отчётливо виднелись кровоподтёки от ногтей. Пометила всех

своих жертв.

На секунду я потерял дар речи. И с ним? Шлюха! Всё, больше

не было ни дружбы, ни доверия. Мой кулак встретился с

челюстью Лиама, и он отлетел к стене. Я подошёл к стонущему

бывшему другу и поднял его за поло.

— Только попробуй прикоснуться к ней ещё раз! Рискнёшь

всем, что я тебе дал! — прошипел я в его лицо и ударил спиной о

стену. — Заикнись о ней, и размажу твою задницу по асфальту!

— У тебя нет шансов, Гарри, — он облизал кровь с губ и

улыбнулся. — Теперь и я в игре, друг! И посмотрим, кому

достанется малышка Ливи!

— Выматывайся из моей квартиры! — заорал я и швырнул

его к двери.

— Мудак, ты такой мудак, Гарри, — рассмеялся Лиам. — Ты

считаешь, что я тебе враг или Винс. Но нет твой самый опасный

соперник — ты сам. Такой как ты не знает, что такое любовь. Ты

знаешь только слово обладание. Ты никогда не будешь тем, кто

будет нужен ей, потому что ты загнал её в самый страшный

кошмар. Вряд ли она захочет туда возвращаться. Я не желаю тебе

удачи, потому что уверен, ты убьёшь всё своими руками.

С этими словами он вышел из квартиры, красноречиво хлопая

дверью.

Каждое слово било точно в цель, причиняя боль, ведь я сейчас

потерял одного из самых близким мне людей на всей планете. И

из-за чего? Из-за девушки, развратной суки, вертящей всеми, как

она хочет.

Нет, хватит, — приказал я себе. — Достаточно с меня этого.

Достаточно всего, что связано с ней. Надо прийти в чувство,

решить свои проблемы, и тогда я покажу ей, что такое играть во

взрослые игры.

Уверенный своим решениям я отправился в душ, а после в

участок, чтобы прекратить эти нападки и обвинения в мою

сторону.

***

— Дороти, мне кажется я ясно спросил, где Лив? — процедил

я, смотря на перепуганную домработницу.

— Её нет, она…мисс Престон уехала утром и пока не

возвращалась, — пролепетала женщина.

— Как только она приедет, ты позвонишь мне и доложишь.

Как я помню, плачу тебе жалование я, и ты будешь делать так, как я скажу, — зло предупредил я её.

— Хорошо, мистер Стайлс, — потупив глаза, ответила она.

— Доложишь мне обо всех её планах и действиях, буквально

обо всех, вплоть до принятия душа и завтрака, — продолжал я.

— Хорошо, мистер Стайлс.

— А теперь я слушаю, где Лив? — повторил я вопрос.

— В половине одиннадцатого уехала с мистером Пейном в

цветочный салон, а затем вернётся домой, и вечером за ней заедет

мистер Винсент и они поедут на благотворительный вечер, —

сдалась женщина.

— На какой благотворительный вечер? — требовал я полного

ответа.

— Точно не знаю, но что-то связанное с голодающими детьми

в странах третьего мира, — вздохнув, продолжила она.

— Отлично. Ты меня не видела, и я тут не появлялся. Поняла?

— довольно произнёс я.

— Да, мистер Стайлс, — не поднимая головы, ответила

Дороти.

Я вышел из дома и, сверкая, как отполированное столовое

серебро, забрался в машину. Определённо был плюс в старых

знакомствах. Права вернули, как и замяли судебное

разбирательство за точную сумму денег. Но оставался один

вопрос: «Кто хочет посадить меня?». А это было определённо

так. У меня в этом городе оставалось три недоброжелателя: один

из них гнил в тюрьме, другой умер от передозировки три года

назад и оставался последний. И, к сожалению, это был не он, потому что я сегодня нашёл его и с помощью силы выпытывал

правду. Выходит, был кто-то ещё, прячущийся в стороне. Но

почему сейчас? Именно в данный момент. Я прилетал в Лондон

год назад на три месяца, и ранее. Но череда этих заявлений

свалилась на меня в этот раз.

