Джейн Кренц - Безрассудство

Феба в ярости застонала и попыталась высвободиться. Тщетно.

Рилкинз набросил на нее грязное одеяло, и ее вынесли через аллею, словно какой-то мусор из магазина.

Габриэль отдыхал в клубе, когда перед ним вновь возник грозный граф Кларингтон в сопровождении сына Энтони.

— Послушайте, Уальд, ваши игры заходят слишком далеко, — проревел Кларингтон. Он рывком придвинул кресло. — Черт побери, что за болтовня, будто вы богаты, как Крез?

Габриэль поднял голову и насмешливо улыбнулся:

— Вы удивляете меня, Кларингтон. Вести разговор о деньгах — это так вульгарно, вы не находите?

— Проклятие, Уальд, объясните наконец, что происходит? — набросился на него Энтони. — Вы в самом деле привезли целое состояние из Южных морей?

Габриэль пожал плечами:

— Голод мне не грозит.

— Так в чем же, черт возьми, дело? — настаивал Кларингтон. — Вы отказались от откупного, но и не сделали Фебе предложения. А теперь выясняется, что ее деньги вам не нужны. Следовательно, вы не собираетесь бежать с ней. Так чего же вы добиваетесь?

Энтони сузил глаза:

— Вы хотите таким образом отомстить нам? Вам не нужны деньги, но вы пытаетесь соблазнить мою сестру, чтобы проучить нас. Проклятие, у вас, похоже, совсем нет совести?

— Разве что чуть-чуть, — признался Габриэль. — Совесть, — непозволительная роскошь для меня. А когда попадаешь в такую ситуацию, в какой я оказался восемь лет назад, быстро становишься практичным.

— Вы упрекаете нас за то, что мы спасли Мередит от нищего охотника за приданым, каким вы были тогда? — Энтони смотрел на него с искренним недоумением. — Черт, а что бы сделали вы, если бы Мередит была вашей сестрой?

Кустистые седые брови Кларингтона сошлись на переносице, лицо густо покраснело.

— Да, клянусь Богом, представьте себе, что Мередит была бы вашей дочерью. У вас у самого, возможно, когда-нибудь будет дочь. Как далеко зашли бы вы, спасая ее от охотника за приданым?

Деликатное покашливание отвлекло внимание Габриэля, прежде чем он успел что-то ответить.

— Прошу прощения… — произнес слуга. — Прошу прощения у ваших светлостей, я должен передать записку лорду Уальду. Мне сказали, это очень важно.

Оглянувшись, Габриэль увидел записку на подносе, который официант почтительно держал перед ним.

— Кто принес ее, Бейли?

— Какой-то мальчик. Его прислал ваш дворецкий.

Габриэль развернул записку и быстро пробежал глазами:

Сэр, в данную минуту, когда вы читаете это послание, я направляюсь в книжный магазин Рилкинза на Вилльярд-лейн, чтобы осмотреть манускрипт, который может представлять интерес для нас обоих. Если вам захочется взглянуть на него, я буду рада видеть вас там, но помните, когда дело дойдет до покупки, первое слово за мной.

Ваш друг Ф.

— О Господи! — Габриэль вскочил на ноги. — Кто-нибудь знает, где находится Вилльярд-лейн?

— Где-то у порта, — ответил Энтони, все еще хмурясь.

— Этого-то я и боялся! — воскликнул Габриэль.

Он знал всех солидных книготорговцев Лондона, но никогда даже не слышал о Рилкинзе. Охота за средневековыми рукописями завела Фебу в самый мрачный район города.

— Сядьте, Уальд. Мы не закончили наш разговор, — потребовал Кларингтон.

— Боюсь, придется закончить нашу увлекательную беседу в другой раз, — сказал Габриэль. — Я должен уладить одну маленькую, но весьма неприятную проблему.

Он быстро вышел, даже не оглянувшись на Кларингтонов. Пора наконец прибрать к рукам своенравную девицу, раз уж он решил взять ее в жены.

Кебмен, нанятый Габриэлем, хорошо знал дорогу к Вилльярд-лейн. Габриэль пообещал ему щедрые чаевые, если они доедут быстро, и тот старался изо всех сил, то и дело погоняя лошадей.

Габриэль откинулся на сиденье. Сложа руки на груди, он обдумывал, что он скажет Фебе. Чем ближе кеб подъезжал к Вилльярд-лейн, тем больше раздражался Габриэль, оглядывая мрачные таверны и кофейни, забитые портовыми рабочими и матросами.

Глухая, опасная часть города. Почему у Фебы не хватило здравого смысла взять с собой сопровождающего? Впрочем, чего-чего, а здравого смысла ей как раз не хватает, напомнил он себе. Родные слишком избаловали ее, девчонка привыкла поступать по-своему.

