Стелла Камерон - Без страха и сомнений

Элла недоуменно воззрилась на него.

– Письмо? Ночью?

– Я просто пообещал передать его. Откуда мне знать, кто и зачем его послал? Но я могу его и унести обратно.

– Противный мальчишка! – Элла протянула ему руку. – Отдай мне его сейчас же. И зажги лампу, будь любезен.

Макс зажег лампу и поднес ее так, чтобы Элле было удобно читать.

«Элла, – начиналось письмо. – Нам надо побыть вместе. Я бы хотел ухаживать за тобой так, как подобает джентльмену. Приглашаю тебя в театр сегодня вечером…»

Элла подняла глаза.

– Очевидно, Биген должен был передать эту записку еще утром. Но этот лентяй замешкался.

– А что в ней говорится? – спросил Макс.

Руки у Эллы дрожали от радостного возбуждения.

– Сейбер хочет, чтобы я поехала с ним в театр.

– А в какой театр? – живо поинтересовался Макс.

– «Друри-Лейн», – ответила Элла, вне себя от счастья. – Он говорит, что мне понравится здание. О Макс, он снова стал таким, как прежде. Я знала, что это произойдет рано или поздно.

Она спит в комнате, которая находится прямо под его спальней.

Если бы он не был таким идиотом, Элла была бы сейчас с ним рядом.

Биген осторожно поскребся в дверь и вошел в комнату.

– Милорд?

– А кто ж еще? – раздраженно бросил Сейбер.

– Как скажете. – Биген был как всегда невозмутим. – Я приготовлю вам питье.

Сейбер ничего не возразил на это.

Биген перелил коричневую жидкость из пузырька в стакан.

– Приятная ночь, не правда ли, милорд?

– Приятная?

– Не жаркая и не слишком холодная. Воздух такой свежий.

– Неужели? Я и не заметил. – Он чувствовал только незримое присутствие Эллы, находящейся с ним под одной крышей.

– Ну да, – повторил Биген, поставив стакан перед Сейбером. – Тут для вас письмо, милорд. Оно может подождать и до утра, но я все равно оставлю его у вас.

Сейбер смотрел, как Биген кладет на комод перед кроватью белый конверт.

– Письмо? Что за письмо, Биген? От кого?

– Милорд, оно может подождать и до утра. Выпейте лекарство и ложитесь.

– Я задал тебе вопрос, черт подери!

– Вы переутомились, вам надо отдохнуть. – Биген покачал головой, его тюрбан отбрасывал золотистые искры. – Роуз хотела передать вам письмо утром. Я сказал ей, что избавлю ее от необходимости подниматься на верхний этаж. Не следовало мне давать вам записку сейчас.

– Роуз? – Сейбер приподнялся с подушек. – Это служанка мисс Россмара?

– Именно так, милорд. Замечательная горничная, смею вам заметить. Скромная и, если не ошибаюсь, очень застенчивая. Она не любит вступать в разговоры. Но…

– Горничная мисс Россмара передала тебе записку для меня. От мисс Россмара, полагаю?

– Похоже на то…

– Дай мне лампу. – Сейбер схватил с комода письмо.

Биген зажег лампу и встал рядом, тяжко вздыхая. Сейбер вытащил из конверта листок бумаги, пробежал глазами несколько строк.

– Черт побери! – пробормотал он.

– Плохие новости?

– Черт побери!

– О милорд! Что-то случилось. Мне следовало подождать до…

– Спасибо, что принес письмо, Биген, – сказал Сейбер. – Не беспокойся, это вовсе не плохие новости. Совсем наоборот. Я и мечтать о таком не мог. Спокойной ночи.

Биген поклонился и промолвил:

– Спокойной ночи, милорд.

Он вышел из комнаты, оставив Сейбера одного.

Сейбер снова перечитал записку. Леди не откажешь в силе духа и изобретательности. За это он ее, возможно, и полюбил.

«Сейбер, – гласила записка, – ты всегда знал, как лучше поступить и что для этого нужно сделать. Нам необходимо больше времени проводить вместе. Было бы неплохо поехать в «Друри-Лейн». Мне так хочется посмотреть представление с сыном Эдмунда Кина в главной роли. Благодарю заранее».

– «Друри-Лейн» и Чарльз Кин. – Он усмехнулся. «Элла, Элла, Элла!»

– Ах, как это романтично! – воскликнула Роуз Она только что закончила вплетать жемчужные нити в волосы Эллы. – Говорят, граф такой… такой печальный. Нет, не печальный, задумчивый. Прямо как лорд Байрон. Вот только лорд Эйвеналл гораздо красивее лорда Байрона.

– Да, Роуз, – согласилась Элла, не придумав ничего лучшего.