В семь Дороти позвонила мне и сообщила, что Лив собирается

выезжать. Я достал из шкафа костюм и надел его.

Да, Стайлс, ты ещё ничего, старичок, — похвалил я свой

внешний вид.

Подхватив два пригласительных, документы и ключи от

машины, я отправился играть в новую жизнь. Я был полностью

во всеоружии, найти тело не предстало для меня проблемой, им

оказалась Кими, оставившая мне свой номер.

Я прислал ей, как идеальный кавалер, наряд для этого вечера,

и в начале девятого уже ожидал её внизу многоэтажного дома на

окраине Лондона.

— Привет, Гарри, — смутившись, произнесло тело и село на

пассажирское сидение.

— Привет, красавица, — улыбнулся я ей и завёл мотор.

— Я не думала, что ты позвонишь. А тем более, пригласишь

меня на такое событие, — продолжая краснеть, она призналась.

— Почему нет? Ты задела меня так глубоко, что не смог

забыть, — и снова заученные годами фразы.

— Я тоже, — тихо ответила она и посмотрела на меня

влюблённым взглядом.

Дура. Какие же вы все наивные идиотки. Но не Лив. Она не

попадалась на мои уловки, сама умела расставлять силки. А вот я

попался, и теперь предстояло заманить туда её.

Мы подъехали к банкетному залу, и я выпустил тело из

машины, пока оно восхищённо оглядывалось.

Пройдя охрану, мы вошли в помещение, где были самые

сливки общества. Когда-то и мне приходилось бывать тут,

слушать шёпот за спиной и не знать, что ответить. Но сейчас, моя

цель была одна — испортить вечер этим двум голубкам, и у меня

было много тузов в рукаве.

Мы расположились за дальним столиком, согласно купленным

пригласительным. И я осматривал толпу, глазами ища Лив. Долго

не пришлось рыскать среди пёстрой публики. Петух в тёмно-

синем костюме и девушка в алом платье выделялись из людей.

Сердце в ответ на эту находку неприятно кольнуло. Не со

мной. Будет рядом. Другого не дано.

Пока моё тело, сидящее рядом, что-то болтало, я следил за

каждым шагом этих двоих. Вот этот ублюдок положил руку на её

спину и склонился над её ухом, что-то рассказывая, а моя

девушка, откинув голову, рассмеялась и обняла его.

Да, это моя девушка, и плевать на розового слона внутри. Моя

и ничья больше, принадлежит мне всю жизнь и будет

принадлежать. Не знаю сколько, но будет!

Неужели влюблена? Неужели я проиграл? — возникли

вопросы в голове, смотря на этот нежный овал лица и блестящие

глаза, обращённые к спутнику.

Нет, не мог. Вспомнить только с каким горячим желанием она

отдавалась мне, и борозды на спине подтверждали это.

Они прошли и расположились за центральным столиком, предназначенного для самых важных клоунов этого цирка.

Конечно, куда же ещё посадят этого павлина?

Аукцион, ужин, танцы. Всё по сценарию, заезженному годами.

Приходилось улыбаться, поддерживать темы за столом и не дать

убежать из поля зрения Лив.

Но тело отвлекло меня, своим страстным желанием

отправиться в постель, пока я пытался дать ей понять, что не она

та, кого я желаю, и я потерял ту, за кем пришёл. Резко встав из-за

стола, я пошёл в другой зал, к танцующим парам. Наверно, там.

Но не было. Паника начала прокладывать путь внутри, пока

голос рядом со мной не произнёс:

— Я считал, что это приличное место, куда не пускают

отбросов. Жаль, ошибся. Иначе не привёл бы сюда свою девушку.

— Какую из всех? — усмехнулся я, продолжая смотреть на

толпу мёртвых лебедей на танцполе.

— У меня, в отличие от тебя, единственная. Твоя сестра,

Гарри.

Сколько надменности в голосе, сколько уверенности, что он

лучше.

