— Барбара нацелилась на Ника, — сказала Дарла. — Вчера она пригнала в мастерскую свой автомобиль, и тот оказался в полном порядке.

— Значит, Ник. — Явно озадаченная, Дебби старалась не хмуриться, чтобы не появились морщины. — Черт возьми! На месте Ника мог оказаться кто угодно. С кем он сейчас гуляет? С этой малолеткой Лиз?

— Нет. — Дарла встала и вновь принялась за уборку. — С Лиз давно покончено. Она хотела получить на Рождество кольцо, а Ник принес ей «Антологию Дасти Спрингфилда». Лиз не знала даже, кто это такой. По-моему, Ник сейчас ни с кем не встречается.

— Девчонки недолго задерживаются у Ника. Максимум год. — Дебби покачала головой. — Должно быть, с этим парнем что-то неладно, если даже спустя двадцать лет после развода он никак не придет в себя.

— Чтобы прийти в себя после развода, ему хватило двадцати минут, — возразила Дарла, стараясь, чтобы ее слова не прозвучали насмешкой. Ник, конечно, непостоянен с женщинами, но он хороший родственник и прекрасный человек. В своих любовных похождениях Ник никогда не заходил слишком далеко. Не то что другие. — Просто ему не нравится чувствовать себя связанным.

— Мужчина должен быть женат.

— С чего бы это?

Сестры обменялись такими же недовольными взглядами, какие впервые бросили друг на друга, когда Дарла посмотрела в колыбель новорожденной Дебби и увидела там нечто, весьма несимпатичное ей. Нет никаких причин каждому мужчине быть женатым. А женщине — замужней. Как бы удачно ни сложилась жизнь Деббры с ее пустоголовым Ронни.

Или ее собственная жизнь с Максом, которого уже начинало затягивать в пучину обыденщины, чтоб ему пусто было.

Ее мысли приняли нежелательный оборот. Дарле не следовало так сердиться. В особенности на Макса. Ведь он не сделал ничего плохого, а к тому же стоит дюжины никчемных Ронни.

И все же Дарла сердилась.

— С чего это ты вдруг стала такой чувствительной? — спросила Дебби, и Дарла вновь ощутила себя виноватой. Дебби звезд с неба не хватает, но она хорошая сестра.

— Не обращай внимания, — ответила Дарла.

— Попомни мои слова — Барбара появится здесь со дня на день. Но если она захочет походить на Лиз, ей придется отрастить волосы — ведь когда я в последний раз встречала эту девчонку, ее волосы спускались ниже задницы.

— Ник не встречается с Лиз. — В салон впорхнула опоздавшая Марти, и Дарла поднялась. — Может, Барбара поумнела и теперь предпочитает свободных парней?

— Это была бы настоящая сенсация, — отозвалась Дебби. — Но люди не меняются. И вот что я тебе скажу: если Барбара вздумает околачиваться у склада и заигрывать с Ронни, ей не потребуется никакая прическа, потому что я лично выдеру ей патлы.

— Люди меняются, — возразила Дарла. — Если найдется достаточно веская причина…

Марти села в кресло отсека Дарлы.

— Привет. Я не опоздала? Вы говорите о Барбаре? Она окончательно порвала с Мэтью. Я слышала…


К четырем часам Биллу начало казаться, что день никогда не кончится. Это усугублялось присутствием Бобби, настоявшего на том, чтобы ему позволили помогать парням тренироваться со штангами, хотя те знали о тяжелой атлетике куда больше, чем он.

— Эй, Билл, тебе не кажется, что Кори следует увеличить нагрузку? — крикнул Бобби, и Кори Моссерт, самый серьезный (во многих отношениях) воспитанник Билла, закатил глаза.

— У него все в порядке, — ответил Билл, переходя к следующему спортсмену. Бобби шел следом, едва не наступая ему на пятки.

— Грета сведет меня с ума, чертова старуха. — Бобби покачал головой, и Билл уже хотел сказать, что Грете пятьдесят и она еще не старуха, но, поскольку самому Бобби едва стукнуло двадцать девять, не было никакого смысла указывать ему на относительную молодость секретарши.

— Она думает, что все нужно делать, как делал Харви; — продолжал Бобби. — Представляешь?

— В сущности, Харви все делал так, как того желала Грета, — ответил Билл, проверяя достижения очередного ученика. — Она всегда отлично управлялась со школой. — Грете не оставалось ничего иного, поскольку Харви выжил из ума еще лет двадцать назад и отказывался выйти на пенсию. Прошло четыре месяца с тех пор, как на Фестивале тыкв он сыграл в ящик от сердечного припадка, хотя Куинн сказала тогда, что не верит в его кончину, поскольку в гробу Харви выглядел ничуть не хуже, чем на учительских собраниях.

