Александра Торн - Бесстрашная

Пока Алиция говорила, Террилл развел огонь, пока в кухне не стало так же жарко, как бывает в хижине команчей, чтобы выгонять из больных хворь вместе с потом. Позже в доме появился Улисс, выглядевший ненамного лучше Райны.

Вскоре пришел Рио и, бросив один только взгляд на Райну, побелел как полотно. Алиция снова повторила ему всю историю. Но, слава Богу, Райна начала подавать признаки жизни, а иначе Рио выместил бы свой гнев на Террилле и Улиссе.

Видя, что Райна приходит в себя, Рио стал более разговорчивым. Он растерянно благодарил Террилла и Улисса за спасение Райны, и Велвет еле сдерживалась, чтобы не приказать ему замолчать.

Но где-то в глубине души она чувствовала, что ей рассказали далеко не все и что за всем этим крылось нечто иное. И Велвет подумала, что не будет ей ни сна, ни покоя, пока она не докопается до правды.

Райна прилагала все силы к тому, чтобы вернуться на освещенный солнцем луг и снова оказаться в объятиях Улисса.

Она готова была отдать дьяволу и тело, и душу лишь бы только вернуться к Улиссу. Она не слышала доносившегося откуда-то издалека голоса матери, не чувствовала прикосновений рук, растиравших ее окоченевшее тело, старалась отвратить свое сознание от жара нагретых кирпичей, посылавших волны тепла.

Она не могла не проглотить бренди, который ей по капле вливали в глотку.

«Перестаньте, – молча умоляла она, – дайте мне вернуться к Улиссу». Однако капли жидкости неумолимо продолжали проникать в горло, и Райне оставалось или задохнуться, или проглотить.

Она конвульсивно глотнула и судорожно вздохнула, когда жидкость обожгла ей рот и желудок.

– Очнись, Райна, – сказала мать. – Пожалуйста, приди в себя. Давай, детка, ты можешь…

Сознание Райны все еще было в тумане, и ей было мучительно тяжело возвращаться с небес на землю, но она уже слышала полный любви и беспокойства голос матери. Этот голос вытягивал ее из темной бездны, медленно, дюйм за дюймом. Постепенно она возвращалась в этот мир и уже ощущала жесткую поверхность, на которой лежала, одеяла, покрывавшие все ее тело с головы до ног, и запах ужина.

Кухня. Райна была в кухне. Последнее, что осталось в ее памяти, был луг, где Улисс занимался с нею любовью. Как она сюда попала? Ее веки затрепетали, глаза раскрылись. Она увидела четыре взволнованных лица, склонившихся над нею, – Велвет, Рио, Террилла и Алицию. А где же Улисс? Неужели эта сцена любви только приснилась ей? Она попыталась позвать его, но из горла ее вырвалось только хриплое карканье. Райна ощутила мучительное покалывание в ногах и руках по мере того, как сердце начало проталкивать кровь в ее полузамерзшие конечности. Боже! Она чувствовала себя такой слабой.

– Не разговаривай, – сказала Велвет, – будет еще время поговорить, но попозже. Ты должна беречь силы.

– А теперь тебе пора лечь в свою постельку, – вмешался Рио.

У Алиции хлынули слезы, когда она увидела, как Рио уносит Райну из кухни. Ведь она чуть не потеряла самого близкого друга, который когда-либо был у нее в жизни. Боже милостивый! Если бы Райна умерла, всю оставшуюся жизнь ей пришлось бы провести на коленях, моля Бога о прощении. Ей пришлось бы уйти в монастырь, чтобы искупить свою вину.

Она не должна была увлекать Террилла от пруда, не должна была оставлять Райну одну с Улиссом – и вовсе не потому, что он мог навредить ей.

Улисс тяжело прислонился к стене и стал медленно оседать, будто ноги не держали его. У него был такой вид, словно он только что заглянул в преисподнюю, – помертвевшее лицо, налитые кровью глаза, растрепанные волосы.

То, что Алиция оставила Райну и Улисса одних на замерзшем пруду, таившем неизвестные опасности, было эгоистично с ее стороны. И все же, если бы Алиции предоставили такую возможность, она снова поступила бы так же. Минуты, которые она провела наедине с Терриллом, были самыми памятными, самыми волнующими, самыми восхитительными в се жизни – и она хотела, чтобы это повторилось.

Почему то, что важно, всегда происходит не вовремя? Почему она не встретила кого-нибудь вроде Террилла в Англии, вместо того чтобы влюбиться в человека на другом конце света и так далеко от дома? Почему она не отдала свое сердце кому-нибудь, кого ее мать приняла бы без возражений и жалоб?