– Это так ужасно, что… Лорд Эйвеналл был в Индии. Я его сама не видела, знаете ли, но говорят, что его лицо…

– У графа на лице шрам. – Шрам, который стал уже для Эллы неотъемлемой частью Сейбера. Все в нем было дорого ее сердцу. – Но это совершенно не имеет значения. И нечего об этом сплетничать на кухне, Роуз.

Роуз опустила глаза и неуклюже присела в реверансе.

– Слушаю, мисс. Простите, мисс.

Элла вся трепетала от возбуждения.

– Тебе незачем извиняться, Роуз Я согласна с тобой, это очень романтично.

– Вы любите его, да?

Она промолчала.

– О, я опять сказала что-то не так, – вздохнула Роуз. – У меня что на уме, то и на языке. Все мои неприятности из-за этого.

– Да, я люблю его, – сказала Элла. – И мне нравится твоя непосредственность – ты же не имела в виду ничего дурного. А теперь скажи, как на мне выглядят все эти безделушки?

– Одну секундочку. – Роуз сняла у Эллы с волос две жемчужные нити. – Встаньте-ка, мы их заплетем по-другому.

Элла встала и вытянула руки. Роуз накинула на нее черную шелковую шаль, расписанную фиолетовыми цветами того же оттенка, что и платье Эллы. Жемчужины украшали широкую кружевную оборку на лифе и подол юбки.

Роуз отступила назад и вздохнула.

– Вы просто конфетка, мисс. – Она поправила черную ленту на поясе у Эллы. – Чудо как хороши.

– Кажется, я сейчас умру от смущения. Глупо, правда?

– Нет, мисс. Я чувствую то же самое!

Они рассмеялись. В дверь спальни из гостиной постучали, и Роуз бросилась открывать.

Крэбли – с лицом, красным от утомительного подъема по ступенькам – сердито воззрился на Роуз.

– Мисс Эллу ждет экипаж, – провозгласил он. – Ничего нельзя доверить здешней прислуге. Все приходится делать самому.

– Крэбли? – Элла влетела в гостиную вслед за Роуз. – Карета не рано подъехала? Граф ждет меня? Терпеть не могу заставлять себя ждать. – Слава Богу, она уже готова к выходу.

– Графа дела задержали. Он прислал за вами экипаж.

– Но…

– Он встретится с вами в театре.

– О! – Глупо расстраиваться из-за того, что его планы несколько переменились. – Очень хорошо.

Роуз на ходу поправляла госпоже шаль и расправляла складки юбки, пока они спускались вниз. Потом она стояла рядом с Крэбли на пороге и махала рукой отъезжающему экипажу.

«Вот денек сегодня выдался!» – думала Элла, сидя в карете. Сначала ей было так одиноко, а теперь она вся дрожит от возбуждения.

Макс, этот несносный мальчишка, притворился больным и умудрился вызвать сочувствие у Бланш Бэстибл, которая обожала Макса так же, как ненавидела Эллу… и вообще всех существ женского пола, кроме прабабушки.

А прабабушка снова улеглась в постель, явно рассердившись на Сейбера за его внезапный уход накануне вечером. Она непременно отругает его за это, когда немного придет в себя.

Дядя Кэлум уехал в Шотландию на рассвете, и Элла весь день не видела Сейбера.

Карета с грохотом катила по мостовой, и Элла разглядывала мелькавшие в окне дома. Сумерки уже сгущались, виднелась лишь алая полоска заката над крышами.

Элла понятия не имела, далеко ли до «Друри-Лейн».

Сейбер встретит ее там, у театра.

Карета неслась по мостовой. Элла вжалась в сиденье. За окном экипажа день окончательно погас, и его сменил ночной мрак. На повороте стали видны узкие улочки.

Редкие прохожие, которых Элле удавалось разглядеть в свете уличных фонарей, были одеты более чем скромно. Роскошные особняки уступили место невзрачным домам, потом тесным лачугам и торговым лавочкам.

Кучер перепутал дорогу! Элла смотрела в окна кареты, но в тусклом свете фонарей уже ничего нельзя было различить. Нет, определенно они заблудились.

Она попыталась приподняться и постучать в потолок кареты, чтобы привлечь внимание кучера, но на очередном повороте ее отбросило обратно на сиденье.

Сердце девушки отчаянно заколотилось, его удары отдавались у нее в ушах.

– Все будет хорошо, – сказала она себе. Когда-то, еще ребенком, она уяснила, что когда говоришь вслух сам с собой, страхи улетучиваются. – Я не знаю, где находится «Друри-Лейн», но Сейбер будет ждать меня там. Он будет ждать меня!

Колеса тарахтели по камням, карета подскакивала и тряслась. Эллу швыряло из стороны в сторону. Она выронила ридикюль, и он укатился под сиденье.

– Сейбер! – крикнула она.

