– Вероятно, она не захочет заниматься со мной.

– Нет, я убежден, что захочет, – возразил ей Бен и повернул ее к себе лицом. – Она ведь нравится тебе, не правда ли?

– Не могу пока сказать определенно, я слишком плохо знаю ее.

– А я абсолютно не сомневаюсь в том, что вы подружитесь. Мне бы очень не хотелось, чтобы мои любимые девочки все время ссорились.

Боже мой, подумала Мэдди, посмотрев на Бена, у него такое нахальное выражение лица. А глаза? Они просто светились от озорства. Да и губы, он едва сдерживается, чтобы не рассмеяться! Он просто издевается над ней! Дразнит ее! Черт возьми, он прекрасно понимает, что она вся истекает ревностью. Мэдди была так возмущена, что даже пальцы сжала в кулаки. Она разозлилась на него, а еще больше – на себя. Как она могла допустить появление этого отвратительного чувства?

– Я не отношусь к категории твоих девочек, – вызывающим тоном ответила она.

– Неужели? – спросил он с наглой ухмылкой.

Мэдди уже не могла дольше скрывать от него свои чувства.

– У меня нет никакого желания быть одной из тысяч твоих поклонниц!

Бен громко рассмеялся и крепко обнял ее за плечи.

– Ах, моя дорогая, в тебя вселилось зеленоглазое чудовище под названием «ревность». Но мне нравится это.

– А мне нет! Она же еще девочка!

– Да, это так, но она очень красивая девочка, а через некоторое время станет еще и богатой девочкой.

Мэдди открыла было рот, чтобы ответить, но не успела. Он неожиданно наклонился к ней и поцеловал в губы. Поцелуй был настолько страстным, что она обмякла в его руках и тут же забыла о ревности.

– Не волнуйся, – прошептал он ей на ухо. Если бы мне нужно было ее наследство, то я бы просто не отдавал его ей. А если бы мне была нужна она, то тебя бы здесь не было.

Мэдди промолчала – не нашлась, что сказать. В этом действительно была своя логика. Она еще ближе прижалась к нему и в очередной раз подумала, что ей не хочется расставаться с этим человеком. У нее теперь не возникало ни малейшего желания вернуться в свое время. Правда, одна мысль все-таки беспокоила ее. Даже если он говорит правду, Мелисса-то относится к нему иначе. А поскольку им придется какое-то время жить в соседних комнатах, то это может привести к определенным проблемам.

Через некоторое время карета остановилась перед длинным и низким деревянным строением.

– Вот мы и приехали, – объявил Бен, вылезая из кареты. Спрыгнув на землю, он не стал опускать под ножку, а просто протянул ей руки. – Прыгай!

Мэдди выбросила из головы все дурные мысли и радостно сиганула в его объятия.

– Это и есть тот самый магазин.

– Магазин? Вообще говоря, это как-то не похоже на модный салон, о котором ты говорил.

– Но мы же не в Париже и не в Лондоне, где я мог бы повести тебя к знаменитому портному. В этом невзрачном на вид здании есть не только одежда.

– Но и на «Мэйсиз» это не похоже.

– А что такое «Мэйсиз»? – удивился Бен.

– Знаменитый универмаг в Нью-Йорке моего времени, – весело ответила Мэдди. – Это огромный магазин, в котором можно купить одежду, мебель, косметику и все остальное…

– Значит, ты помнишь все подробности своего времени, не так ли?

– Да, я же говорила тебе, что не вру.

– Правда это или твоя фантазия, но все равно это очень интересно. Только смотри не ошибайся, хотя я не могу проверить истинность твоих слов.

– Я, думаю, что непременно наступит тот день, когда я смогу доказать тебе свою правду. А до того времени тебе просто придется довольствоваться тем, что я таким образом тебя развлекаю.

Он улыбнулся и покачал головой.

– Ну что же, можешь думать, что перед тобой тот самый «Мэйсиз», который известен тебе в будущем. Вообще говоря, это большой склад, где хранятся товары со всех судов, заходящих в гавань Нью-Йорка.

– И здесь есть приличная одежда?

– Да, настолько приличная, что могла бы удовлетворить и королеву. Думаю, что кто-то захватил испанский галеон, перевозивший восточные товары. И они оказались здесь. Кроме того, недавно было захвачено французское судно, направлявшееся в Квебек. Там обнаружили немало женской одежды для дам из высшего света.

– Но почему все эти вещи здесь?

