Стелла Камерон - Без страха и сомнений

Помрой встал и снял сюртук.

– Подойди сюда, Пришес.

– Всему свое время. Дела у вас сейчас неважные. Говорят, вы вот-вот обанкротитесь. Вы по уши в долгах – у вас нет и пенни за душой. В кошельке у вас пусто.

Помрой, который уже расстегивал панталоны, так и застыл, внутренне похолодев.

– Черта с два! Все ты лжешь.

– Нет, это сущая правда, – возразила Пришес, склонив голову набок. – Мой папа все про вас знает. К нему приходили за советом, как вытянуть из вас долги.

Лорд Уокингем грязно выругался.

– И священник нарушил тайну исповеди! – рявкнул он.

– Нет, милорд, – сказала Пришес. – Вам не обязательно знать, как это стало ему известно. Вам повезло, что об этом знаю я, поскольку я собираюсь вам помочь.

– Убирайся! – сказал Помрой.

Пришес с улыбочкой проплыла мимо него и уселась на диван, откинувшись на локти.

– Я хочу, чтобы вы были со мной оба сразу.

– Опасная девка, – заметил отец. Пришес стала расстегивать пуговки лифа.

– Я-то? Ошибаетесь. Вы хотите получить Эллу Россмара – ведь за ней дают богатое приданое, которое сможет поправить ваши финансовые дела. И я помогу вам этого добиться.

Помрой глотнул, в горле у него пересохло.

– Лорд Хансиньор не скрывает того, как ему дорога эта незаконнорожденная девчонка. Мы должны сделать так, чтобы ты и твой отец получили ее деньги. Ты, твой отец – ну и я, конечно.

Тяжело дыша, отец поднялся. Не отводя глаз от Пришес, он налил вина в бокал, выпил и налил следующий. Протянул бокал Пришес.

– Пей, – приказал он.

К удивлению Помроя, та залпом осушила бокал и вернула его отцу.

– Еще, – потребовала она.

– А ты-то тут при чем? – спросил ее Помрой. – Если, конечно, то, что ты говоришь, правда.

– Это правда, – сказала она. – Я получу свою долю, поскольку я то, что вам надо. Я ведь не похожа на эту цыганку, что родилась под забором. Я знаю, что вы живете, занимая крупные суммы. У вас куча долгов, и рано или поздно придется их оплатить или все ваше имущество пойдет с молотка.

Лорд Уокингем налил ей еще мадеры и приказал:

– Подними-ка свои юбки, девочка.

Она проигнорировала его слова и осушила очередной бокал.

– Мама и папа знают, где я. Если я не вернусь, они позовут констебля. Я оставила им письмо с адресом. А если вы не сделаете то, что я вам скажу, я всему Лондону расскажу, что вы без пяти минут банкроты. И что вы пытаетесь запустить руки в карман к лорду Хансиньору.

Помрой дрожал от ярости.

– Ты не можешь мне помочь с дочерью Россмара.

– Нет, могу, – возразила она. – Подойди ко мне. Оба подойдите. Вот увидите, мы отлично поладим. А потом я объясню вам, что надлежит делать. Мой план сработает, можете мне верить.

Отец опустился рядом с ней на диван и задрал ей юбки.

Пришес не выказала ни капли смущения – словно ее сокровенные места не были открыты взорам двух мужчин. Она похлопала рядом с собой по дивану и поманила Помроя.

– Тут и для тебя найдется местечко, – сказала она ему.

Ему не терпелось содрать с нее одежду и колотить до тех пор, пока она не взмолится о пощаде и не попросит прощения за то, что осмелилась угрожать ему. Вместо этого он сделал так, как она сказала, и сел с ней рядом.

– Ну вот, – сказала она. – Так уже лучше. Какой тесный лиф.

Отец загоготал и стиснул ее груди.

– Давненько не видал я таких сосков. Да еще чтобы их предлагали бесплатно. Держу пари, ты не одного мальчишку научила всяким штучкам.

Она многозначительно посмотрела на него и ответила:

– Только после того, как меня саму научили всяким штучкам.

– Острый язычок, – усмехнулся отец, расстегивая ее лиф. – Мне это нравится. Теперь ты и нас научишь, правильно я говорю, Пом? – Он подмигнул сыну.

У Помроя снова пробудился интерес.

– Возможно, мы тоже кое-что добавим к репертуару юной леди, – заметил он, помогая отцу расстегивать ее лиф.

Пришес опустила голову, глядя, как ее груди постепенно обнажаются. Их розовые серединки были величиной с блюдца, на каждом из которых красовалась огромная красная ягода.

Помрой взял один сосок двумя пальцами и ущипнул.

Пришес ахнула и поморщилась.

Лорд Уокингем забавлялся с другой грудью.

