Рэдклифф - Безопасная гавань

– Боже мой. Да вы с ума сошли? Разве вы не знаете, что такой вопрос опасно задавать женщине, которая не совсем себя контролирует?

– Хм. – Риз выпрямилась, засунув руки в карманы. – Эту страницу в учебнике я, наверно, пропустила.

Тори видела по глазам Риз, что спорить здесь бесполезно, и неохотно сдалась.

– Шестьдесят один килограмм.

– Это не проблема. Возьмите протез. – Риз подхватила доктора на руки. – Держитесь.

Бережно прижимая к груди, Риз обхватила ее покрепче, и Тори обвила руками шею Риз.

– Удобно?

Впервые за весь день Тори забыла о боли в ноге. То, что она ощущала, было еще более обескураживающим. Водопад чувств и ощущений буквально атаковал ее. Риз оказалась пьянящей смесью силы и нежности – твердые мышцы, медленный устойчивый стук сердца, легкий сладковатый запах. Тори покраснела, почувствовав всплеск возбуждения, и судорожно вздохнула, надеясь, что Риз не заметит ее трепета.

– Да, я в порядке, – несвязно пробормотала она,  положив голову на плечо Риз.

Добравшись до патрульной машины, Риз усадила доктора на переднее сиденье и через несколько минут они припарковались у двухэтажного дома, в двух километрах от города, откуда открывался прекрасный вид на залив Провинстауна. Не успела она выйти из машины, как нечто темное появилось из темноты.

– Стой! – закричала Риз, когда крупная собака чуть не сбила ее с ног.

– Джед, уйди! – крикнула Тори, пытаясь выбраться из машины.

Услышав голос хозяйки, пес ринулся к ней.

– Здесь вообще-то безопасно? – посмеиваясь, спросила Риз, подходя к пассажирской стороне.

– Да, он самый дружелюбный пес, – ответила Тори, поглаживая собаку. – Просто очень легковозбудимый.

– Что это за порода? – Поинтересовалась Риз, подняв Тори на руки.

– Мастиф. Его зовут Джедай, сокращенно просто Джед.

Риз прошла по гравийной дорожке к широкой террасе в задней части здания и, подойдя к двери, покрепче прижала Тори к себе, давая ей возможность отпереть замок. В этот момент она вдруг явно ощутила мягкую грудь Тори и легкий аромат ее парфюма. В лунном свете ее профиль оказался невероятно красивым. Риз вздрогнула, когда ее тело наполнилось неведомым прежде теплом.

– Отпустите меня, – твердо сказала Тори. – Вы вся дрожите.

– Простите, – неуверенно проговорила Риз и осторожно поставила Тори на ноги. Продолжая поддерживать ее за талию, Риз пытаясь понять, что это с ней произошло. Такого головокружения у нее не было даже после двадцатикилометрового марш-броска в полной амуниции.

– Наверно, я не в такой хорошей форме, как думала.

– Ерунда, – ответила Тори, открывая дверь. – Вы в отличной форме. – Она нащупала выключатель и зажгла свет. – Просто доведите меня туда, – Тори показала на большой диван перед панорамным окном. – Все равно я часто засыпаю прямо здесь. Еще одна ночь на диване меня не убьет.

– Может, еще льда? – Спросила Риз, глядя, как Тори устраивает ногу на подушках.

– Нет, пока не нужно. Но я не против выпить, да и вам это явно не помешает. Если вам не сложно налить мне немного скотча, я буду очень благодарна. В холодильнике есть и другие напитки, можете выбрать для себя, что захотите.

– Не стоит благодарности. После такого дня не грех и расслабиться. – Риз нашла стаканы, налила скотч и взяла себе легкое пиво. Вернувшись, она подала стакан Тори и села на диван напротив нее. Джед разместился рядом, вытянувшись вдоль дивана и, взглянув на хозяйку, положил голову на колени Риз. Риз задумчиво погладила пса, странный эпизод у входной двери не переставал ее беспокоить, и даже сейчас в животе стучало что-то отдаленно похожее на боль. Наверно, я просто устала.

– Сегодня в клинику приходила Брианна. Просила осмотреть ее перед тем, как вы начнете тренировки.

– Как она? – спросила Риз, обрадовавшись, что нашлась тема, которая поможет ей отвлечься от беспокойного ощущения.

– Да, все в порядке. На молодых быстро все заживает. Но на первых порах, я бы порекомендовала избегать сильных нагрузок, – она замолчала и внимательно посмотрела на Риз. Шериф, очевидно, витала в собственных мыслях и казалась еще более отдаленной, чем обычно. – Вы делаете весьма важную вещь для этой девочки.

