Дарья Данина - Бездушные. Искупление

Делаю ещё несколько важных звонков и падаю на кровать, широко раскидывая руки. Один вопрос, который не даёт мне покоя... почему она сама не сообщила?

***

Ярославль

Николас

Я плохо спал, и сейчас я метался между "заснуть, вдыхая её запах", оставшийся на подушках или "дождаться, пока Снежок явится домой после прогулки" и встретить её. Удивить и сделать сюрприз получится в обоих случаях.

- Есть хочешь?

Марк тащится в комнату с миской плова, что нашёл в её холодильнике и усаживается напротив меня.

- Нет. – Качаю головой, и тру пальцами уставшие глаза. – Почему не ешь на кухне?

- Не люблю есть в одиночестве. – Не знаю, радоваться мне или расстраиваться тому, что он полетел со мной, но, по крайней мере, сейчас он не даёт мне заснуть. И это хорошо.

- Вкусно? – Киваю на блюдо.

- Между прочим, да. – Тычет вилкой в тарелку. – Нужно будет у Агаты рецепт взять. Розе дам, пусть включит это в меню. Как называется, говоришь?

- Плов.

Остальное время я молча наблюдаю за тем, как Марк доедает, при этом не прекращая нахваливать рис с мясом. Лично я всегда относился к этому блюду равнодушно. Но Марк, судя по непрекращающимся комплиментами, оценил.

- Ты в гостиницу не собираешься? – Не выдерживаю его болтовни. Обычно, я всегда рад, но, видимо, напряжение не покидавшее меня в последние недели, гадко сказывается на моем характере.

- Собираюсь, конечно. Агату поприветствую и сразу исчезну.

- Исчезни сейчас, а?

- Боишься, что я помешаю волшебному моменту воссоединения?

- Марк... - Он прав. Да, я хочу, чтобы в тот момент, когда она войдёт в квартиру, здесь был только я.

- Понял. – Смеётся тот, и поднимает руки вверх, демонстрируя мне одну светлую ладонь, и другую, в кожаной чёрной перчатке. – Сваливаю.

Я, наконец, выдыхаю. Мне действительно необходимо побыть одному.

Выпроваживаю Марка и, всё-таки плетусь на кухню. Проверяю холодильник и моих губ касается невольная улыбка. У Снежка хороший аппетит. Можно даже подумать, что живёт она не одна. Во всяком случае, еды здесь хватило бы на троих...

Где её черти носят?

Меня до сих пор волнует вопрос, собирается ли она сообщать мне о своём положении?

Сергей лично меня сегодня встретил, и посвятил во все подробности. В те, которые поведала ему заведующая отделением. А той, в свою очередь, поведала врач, что осматривала Агату. Заведующую Серый перепугал, конечно. Поэтому, в качестве извинения, распорядился приобрести им в отделение новый аппарат УЗИ. Чтоб успокоились...

Снежок встала на учёт, а это значит, что беременность она сохраняет. И только от этой вести за моей спиной расправляются, мать их, крылья.

Достаю телефон и набираю Сергея...

- Ну, что там? Где она?

- Возвращается домой, Нико.

- Пешком что ли идёт? Почему так долго? – Раздражаюсь. Пешие прогулки...

- Ну... да... это ведь женщина... - Смеётся тихо вояка. – Пока в каждый магазин не заглянет...

Чертыхаюсь, но внимания не заостряю. Женщины... это точно.

- Далеко она? – Достаю из кармана сигареты и шагаю на балкон.

- Она рядом с домом, Нико. В аптеку зашла.

- Я понял. Хорошо. Давай.

Нажимаю сброс и прикуриваю сигарету. В аптеку...

Выпускаю в открытое окно струю дыма и пробегаюсь взглядом по двору. Хороший район. Закрытая территория. Паркинг, охрана. Видеонаблюдение. Очень чисто. Приличные люди живут. Кажется.

Сжимаю фильтр сигареты зубами, когда вижу знакомый мне по фотографиям автомобиль, въезжающий на парковку. Скрываюсь за светлой занавеской и давлю тлеющий огонёк в... чёрт! Пепельницы нет! Просто опускаю руку вниз, наблюдая за тем, как серебристый Volkswagen tiguan аккуратно паркуется во дворе дома, и оттуда высовывается смазливая морда дантиста. Он обходит машину и открывает заднюю дверь, вытаскивая оттуда букет цветов. Гадёныш. Мой букет лучше.

Чертыхаюсь в очередной раз и дожидаюсь, пока он свалит из моего поля зрения. Наконец-таки, тушу тлеющую сигарету. Давлю окурок о внешнюю стену балкона, и тащу бычок в туалет. Бросаю тот в унитаз и нажимаю смыв... замираю, когда параллельно с шумом воды слышу трель дверного звонка.

