– Я, скорее, о том, что ты могла бы мне рассказать, что ты за существо. Знаешь, как… люди иногда рассказывают другим людям о том, какую религию они исповедуют.

Мара посмотрела на Винсента, и этот взгляд вполне можно было охарактеризовать как угрожающий.

– Что ты ей порассказал? – спросила она с вызовом.

– Правду.

– Так я тебе и поверила! Лучше бы рассказал, что вы пьете нашу кровь! Это точно было бы правдой!

Я повернулась к Винсенту.

– Это правда?

– Конечно! – ответила за него Мара. – Их хлебом не корми – дай только присосаться к кому-нибудь из нас. Недаром вы чуете вакханок за версту!

Мы с Винсентом переглянулись, и он покачал головой.

– Лорена, это долгий разговор.

– Ты притащил меня сюда ради крови вакханки?!

– Ты ведь сама сказала, что мы пришли сюда для того, чтобы поразвлечься, так?

Я покрепче сжала сумочку и вздохнула.

– Так. Но при чем тут кровь, черт побери?

– Я тебе все расскажу, но чуть позже. Как уже было сказано, это долгий разговор.

– Извини, если обидела, но до тебя я еще членов Ордена не встречала, так что я не в курсе твоих наклонностей .

– Это хорошо, – вмешалась Мара. – Если бы ты была в курсе всех его наклонностей, то не смогла бы спокойно спать ночью. – Она погладила Винсента по плечу и улыбнулась. – Ну, будет. Мне кажется, наше знакомство началось плохо. Не нужно держать друг на друга зла. Сейчас я вам кое-что принесу, а вы пока проходите во второй зал. Столик номер двадцать пять, там есть табличка с номером и с вашими именами.

Пару секунд мы с Винсентом смотрели вслед удаляющейся Маре, а потом направились в сторону второго зала.

– Можешь начинать рассказывать, – сообщила ему я.

– Даже не знаю, с чего начать. – Он помолчал. – Ты знаешь, что такое Темный Совет ?

– Не имею понятия.

– Это высшая власть в нашем мире. Мы называем его темным – в противоположность вашему, светлому. Семь существ, не имеющих тела и контролирующих все, что происходит в темном мире. Для большинства своих подданных эти существа вездесущи, видят и знают все. Исключение составляем мы, каратели. Мы можем скрывать от Темного Совета некоторые вещи . Правда, не факт, что потом это не выйдет на свет.

Молодой человек, как две капли воды похожий на встреченного на улице, открыл перед нами двустворчатые двери и пропустил нас во второй зал, после чего проводил до столика и, кивнув на прощание, удалился. Винсент помог мне сесть, подвинув стул, и сел напротив меня.

– Звучит как сказка, – вынесла я свой вердикт касательно его слов. – И откуда же появился Темный Совет?

– Он создал сам себя из Великой Тьмы, которая была до того, как появились добро и свет.

– То есть, сначала были тьма и зло, а потом уж появилось добро?

Винсент подпер рукой щеку и посмотрел на меня так, будто я сказала глупость.

– Разумеется. Войны, болезни, несчастья, боль – именно они заставляют людей двигаться, но никак не добро. Люди быстро привыкают к добру, потому что их с детства учат, что добро – это хорошо. У вас есть религии, вы говорите о Боге, о карме, о судьбе… между тем, никто не знает об этом мире столько, сколько знают существа на темной стороне. Миром движет зло , Лорена. А добро развращает людей, делает их ханжами и лицемерами.

Я перебирала в руках пачку сигарет.

– И… ты на самом деле в это веришь?

– Мне не нужна вера. Я знаю.

– Ладно, предположим. Если Темный Совет такой великий и вездесущий, то зачем ему Орден?

Винсент поднес зажженную спичку к моей сигарете, а потом закурил сам.