– Почему? – Риз удивил чересчур нежный тон Тори.

– Вы наверняка не знаете, что мать Бри скоропостижно скончалась три года назад. Лейкемия, – вздохнула Тори. – Когда люди теряют близких это всегда тяжело, но для подростка это настоящая душевная травма. Нельсон как-то обмолвился, что Бри стала неуправляемой. Вполне возможно, обучение боевому искусству это как раз то, что ей нужно.

– Надеюсь, что так, – не сразу ответила Риз. – Я знаю, что это такое, когда мир вокруг тебя переворачивается за одну ночь.

– С вами такое случалось? – осторожно спросила Тори, желая узнать, что скрывается под невозмутимым выражением лица этой женщины.

– В какой-то степени, да, – Риз смотрела на воду, освещенную луной, вспоминая себя в раннем подростковом возрасте. Она прекрасно помнила свои чувства и переживания, когда мать оставила их с отцом. Казалось, будто земля ушла из-под ног, а образовавшуюся пустоту заполняли обида и злость. Отец любил ее, Риз это знала, и он научил ее всему, что знал. Он научил ее ответственности, дисциплине и чести. Благодаря ему она добилась успехов в военном деле и получила в награду вполне обеспеченную жизнь, где все четко, понятно и предсказуемо. Казалось бы, чего еще желать от жизни.

– Все могло сложиться совсем иначе, – сказала она скорее самой себе. – Если бы не моя мечта пойти в армию. Мои родители развелись, когда мне было четырнадцать. Отец служил в морской пехоте и воспитывал меня так, чтобы я пошла по его стопам. Так или иначе, основную часть своей жизни я провела в армии. В шестнадцать лет я поступила в офицерский учебный корпус, но два года до этого момента были самыми тяжелыми.

– Могу предположить, что и потом было нелегко, – задумчиво произнесла Тори, начиная понимать, почему Риз так хорошо владеет собой. Корпус морской пехоты несомненно выращивает отличных воинов, но какой ценой?

– Не поймите меня неправильно. Я любила морскую пехоту, до сих пор люблю. На самом деле я все еще в запасе. Но когда мне было столько лет, сколько сейчас Бри, все казалось таким запутанным. Иногда мне было слишком одиноко, – Риз остановилась. Она никогда никому не говорила о себе и не понимала, почему делает это сейчас.

– А где была ваша мама? – Осторожно спросила Тори.

Плечи Риз сразу напряглись, Тори уже начала узнавать этот жест.

– Ее с нами не было.

– Извините, – поспешила отступить Тори. – Я задаю слишком много вопросов.

– Я этого не заметила, – улыбнулась Риз своей удивительной улыбкой.

– Сомневаюсь, что есть что-то, чего вы не замечаете, – засмеялась Тори. И вдруг посерьезнев, добавила. – Сегодня  вы мне очень помогли, Риз. Не знаю даже, как бы я справилась без вас утром на дамбе, да и сейчас тоже.

Тори говорила совершенно искренне, и ей вовсе не хотелось задумываться о том, почему ей вдруг понадобилось признавать свою слабость именно сейчас, и о том насколько Риз отличается ото всех, с кем ей приходилось общаться или с какой легкостью она приняла от Риз помощь. И тем более ей не хотелось думать о том, насколько приятна ей компания Риз. – Я просто хотела поблагодарить вас…

Риз покачала головой, не желая слушать благодарностей.

– Доктор Кинг…

– О нет, пожалуйста, зови меня просто Тори.

– Хорошо… Тори, – смутившись, сказала Риз. – Для меня это было честью. Не нужно благодарить меня за то, что я сделала с большой радостью.

Тори задержала дыхание, тронутая неподдельной искренностью этих слов. Заглянув в пронизывающие глаза Риз, она спросила:

– Для тебя это больше, чем просто работа, не так ли?

Риз покраснела, но не отвела взгляда.

– Ты, может быть, не поверишь, но я дала клятву служить своей стране и защищать ее граждан, и каждый день я рада, что делаю это.

– Я верю. Я ведь видела, как ты работаешь, – тихо ответила Тори, думая о том, что Риз самая доблестная из всех, кого она знала, но в то же время и самая сложная.

– Хорошо, – Риз поднялась с дивана. – Тогда ты не будешь возражать, если завтра я заеду за тобой и отвезу в клинику. Не забывай, что ты сегодня без машины.

