Кира Шарм - Безбашенный

Поэтому сегодня побуду-ка я просто почти обыкновенным студентом, — поучусь спокойно, без всяких ранних подъемов. До вечера, конечно, только, — а дальше нас опять накроет кутерьма новых программ с Эдом. Да и с Апполло обязательно сегодня поговорю, — надо Милку таки пристроить и как можно удачнее. Ну, в крайнем случае, к Эду пойдет, в «Эйфорию» — тоже неплохой, в конце концов вариант, — не хер ей больше рядом с тем идиотом делать!

Даже стены в универе, кажется, пахнут Мирой, — тем самым зубодробильным ароматом, который сводит меня с ума даже, блядь, в моих снах.

Шарахаюсь от каждой появляющейся на горизонте девчонки, — потому что, блядь, встречаться с ней, — вот пусть даже так, случайно, в коридорах, — это просто мазохизм! Одно сплошное проворачивание ножа в сердце — снова и снова. Нет, блядь, лучше вообще — забыть и не видеться! Даже и не вспоминать!

А все равно сердце каждый раз жадно бьется, стоит только издалека увидеть копну черных волос.

Я, блядь, наверное, и правда, мазохист, потому что при всем нежелании с ней встретиться, в глубине души именно на это и надеюсь, и, блядь, до скрежета челюстей, до зуда в сжатых крепко пальцев в кулаки таки хочу ее увидеть!

Это пиздец. Полный.

Благо, я на нее таки не натыкаюсь.

И вечером выхожу из универа с каким-то болезненным облегчением. В конце концов, у заочки и стационара разное время пар, да и наша сессия скоро закончится. Возможно, есть даже шанс, что мы вообще больше никогда не пересечемся, пусть даже и будем ходить по одним и тем же коридорам и аудиториям. Осталось только перестать так маниакально прислушиваться к ароматам, и перестать думать о том, что вот на этом месте, на которое я сажусь, может быть, с утра сидела Мира. Иначе я просто свихнусь — окончательно и бесповоротно!

* * *

— Принимай новенькую! — делаю морду кирпичом, когда в «Эйфории» вечером таки появляется Апполо со своей свитой, выталкивая вперед мнущуюся Милу.

— Это в каком смысле? — хмурится звезда попсы, окидывая нашу подругу с головы до ног уничижительным взглядом.

— В том, что она — ценный и совершенно незаменимый кадр для каждой звезды, Лех! Ты всю жизнь мне благодарен будешь за такой бриллиант!

— Да? — Леха вскидывает бровь и морщится, прикуривая. — Знаешь, какой-то странный у нас с вами блат получается. Я вам в вашем ночнике концерты свои делаю, в ущерб собственному времени, между прочим, кассу вам и популярность подымаю, еще, сам, блядь, не понимаю, каким чудом вы развели меня на этот идиотский концерт для студентов, а теперь ты мне в труппу еще и девочку свою впариваешь! Не перебор, Тох, нет? Может, скоро я за тебя и программу твою на радио вести буду? Или ты мне графики гастролей начнешь составлять? Ну, в Тьмутаракань какую-нибудь, например, потому что там живет твоя мама или сестра или тетка или кошка твоей тетки, и им очень хочется меня послушать?

— Ну, Лех, — я ржу, а Мила сникает, опуская голову. — Во-первых, ты тоже имеешь неплохую прибыль с нашей кассы в «Эйфории». А то, что клуб подымается, — да, не вопрос, и твоя заслуга тоже — так мы с Эдом часть клуба тебе предлагали — ты ж сам отказываешься. Предложение, между прочим, все еще в силе! А студенты, — блядь, да мы ж тебе аудиторию нарабатываем! Бесплатный концерт, — а дальше они за тобой по всем гастролям ездить начнут! А Мила — это вообще самородок! Я вот вчера с огромным трудом ее переманил из очень крутого клуба — и если ты пропустишь такую потрясающую возможность, сам же локти потом кусать будешь! Ну? Ты посмотри хотя бы на то, что она умеет!

— Пока я вижу только, что твоя девочка умеет полы волосами подметать, — бурчит Апполло. — А в шоу-бизнесе смущаться и глаза опускать в пол — плохая примета! Не пробьешься тут ты со скромностью, сколько бы талантов у тебя не было!

— Леха, девочка просто ослеплена встречей со звездой такого уровня, — уверенно заявляю, подмигивая Миле и хватая ее за локоть. — Тут бы каждая на ее месте так вообще бы в обморок упала! А она — молодец! Держится!

Толкая Милку в бок, — она ошарашенно кивает.