Мои губы автоматически непроизвольно растягиваются в улыбке и, предвкушая вытянутую рожу стоматолога, я иду открывать дверь.

Николас

- Добрый... - Бодрое начало. – день. – А финал так себе.

Зубник пучит на меня испуганные глазёнки, шелестя упаковочной обёрткой у себя за спиной.

- Вечер... - Поправляю его, намекая на то, что на улице уже начинает темнеть. – Что нужно?

Этот хлыщ, спустя несколько секунд замешательства, все-таки надувает грудь, и задирает подбородок, видимо, в надежде, что это придаст ему важности и солидности. Но, со мной этот трюк не работает.

- А где Агата? Вы ей кто?

Напускная уверенность в нём колеблется, словно соломинка на ветру. Я пропускаю тихий смешок, прикрывая рот кулаком, и облокачиваюсь плечом на дверной косяк. Складываю руки на груди.

- Могу спросить тоже самое.

Доктор бросает косые взгляды на мои руки. Его глазки бегают от моих пальцев к шее. Заглядывают в глубокий вырез на свободной футболке. Парнишке нравятся мои тату?

- Она упоминала, что у неё нет мужа. И жениха. – Мямлит и, кажется, тихонько сдувается. Но за храбрость ему пятёрка. С минусом.

- Она не соврала. Нет. – Отталкиваюсь от косяка и переступаю порог, оказываясь к нему на шаг ближе. Тот дёргается в желании отдалиться, но вовремя берёт себя в руки. Стойко выдерживает мой взгляд, и остаётся стоять не месте. – Но это не значит, что она свободна.

- Даже так? – Его тёмные брови опускаются на глаза. – Так почему она сама мне это не сказала? Может, лучше спросить у неё? Она дома? – Вытягивает свою шею и пытается заглянуть через моё плечо в квартиру.

И это начинает раздражать и напрягать. Он казался умнее. Поначалу. Никакого внутреннего чутья и чувства самосохранения...

- Её нет. – Рычу ему в ухо, и тот пугливо отступает на пол шага. Шелест букетика тоже начинает раздражать.

- Слушай, ты... - Его грудь снова надувается, хотя взгляд говорит об обратном. – Я никогда не поверю, чтобы Агата... с таким, как ты..? Ты же уголовник! – Выплёвывает мне в лицо, но я вижу, что он уже жалеет от своих словах.

- Нет. – Я делаю в его направлении ещё один шаг, и не позволяя тому опомниться, хватаю правой рукой его за грудки пальто. Рывком дёргаю на себя, и тот издаёт какой-то неоднозначный звук. Букетик падает на плитку, а его руки впиваются в мои запястья, пытаясь оторвать их себя. – Это ты меня послушай, доктор. - Делая нажим на последнем слове. Чтобы он понимал, что я в курсе.

Его глазки лезут из орбит, и я почти сдерживаю улыбку. Почти...

- Если я ещё раз увижу тебя рядом с ней, или узнаю, что ты мастеришь мостик, чтобы залезть к ней в трусы... - Встряхиваю дантиста, и его зубы звонко клацают, ударяясь друг о друга. – Я возьму плоскогубцы... и тебе придётся постараться, чтобы восстановить свою голливудскую улыбку... понимаешь о чем я? – Встряхиваю ещё раз. – А букет засуну тебе в очко... так глубоко, что эта зелень полезет из твоей глотки. И ты сделаешь себе большую услугу, если прислушаешься к моим словам...

Отпускаю зубника, и не спеша поправляю на нём пальто. Разглаживаю и слегка прихлопываю по груди.

- ... потому что я не шучу. Понимаешь?

Его рот открывается, чтобы что-то ответить, но звук разъезжающихся в стороны дверей лифта, отвлекает нас обоих от нашей маленькой перепалки.

Моё сердце на миг замирает, когда я слышу звонкий стук каблучков. Машинально я вытягиваюсь, как натянутая струна. Это она. Не так я представлял нашу встречу...

Секунды, которые показались мне вечностью. Мой Снежок выплывает из лифта, и первым делом натыкается взглядом на дантиста.

- Вова? – Смотрит вниз на букет, что валялся у того в ногах. – Что ты здесь делаешь? Ещё один шаг, и, наконец, голубые глазки врезаются в мою грудь. Застывают на секунду, и движутся вдоль моей шеи, вверх. Я не дышал в этот момент...

- Николас... - На выдохе. И... я так хочу верить, что мне не показалось, и я действительно увидел в этом взгляде радость.

***

Агата

Я знаю, что это не оправдание моим нелогичным поступкам. Этим не прикроешь пробоины, но я собираюсь делать именно так. И, чтобы он у меня не спросил, я отвечу одно: гормоны.

- Агата? – Голос Вовы кажется мне сейчас таким далёким. – Ты знаешь его?