Вот они, браки, которые совершаются на небесах, думала Алиция, и печаль ее становилась все острее, потому что она сознавала, что сложности в жизни Ромео и Джульетты были не серьезнее тех, с которыми придется столкнуться ей и Терриллу. А то, что и он не остался к ней равнодушен, только усиливало ее беспокойство.

От страха за будущее Алицию пробрала дрожь. Если ее уличат во лжи, ей придется дорого заплатить за это.

Самое меньшее, на что Алиция может рассчитывать, это на хорошую нотацию. А самое худшее… О! Шарлотта могла немедленно купить обратный билет на пароход и увезти ее в Англию. Как бы то ни было, ни в том, ни в другом случае ей не удастся снова остаться наедине с Терриллом. Мысль об этом исторгла у нее тихий стон, который образовался где-то внутри и поднялся к горлу, но внезапно стих.

– Не огорчайтесь, мисс Алиция, – сказал Террилл, обращаясь к ней с сочувственной улыбкой и совершенно не понимая причину ее печали. – С Райной все будет в порядке.

Его слова отчасти утешили Алицию, но она почувствовала бы себя много лучше, если бы он подошел к ней и обнял ее. Вместо этого он направился к Улиссу и похлопал его по плечу:

– Ты и сам не понимаешь, что сделал, вытянув Райну из пруда. Она обязана тебе жизнью.

– Ты сделал бы это гораздо быстрее. У меня это отняло чертовски много времени. – Голос Улисса прервался. – Слава Богу, что ты пришел мне на помощь вовремя. Не думаю, что я смог бы сделать еще хоть шаг с Райной на руках.

Алиция не обратила внимания на отчаянное выражение лица Улисса. А что, если де Варгасы слышали это?

Что, если бы Велвет вошла в эту минуту? При этой мысли ее охватил приступ тошноты.

– Замолчите! – Чтобы придать вес своим словам, Алиция приложила палец к губам.

Террилл посмотрел на нее, а Улисс пробормотал:

– Простите.

Она больше не могла тратить время на них. Теперь все ее мысли занимала Райна и то, что Райна могла сказать родителям. Эта мысль тотчас же придала Алиции силы и заставила ее действовать.

– Вы обещали ничего не рассказывать, – прошептала она, стараясь, чтобы ее слова звучали как можно убедительнее.

Улисс кивнул в знак согласия. Во взгляде Террилла вспыхнул протест:

– Я ничего подобного не обещал. Алиция ответила ему обжигающим взглядом.

– Но вы не сказали «нет», а теперь уже поздно.

С ним она побеседует позже. А теперь у нее есть более неотложные дела.

– Надеюсь, вы извините меня, – сказала Алиция. – Я хотела бы побыть с Райной. – Потом добавила, обращаясь к Улиссу: – Пожалуйста, попросите мою мать не волноваться, если я останусь здесь на всю ночь.

И, бросив на Террилла последний предупреждающий взгляд, она подобрала юбки и поспешила за де Варгасами.

Дверь в спальню Райны была широко распахнута. Рио сидел на стуле у окна, держа дочь в своих объятиях.

Ее глаза были закрыты. Казалось, она спит. Юсфул лежал у ее ног. Его укоризненный взгляд был направлен на лицо Райны, словно он хотел сказать: «Ты не должна была идти без меня».

Велвет стелила свежие простыни на постель дочери. Алиция поторопилась помочь ей.

– Если вы не против, – сказала она, – я хотела бы побыть с Райной, пока она не очнется.

– Это, возможно, продлится долго, – ответила Велвет. Теперь, когда кризис миновал, ее голос начал дрожать.

– Я все равно побуду с ней, – ответила Алиция с жаром. – Я попросила Улисса, чтобы он предупредил мою мать.

– Право же, в этом нет необходимости, – ответила Велвет, разглаживая стеганое одеяло, положенное поверх других. – Я вполне способна присмотреть за собственной дочерью.

И тут Алиция не выдержала:

– Я хочу быть с Райной, – рыдала она. – Я готова спать на полу, если понадобится. У меня такое чувство, что это произошло по моей вине.

Велвет оторвалась от своего занятия. Ее темные глаза внимательно изучали Алицию.

– А это так?

– Я бы скорее умерла, чем нанесла вред Райне. Она мой лучший друг. Она мне как сестра.

Ее прочувствованные слова, казалось, тотчас же изгнали настороженность и враждебность из взгляда Велвет. Велвет обошла кровать, подошла к Алиции и обняла ее:

– Не принимайте мои слова близко к сердцу. Это все нервы. Я ничего не имела в виду, когда спросила вас. Я знаю, как вы относитесь к моей девочке. Она относится к вам так же.

