– Она мне не невеста! – выкрикнул Эван. – Она наша заложница, за которую мы получим выкуп.

Услышав его слова, Фиона почувствовала себя уязвлен­ной, хотя и понимала, что это глупо. Она и в самом деле не невеста Эвана, а его заложница, он лишь констатировал факт, хотя и с излишней горячностью. Мог бы быть и спо­койнее.

Краем уха слушая, как Эван спорит с отцом, она доела кашу и, протянув руку за яблоком, обвела взглядом про­сторный зал. Почти все находившиеся в нем мужчины были примерно такого возраста, как Эван, или моложе и очень похожи на сэра Фингела. Видимо, старый осел нарожал целую армию детей. Должно быть, мужчины постарше – это либо те, кто пришел в Скарглас и остался здесь, либо те, кто не уехал из замка после смерти предыдущего лэрда.

Зал, в котором проходила трапеза, производил впечатле­ние своими размерами. По обоим концам его располагались массивные камины. Стены украшали гобелены и оружие. Лэрд сидел за столом из резного дуба, вокруг которого стояли та­кие же дубовые стулья, остальные сидели на крепких ска­мейках. В зале царила удивительная чистота, что наводило на мысль о крепкой хозяйской руке. Женщины и мальчики тихонько переходили от стола к столу, наполняя кувшины и убирая пустые тарелки. Все здесь говорило о финансовом благополучии клана, и Фиона поняла: либо у сэра Фингела есть деньги, либо они имелись у предыдущего хозяина зам­ка. В ее родном Дейлкладаче лишь недавно смогли поста­вить такую добротную мебель, какую она видела в Скаргласе. Жить здесь было бы совсем неплохо, если бы вокруг не было врагов. В этот момент жаркий спор, разразившийся между Макфингелами, вернул ее к действительности.

– Ну, если ты не хочешь жениться на этой девчонке, тогда Грегор на ней женится! – рявкнул сэр Фингел. – Пора ему обзавестись семьей.

– У меня уже есть двое сыновей, – ответил Грегор. – И я сам выберу себе жену.

– А я сама выберу себе мужа, – заметила Фиона, мрач­но взглянув на сэра Фингела.

– Ты, похоже, совсем спятила! – воскликнул сэр Фин­гел. – Где это видано, чтобы девушки искали себе мужей! В нашей семье это не принято.

– В вашей, может быть, и нет, а в моей – да.

– Но ты сейчас живешь в моем доме и должна подчи­няться тем правилам, которые я установил!

Фиона презрительно фыркнула.

– Не думаю. А сейчас… – Она встала. – Прошу меня простить. Мне нужно вернуться к Саймону.

Эван дал знак своему брату Натану, и тот поспешно встал и вышел следом за Фионои из зала. Эван бросил взгляд на Грегора и с удовольствием отметил, что брат улыбается. На лице отца отразилось искреннее изумление. Впервые в жизни женщина смело дала ему отпор. Даже последняя жена его опасалась и подчинялась во всем до того дня, когда сбежала от пего. Несмотря на все треволнения, которые наверняка принесет ему присутствие Фионы в их доме, Эван был уве­рен, что ему и впредь будет приятно наблюдать за тем, как девушка станет восставать против тирании его отца. Только нужно будет зорко следить за тем, чтобы она не заплатила за это слишком дорого.

– Эту девчонку, похоже, слишком вольно воспитыва­ли, – заметил сэр Фингел.

Эван недовольно поморщился. Ему неприятно было слы­шать подтверждение своих мыслей. Неприятно, что он не­вольно перенял некоторые взгляды отца. Правда, он не счи­тал проявление своеволия Фионы большим недостатком и поклялся себе, что приложит все усилия к тому, чтобы уро­ки отца не пошли ему впрок.

– Она права, – сказал Эван. – Ты ей не родственник и не имеешь никакого права выбирать ей мужа. Да она здесь и не для этого. А для того, чтобы мы могли взять за нее выкуп и таким образом поправить наше бедственное фи­нансовое положение.

– За ней могут дать отличное приданое. Это равносиль­но выкупу.

– Нет. Мы возьмем за нее выкуп.

– Не понимаю, почему ты так упрямишься. Тебе нужна жена, а ты почему-то вовсе не горишь желанием жениться. С твоей внешностью нелегко будет найти невесту. Так по­чему бы не взять девчонку, которая попала тебе в руки?

– Отец, давай не будем об этом, – вмешался в разговор Грегор. – Если ты выдашь ее замуж за кого-то из нас, ее родственники наверняка разозлятся, а нам лишние враги ни к чему.

Сэр Фингел фыркнул:

– А ты что думаешь, они не разозлятся, когда мы станем просить за нее выкуп?