Лучше бы не знала. Лучше бы никогда не ходила в то казино. Но...

- Да, Вов. – Полушепотом, не сводя с него глаз. – Я его знаю. Всё хорошо. – Всё-таки мне приходится снова повернуться к своему соседу. На нём лица нет. Точнее есть, но оно настолько серое, что сливается со стеной за его спиной. – Всё в порядке. Правда... ты иди.

Если честно, то я понятия не имела о том, как себя повести. Ну, не предлагать же всем троим выпить чашечку горячего чая?

- Ты уверена? – Сводит на переносице прямые брови. – Я бы не стал доверять этому...

Но он не договаривает. Замолкает и срывается в сторону лифта. Потому что Никто сделал рваное движение в его сторону. Я тоже дёргаюсь, и спустя долю секунды понимаю, что ничего не случилось. Николас просто его напугал.

Вова судорожно вжимает кнопку лифта, и когда тот перед ним открывается, мигом проскакивает внутрь.

- Псих! – Слышу его голос вслед за сдвигающимися дверьми и прикусываю губы.

Перевожу вопросительный взгляд на мулата, что оказался сейчас слишком близко. И чувствую его запах. В мою голову неожиданно врываются воспоминания нашей первой встречи. В том кабинете игорного заведения. Его аромат не изменился с тех пор. Он смотрел на меня так же. С любопытством, интересом, азартом... но тогда в его взгляде не было того тепла, которое я чувствую сегодня. Сейчас.

- Что ты наговорил ему? – Мой голос надламывается, и слегка скрипит.

- Разве это важно?

Неважно. Он совсем немного склоняется и я чувствую его пальцы на своих. Нико забирает у меня пакет с продуктами отступает в сторону.

На ватных ногах переступаю порог квартиры, и моё сердце заходится от предвкушения. Только... чего?

Я не хочу сейчас устраивать ему допрос, я вообще не хочу никаких разговоров. Точно не сейчас. Потому что я ждала. Я чувствовала, что он приедет.

Дверь закрывается с внутренней стороны. Я слышу, как его пальцы проворачивают замок, слышу шелест пакета, который он опустил на пол. Замираю на месте, боясь обернуться, и закрываю глаза. Моё дыхание с каждой секундой становится всё тяжелее. Губы пересохли в одно мгновение.

- Mi niсa ... - Моё расстёгнутое пальто сползает с плеч, и меня пробирает жаром. - Te he echado de menos№... - Жаркий шёпот в затылок и жёсткие пальцы на моей талии. - me estбs volviendo locoІ.

Я не знаю, что он говорит, но один только голос заставляет меня сходить с ума. Я так скучала... я ненавижу себя за это. Но я действительно безумно скучала.

***

Николас

Я вновь срываюсь в пропасть. С ней всегда так. Теперь я точно был уверен, что гнать прочь она меня не собирается. Дрожит вся, я грудью ощущаю её вибрацию. И чем я ближе, тем сильнее Снежок дрожит. Но это не страх. Она давно перестала меня бояться, чему я безмерно рад.

Пальцами левой руки зарываюсь в её холодных волосах, а правую ладонь кладу на тонкую шейку. Мягко впиваюсь фалангами в нежную кожу, заставляя Агату запрокинуть голову и положить её мне на грудь. Её ротик открывается, и я слышу её сбившееся дыхание.

Возбуждение пришло так быстро, что я сам не заметил, как оно накрыло мощной волной пах, голову и, кажется, сердце. Меня самого начало потряхивать, словно по телу пробегается разряд тока.

Опускаю голову, чтобы коснуться губами её кожи. Такая сладкая... провожу дорожку из слепых поцелуев, чувствуя как бьётся жилка, вдыхая аромат, от которого у меня всегда сносило крышу.

- Нико. – Срывается с женских губ. Её рука поднимается и ложится мне на затылок. Острые ноготки проходятся по коротким волосам, вызывая полчища мурашек по спине.

- Снежок... - Не сдерживаюсь. Рывком разворачиваю к себе девушку и, обхватывая пятернёй её лицо, прижимаюсь к вожделенным губам в жадном поцелуе. Яростно сминаю бархатистые губы, толкаюсь в её ротик языком, пытаясь найти её. Мне кажется, то, что я сейчас делаю этим поцелуем, уже можно назвать сексом. Чёрт!! В брюках становится так тесно...

Дёргаю за ворот блузки, отрывая нахрен мелкие пуговицы, с которыми бы я наверняка долго возился, и припадаю к полной вздымающейся груди. Сминаю полушария и сдвигаю ткань вниз, чтобы добраться до твёрдых вершин и втянуть одну за другой в рот. Прикусываю розовый сосок и тут же облизываю... дую на него, наслаждаясь тем, как он становится ещё твёрже.