– Потому что любое каперское или пиратское судно, которое ищет пристанища в Нью-Йорке, вынуждено платить пошлину. Мы ведь тоже платили за стоянку. Разумеется, самые лучшие вещи идут отцам города, а те привозят их сюда, чтобы продать купцам или любому другому, кто готов заплатить за них золотом.

– А то, что Майкл Фарадей забрал у тебя сегодня утром, тоже здесь?

– Сомневаюсь, что их уже успели привезти сюда, но это обязательно произойдет, когда они отберут себе самое лучшее. Только они обладают правом первого выбора. Конечно, сахар или имбирь вряд ли окажутся здесь, а все остальное – несомненно.

– Губернатор имеет право первого выбора – с легким сарказмом спросила Мэдди. – Как это я сама не догадалась. В двадцатом веке взятки берут в основном деньгами, но, вообще говоря, мало что изменилось за эти две сотни лет.

Бен повел ее к зданию, которое охранялось со всех сторон вооруженными стражниками.

– Конечно, все вещи находятся здесь в жутком беспорядке, – добродушно заметил он, – но ты сможешь подыскать себе что-нибудь подходящее, а потом выгладить дома.

Мэдди хотела спросить, что будет, если она так и не сможет найти себе ничего подходящего, но потом передумала и промолчала. У них осталось слишком мало времени, чтобы самой сделать что-либо приличное. Тем более что еще не изобрели швейных машин.

– Но это ведь костюмированный бал, – напомнила она ему.

– Да, я знаю, где можно достать нам маски. А ты посмотри какие-нибудь костюмы попроще.

Мэдди призадумалась. Дело в том, что она понятия не имела, из каких предметов должен состоять костюм. Да и вообще из всех костюмов она могла представить себе только тот, в котором обещал появиться Майкл Фарадей, – костюм Принца Ночи.

– У тебя есть какие-нибудь мысли на этот счет? – поинтересовалась она.

Он сделал несколько шагов назад и окинул ее оценивающим взглядом.

– Ты можешь вырядиться в костюм Дианы охотницы, римской богини. Да! Это именно то, что нужно! Простое белое платье свободного покроя и золотой листочек на твоих дивных волосах. Да, еще лук и стрелы.

Мэдди улыбнулась. Конечно, это была неплохая идея, и к тому же будет нетрудно подобрать все детали такого костюма.

– А ты? – полюбопытствовала она.

– А я появлюсь в образе твоего брата Аполлона.

– Значит, мы будем вести себя во время бала как брат и сестра?

Бен крепко обхватил ее за талию.

– Конечно же, нет.

Внутри помещения было темно, поблизости не оказалось ни ламп, ни свечей. Единственным источником света служили узкие окна, расположенные высоко, под самой крышей. Они даже на окна не похожи, подумала она, посмотрев вверх.

– Почему в этом помещении такие маленькие окна, да еще и расположенные так высоко?

Он покачал головой:

– Потому, моя дорогая, что это вовсе не окна. Вообще говоря, окна в наших домах появились совсем недавно. Это здание когда-то использовалось под казарму, а это – бойницы. Не забывай, что за этот остров частенько сражались англичане и голландцы. К тому же раньше сюда часто наезжали индейцы, пока остров не был продан.

Мэдди улыбнулась:

– Да, я знаю. Его продали за сумму, которая в мое время равна двадцати пяти долларам. Достаточно дешево, если учесть, что позже он стал самым большим городом в Новом Свете.

Он удивленно поднял брови:

– Это правда? А как же Мехико? А Гавана? Да и Бостон тоже?

– Все эти города будут намного меньше, за исключением, может быть, Мехико, – уверенно заявила Мэдди. – Население Нью-Йорка составит более восьми миллионов жителей. А с пригородами намного больше.

Эти цифры настолько ошеломили Бена, что он взорвался от смеха.

– Дорогая моя, это же больше, чем на всем земном шаре! Я думаю, этот остров просто потонет от такой массы людей!

Как ей хотелось сейчас, чтобы у нее оказалась хотя бы одна фотография Манхэттена. Вот тогда она бы над ним посмеялась!

– Я знаю, что ты все еще не веришь мне, но это чистая правда, – продолжала настаивать она. Ей не хотелось говорить, что население Земли разрастется почти до десяти миллиардов. Он все равно не поверил бы ей.