— Вот видишь! — воскликнул Бобби. — Теперь понятно, почему школа катилась в пропасть: из-за отсутствия настоящего лидера. Но теперь все будет иначе.

Билл осмотрел штангу Джессона Бэрнса и убедился, что тот поднимает именно столько, сколько ему положено. На Джессона можно положиться. Билл кивнул крупному светловолосому старшекласснику, которого Куинн называла «Биллом следующего поколения». Их сыновья вырастут такими же, как Джессон: высокими, крепкими, надежными.

— Знаешь, что сказал мне Карл Брюкнер? — спросил Бобби.

— Что? — осведомился Билл, только чтобы не рассердить его.

— Он подумывает провести в этом году сбор средств для школы. — Бобби уставился в пространство, и в его глазах вспыхнул огонек. — Увидев, как расписаны стены зала, Карл решил, что новый атлетический комплекс — слишком малая награда за все то, что ты делаешь для наших парней.

— Да, нам не помешали бы деньги, — скромно отозвался Билл. — Новые учебники, надбавки преподавателям — короче говоря, мы на мели. — Настенная роспись в зале была щекотливой темой. Билл предложил поручить все работы отделению прикладных искусств, но Куинн выступила против. «Не понимаю, почему студенты-художники должны потеть ради спортсменов», — сказала она тогда, но Билл проявил терпение, и Куинн отступилась.

— Верно, но главное в другом, — оживился Бобби. — Карл считает, что мы не должны размениваться на мелочи. Он сказал, что к осени будет выпущен заем на возведение новых построек. — Голос Бобби чуть охрип. — Новый стадион и легкоатлетический манеж.

При этих словах Билл выпрямился.

— Шутишь?

— Ничуть. — Бобби покачал головой, взирая в будущее. — Стадион имени Билла Хиллиарда. — Он не прибавил «Манеж имени Роберта Глоума», но Билл понимал, что это подразумевается.

— Мне безразлично, как их назовут, но стадион нам нужен.

— Знаю, знаю, Босс. — Бобби вновь вернулся к реальности. — И мы можем его заполучить. Выиграй десятый кубок — и стадион наш.

Билл выиграет десятый кубок. Пять лет не покладая рук он муштровал бейсбольную команду и выиграет кубок.

И получит стадион. При этой мысли Билл улыбнулся.

— Какое славное будущее ждет нас, — сказал Дэ Эм.

Но не успел Билл ответить, как хлопнула дверь, ведущая на автостоянку, и голос Куинн произнес за его спиной:

— Мне нужно с тобой поговорить.

Билл рывком повернулся и увидел устремленный на него взгляд тяжело дышащей Куинн. Несколько парней прекратили тренировку и уставились на Билла. Увидев, что он нахмурился, они вновь взялись за работу — почти все, кроме Джессона Бэрнса, который повесил штангу на кронштейны.

— Джессон… — начал Билл и дождался, когда штанга вновь заходила вверх-вниз в руках парня. После этого, не спуская с Куинн взгляда, Билл обратился к Бобби: — Веди тренировку, Роберт.

Куинн отступила к двери, и Билл двинулся следом, подумав, что она немного расстроена из-за собаки, но не видя причин, которые помешали бы ему успокоить ее.

— Где она? — требовательно осведомилась Куинн, как только они вышли на улицу и остановились у ее машины. Ореховые глаза впились в лицо Билла, на щеках вспыхнул румянец. В эту минуту она была изумительно хороша.

— В тепле и уюте. — Билл погладил Куинн по руке. — У нее все хорошо. Успокойся.

Она стряхнула его руку и подступила ближе.

— Не вижу ничего хорошего. Я хочу, чтобы мне вернули эту собаку. Куда бы ты ее ни засунул, мы сейчас же едем за ней. Не дай Бог, если ты увез ее на живодерню, потому что в таком случае я знать тебя не желаю.

— Ты слишком взволнована. — Билл говорил спокойно, но был озадачен. Что-то идет не так. Он не понимал, отчего Куинн так рассержена. — У собаки все хорошо. Я велел не усыплять ее и позвонить нам, если никто не…

— Ты отдал собаку на живодерню. — Голос Куинн дрогнул. — Вези меня туда сейчас же.

— Куинн, будь благоразумна.

— Я благоразумна, — серьезно и бесстрастно отозвалась она. — Но ты даже не представляешь, насколько я близка к тому, чтобы закатить истерику! Немедленно вези меня к моей собаке!

Билл усадил Куинн в ее машину, а сам, заняв место за рулем, подумал, что уже давно следовало подарить ей новые чехлы для сидений, поскольку старые в ужасном состоянии. Как только он умиротворит Куинн, они заедут в автомагазин и купят новые чехлы.

— Мне очень жаль, если ты расстроилась.

