял и прижал ее обратно к себе. Так что я пронзал ее снова и снова.

Она открыла свои голубые глаза и посмотрела на меня со всей любовью и преданностью.

— О, черт, — простонал я. — Кончи со мной, детка.

Она кивнула.

— Уже... близко.

А потом я сделал еще один толчок, потом еще два, и она обрушилась всем телом на меня. Ее оргазм был спусковым крючком для меня. Я кончил со стоном удовольствия и волной экстаза, которая пронзала ее. Ее руки крепко обхватили меня за шею, я прижал ее к себе, как спасательный круг.

С минуту мы сидели, прижавшись друг к другу, тяжело дыша. Затем я отпустил ее, прижав спиной к одеялу, и рухнул рядом. Наши грудные клетки поднимались и опускались в такт. Полностью насытившись. Мы молчали, слова были не нужны. Именно в этот момент нас соединяло дыхание. Солнце скрылось, звезды наконец осветили ночное небо.

— Натали, — пробормотал я.

Она повернулась на бок, взглянув на меня. Ее взгляд был рассеянным и затуманенным. Ее улыбка была довольной и мечтательной.

— Привет.

Я усмехнулся и поцеловал ее пухлые губы.

— Полетели со мной в Париж этим летом.

Она моргнула.

— В Париж?

— У меня там будет конференция, и я подумал, что мы могли бы пожить у меня дома до осени, пока не вернусь сюда преподавать. Будем делать все то, что нам не удалось сделать в тот первый раз, когда мы познакомились. Найдем нашу скамейку в парке. Ту самую, с которого все началось. Что скажешь?

— Да, — выдохнула она. — Ты думал, я откажусь? Конечно, я хочу поехать с тобой в Париж.

— О, хорошо, потому что я уже купил билеты.

Она рассмеялась и толкнула меня в плечо.

— Хорошо, что я согласилась.

— Тогда мы улетаем на следующий день после твоего мероприятия.

Ее глаза расширились.

— Послезавтра? Ты не мог дать мне два дня, чтобы прийти в себя?

— Э-э-э, — сказал я, прижимая ее к себе. — Ты была слишком напряжена в последнее время. Я хочу увезти тебя, накормить макарунами, прогуляться с тобой по Сене, затеряться в Версальских садах и пить шампанское прямо на винограднике. Я хочу, чтобы ты расслабилась, начала писать свои романы, которые бы просто выскакивали из-под твоих пальцев полностью готовые. Те, которые тебе нравится писать, и те, которые ты представляешь, что напишешь, независимо от того, опубликуешь их или нет.

— Ух ты, Пенн, по-моему, ты заключаешь со мной сделку, — сказала она. — Звучит просто убийственно.

— Ах, да я упоминал о сексе? — Спросил я с убийственной ухмылкой. — Секса будет много.

— Думаю, я смогу с ним справиться, — она глупо улыбнулась. — Макаруны, шампанское, романы и много секса. И жить Парижской жизнью.

— Значит, ты согласна?

Она прыгнула на меня сверху и осыпала мое лицо поцелуями.

— Да, да, да. Конечно, да!

Я запустил пальцы в ее волосы и притянул голову к себе, чтобы поцеловать ее в ответ.

— Я люблю тебя, — я потерся носом о ее нос. — А теперь... как насчет телескопа?

Ее глаза расширились от восторга, она потащила меня к телескопу, а я молился, чтобы действительно смог вспомнить, как им управлять.


V. ТЕБЕ ШАХ

32. Натали


— Натали, милая, пирожные с сахарной пудрой, сладкие пирожки, — сказал Грегори в отчаянии, — тебе нужно остыть раньше, чем я успокою тебя. У меня все под контролем. Вот почему ты и твоя маленькая бабочка наняли меня. Мы знаем, что делаем. Все хорошо, дорогая. Сходи в спа-салон и расслабься, пока у тебя не появились морщины.

Я отчаянно пыталась не закатывать глаза на организатора вечеринки, но, черт возьми, он все усложнял.

— Хорошо. Меня не заботят морщины.

— Все должны беспокоиться о морщинах. Каким увлажняющим кремом ты пользуешься?

— Боже милостивый, это не имеет значения. Я просто хочу еще раз все проверить по своему контрольному списку. — Я помахала листком бумаги перед его носом.

Он выхватил его у меня из рук.

— Проверить. Посчитать. Подтвердить. Ничего не случиться. Мы на верном пути. Проверить. Посчитать. У нас здесь все хорошо.

Он разорвал бумагу пополам, потом еще раз. Мои глаза расширились от шока.

— Какого черта, Грегори?

— Ты забираешь мой хлеб, — сказал он, театрально размахивая руками.

Честно говоря, откуда, черт возьми, Гармони взяла этого парня?

— Если ты не веришь в ауры, то должна поверить. Твоя заполонила здесь все, мать твою.

Я закрыла глаза и глубоко вздохнула. Моя мама следила за мной повсюду, даже здесь.

— Я много чего знаю об аурах. Просто хочу убедиться, что все готово.

— Ну, ты же осмотрелась. Мы просмотрели с тобой твой контрольный список. А теперь, пожалуйста, куколка, иди готовься к этому событию и постарайся им насладиться. Вот для чего ты меня наняла. У меня все под контролем.