– Откровенно говоря, мне не очень хотелось бы жить в таком перенаселенном мире, – сказал Бен, задумчиво поглаживая ладонью щеку. – Нет, слишком много людей для нормальной жизни. Но сейчас нам нужно спешить. Пойдем. У тебя нет никаких украшений, поэтому я думаю, что следует подыскать что-нибудь Подходящее – браслеты из изумрудов, ожерелья и все такое прочее. Да, изумруды – это именно то, что нам нужно. Ты просто создана для изумрудов.

Кровь бросилась ей в лицо. Она покраснела от смущения.

Бен наклонился к ней, поцеловал в щеку и крепко прижал к себе.

– Пойдем. Не будем терять времени.

Мэдди разложила все свертки на огромной двуспальной кровати. Это была самая настоящая коллекция из одежды и драгоценностей. Они долго выбирали самое лучшее и, кажется, весьма преуспели в этом.

После долгих поисков они остановились на великолепном белом платье из шелка, которое довольно легко можно было переделать в традиционную греческую тунику. Мэдди даже нашла золотые листочки, которые украсят ее волосы. Оказалось, что первоначально они были частью какой-то военной формы.

По настоянию Бена она также купила безумно соблазнительное белье с невообразимыми кружевами из тончайшей ткани. Самым интересным оказалась ночная рубашка из прозрачного шелка, отороченная мелким речным жемчугом.

Бен рассмеялся:

– Господи, я хорошо знаю, что ты любишь меня не только из-за денег. В конце концов деньги не важны. Это всего лишь средство.

Мэдди повесила на крючок желтое платье и улыбнулась.

– Это очень красивое платье, как, впрочем, и все остальные. Спасибо. – Она решила оставить все свои воспоминания о двадцатом веке на потом, а сейчас сосредоточиться на главном.

– Да, они красивы, – заметил он. – Но когда мы вернемся назад, я надеюсь, что ты продемонстрируешь мне также свое прекрасное белье.

Мэдди почувствовала некоторое смущение. Это белье было слишком уж откровенным и соблазнительным. Причем Бен сам выбирал его. А затем он прошептал ей на ухо, как будто желая еще больше смутить:

– Я заставлю тебя пережить агонию тысячи раз.

От одного этого обещания у нее мурашки по телу пошли.

– Я отвезу вас с Мелиссой в самый дорогой ресторан в Нью-Йорке, – сказал он тогда. – Прошу тебя надеть то самое зеленое платье, которое нравится мне больше всего.

Мэдди молча кивнула. Это было платье, в котором они впервые… Она тряхнула головой, чтобы отбросить все эти мысли, навеянные любовной игрой с Беном и незримым присутствием Мелиссы. Она очень надеялась, что больше не будет испытывать к девочке тех чувств, которые посетили ее в момент первой встречи. По крайней мере шок, возникший у нее, когда она увидела, что Мелисса отнюдь не ребенок, уже прошел.

Гостиница «Три пера» находилась возле реки, но далеко от доков. Это было более комфортабельное место, чем то, где они остановились, но Мэдди не была уверена в том, что здесь были номера. Вообще говоря, это скорее напоминало вечерний ресторан, чем гостиницу, хотя в то время в чистом виде они еще не существовали. И тем не менее ей показалось, что это был самый настоящий ресторан. Они сидели в небольшом отдельном кабинете с видом на парк и берег реки. Сквозь зеленые кусты отчетливо проглядывали вершины скал. Если это был ресторан, то он, безусловно, был более элегантным, чем те, которые ей доводилось видеть в Нью-Йорке.

Их столик был покрыт белоснежной дамасской скатертью, на фоне которой ярко поблескивал серебряный канделябр. Причем серебро было самым что ни на есть настоящим, а фарфоровая посуда была, несомненно, привезена из Китая.

– Прекрасное красное вино, – торжественно сообщил Бен, наливая им полные фужеры. – Именно то, что нам нужно, чтобы по-настоящему отметить нашу встречу.

– Да, за нас, – выдохнула Мелисса, не обращая внимания на Мэдди.

Мэдди промолчала, напомнив себе, что должна быть сдержанной и более благоразумной, хотя Мелисса демонстративно не замечала ее. Более того, когда она смотрела на Бена, ее глаза загорались. Она кокетничала, а Бен с готовностью принимал ее кокетство.

– Когда же мы отправимся в Кюрасао? – спросила Мелисса, пожирая Бена глазами.

– Рано утром, – спокойно ответил тот. – Сразу же после губернаторского бала. Нам потребуется лишь один день на отдых, в течение которого я должен подыскать себе новую команду. У меня есть люди, которых я хочу оставить на берегу. – Он посмотрел на Мэдди. Только она могла понять истинное значение его слов.