– Темный Совет, даже будучи вездесущим, не мог уследить за происходящим в мире. А поэтому был создан Орден. Мы – глаза и уши Темного Совета. У Ордена есть три части. Первая – законодатели. Что-то вроде ваших «белых воротничков». Они должны писать законы, но на самом деле они просто записывают их и передают на обсуждение. Это самая низшая ступень. Они смертны, правда, живут чуть дольше обычных смертных – около трехсот лет. Долгожители – около четырехсот. Сверхъестественных способностей практически не имеют, так как они им не нужны. Зато их свобода почти не ограничена – например, они могут вступать в брак и продолжать род, не получая разрешения от Темного Совета. Вторая часть Ордена – исполнители. Составляют примерно две трети от нас, самая многочисленная часть. Они приводят в исполнение законы, принятые Темным Советом, если требуется их присутствие, присутствуют. Для того чтобы они выполняли свои обязанности как можно лучше, им даруют основные сверхъестественные способности: они могут общаться друг с другом с помощью телепатии, чувствуют темных существ и отличают их друг от друга. Исполнители тоже смертны, но живут они дольше законодателей – самому старому исполнителю сегодня почти тысяча лет. Ну, а когда у исполнителей появляются проблемы – или же когда у темных существ возникают проблемы с законом – то появляемся мы, каратели. Раньше нас звали инквизиторами, но теперь это… как вы говорите? Неполиткорректно.

– И сколько же лет самому старому карателю?

Винсент и бровью не повел, услышав этот вопрос.

– Скоро исполнится пять тысяч, – ответил он спокойно. – Но мы, в отличие от остальных членов Ордена, бессмертны. Мы – элита. Карателей не избирают и не назначают за какие-то заслуги – ими рождаются. Раньше, очень давно, должности карателей занимали вампиры, но Темный Совет обратил внимание на то, что они зависят от своей пищи, а, значит, могут предпочесть порцию крови своей работе, если будут голодны. В итоге было принято решение создать новых существ: таких, которые сочетали бы в себе сильные качества вампира и слабости человека. Этот период у нас называют Реформой. Сильные качества вампира не позволяли бы нам любезничать с нарушителями, а в случае непослушания Темный Совет мог бы сыграть на наших чувствах и тем самым заставить нас делать то, что требуется.

Винсент подвинул к себе пепельницу.

– Нет, все сложнее. Примерно раз в пятьсот лет тщательно отобранные смертные приносят потомство. Детей забирают, и они получают новый дом – дом их будущего создателя, одного из карателей. До двух лет они растут как обычные смертные, а потом им предстоит пройти церемонию первого посвящения. Для этого их отвозят в лес и оставляют там на двое суток.

– Двухлетних детей? – ужаснулась я.

– Они находятся под защитой Темного Совета, и не повезет тому, кто приблизится к ним с целью нанести вред. Потом на землю приходит Прародительница. Она изучает детей, берет некоторых из них и уносит с собой. По возвращении у них на спине появляется «дурной глаз» – тот самый, который есть и у тебя, и у меня. Только…

– Да-да, я помню, в твоем случае Лилит делала остановку в Аду.

Винсент со смехом покачал головой.

– Эту сказку рассказывают всем нашим детям. К сожалению или к счастью, смертным туда дорога закрыта.

– А что происходит с остальными детьми?

– Их тоже принимают в Орден, но либо в законодатели, либо в исполнители. Их растят как обычных детей, разве что воспитывают иначе. Тех, кто получил от Прародительницы Дар – проще говоря, тех, кому предначертано стать карателем – тоже растят как обычных детей. Только кормят не обычной человеческой едой, а кровью создателя. Того, в чьем доме он живет. Если это муж и жена, то кровью обоих.

Меня передернуло от отвращения.

– Кровью?

– Да. С кровью мы приобретаем силу, бессмертие и часть способностей. До восьми лет нас кормят кровью, потом в наш рацион начинают включать человеческую еду. К пятнадцати годам нас отучают от крови и разлучают с создателем. Это психологическая травма, так что создатель заставляет нас забывать этот период. – Винсент улыбнулся. – У смертных это называют переходным возрастом .

– Так и называют. – Я приложила ладонь к губам. – Ты пил кровь в детстве? У тебя… есть клыки?

– Тебя я кусать не собираюсь, если ты об этом. Я даже не знаю, какой вкус у человеческой крови. Кроме того, она мне ничего не дает. От людей мы обычно берем другие вещи .