Голос Рио прервал их излияния:

– Если вы перестанете обниматься, я уложу Райну в постель.

Когда Улисс вернулся на ранчо Прайда, Патрик и Шарлотта сидели в гостиной за шахматами и выглядели, словно муж и жена. Казалось, они не заметили Улисса.

– Как-нибудь я все-таки обыграю тебя, – заявила Шарлотта со смехом, когда Патрик взял ее королеву.

– Как-нибудь я позволю тебе это сделать, – ответил Патрик, с довольным видом попыхивая трубкой.

Улисс кашлянул. Шарлотта взглянула на него и с природным инстинктом матерей, всегда узнающих о неприятностях, вскочила на ноги.

– Где Алиция? – спросила она.

– Произошел несчастный случай.

Не успел Улисс вымолвить эти слова, как понял, что они были выбраны неправильно.

– О, Боже мой! – закричала Шарлотта, поднося руку к груди, словно хотела умерить сердцебиение. – Какой несчастный случай? Что-нибудь с Алицией?

– Не волнуйтесь, – быстро ответил Улисс. – С Алицией все в порядке.

– Вы уверены?

– Клянусь.

– Слава Богу!

Все еще белая как мел, Шарлотта опустилась на стул даже скорее, чем вскочила с него.

Проявляя внимание, Патрик подошел к Шарлотте и успокаивающе положил ей руку на плечо. Потом свирепо уставился на Улисса:

– Ты не мог сообщить свою новость поделикатнее? Ты напугал Шарлотту насмерть.

– Все в порядке, Патрик, – ответила Шарлотта, поднимая глаза на него, прежде чем обратить их к Улиссу: – Так что за несчастный случай произошел?

Сжав кулаки и с трудом удерживаясь, чтобы не наброситься на отца, Улисс попытался совладать с собой и говорить спокойно:

– Простите, Шарлотта. Я не хотел вас напугать. Как я уже сказал, с Алицией ничего не случилось. Райна настояла на том, чтобы мы пошли после обеда на пруд покататься на коньках. Террилл и Алиция согласились. И мне ничего другого не оставалось. Хотя, говоря откровенно, я думал, что эти трое слегка рехнулись. К сожалению, я оказался прав. Райна провалилась под лед.

– Какой ужас! – воскликнула Шарлотта.

– Думаю, Террилл живо ее вытащил, – сказал Патрик, ни секунды не сомневаясь в кандидатуре, как если бы не мог представить ничего иного.

Внутри у Улисса все заклокотало, но он смолчал.

Ему следовало бы знать, что героическую роль Патрик непременно припишет Терриллу. С минуту Улисс колебался, собираясь рассказать, как обстояло дело, но потом вспомнил лицо Алиции, когда она брала с него слово хранить молчание.

В ее просьбе был смысл. Де Варгасы и так не слишком его жаловали. Если бы они узнали, что он был с Райной один, когда она провалилась в воду, они бы не слишком обрадовались этому известию. Учитывая нрав Рио и его вспыльчивость, лучше было промолчать.

Да и какое это имело значение? Один героический поступок едва ли мог изменить мнение отца о нем. Кроме того, чем ему гордиться – все время, что провел на льду, он не мог избавиться от страха. То, что он сделал, не имело никакого отношения к подлинному героизму, а было вызвано суровой необходимостью.

– Почему Алиция не вернулась с вами? – спросила Шарлотта. Ее голос все еще вибрировал от волнения.

– Она хотела побыть с Райной.

– Как это похоже на Алицию, – сказала Шарлотта. – Она всегда заботится о других.

Рука Патрика все еще покоилась на плече Шарлотты – его жест утешения и ободрения не требовал слов. На минуту память Улисса перенесла его в другой день и к другой женщине.

– Такой дочерью, как Алиция, можно гордиться, – сказал Патрик. – И такой, как Райна, тоже. Они обе замечательные девушки. – Взгляд, который он метнул на Улисса, казалось, содержал намек на обвинение, будто он считал Улисса виноватым в происшествии. – Ты уверен, что с Райной все будет в порядке?

– Неужели ты допускаешь, что я уехал бы, если ей грозила опасность? Она слишком большая задира, чтобы такой пустяк, как купание в ледяной воде, мог надолго вывести ее из строя.

Патрик позволил себе тихонько хмыкнуть:

– Да, тут ты, пожалуй, прав. Она настоящий боец. Если я правильно понимаю ее характер, она завтра же встанет и начнет снова объезжать Старфайера. – Помолчав, Патрик добавил: – А как ты, сын? Вид у тебя такой, будто тебя переехала телега. Думаю, ты от всего этого слишком возбудился.