– Так делается повсеместно. Это обычная практика. Думаю, они уже знают, что она отправилась на прогулку одна, и не будут винить нас за то, что мы ее подобрали и, может, даже спасли.

– Гм… Жаль отказываться от такой молодой девчонки. Она довольно хорошенькая, несмотря на шрамы, и я ду­маю, она говорит правду, что происходит из хорошей се­мьи. В наших местах таких девиц не так уж много.

– Отец, давай прекратим этот разговор, – с беспокой­ством проговорил Эван. – Оставь ее в покое. Ты же ви­дишь, она не горит желанием выйти замуж за кого-то из нас. А нам ни к чему невеста, которая нас терпеть не может.

Сердито взглянув на него, отец буркнул что-то себе под нос и больше не стал развивать эту тему, однако у Эвана сложилось впечатление, что он остался при своем мнении. Теперь, помимо всего прочего, ему придется держать ухо востро, чтобы отец не женил его или, того хуже, кого-то из его братьев на Фионе. Если она будет отдана другому, если он будет знать, что она делит с кем-то постель, он убьет обоих. От одной мысли об этом неописуемая ярость охва­тила его душу.

– Я предупрежу остальных о том, что замыслил отец, – сказал Грегор, как только сэр Фингсл вышел из зала.

– Хорошо. – Эван вздохнул и взъерошил рукой воло­сы. – Такая сильная женщина, как Фиона, наверняка при­надлежит к сильному клану. И, как ты правильно заметил, лишние враги нам ни к чему.

– Ты когда-нибудь слышал об этом сэре Раналде Мензисе?

– Нет, но неподалеку от нас живут какие-то Мензисы.

– Ты собираешься что-нибудь разузнать о нем?

– Если придумаю, как послать одного из наших людей, чтобы он о них порасспрашивал, не подвергая себя опасно­сти. Хотя вряд ли стоит рисковать жизнью нашего человека. Похоже, этот сэр Раналд ненормальный, и, я подозре­ваю, его родственники не захотят признавать его своим. Нужно что-нибудь придумать. – Допив эль, он встал. – А сейчас, поскольку Саймон не так уж плохо себя чувствует, пойду немного с ним потолкую. Чем скорее я выясню, из какого клана Фиона, тем скорее я ее туда отправлю.

Не обращая внимания на молодого Натана, стоявшего на пороге хижины, в которой хранились лекарственные тра­вы, и не спускавшего с нее глаз, Фиона слушала Мэб. Та рассказывала ей, какие травы у нее есть, как она их собира­ла и что потом с ними делала. Фиона пришла к выводу, что, когда эта женщина не пытается приготовить что-нибудь сверхъестественное, никакая опасность от ее лекарств ни­кому не грозит, поскольку она худо-бедно разбирается в травах и умеет изготовить простейшие микстуры и мази. «Может быть, как-нибудь удастся убедить ее не экспери­ментировать?» – с надеждой подумала Фиона.

Однако ей требовалось немало усилий, чтобы сосредо­точить внимание на том, что рассказывает ей Мэб, поскольку мысли ее были заняты совсем другим: о чем хотел Эван поговорить с Саймоном наедине. Как она ни старалась, она не могла припомнить всего, что рассказывала юноше. Ос­тавалось лишь надеяться, что Саймой тоже этого не по­мнит. Если Эван хочет узнать у него, кто она такая и отку­да, то пускай узнает об этом как можно позже. Возможно, это и глупо, но Фионе он нравился, и ей хотелось подольше задержаться в Скаргласе, чтобы выяснить, испытывает ли и он к ней какие-то чувства. Вполне вероятно, что она ему абсолютно безразлична. Что ж, в таком случае ее ждут глу­бокое разочарование и боль, однако, как бы там ни было, она должна узнать правду.

Мэб начала рассказывать, как она смешивает микстуру, какие травы для этого использует, и Фиона, отрешившись от своих мыслей, стала внимательно слушать, но в этот мо­мент в хижину вошел светловолосый мальчуган, сын Мэб. Фиона улыбнулась мальчику и выпроводила их обоих из хижины, заверив Мэб, что сама приготовит лекарство. Они договорились встретиться в комнате Саймона, и Фиона за­нялась микстурой. Большого опыта в этом деле у нее не было, однако она не сомневалась, что справится.

Она уже почти закончила готовить микстуру, как вдруг почувствовала, что кто-то стоит у нее за спиной, и, даже не оглядываясь, догадалась, что это Эван. То, что она после нескольких дней знакомства уже узнает его запах, вызвало у Фионы легкую грусть. Похоже, с каждым часом она при­вязывается к нему все сильнее, а вот в его чувствах она не была уверена. Скорее всего она ему безразлична. Медленно повернувшись, Фиона взглянула ему прямо в глаза.