Что ж, когда она станет его женой, он положит конец ее безрассудству. Она больше не сунется в такое место, разыскивая старинные книги. Если ей так уж хочется приключений, придется, черт побери, разгуливать в сопровождении мужа.

Перед узкой улочкой кеб остановился. Габриэль вышел.

— Прошу прощения, милорд, ближе мне не подъехать, — пояснил кебмен, принимая плату. — Только одно название «улица», а на самом деле, пожалуй, даже верхом не проехать. Придется дальше вам пройти пешком.

— Ждите меня здесь. Я скоро вернусь.

Кебмен кивнул в ответ и потянулся к фляжке, которую хранил под сиденьем.

Задернув за угол, Габриэль увидел городскую карету Кларингтонов — бордовую с черным. Он вздохнул с облегчением.

Габриэль пересек узкую, посыпанную гравием улочку, и тут его внимание привлек другой экипаж, притаившийся в аллее. Это была небольшая легкая коляска, запряженная парой резвых гнедых. Светский экипаж выглядел здесь столь же неуместно, как и городская карета Кларингтонов. Приглядевшись, Габриэль заметил, что герб на дверце коляски намеренно затянут черной тканью и занавески внутри экипажа опущены. Он решительно направился туда.

Но тут из глубины аллеи донеслись странные звуки. Словно ледяные пальцы сжали сердце Габриэля. Ощущение опасности было ему знакомо по Южным морям, где он научился доверять и прислушиваться к внутреннему голосу.

Он бросился на шум со всех ног. Гравий летел из-под его башмаков в разные стороны. Габриэль бежал к аллее.

Оттуда доносились сдавленные вскрики и приглушенная брань. Два крепких парня сражались с извивающимся свертком, укутанным в старое одеяло.

Габриэль, мгновенно оценив ситуацию, бросился вперед.

Похитители были так увлечены борьбой со своей сопротивляющейся жертвой, что не сразу его заметили. Он схватил за плечо первого парня, развернул его и нанес удар кулаком прямо в красное потное лицо.

Негодяй хрюкнул, отпустил сверток со своего конца, попятился и уперся спиной в дерево одной из сторон аллеи.

— Какого дьявола?! — рявкнул второй похититель.

Он тоже отпустил свой край длинного свертка, и теперь фигура, плотно закутанная в серое одеяло, лежала на грязном гравии. Парень сунул руку в сапог, выхватил нож и злобно ухмыльнулся:

— Погоди, приятель. Я тебя научу не соваться в чужие дела.

Он прыгнул на Габриэля, но тот быстро отступил, и бандит проскочил мимо него. Развернувшись, Габриэль ударил негодяя ногой, тот отлетел, теряя равновесие. Грубые башмаки заскользили по мелким камешкам гравия, и злодей упал на своего сообщника, который еще не успел оправиться от полученного удара. Оба негодяя были повержены, нож валялся далеко в стороне.

Габриэль тоже сунул руку в сапог и достал нож, с которым не разлучался на протяжении уже восьми лет. Он приобрел этот ножичек в первые же месяцы жизни в Южных морях. Старые привычки не забываются. Габриэль не торопясь подошел к одному из противников и приставил острие ножа к его горлу.

— Не волнуйся так, приятель, — осклабился бандит, косясь на нож. Улыбка была подпорчена полным ртом черных полусгнивших зубов. — Забирай ее, если она тебе нужна. Нам за нее неплохие деньжата обещали — вон тот джент, что в роскошной карете. Может, ты за нее заплатишь?

— Убирайтесь! — негромко произнес Габриэль.

— Ясное дело, приятель. Уже ушли!

Оба злодея с явным почтением глядели на нож и по достоинству оценили небрежную профессиональную манеру, с которой Габриэль держал оружие.

— Все в порядке, — сказал первый из нападавших, опасливо пятясь, — как говорит мой дружок, забирайте ее себе, коли охота.

И они бросились вон из аллеи и вскоре скрылись из виду.

Габриэль спрятал нож в сапог и подошел к извивавшемуся на земле длинному свертку. Он нисколько не удивился, заметив выбившийся из-под одеяла краешек золотистой муслиновой юбки. Наклонившись, он осторожно высвободил Фебу из тяжелых складок одеяла.

— Вы не пострадали? — Помогая Фебе подняться на ноги, он быстро оглядел ее с головы до ног. Она была перепачкана, но, похоже, невредима.

— Со мной все в порядке. Ох, Габриэль, вы спасли меня! — И она бросилась ему в объятия.

Габриэль прижал ее к себе, но в тот же миг до его ушей долетел стук колес — коляска, притаившаяся у въезда в аллею, покатила прочь.

— Черт! — Габриэль отпустил Фебу и бросился к выходу.

— Что случилось, Габриэль? — Феба поспешила вслед за ним.