Нет, что-то тут не так. Что-то случилось.

Карета неожиданно замедлила ход. Элла откинулась на подушки. Колеса заскрипели, послышался стук копыт и ржание лошадей.

– Тпру! – раздался голос кучера, перекрывая шум. Элла зажала руками уши, закрыла глаза в ожидании, пока остановится карета. Уж она сейчас выскажет кучеру все, что о нем думает.

– Вылезайте-ка. – Дверца кареты распахнулась. – Да шевелитесь. Некогда мне вас ждать.

– Да как вы смеете? – Элла встала на колени и полезла под пыльное сиденье за своим ридикюлем. – Вы гнали, как сумасшедший. Лорд Эйвеналл еще с вами разберется.

– Как скажете, мисс. А теперь вылезайте, мне пора ехать.

Дрожа от негодования, Элла подобрала юбки и вылезла из кареты. Перед ней стоял мрачный кучер, который не очень-то любезно помог ей спуститься.

Он с грохотом захлопнул дверцу.

– Ну вот, доставил вас в целости и сохранности.

– В целости и сохранности? – Элла не смела оглянуться вокруг. Она почувствовала опасность. – Но меня должен был встретить лорд Эйвеналл. Отвезите меня в «Друри-Лейн».

– Я выполняю приказ, – сказал кучер, вытерев рукавом лоб. – Вы ведь Элла, так?

– Да, – ответила она, стараясь не обращать внимания на его дерзкий тон.

– Тогда я доставил вас куда следует. Элла с трудом перевела дух и оглянулась.

Два ярко освещенных окна в глубокой нише. Две бронзовые кошки по обеим сторонам позолоченной двери.

– Увезите меня отсюда, – слабо промолвила Элла. Но не успела она договорить, как карета покатила прочь. Надпись над одним из окон гласила: «Всех размеров и форм для любых посетителей. Наши портнихи удовлетворят все ваши запросы. Добро пожаловать – мы никому не отказываем».

– Нет! – Элла обернулась и увидела, что ее плотным кольцом обступили уличные попрошайки с протянутыми руками. – Сейбер!

Окруженная просящими детьми, она повернулась к зданию. В окнах, залитых розоватым светом, сидели «портнихи», поглощенные своим занятием.

– Нет, нет, нет!

Дверь отворилась. На пороге появился сутулый седой мужчина. Он подошел к Элле и схватил ее за руку цепкими пальцами.

– Добро пожаловать, Элла, – промолвил он. – Я так ждал этой встречи Мы все скучали по тебе, моя дорогая. Добро пожаловать к миссис Лашботтам.

Довольное выражение бабушкиного лица озадачило Сейбера.

– Не желаете ли бокал хереса? – предложил он. – Поскольку нам все равно придется немного подождать.

– Да, налей мне бокал, – сказала бабушка. Получив сообщение о том, что Сейбер и Элла собираются сегодня вечером в театр, она немедленно спустилась в зеленую гостиную. – Должна заметить, я очень рада, что ты наконец образумился, Сейбер. Другого я и не ожидала от своего внука.

– Образумился? – переспросил Сейбер с невинным видом.

– Да, решил делать то, чего от тебя ждут, – решил развлечь девочку. Поухаживать за ней. – Она отпила из бокала. – Всегда знала, что так тому и быть. Что ты и Элла созданы друг для друга.

– Правда? – Что бы, интересно, сказала ему старая леди, если бы он признался ей, что не он, а Элла сделала первый шаг?

Сейбер взглянул на часы.

– Можете вы мне объяснить, почему женщины всегда так чертовски долго одеваются?

– Будь любезен, не бранись в моем присутствии. Он ухмыльнулся.

– Непочтительный щенок, – сурово заметила бабушка, не сумев скрыть улыбку. – Женщине требуется больше времени, чтобы привести себя в порядок. Если не ошибаюсь, нам придется еще довольно долго ждать нашу дорогую Эллу.

Бабушка скорее всего права. Не пропустить бы миг, когда появится Элла.

Макс вошел в комнату и остановился, увидев Сейбера.

– А я думал, ты уехал в театр.

– Я поеду в театр, – сказал ему Сейбер. – Как только сюда спустится твоя сестра.

– Но она уже уехала. Сейбер нахмурился.

– Я только что к ней заходил. – Макс повернулся к выходу. – Роуз сказала мне, что Элла уехала.

– Остановись, Макс! – приказала бабушка. – И говори толком, что случилось. Элла никуда не могла уйти. Она едет с Сейбером в театр, а, как ты видишь, Сейбер еще здесь.

– Крэбли! – Отчаянный крик Макса эхом прокатился по дому. – Крэбли!

Дворецкий появился почти сразу.

– Вы звали меня? – спросил он Макса.