– С тобой сложно не согласиться, – вздохнув, заметила Тори, понимая, что Риз в очередной раз сделала так, что она не может отказаться от ее помощи.

– Это особый навык, которому меня научили в офицерском корпусе. – Улыбнулась Риз. – К тому же, мне все еще нужно снять швы.

– Тогда я согласна, Шериф, – поддразнила ее Тори, не отрывая глаз от грациозной походки гостьи.

Развернувшись в дверях, Риз отдала на прощание честь и растворилась в темноте. Тори бросило в жар, она откинулась на спинку дивана, обвиняя в этом скотч.

– Открыто, – крикнула Тори из кухни и бросила беглый взгляд на часы. Ровно шесть утра. Шериф, вы всегда такая пунктуальная?

– Доброе утро, – появилась в дверях Риз с двумя бумажными стаканчиками в руках. – Подумала, что утренний кофе нам не повредит. – Она поставила стаканчики на стол и присела на табурет. – Двойной эспрессо.

– Это только для разминки, – улыбнулась Тори и, опершись на трость, потянулась за кофе.

– Могу сварить еще, – Риз кивнула в сторону кофе-машины и поспешила встать.

– Сиди на месте, – скомандовала Тори. – Я уже встала и через минуту начну нормально функционировать. – Сделав глоток бодрящего напитка, она отметила невероятно свежий вид Риз. – Похоже, ты уже успела пробежать километров десять или проделать что-то в этом роде.

– Разве ты не заметила, что на улице идет дождь? – мягко спросила Риз. – Я пробежала всего пять.

Тори пристально посмотрела на собеседницу и рассмеялась, заметив мимолетную улыбку на красивом лице.

– Если так и дальше пойдет, я начну тебя ненавидеть.

– Боже, надеюсь, этого не случится, – засмеялась Риз, и сразу же поинтересовалась. – Как твоя нога?

Застигнутая врасплох, Тори на мгновение отвела взгляд, и посмотрев в пытливые глаза призналась:

– Чертовски болит, но вчера было еще хуже.

– Я так понимаю, дома ты остаться не можешь?

– Тебе и правда нравится задавать глупые вопросы? – мягко спросила Тори, удивленная тем, что проявление заботы со стороны Риз совершенно не раздражает ее.

– Ни к чему выходить на работу в таком состоянии, – серьезно сказала Риз. – Город нуждается в здоровом докторе. Так что я рискну предложить тебе взять день отгула, дабы предотвратить куда большую проблему.

– Спасибо, – сказала Тори. – Но к таким болям я уже привыкла, и поверь мне, если бы была реальная угроза здоровью, я бы ее распознала.

– Ну хорошо, – Риз отпила кофе и, не спуская глаз с Тори, спросила. – Тогда в чем заключается проблема?

– На самом деле, проблема всего лишь в лодыжке, – ответила Тори, вглядываясь в лицо Риз в попытке уловить ее истинную реакцию.

Не обнаружив намека на жалость или какой-либо дискомфорт, она расслабилась. Глубоко вздохнув, Тори решилась сломать барьер, который сама же и создала много лет назад.

 – Невосполнимое повреждение нерва, и я не могу ее сгибать. Так что либо съемный протез, либо артродез голеностопного сустава.

– Разве артродез не был бы менее болезненным выбором? – осторожно предположила Риз, понимая, что для столь независимой личности, как Тори это достаточно болезненный вопрос.

– Возможно, – признала она. – Но тогда я была бы менее мобильной. Сняв протез, я хорошо гребу, и могу тренироваться. К тому же, я всегда надеялась… – Ее голос сорвался, и она отвела взгляд.

– Надеялась на что? – Мягко настояла Риз.

– Что снова смогу войти в олимпийскую сборную. После артродеза о профессиональной гребле можно забыть навсегда.

– Сколько времени прошло с тех пор? – Тихо спросила Риз.

– Со дня несчастного случая? Почти десять лет. Наверно, смешно продолжать надеяться, правда?

– Нет, – быстро сказала Риз. – Если человек чего-то по-настоящему хочет, не нужно закрывать к этому все двери. Тебе лучше знать, сколько боли ты можешь вынести, и стоит ли оно того.

– Спасибо. – Тори смотрела на нее с благодарностью. – Правда, моя семья и мои друзья с тобой бы не согласились. Они считают, что я должна была позволить хирургам сделать это с самого начала, еще когда в первый раз попала в больницу.

– В первый раз?

Тори снова посмотрела в сторону.

– Было много проблем – инфекция, некроз мышц… пришлось делать несколько операций.