Он услышал, как льется вода в ванной Джиллиан, и взглянул на часы. Он даст ей час на отдых. А потом им необходимо заняться делами.


Джиллиан не относилась к людям, которые быстро вспыхивали, но мгновенно забывали о своем гневе. Она знала, как сдерживать гнев и как поддерживать его в себе, когда это необходимо. Сейчас она получала огромное удовольствие, балансируя на грани бешеной ярости. Это придавало ей сил и притупляло страх.

Переодеваясь в простую блузку и юбку, она твердо сказала себе, что ее ни капли не интересует, что происходит в соседней комнате.

Возможно, он намеревался запереть ее в этой комнате и время от времени кормить заказанными в номер блюдами. Она опоясалась широким кожаным ремнем с таким решительным видом, будто это была кобура. Она ни за что не станет отсиживаться здесь, словно мышь в норе. Она пока еще не знала, чем может помочь Флинну и Кейтлин, но должен же найтись какой-то способ. И Трейсу О’Харли придется смириться с мыслью, что она непременно станет участвовать в спасении своих близких. Начиная с этого момента.

Она направилась к двери, разделявшей комнаты, и едва не столкнулась с Трейсом.

— Я зашел узнать, перестала ли ты дуться. Джиллиан вскинула голову.

— Я никогда не дуюсь.

— Вряд ли, но поскольку ты, судя по всему, покончила с этим занятием, мы можем идти.

Она открыла рот, затем снова закрыла его. Он сказал мы.

— Куда?

— Повидать моего приятеля. — Прищурившись, он отступил назад и окинул ее взглядом. — Ты собираешься выйти в этом?

Она машинально опустила глаза, разглядывая широкую расклешенную юбку и блузку.

— А что не так?

— Ничего, если ты собираешься выпить чаю в доме пастора.

Джиллиан в ответ сердито шикнула на него и хлопнула по руке, а Трейс воспользовался моментом и расстегнул две дополнительные пуговицы на ее блузке. Он отступил назад и, нахмурившись, нехотя кивнул.

— Так немного лучше.

— У меня нет желания оголяться перед тобой.

— Лично мне будет все равно, даже если ты нацепишь на себя картонную коробку, но тебе предназначена определенная роль. У тебя нет каких-нибудь кричащих, ярких серег?

— Нет.

— Тогда придется купить. И темную помаду, — пробормотал он, снова отступая назад. — Ты можешь что-нибудь сделать с глазами?

— С глазами? А что с ними не так? — В ней взыграло природное женское тщеславие.

Трейс же, не обращая на нее внимания, решительно направился в ванную.

— Женщина Кабо далеко не монахиня, понимаешь, о чем я?

Когда он принялся рыться в ее косметичке, Джиллиан оттолкнула его.

— Нет. Что ты имеешь в виду?

— Тебе надо поярче накрасить глаза, нам необходимо побольше пудры и поменьше хороших манер. — Он выбрал темно-зеленые тени, внимательно осмотрел и протянул ей. — Вот, попробуй накраситься как потаскушка, ладно?

— Потаскушка? — Она произнесла это слово с великолепным ирландским негодованием. — Потаскушка, так ведь? Неужели ты думаешь, что я накрашусь так, чтобы ты мог выставлять меня как… как…

— Тупую красотку. Яркую, пустоголовую красотку. — Он взял ее духи и нажал на распылитель. На ее коже этот запах наверняка будет нежнее, подумал он, но тут же остановил себя. — Это больше подходит для светских салонов. У тебя нет других духов?

Она разжала зубы, потому что уже не могла сжимать их с такой силой.

— Только эти.

— Тогда придется воспользоваться ими, — решил он и принялся разбрызгивать на нее ароматную жидкость. — Волосы, док.

Она коснулась парика, словно пытаясь защититься.

— А здесь-то что не так?

— Спутай волосы. Парень, с которым я собираюсь встретиться, думает, что я путешествую с хорошенькой, пустоголовой и очень сексуальной женщиной. Это в стиле Кабо.

На этот раз она прищурилась.

— О, так вот в чем дело.

— Именно. И ты должна соответствовать образу. У тебя нет ничего облегающего?

— Нет у меня ничего облегающего. — Обернувшись к зеркалу, она обиженно надула губки. — Я не собиралась выходить в общество.

— Первый раз вижу женщину, у которой нет ничего облегающего.

Если бы взгляды могли убивать, то он уже упал бы замертво.

— Просто ты не знал меня.

Шагнув к ней, Трейс снова потянулся к ее блузке.