— Ладно, Дольский, — ржет Апполло. — С твоим подвешенным языком ты даже снег эскимосу способен впарить. Ты в продакт менеджеры идти не думал? Сорвешь джетпот, это точно!

— Вот сделаю Миле сольную программу и в продюсеры к ней пойду, — усмехаюсь. — А ты будешь локти, Леха, кусать, что такую девочку упустил!

— Ладно. Давай. Показывай, что ты там умеешь.

Мила подымает на меня ошалевший взгляд, похоже, так и не веря, что сам Апполло все-таки решил ее посмотреть. Кажется, она до последнего не верила в хороший исход нашей с ним встречи. Да, по нему так и не скажешь, что нормальный парень, — имидж звезды обязывает его держать лицо и носить маску высокомерного ублюдка. Но мы-то знаем, как он от этого устает и какой Леха на самом деле!

— Давай, — киваю, одобрительно подмигивая и подталкивая на пустующую еще пока сцену. — Ты его поразишь, я знаю!

Кивнув, Мила медленно подымается на возвышение. Музыку мы не подготовили, и она, закрыв глаза, настраивается на свой особенный мотив, звучащий у нее внутри.

— Если ты всех своих любовниц ко мне проталкивать будешь, мне полстолицы пересмотреть придется, — бурчит Леха.

Но по мере того, как Мила танцует, отвлекаться по сторонам перестает, а после и вовсе замирает с открытым ртом, даже не замечая, как из него выпадает сигарета.

Теперь и я могу полюбоваться танцем, — до этого для меня была важнее его реакция. И, блядь, пока Мила дотанцовывает, впадаю в ступор точно так же, как и наша звезда. Потому что это — охренительно. Нет. Не так. Это просто ОФИГЕННО!!! Я никогда в жизни такого не видел, — аж до мурашек самого пробрало! А меня пробирает вообще редко, да что там, — вообще-то никогда! До сегодняшнего момента!

— Знаешь, Леша, я передумал, — как завороженный, не свожу взгляда со сцены, хотя Мила уже закончила и замерла в финальной фигуре. — Я ее реально сам раскручивать буду.

— Ни хера, ни хера, — Апполло отмирает и прикуривает новую сигарету. — Поздно, Дольский. Предложениями просто так не разбрасываются. Ты ж юрист, сам понимать должен — при таких раскладах у меня есть законное время подумать и только после его истечения ты можешь сам теперь ей что-то предлагать.

— Как юрист скажу тебе, что это полная фигня, — предложение не было в письменном виде, так что…

— Так что ты пролетел, Дольский, — Апполло вытаскивает из папочки какие-то бумаги. — Стандартный контракт, — поясняет, уже направляясь к Миле. Всегда с собой ношу — на случай, если повстречается такой вот самородок. Чтобы подумать у него времени не было. Я так Майка, гитариста нашего, между прочим, нашел. В одном из никому не известных клубов! И лучше чем он никого еще не встречал!

Охренев, смотрю, как Апполло протягивает ошалевшей Миле контракт, а она, слегка пробежав по нему глазами, тут же подписывает.

— Может, ты еще и петь умеешь, — Леха наклоняет голову вбок. — Хотя… Два таланта — это уже перебор, так не бывает.

Улыбнувшись, Мила прикрывает глаза и начинает напевать.

И я снова охреневаю, — идеальной чистоты голос! А ведь она нигде же не училась этому!

Да из нее можно вылепить шикарную певицу, если хорошенько постараться!

Апполло заграбастывает ее в свои объятия, показывая мне фигу.

— Все. Ты теперь — моя, — шепчет так, что становится слышно за весь зал. — Даже не думай, Дольский. Моя — с потрохами.

А я — и не думаю. Только пожимаю плечами. Апполло для нее — наилучший из всех возможных шанс стать известной и реально, по-настоящему прорваться. И я несказанно рад тому, что так все вышло! Ну, а в сумасшедшей кутерьме, которая сейчас начнется в жизни Милы, она очень скоро позабудет о своем уроде!

— Начнем с этого концерта для универа, — Апполло быстро берет все в свои руки. — Выступим вместе, а там посмотрим, как пойдет. Кстати, тут реклама будет просто охренительная! Так что наутро ты, девочка, проснешься звездой! Никуда не уходи, у нас с тобой теперь вагон работы! И перестань уже опускать глаза, — ты должна научиться гордо и высоко держать голову с таким-то талантищем!

Я радуюсь за Милу и внутри злорадно ликую.

Никто не знает пока, но этот концерт прокрутят потом по всем каналам. Пусть Артур там на говно изойдет, глядя на ту, которую безвозвратно потерял! Пусть слюной захлебнется, когда увидит Милу, когда она раскроется и засияет так, чтоб глазам стало больно!