Помрой и его отец стукнулись лбами, когда склонились, чтобы взять зубами ее соски.

Отец Помроя, который всегда любил придать остроты ощущениям, задрал юбки Пришес выше талии и толкнул ее на диван. Затем вылил остатки мадеры ей на живот и на курчавую рыжую поросль и похотливо ухмыльнулся, подмигнув Помрою:

– Хочешь пить?

Помрой стал слизывать вино у нее с живота, не отпуская полную грудь Пришес. Она захохотала, извиваясь, и раздвинула ноги.

Лорд Уокингем решил пить из более глубокого места. Он шумно и жадно чмокал между гладкими складками, сбрасывая халат.

Вскоре голубое платье присоединилось к халату. Помрой ничего так не желал сейчас, как спустить панталоны.

Она была неутомимой в наслаждении. И действительно знала несколько штучек. Его отец предпочитал получать удовольствие, лежа на спине, что вполне устраивало Помроя. Зажатая между ними на полу, Пришес хрипло стонала и визжала, металась и умоляла дать ей больше и больше.

Помрой был счастлив ей услужить.

Когда он наконец откинулся, мокрый от собственного пота, то перевалился на ковер, слушая, как его отец толкается в нее снизу. Старику энергии не занимать, хотя с годами ему стало требоваться больше времени. Помрой усмехнулся. Неплохо – девчонка громко выражает удовольствие.

Вскоре стоны и вскрики затихли. Они вытянулись на полу друг против друга, тяжело дыша.

Помрой повернулся и снова принялся поигрывать грудями Пришес.

– Итак, – промолвил он, наклонившись и захватив ртом сосок, что снова вызвало у нее сладострастные вскрики. – Итак, чего же ты хочешь, Пришес? Что же тебе нужно на самом деле? – Как будто он не понял, что ей нужно. Она хочет то, что желает каждая девица в Лондоне, – выйти за него замуж.

– Сперва я намереваюсь устроить наше будущее, – ответила Пришес, приподнимая грудь, чтобы Помрою было удобнее заниматься ею. – Я знаю кое-что.

– Ты нам это уже доказала.

– Я имела в виду другое. Я разбираюсь в людях. А теперь я нашла то, что нам надо. Элла Россмара – или как ее там на самом деле зовут – даст нам всем то, что мы хотим. У нее не будет выбора – только так она сможет спасти свою жизнь.

Лорд Уокингем подпер рукой свою напомаженную голову и взглянул на Пришес сверху вниз.

– Как ты намереваешься этого добиться?

– Узнаете.

– Скажи сейчас.

Она холодно взглянула на него.

– Я скажу только тогда, когда сделаю то, что должно быть сделано. Не раньше. И не раньше, чем вы дадите мне то, что я хочу. Это для того, чтобы вы не вздумали вдруг расторгнуть сделку.

Помрой вздохнул.

– Ну-ка поразмыслим. Ты, верно, хочешь подцепить женишка?

– Совершенно верно. – Она округлила свои голубые глаза. – Я хочу занимать высокое положение в обществе. И мне было бы приятно, если бы эта Элла находилась у меня в подчинении. Мужчины смотрят на нее так, словно она какая-то особенная. Я с нее мигом спесь собью. Помрой готов был пожалеть ее и ее несбыточные мечты. Но у нее есть какой-то план, который может им с отцом пригодиться.

– Почему бы тебе не сказать нам, как ты собираешься провернуть это дельце. И что ты требуешь от нас в обмен на свой план. Тогда увидим.

– А вы уже видели, – сказала Пришес, садясь и прижав колени к груди. – Именно так все и будет. Помми женится на Элле, и у нас будет куча денег.

Помрой сузил глаза и сунул руку ей между ног. Она оттолкнула его.

– И я стану светской леди. – Повернувшись к отцу Помроя, она добавила: – Вы слишком долго вдовели, милорд. Пора вам обзавестись новой женой.

– Вы преувеличиваете, – произнес отец. – Только и всего. Вы обе преувеличиваете.

– Струан, – нежно промолвила мать. – По-моему, это ты преувеличиваешь. Ты только об этом и говоришь со вчерашнего вечера.

Он развел руками и принялся ходить взад и вперед по маленькой комнатке Эллы.

– Откуда он взялся? – в который раз спросила Элла. Джастина разгладила на колене кусочек красного шифона.

– Мне хочется поверить объяснениям Девлина. Но ни одна леди не наденет такую повязку на волосы. – Она откинулась на спинку кресла и уставилась на огонь в камине. – Какая жестокая шутка.

– Это всего лишь совпадение, – взорвался отец. – Вы что, совсем не способны размышлять здраво? Этот лоскут оторвался от подола платья, говорю вам. На подол наступил какой-нибудь неловкий олух, и кромка оторвалась, а хозяйка платья, готов поклясться, ничего не заметила.