— Хм, не припомню, чтобы у меня были подобные

родственники, Винсент. Вероятно, ты ошибся.

— Посоветую, меньше употреблять, тогда память не будет

тебя подводить.

— Посоветую, меньше болтать, тогда девушки тебя не будут

бросать, как сейчас.

— Не беспокойся, Гарри, моя девушка увлечена полностью

именно мной. И я с точностью до секунды знаю, чем она

занимается, — усмехнулся противник.

— С точностью говоришь? — рассмеялся я. — Сверь свои

данные, Винсент, например, двадцать третьего июля в

одиннадцать вечера, где была твоя девушка?

— Ох, Гарри. Мне тебя действительно жаль, никакой

фантазии, — сухо бросил он мне. Задел его. Ощущаю кожей

зарождающийся гнев в нём.

— Я обычно не жалею рогатых павлинов, но в этот раз

сделаю исключение, ради тебя. И ещё один совет, не унижайся

так явно, это не принесёт ничего, кроме смеха. Тобой крутят как

ёжиком в тумане, а любят другого, — я повернулся к мужчине,

зло сверкающему глазами.

— Научись проигрывать, Гарри Стайлс. Ты в прошлом, а я в

настоящем. И даже если ты и надеешься на былые чувства, то

забудь…

— Ты уверен, что они былые? — перебил я его и сделал шаг

ближе, понижая голос. — Заверю тебя, Винсент, друг мой, наша

история только началась, и я не намерен оканчивать её.

— Что ж, — процедил он, пока его ноздри расширялись так

быстро, что казалось, засосут меня в эту волосатую бездну. —

Придётся показать тебе, с кем ты имеешь дело. Тебе не хватает

проблем? Я тебе ещё их подброшу. А когда Оливия будет стоять

рядом со мной у алтаря, а ты гнить в тюрьме, тогда и решим, у

кого история только началась.

— Никогда этого не будет, потому что я был всегда тем, кого

она любила, и будет любить. А твои детские обвинения я с

лёгкостью перешагну, — я продолжал улыбаться. Секунда и

вспышка в голове.

Я поднял голову к потолку и рассмеялся, кладя руку на плечо

мужчины, он тут же её сбросил.

— Теперь я понял, где тебя видел. Решил повторить прошлое?

Не выйдет, Винсент. Ведущая актриса в этот раз не из робкого

десятка. С ней будет не так просто играть, она раскусит тебя на

раз-два, не сомневайся, я ей в этом помогу. Пора тебе подрасти,

ты где-то потерял четыре года. Как Иви? Надеюсь, в добром

здравии? Передавай ей пламенный привет, — я держался из

последних сил, чтобы не устроить драку, не уничтожить того,

кто, как призрак, вернулся из забытых лет. Подняв подбородок, я

ещё шире улыбнулся и похлопал даже его дружески по плечу.

Винсент Джеймс Ливингстон, старший брат Эванджелины или

Иви, бывшей девушки Луи, которую в отместку ему я трахнул и

бросил в отеле. За все поступки приходится платить и не в самое

подходящее время. И сейчас я ясно осознал, что мне всеми силами

придётся защитить Лив от Винсента, потому что он решил…он

был уверен, что Лив для меня самое ценное, как была для него его

сестра, не отличающаяся постоянством. Но ведь все тела

предпочитают быть жертвами, не придавая значения своему

вызывающему поведению и словам. А когда спектакль

оканчивается, то бегут к тем, кто должен их защитить, погладить

по головке и сказать: «Ты не виновата, это всё он». Бред, полная

фигня и ложь. Секс — это желание двух партнёров, а насилием я

никогда не занимался.

И сейчас, смотря в ненавидящие меня тёмные глаза, я был

полон сил, вернуть себе то, что он пытается у меня украсть,

уберечь то единственное, которое я имел, от очередного

унижения. Моя догадка подтолкнула меня к изменениям, ради неё,

ради самого себя, ради нас. И такое понятие, как «мы», придаст

мне уверенности. Потому что люблю. Потому что больной мудак.