Габриэль не ответил ей. Он видел перед собой коляску с задрапированным черной материей гербом. Кучер уже занес кнут, собираясь пустить лошадей в галоп.

— Стоять! — повелительно крикнул Габриэль тем самым голосом, каким, бывало, отдавал команды матросам в Южных морях.

Кучер дрогнул, повернул голову, пытаясь рассмотреть, кто отдал приказ. Но когда понял, что его преследуют, было уже слишком поздно. Габриэль подбежал к экипажу и рванул на себя дверцу. Просунув руку в глубину кареты, он крепко ухватил за плечо притаившегося там пассажира и грубо вытащил его на улицу.

Феба схватила ридикюль и шляпку и, прихрамывая на левую ногу, догоняла его. Но остановилась, пораженная:

— Килбурн!

Килбурн даже не взглянул на нее. Едва Габриэль выпустил его, маркиз небрежно отряхнул рукав и посмотрел на Габриэля с холодным высокомерием.

— Я полагаю, вы потрудитесь объяснить ваше в высшей степени возмутительное поведение, Уальд?

— Разумеется. — Габриэль понизил голос почти до шепота, чтобы Феба, стоявшая поодаль, не смогла разобрать ни слова. — Я буду счастлив дать вам объяснения завтра на рассвете. Сегодня вечером ждите моих секундантов.

Килбурн мгновенно утратил самообладание. Он был взбешен.

— Да что вы, в самом деле, о себе воображаете?

— Вы пытались меня похитить, а он спас меня, — гневно произнесла Феба, подошедшая к Габриэлю. Она тяжело дышала, переживая недавний испуг, и дрожащими руками пыталась совладать с непослушной шляпкой. — Я все о вас знаю.

— Вернитесь в свою карету, Феба, — тихо потребовал Габриэль.

Она не обратила внимания на его слова. Ее глаза, глядевшие на Килбурна, полыхали гневом.

— Не далее как сегодня утром мама сказала мне, что вы разорены, милорд, и об этом вскоре будет известно всему Лондону. Разумеется, вы понимали, что мой отец откажет вам, когда выяснится, что у вас нет ни пенса за душой, ведь так, милорд?

— Феба! — резко повторил Габриэль.

— Вы заманили меня сюда обманом и хотели похитить. — Гнев в голосе сменился торжеством. — Но у вас ничего не вышло! Я знала, что Уальд меня спасет. Он прекрасно умеет спасать дам.

Уальд крепко взял ее за плечо и повернул к себе лицом.

— Больше ни слова, мадам. Немедленно вернитесь в вашу карету и отправляйтесь прямиком домой. Мы с вами обсудим все позже. Вы хорошо меня поняли?

Она заморгала:

— Ну да, конечно. Вы очень ясно выражаетесь, но сначала я должна кое-что объяснить лорду Килбурну.

— Вы немедленно отправитесь домой, Феба!

Ему показалось, что она хочет еще поспорить. Он приготовился к словесному сражению, но Феба только пожала плечами и презрительно сморщила носик.

— Что ж, хорошо. — Она бросила на Килбурна полный презрения взгляд. — Вы еще очень пожалеете, что затеяли это, милорд. — Развернувшись, она направилась к карете, ее золотое платье казалось единственным ярким пятном среди этих мрачных трущоб.

Габриэль подождал, чтобы она отошла подальше и не могла их слышать. Затем он отвесил издевательски вежливый поклон.

— Встретимся на рассвете, Килбурн. Я с нетерпением буду ждать утра. — Он не спеша направился к своему кебу.

— Черт побери, Уальд, сейчас же вернитесь! — завизжал Килбурн. — Как вы посмели вызвать меня?

Габриэль даже не оглянулся. Подойдя к кебу, он дал указание кучеру:

— Вы поедете за той бордовой каретой, пока мы не выберемся в приличную часть города, после чего отвезете меня на Сент-Джеймс-стрит.

— Да, милорд. — Кебмен икнул, убрал флягу под сиденье и взялся за вожжи.

Через полчаса Габриэль ворвался в свой клуб и, к глубочайшему своему удовлетворению, обнаружил там и Энтони, и старого Кларингтона. Они изучали деловые новости в «Таймс»и «Морнинг пост».

Габриэль упал в кресло прямо напротив Кларингтонов и подождал, пока они опустят свои газеты.

— Наконец-то вы вернулись, — проворчал Энтони. — За каким чертом вы гонялись?

— За вашей сестрой, — мягко ответил ему Габриэль. — Я подоспел как раз в ту минуту, когда Килбурн пытался похитить ее.

Энтони в недоумении уставился на него. Лорд Кларингтон бросил «Тайме» на столик.

— Что вы, черт побери, имеете в виду?! Извольте объясниться.