Элла провела ладонями по лицу.

– Нет, этот лоскуток появился совершенно незаметно. Появился, как по мановению волшебной палочки.

– Ты не знаешь этого наверняка.

– Нет, знаю. Мы бы заметили его, как заметил Девлин. Он ведь такой яркий.

– Никто не знает о том… о том, что произошло, – сказала мама, сжимая шифон в кулаке. – А те, кто знал, уехали из страны или сидят в тюрьме.

– Наша семья тоже знает, – мрачно заметил отец. – И еще очень многие. Вокруг нас была такая толчея, когда это произошло. Кто угодно мог случайно обронить этот лоскут.

– Или не случайно, с намеком, – добавила мать. Она нахмурилась и взглянула на отца. – А вдруг это как-то связано с теми посетителями…

– Нет, – отрезал Хансиньор. – Это же очевидно, моя дорогая.

– О чем вы говорите? – тревожно спросила Элла. – Какие посетители?

Леди Джастина пожала плечами и покачала головой:

– Ничего, Элла. Я просто очень за тебя волнуюсь. Возможно, я чересчур беспокоюсь. Мы должны забыть эту историю.

Элла потянула отца за рукав.

– Ты только что сказал, что это совпадение.

– Так оно и есть, – подтвердил он. – Я говорил о тех, кто присутствовал тогда. Даже если некоторые из них являются нашими теперешними знакомыми, вряд ли они помнят тебя – ведь ты была еще совсем ребенком.

Не помнят? Она темная, как цыганка, шептались в толпе. Графиня Бэллард заметила, что у нее очень необычная внешность. Может, папа и прав, а может, и нет. Вдруг кто-нибудь ее помнит? И кому-то надо дать ей понять, что он помнит ее. Зачем? Чтобы предостеречь? Или потому, что он хочет, чтобы она исчезла?

– Элла? – позвала леди Джастина. Ты не должна так переживать, моя дорогая. Это всего лишь шутка. Давай лучше выберем платье, которое ты наденешь на бал в Пэл-Мэл.

– Только не красного шифона, – твердо промолвила Элла. Она затеребила складки своего светло-зеленого платья. – При одной мысли об этом мне становится дурно.

– Ну конечно, ты не наденешь красный шифон, – согласился отец.

– Нет, именно красный шифон. – Леди Джастина по-прежнему смотрела на огонь, но ее тонкие черты приобрели решительное выражение. – И не спорь. Красное тебе очень к лицу.

Элла отбросила в сторону пяльцы с вышивкой.

– Терпеть не могу красный цвет. И никогда не буду носить красное. Ты сума сошла, мама? Как ты не поймешь!

– Это что еще такое, юная леди! Извинитесь немедленно!

– Нет, – сказала мать, покачав головой. – Ей не нужно извиняться. Я должна была объясниться сразу. Если ты наденешь платье красного цвета, с помощью которого тебе пытаются – заметь, я сказала «пытаются» – угрожать, то это превратит их угрозы в ничто.

Только тиканье часов на каминной полке нарушало наступившую тишину.

– Вы не согласны со мной? – Она обратила к ним взор своих прекрасных янтарных глаз. – Элла будет выглядеть прелестно и вдобавок отведет от себя злые помыслы.

Ответа не последовало, поскольку в эту минуту в комнату вошел Крэбли. Он кашлял и отдувался, всем своим видом показывая, как ему тяжело было взбираться по ступенькам.

– Ее светлость вдовствующая герцогиня Фрэнкхот, милорд, – провозгласил он, обращаясь к хозяину дома. – Я предложил ее светлости подождать внизу в приемной, но…

– Но я не такая уж дряхлая старуха и вполне могу подняться по ступенькам. – Небольшого роста, убеленная сединами, вдова вплыла в комнату. Одетая, как всегда, в черное, она подняла свою трость с набалдашником из слоновой кости, указывая на Крэбли. – Я вами недовольна, сударь. Никогда еще не видела дворецкого, который бы так долго взбирался по ступенькам. Просто позор, вот что я вам скажу. Ты их избаловала, Джастина. Но чего же еще, спрашивается, ожидать! Ты никогда не отличалась здравым смыслом.

– Добрый день, бабушка.

Вдова уставилась на Джастину и повторила:

– Добрый день, бабушка, – передразнивая внучкину интонацию. – И это все, что ты можешь мне сказать, девочка? Я на волосок от могилы, а ты меня даже поцеловать не хочешь при встрече? Хм. – Она взмахом руки отослала Крэбли. – Принеси нам чай. И скажи моей спутнице, пусть подождет внизу. И отнеси ей туда чай. Я тут надолго не задержусь. У меня полно дел в Пэл-Мэл.