– Что ты здесь делаешь? – спросил Эван, сцепив руки за спиной, чтобы подавить желание прикоснуться к де­вушке.

– Боишься, что я готовлю для тебя и твоих людей яд? – Заметив, что Эван удивленно вскинул темные брови, Фио­на покачала головой. – Не глупи. Я просто пытаюсь по­нять, какие травы Мэб добавляла в эту микстуру. Она ушла, не успев мне об этом рассказать.

Эваи подошел к ней вплотную и понюхал содержимое маленькой мисочки. Фиона стояла от него так близко, что тело его напряглось. Она прерывисто вздохнула, при этом ее грудь легонько коснулась его груди, и он едва сдержал стон. Боясь, что потеряет контроль над собой, он поспешно ухватился руками за край стола, возле которого стояла Фи­она. Их лица почти касались друг друга. Девушка лихора­дочно облизнула губы. Эван почувствовал прилив такого острого желания, что сердце его затрепетало в груди.

– Ты считаешь, что эта микстура помогает разглажи­вать шрамы? – тихо спросил он.

– Нет, – ответила Фиона и поспешно прижала руки к бокам, борясь с желанием обнять его.

– Они у тебя не настолько страшные.

Эван легонько коснулся губами одного из шрамов на щеке, и Фиона затрепетала. Она повернула голову, намереваясь что-то сказать, и губы ее скользнули по его губам. Эван сдавлен­но застонал, и внезапно Фиона оказалась в его объятиях. Ни секунды не раздумывая, она обхватила его за шею обеими руками. Жаркая волна, которую вызвало прикосновение его губ, пробежала по всему телу. Ноги у нее подкосились, и, чтобы не упасть, она еще теснее прильнула к Эвану.

Он коснулся языком ее губ, и она послушно приоткры­ла рот. Глухо застонав, Эван провел языком по ее губам, после чего язык скользнул в ее рот желанным гостем. Фио­на почувствовала такое сильное желание, противиться ко­торому у нее не было сил.

Внезапно Эван разжал объятия, и ей пришлось крепко ухватиться за край стола, иначе она непременно упала бы прямо на землю. Она взглянула Эвану в глаза: они по-преж­нему были затуманены страстью, однако лицо его выража­ло смятение.

– Я не должен был этого делать, – хрипло проговорил он. – Больше этого никогда не случится, – прибавил он уже спокойнее и, круто повернувшись, вышел из хижины.

Сделав несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться, Фиона проводила его взглядом. Теперь у нее было доказа­тельство того, что она ему так же небезразлична, как и он ей. Ясно было также и то, что он преисполнен решимости подавить это чувство во что бы то ни стало. Медленная улыб­ка расплылась на теплых от поцелуя губах Фионы. Она ма­шинально оправила юбку, думая о том, что они с Эваном Макфингелом идеально подходят друг другу. Она не сомне­валась, что он ее вторая половинка, ее судьба. И если Эван считает, что ему удастся от нее избавиться, она готова дока­зать ему, как он ошибается, и непременно это сделает.

Глава 6

— Где сэр Эван? – спросила Фиона Грегора.

Тот взглянул на нее с улыбкой, однако Фиона сделала вид, будто не замечает этого.

В течение трех дней она старалась держаться к Эвану как можно ближе, а он, напротив, все время пытался ус­кользнуть от нее. Она начала опасаться, что ошиблась, что их поцелуй не произвел на Эвана такого сильного впечат­ления, как на нее. Может быть, он просто пытался польстить ей, сказав, что шрамы у нее на щеках не такие уж безобраз­ные. Мужчины имеют обыкновение хвастаться своими шра­мами, однако предпочли бы, чтобы женщины их не имели.

– Он уехал час назад, – ответил Грегор. – Взял с собой шестерых людей и отправился искать Греев.

Фиона хмуро взглянула на ворота замка:

– Интересно, от кого он сбежал, от меня или от своего отца?

– От вас обоих. – Грегор расхохотался, заметив, что Фиона вспыхнула.

– Знаешь, Эван совсем не умеет общаться с женщина­ми, – вмешался в разговор Натан, и его голубые глаза заис­крились от смеха. – Если хочешь поймать его, тебе придет­ся действовать очень быстро.

Первым побуждением Фионы было убедить Натана, что она не собирается гоняться за его братом, но, вздохнув, она решила ничего ему не говорить. Все равно он никогда ей не поверит. Она почувствовала себя неловко оттого, что бра­тья Эвана догадались, какую игру она затеяла, но, пораз­мыслив, пришла к выводу, что ничего страшного в этом нет. Похоже, они вовсе ее не осуждают.