Да, я такой. И мое злорадство он заслужил.

— Антон? — даже не замечаю, как рядом оказывается Лена, грустно протягивая мне огромную чашку кофе. — Эд тебя зовет. Твоя девушка, да, — она печально окидывает Милу взглядом. — Красивая.

Вот у нее — ни капли злорадства или зависти. Может, Эд все-таки ошибся, когда решил, что Ленка в меня влюблена? Просто она все время рядом, — то бумаги подает нужные в нужный момент, то вот как сейчас, кофе. Настолько рядом, что я даже замечать ее перестал уже давно, — что-то вроде привычки уже.

— Ты молодец, — тянет Лена, опуская взгляд, как и раньше Милка. — Устроил ей будущее. Только… Теперь ведь вам не так просто станет быть вместе, да? Не боишься, что потеряешь ее?

— Лена? — пытаюсь понять, что стоит за этим странным разговором, обхватывая ее подбородок и вскидывая вверх, — так, чтобы заглянуть в глаза. — Это имеет для тебя значение? Или — просто так, для поддержания беседы?

— Просто знай, что я всегда рядом, — перед тем, как это выдохнуть, Лена набирает побольше воздуха и видно, что ей понадобилось много решимости для того, чтобы произнести эти слова. — Всегда, Антон. И всегда готова тебя… выслушать. Если ты, конечно, захочешь.

Черт его знает, ни хрена вот сейчас не пойму — она это по дружбе, или реально — что-то большее?

Блядь, — неприятно, если так! Лена прекрасный человек и мне совсем не хочется, чтобы она становилась страдающим влюбленным привидением, которое будет следовать за мной по пятам и ждать, когда я осчастливлю ее своим именно мужским вниманием. Не хочется делать девочку несчастной. Фанатки всякие, которые на одну ночь — это другое. Те сами из трусов выпрыгивают, и на большее, кроме секса, не рассчитывают, — да и о чувствах здесь речи идти не может, — чувства, это когда знаешь именно человека, а те…

Те в картинку влюбляются, в образ, в популярность, ну, во внешность, на худой конец. Так, глупо и мимолетно. Здесь же… Здесь же явно другое…

Разглядываю Лену так, как будто в первый раз увидел. Нет, ну глупость, — красавица умница, ну, не может она вот так тупо сохнуть по мне, — сколько времени же вместе работаем, а я все это время ее реально просто и не замечал, как девушку, да даже и не смотрел никогда в этом смысле в ее сторону!

— Лен? — делаю большой глоток из поданной ею чашки, обжигаясь кофе. — А у тебя самой-то как на личном фронте? Парень есть, или ты так, как все современные умные девушки сначала состояться хочешь в карьере, а только потом создавать серьезные отношения и семью?

Почему-то даже напрягаясь, ожидая ее ответа. Трудно нам будет работать вместе, если Эд прав. Лично мне, по крайней мере — так точно. Очень не хочется причинять девочке боль, — а каково это, когда тебя игнорят и не воспринимают, я уже понял. Но и не выгонять же ее из-за этого!

— Я… — Лена запинается и краснеет. — Я люблю… одного … человека… И — да, всерьез его люблю.

Пожимаю плечами. Кажется, мои опасения подтверждаются. Но решаю не усугублять, продолжая эти откровения.

Лена молчит, и я, больше уже ни о чем не спрашивая, отправляюсь в кабинет к Эду. Работы у нас — реально, просто тьма. А об этом я подумаю, пожалуй, потом.

Мира

— Марин, ну какая вечеринка? Какой концерт? — я устало выдыхаю, — все только и говорят, что о завтрашнем вечере, на котором должно быть что-то невообразимое! Вот и Маринка, с которой мы успели почти подружиться — видимо, от того, что и она, как и я, тоже только что перевелась сюда из другого универа, мне уже с самого утра все уши прожужжала, раз сто пятьдесят уже сказала о том, как все будет чудесно и что я просто не могу не прийти. Ну, не то, чтобы мы стали уж очень прямо близкими подругами, но, насколько это возможно за такое короткое время…

Хотя… Как подсказывает практика, полюбить так, чтобы насквозь — тоже много времени не нужно. Пара минут — и можно по-настоящему, прямо вот на всю жизнь пропасть!

— Мне еще разницу досдать нужно — да, много часов разницы, между прочим, по сравнению с моим универом. А некоторых предметов у нас же вообще не было — и мне их нужно сдать с нуля! Да и после болезни еще не отошла… Какие мне сейчас концерты и вечеринки, ну?

— Вот как раз это для тебя — самое сейчас то! — хохочет Маринка, а я, как и с самого утра, нервно озираюсь по сторонам.