— Если? — Голос Куинн поднялся до крика. — Ты слушал все, что я тебе говорила, и до сих пор не уверен? Так вот знай: я вне себя!

— Нам все равно нельзя держать дома собаку. — Он завел мотор и вывел машину со стоянки. — Я справился у хозяина квартиры, и он ответил категорическим отказом.

— В таком случае я перееду. — Куинн скрестила руки на груди.

Билл глубоко вздохнул. Что ж, она огорчена, но возьмет себя в руки.

— Но мы не можем отказаться от этой квартиры. Это дело серьезное. К тому же школа совсем рядом. Это было бы…

— Перееду я, — отрезала Куинн. — А ты можешь оставаться.

— Куинн…

— Так или иначе, наша совместная жизнь не сложилась, — невозмутимо констатировала Куинн. — А после того, как ты похитил мою собаку, не сложится никогда.

Билл хотел прикрикнуть на нее, но сдержался. Не могут же они оба вести себя как дети!

— Не говори глупостей. Ты никуда не переедешь.

Куинн посмотрела на него, и Билл тут же пожалел о своих словах.

— Ты убедишься в этом собственными глазами, — холодно проговорила она.

Билл не стал спорить. Когда Куинн в таком состоянии, спорить с ней бесполезно. Она успокоится, и тогда ему станет ясно, в чем была причина ее раздражения. Мысли Билла обратились к занятиям в атлетическом зале — кто из парней дал слабину, кому пора прибавить вес штанги, кто нарастил излишние мышцы в ущерб подвижности — и настолько увлекся своими планами, что едва не пропустил поворот к питомнику.

Войдя туда, Куинн повела себя еще хуже. Она навалилась на стойку, пытаясь схватить за горло несчастную служащую в коричневой униформе. Когда Билл привез собаку, эта славная женщина призналась, что горячо болеет за «Тигров». «Вы делаете замечательное дело, тренер», — сказала она, и Билл поблагодарил ее: ведь поддержка общества жизненно важна для реализации спортивных проектов. Теперь он вспомнил, что эту женщину зовут Бетти. Билл пришел в легкое замешательство, когда Бетти подвела их к клеткам и Куинн, бросившись на колени на бетонный пол и просунув руки сквозь решетку, завопила «Кэти!» таким голосом, будто рассталась с собакой сто лет назад. Собака подошла к ней, стуча когтями и дрожа всем телом. Билл не сомневался, что она нарочно дрожит. Собаки умеют прикидываться, глядя на вас расчетливым взглядом, особенно такие вот тощие коварные крысы. В большой и теплой клетке стояла миска с едой и поилка. Было очевидно, что собаке здесь совсем неплохо.

— Выпустите ее оттуда, — потребовала Куинн, не глядя на Билла. Полностью сосредоточившись на собаке, она гладила ее через прутья решетки. — Выпустите собаку немедленно.

Что-то новое в ее голосе, странное и немного пугающее, подсказало Биллу, что сейчас не время спорить.

— Я привез эту собаку сегодня утром, — сказал он Бетти. — И теперь хотел бы забрать ее.

— Простите, тренер, но вам придется заплатить тридцать долларов плюс стоимость лицензии, — смущенно сообщила Бетти. — Таков закон.

Билл не стал говорить, что поскольку именно он привез собаку, то может забрать ее бесплатно, решив лучше раскошелиться. Зачем настраивать против себя болельщицу «Тигров»? Ведь чем быстрее он увезет отсюда Куинн, тем скорее ему удастся прочистить ей мозги и навсегда избавиться от животного. Придется найти собаке хозяина. Судя по всему, питомник не по вкусу Куинн.

Все это было так не похоже на эту благоразумную женщину. Может, у нее скоро месячные?

Усевшись в машину, Куинн прижала к себе собаку и замкнулась в молчании, а собака смотрела поверх ее плеча на Билла и словно ухмылялась. Он не обращал на нее внимания. Пусть Куинн повозится немножко с этой тварью, но недолго. В их совместном будущем нет места собаке — как бы Куинн ни злилась в эту минуту.

— Чем собираешься заняться вечером? — сердечным тоном спросил Билл, надеясь разрядить обстановку.

— Переездом, — ответила Куинн таким же голосом, каким обычно сообщала: «Сегодня мы с Дарлой едим пиццу».

— Прекрати, Куинн. — От раздражения Билл повернул на дорогу к школе чуть круче, чем следовало. — Не валяй дурака. Мы не будем переезжать. Поговорим об этом, когда я вернусь домой.

Куинн промолчала, и Билл, решив, что добился своего, вновь обратился мыслями к ученикам. Кое-кому из парней не хватает усердия. Например, Кори Моссерту. Жаль, что Кори не похож на Джессона Бэрнса. Но Кори и Джессон — лучшие друзья. Может, посоветоваться с Джессоном?