Руки, обнимавшие Рида за шею, напряглись.

— Ты был совершенно прав.

— Можешь ли ты представить, как я чувствовал себя рядом с тобой? Можешь ли понять, что означало для меня твое появление в спальне? Ты — мой ангел, прогоняющий прочь кошмары. Ты — все, что есть, было и будет в моей жизни. Но я не хочу, чтобы свою жизнь ты провела в метаниях между мной и моими кошмарами. Я не позволю, чтобы Гринли обливал тебя грязью.

Все ее тело на какое-то мгновение замерло.

— Моя жизнь принадлежит только мне. Как ею распоряжаться, решать мне самой. Что же касается того, о чем говорят люди, то мне очень жаль, что у них нет других интересов. Они не имеют никакого права указывать мне, что делать и как себя вести. Равно как и ты.

— А я и не собирался, — сказал Рид. — Я буду занят исключительно своей жизнью.

Камми слегка оттолкнула его рукой, стараясь не задеть того места, куда ударила пуля.

— А что же будет с фабрикой?

— Поступай так, как считаешь нужным, — оставь себе, а хочешь — продай.

— Но она не принадлежит мне, — отозвалась Камми.

— Тогда пусть ее продаст Гордон. Только проследи, чтобы в договор включили обязательства по охране окружающей среды.

— Прекрасно. Так и сделаем.

— А где же твои стенания о деревьях и птичках?

— О дятлах. Я не забыла об этом. Мне очень хотелось бы спасти каждое деревце, каждую птичку, но, как однажды сказал мне один очень мудрый человек, люди важнее.

— От продажи фабрики ты получишь сказочно большие деньги. Ты бы могла потратить их на покупку участка, какой только понравится. И тогда уж ни одна живая душа не осмелится срубить там дерево или обидеть зверя.

— Я действительно могла бы так и сделать, но, увы, меня здесь не будет.

Рид удивленно взглянул на нее.

— Не будет? — Он немного помолчал, потом склонил набок голову и улыбнулся: — Ты последуешь за мной? Не отстанешь ни на шаг? И будешь звать меня?

— Буду кричать изо всех сил.

— Правда? — по его голосу было ясно, что он не до конца поверил ей.

— Так когда мы едем? — твердо спросила Камми.

Рид долго не сводил с нее изумленного взгляда, полного благоговейного ужаса и острой тоски. Наконец он порывисто вздохнул и сказал:

— Несколько часов назад я оставил тебя всего на пару минут, и ты чуть не умерла. Знаешь, когда я увидел автомат Таггарта, приставленный к твоему сердцу, я почти изменил свое решение. В тот страшный момент я подумал, что тебе нужен постоянный телохранитель. Я ведь не смогу простить, если в мое отсутствие с тобой что-нибудь случится, потому что в этом будет моя вина. Понимаешь, если придется быть рядом с тобой постоянно, то мне совсем не обязательно уезжать отсюда.

— Я отлично тебя понимаю, — улыбнулась Камми.

Рид крепко прижал Камми к себе и стал нашептывать нежные слова любви.

— Рид, твоя грудь, — запротестовала Камми, — я же сделаю тебе больно.

— Нет, — сказал он. — Боже мой, а ты? Твои швы? Это я, наверное, причинил тебе боль?

Камми подняла на него свои ясные глаза, сиявшие любовью.

— Нет, мы никогда не сможем сделать друг другу больно. — Она немного помолчала, а потом добавила: — Знаешь, нам нужно пожениться. Весь Гринли ожидает нашей свадьбы. Да и мне не хотелось бы, чтобы все, кому не лень, указывали на меня пальцем. Тем более что мы положим начало династии Гринли-Сейерзов.

— Или Сейерзов-Гринли. Но в любом случае мне нравится твоя идея. Когда же мы приведем твой замысел в исполнение? Завтра?

Камми радостно рассмеялась.

— Думаю, на следующей неделе. Или в следующем месяце.

— На следующей неделе. Мне не терпится вступить в обязанности телохранителя.

Камми метнула на него косой взгляд, а потом нахмурила брови.

— Господи, не могу поверить, что ты заставил меня признаться в любви и даже сделать тебе предложение. Я ведь веду себя как самая настоящая бесстыдница.

— Мой любимый тип женщин. — Рид ответил на лукавый взгляд Камми страстной улыбкой. — Теперь я действительно не могу больше ждать, — признался он, — поехали, я отвезу тебя домой.