Я потушила сигарету в пепельнице и сложила руки перед собой.

– Ну, а что происходит после того, как вас разлучают с создателем?

– Нас собирают на заседании Темного Совета, и там мы выбираем себе наставника из членов Ордена. Потом нас начинают обучать. Это длительный процесс, иногда он затягивается на двести-триста лет. После того, как наставник решает, что мы достаточно сильны для того, чтобы начинать собственный путь, мы проходим вторую церемонию посвящения, долгую и сложную. Мы получаем мантию члена Ордена и перстень, символизирующий нашу власть.

– А потом?

– А потом мы приступаем к своим обязанностям.

Я откинулась на спинку стула.

– Вы на самом деле имеете неограниченную власть над всем, что вас окружает?

– Да, если мы говорим о силах природы. Да, если мы говорим о смертных. Нет, если мы говорим о темных существах – я уже говорил тебе, что в этом случае существует ряд ограничений.

– Ты умеешь читать мысли?

– Да.

– Тогда скажи, о чем я думаю?

Винсент вгляделся в мое лицо, и на его губах снова появилась улыбка.

– Ты думаешь о том, что тебе хочется как можно дольше оставаться со мной наедине.

Я почувствовала, что краснею.

– Неправда…

– Уже правда.

– Ты не читал мои мысли!

– Я редко прибегаю к чтению мыслей, когда речь идет о смертных. У вас достаточно выразительная мимика. Ваши мысли можно прочитать по лицу .

Он положил руку на стол, и я накрыла его пальцы ладонью.

– Мара занята, – сказал Винсент. – К ней пришел Эрик.

– Эрик? – переспросила я.

– Да. Эрик Фонтейн, криминальный авторитет из Мирквуда. И его сестра Долорес, которая почти всегда приезжает сюда с ним. Эрику нравится это место. Мара приводит ему мальчиков-азиатов. Он твердит всем вокруг, что предпочитает мужчин славянского типа, но на самом деле любит восточный тип.

Я сморщила нос.

– Надеюсь, она в курсе, что работорговля – это противозаконно.

– Главное – чтобы она жила в соответствии с законами темными. А их она соблюдает неукоснительно. Можешь спросить у нее, она идет сюда, несет нам бутылку шампанского и огромное блюдо приготовленных на огне креветок с чесночным соусом. Я знаю, что ты их любишь.

Мара в сопровождении рыжеволосых девушек появилась на пороге зала минуты через три. Одна из ее подруг несла ведерко с бутылкой шампанского, а вторая – блюдо с креветками. Я улыбнулась, помахав ей рукой, и решила для себя, что если уж судьба свела меня с самым настоящим членом Ордена, то теперь мне не стоит ничему удивляться. И самое главное – не впутаться в неприятности. Впрочем, что-то внутри мне подсказывало, что в неприятности я все же впутаюсь. Если это уже не произошло.

– А вот и мы! – Мара заняла один из стульев и жестом предложила девушкам оставить все, что они принесли, на столе. – Ох, какой же этот Эрик болтун! Ему точно не следует пить. – Она посмотрела на меня. – Ты ведь знаешь Эрика? Он такой милый.

Одна из девушек открыла шампанское и достала из ведерка бокалы.

– Ты придешь на мой день рождения, Лорена? – снова заговорила Мара. – Не забудь, в пятницу.

– Но твой день рождения в воскресенье!

– Да, но мы начнем праздновать раньше – тогда мы сможем праздновать дольше. – Мара повернулась к Винсенту. – Тебя я тоже приглашаю. Первые пару дней у нас будет большая вечеринка, а потом мы поедем охотиться. Это будет самая настоящая охота, не такая, когда специально подсовывают дрессированных зверей! Потом мы устроим еще одну вечеринку, прямо в лесу, и спать будем под открытым небом. И обязательно организуем пир! Настоящий пир, не эти жалкие креветки и не пикники. А потом, – она посмотрела сначала на меня, а потом – снова на Винсента, – мы устроим оргию . На всю ночь. Вам нравится?