— Что ж, возможно, если расстегнуть еще одну пуговицу…

— Нет. — Она запахнула блузку. — Я не стану разгуливать по улицам полуголая, чтобы соответствовать твоему образу. — Скрипнув зубами, она выхватила у него тени. — Убирайся. Я не хочу, чтобы ты следил за мной.

— У тебя есть пять минут, — предупредил ее Трейс и, засунув руки в карманы, неторопливо вышел из ванной.

Ей потребовались все десять минут, но он решил не придираться. Гнев добавил румянца к искусственно нанесенной на лицо краске. Она щедро использовала тени и подводку, так что ее глаза стали огромными, как блюдца, и приобрели томный постельный вид.

Он хотел яркости, и ей удалось выполнить его пожелание. Но Трейс никак не мог понять, почему это вдруг так его взбесило.

— Достаточно легкомысленно для вас, месье Кабо?

— Сойдет, — буркнул он, стоя в дверях. — Пошли.

Джиллиан чувствовала себя полной идиоткой, но вполне соответствовала своему образу. Ей помогла лишь мысль, что ее хотя бы не оставили одну беспокоиться и умирать от страха, пока Трейс один разыскивает Флинна. Глубоко вздохнув, Джиллиан сказала себе, что если ей необходимо сыграть роль, то она сыграет ее достойно.

Когда они вышли из отеля, Джиллиан взяла его под руку и прильнула к нему. Он бросил на нее подозрительный взгляд, но в ответ она лишь улыбнулась:

— Разве я не должна быть от тебя без ума?

— Без ума от моих денег.

— О, а ты богат?

— Еще как.

Садясь в такси, она бросила взгляд через плечо.

— Тогда где же мои драгоценности? — Нахалка, подумал он и пожалел, что она не стала ему нравиться меньше. Тяжелая рука легла на ее спину.

— Ты еще их не заработала, милая.

Густой макияж не смог скрыть бешеный огонь и вызов, вспыхнувшие в ее глазах. Поскольку последнее слово оставалось за ним, он почувствовал себя гораздо увереннее, усаживаясь в такси рядом с ней. Он назвал водителю адрес, затем обернулся к ней:

— Ты говоришь по-французски?

— Достаточно, чтобы отличить в меню телячьи мозги от цыпленка.

— Прекрасно. Держи рот на замке и не встревай в разговор. В любом случае ты и не должна блистать умом.

Он слишком часто требовал от нее держать рот на замке.

— Я уже догадалась, что тебе нравятся женщины, мелькающие на страницах мужских журналов. Глянцевых и поверхностных.

— До тех пор, пока они не начинают дерзить. Если тебе надо что-то сказать, постарайся скрыть ирландский акцент. Ты достаточно прожила в Нью-Йорке, чтобы научиться копировать речь его жителей.

Они выезжали из района, окруженного отелями и огромными современными магазинами. В стороне от порта находилась старая «медина» — арабский квартал, окруженный стенами и запутанным лабиринтом узких улочек. При других обстоятельствах она была бы очарована окрестностями. Ей захотелось бы выйти и осмотреться, вдохнуть незнакомые запахи, прикоснуться к иной жизни. Но теперь это было всего лишь место, где они могли отыскать ключ к своим поискам.

Трейс или Кабо, как Джиллиан пыталась себя заставить о нем думать, заплатил таксисту. Ей бросилась в глаза яркая мешанина лавочек и множество туристов, толпящихся вокруг.

В этом было свое очарование — эпоха, арабские ароматы, яркие цвета, открытые базары, мужчины в длинных одеяниях. Улочка была слабо освещена, окна магазинчиков заставлены сувенирами, шелками и изделиями местных ремесленников. Женщины, попадавшиеся ей на глаза, по большей части из Европы, с непокрытыми головами и в брюках. Ласковый и теплый ветерок приносил ароматы океана, специй и лежалого мусора.

— Здесь все выглядит совершенно иначе. — Она снова взяла Трейса под руку, и они направились вперед по улице. — Можно многое прочитать, но это ничто в сравнении с увиденным. Это так… необычно.

Трейс подумал о поселении, которое посетил сегодня утром, о покосившихся лачугах, грязи и нищете всего в нескольких шагах от аккуратных улиц и роскошных магазинов. Трущобы есть трущобы, вне зависимости от языка или страны.

— Нам сюда. — Трейс остановился около ювелирной лавки с разложенными в витрине золотыми и серебряными украшениями и ярко сверкающими драгоценными камнями. — Улыбайся и постарайся вести себя глупо.

Джиллиан вскинула бровь.

— Я не уверена, что настолько талантлива, но постараюсь.

Трейс распахнул дверь, и магазинчик наполнился мелодичным звоном колокольчиков. За прилавком расположился человек с лицом, похожим на жареный миндаль, и с седыми клочками волос на голове. Он поднял голову, и по его взгляду стало понятно, что он узнал Трейса, но он с невозмутимым видом вернулся к покупателям, заинтересовавшимся золотым браслетом. Трейс просто сцепил пальцы за спиной и принялся разглядывать украшения на витринах.

Магазинчик был совсем крошечный, с задней комнаткой, скрытой от посторонних глаз шторой из бисера. Негромкая музыка, мелодия, исполняемая флейтой и свирелью, напомнила Джиллиан о пастухах, наигрывающих нехитрый мотив перед своими стадами. Воздух наполнял острый запах специй — гвоздики и имбиря, а под потолком неторопливо крутил лопасти вентилятор, лениво разгоняя застоявшийся воздух.

Деревянный пол покрывали царапины. И хотя драгоценности сверкали, многие камни, выставленные в витринах, были тусклыми и местами поцарапанными. Помня о своей роли, Джиллиан перебирала ожерелья из голубых и красных бусин. Она вздохнула, подумав, как обрадовалась бы маленькая Кейтлин, получив в подарок такие бусы.

— Добрый вечер. — Закончив с покупателями, владелец магазина приблизился к ним, сложив руки на животе. — Сколько времени прошло, старый друг, — продолжил он по-французски. — Не ожидал снова увидеть тебя в своем магазине.

— Как я мог, приехав в Касабланку, не навестить старого и дорогого друга, аль-Азиз.

Торговец склонил голову, уже прикидывая, можно ли извлечь выгоду из этой встречи.

— Ты приехал по делам?

— Так, ничего особенного… — Затем махнул рукой в сторону Джиллиан. — Небольшое приятное приключение.

— Твой вкус, как всегда, безупречен.

— Она хорошенькая, — небрежно произнес Трейс. — И не слишком умна, чтобы задавать лишние вопросы.

— Купишь ей безделушку?

— Возможно. У меня есть товар на продажу.

Джиллиан раздражало, что она не может принять участие в разговоре. Она подошла к Трейсу и обняла его за шею, надеясь, что со стороны это выглядит достаточно сексуально. Она пыталась имитировать резкий нью-йоркский акцент своего помощника из института.

— Если бы я знала, что вы всю дорогу будете болтать по-французски, то лучше осталась бы в отеле.

— Тысяча извинений, мадемуазель, — произнес аль-Азиз на безупречном английском.

— Не стоит извиняться, — откликнулся Трейс, небрежно потрепав Джиллиан по щеке. Она не смогла полностью справиться с ирландским акцентом, но он сомневался, что человек, не слышавший его раньше, смог бы обратить на это внимание. — Ну а ты, шери, выбери себе что-нибудь симпатичное.

Джиллиан ужасно хотелось плюнуть ему в глаза, но вместо этого она радостно захлопала ресницами.

— О, Андре, все, что я захочу?

— Ну конечно, все, что пожелаешь.

Уж с этим она справится на славу, решила Джиллиан, склонившись над витриной с видом ребенка, оказавшегося в лавке с мороженым. Это будет отличный и дорогой выбор.

— Мы можем говорить без помех, мон ами, — продолжил Трейс. Он тоже прислонился к прилавку, но его руки двигались быстро, со знанием дела, а затем он скрестил их на стеклянной поверхности. — Моя спутница не понимает по-французски. Я вижу, ты по-прежнему… имеешь большие связи.

— Я — удачливый человек.

— Ты помнишь, несколько лет назад мы заключили сделку, которая принесла выгоду нам обоим. Я приехал, чтобы предложить другую такую сделку.

— Я всегда рад обсудить дела.

— У меня та же самая партия товара. Кое-что, позаимствованное у наших друзей-капиталистов. На мой взгляд, этот товар слишком изменчив, чтобы долго храниться. Мои источники свидетельствуют, что одна организация перебазировалась в Марокко. И эта организация может заинтересоваться товаром, который я предлагаю, само собой, по текущей рыночной цене.

— Конечно. А ты знаешь, что организация, о которой ты говоришь, так же неуловима, как и товар, который ты предлагаешь?

— Для меня это не имеет значения, если возможно договориться о размере прибыли. Ты заинтересован, чтобы посодействовать в переговорах?