Джейми Шоу - Безумие

– У вас собственный гастрольный автобус? – спрашиваю я, вспоминая, насколько он прекрасный и задаваясь вопросом, как группа может себе его позволить.

– На самом деле он не наш, – отвечает парень, – но у нас есть друг, который позволяет нам его брать.

– Почему ты не взял его на этот раз?

Он поворачивается ко мне лицом и улыбается.

– Потому что у моего репетитора по французскому были занятия до двух часов дня.

– Ой.

Боже, я залилась румянцем от смущения, и не уверена: я счастлива от того, что он ждал меня или мне стыдно от этого…

– Прости…

– За что ты извиняешься? – он явно сбит с толку. – Ты прикрыла меня, когда Пуллмен был близок к тому, чтобы дать мне пинка под зад, а теперь отправилась со мной в трехдневную поездку по двум штатам, чтобы помочь подготовиться.

Ладно, он верно подметил.

– Ну, в таком случае, не стоит благодарности.

Он одаривает меня улыбкой, и я шучу:

– Жду пропуск за кулисы на все ваши концерты.

– Всё, что захочешь, – он снова смотрит на меня, – только попроси.

Ладненько, он что, заигрывает со мной? Может быть, мне показалось, но то, как он произнёс это и как смотрит на меня… от этого у меня мурашки по всему телу.

Я сглатываю и сосредотачиваюсь на телефонных столбах, обозначающих расстояние, справа от меня.

– Ладно, не хочешь позаниматься французским сейчас?

Чем угодно, лишь бы отвлечь мозг от его губ и того, какими они были нежными, когда касались моей шеи. Я покосилась на рюкзак, лежащий на заднем сидении.

– Сейчас?

– Ага.

– Честно? Думаю, я предпочел бы разбить эту машину.

Не выдержав, я рассмеялась, хотя, наверное, не стоило. Зная Адама, не сомневаюсь, он говорил серьезно.

– Ладно. Значит когда?

– Позже.

– Типа позже во время этой поездки? – я выставляю локоть в открытое окно, наслаждаясь прохладой воздуха. Сейчас мы проезжаем пригород, и я наблюдаю в боковое зеркало, как город становится всё меньше и меньше позади нас.

– Типа позже-позже.

– Значит, когда доберемся до концертной площадки?

– Скорее… позже-позже-позже.

Я смеюсь, а он улыбается мне в ответ.

– Вечером? – я убираю руку обратно в салон и потираю, чтобы разогреть.

Вытянув сигарету из пачки, Адам зажимает её между губами и включает прикуриватель.

– Возможно? – он прижимает прикуриватель к сигарете и затягивается, пока кончик не загорается. – Не люблю строить планы.

Возвращает на место зажигалку и затягивается сигаретой. От него трудно отвести взгляд, когда парень сидит вот так – опершись локтем одной руки о дверцу автомобиля, а другой рулит, зажав между пальцами сигарету. Даже когда я отворачиваюсь, не могу перестать представлять его, сидящего в паре сантиметров от меня, в темно-синей футболке и выцветших джинсах. Может, всё дело в его черных ногтях или браслетах, длинноватых волосах или сигарете, которую он притягивает к своим фронтменским губам. Но, Боже, он такой типичный плохой парень. Адам из тех парней, которых обожают девчонки, потому что они ни при каких обстоятельствах не смогут познакомить их с родителями.

Спустя какое-то время, проведенное в тишине, Адам подключает телефон к аудиосистеме и вручает его мне, чтобы я выбрала музыку. У него слишком много песен, это возмутительно. Множество групп, которые я никогда не слышала, поэтому я рискнула и включила «случайное воспроизведение» музыки. Радуюсь, когда первые несколько песен оказываются знакомыми. Музыка поглощает все мои дурные предчувствия по поводу этой поездки, я опускаю сидение и закрываю глаза, позволяя солнцу согревать мою едва загорелую кожу.

– Так ты фанатка? – спрашивает Адам.

Я предполагаю, что он говорит о своей группе, а не о звучащей из динамиков. Не открыв глаз и не повернувшись к нему лицом, отвечаю:

– Я не очень много ваших песен слышала, но они мне понравились, – поворачиваюсь к нему лицом и улыбаюсь, прикрываясь рукой от солнца. – Ты очень талантлив.

Он тепло улыбается мне и интересуется, предвкушаю ли я их сегодняшнее выступление.

На самом деле я чрезвычайно волнуюсь из-за того, что Ди не будет рядом. Я никогда не ходила на концерт или в клуб без неё, и даже без добавления Адама Эвереста в эту смесь, в одиночку это будет пугающе.

– Немного странно, что я буду там совсем одна.

Адам усмехается.

– Ты будешь не одна. Я буду там. И я познакомлю тебя с ребятами. Не волнуйся. Будет круто.

Не знаю, что в нем такого, но он всегда так уверен в своих словах, что я тоже чувствую себя уверенно. Приятное чувство умиротворения заполняет меня, и я, повернувшись лицом к солнцу, снова закрываю глаза.

– Хорошо.

Мы провели примерно полчаса в дороге, когда начала играть какая-то совершенно ужасная кантри-песня.

– Боже мой, – восклицаю я, вытаращив глаза. – Не могу поверить, что ты слушаешь кантри!

Я не могу удержаться от смеха, а Адам лишь улыбается. Он посылает мне дьявольскую ухмылку и начинает подпевать. Громко. Я истерически смеюсь, когда он имитирует высокий, гнусавый голос и поет о пикапах, девушке с соседнего двора и о футбольных матчах.

– Прекрати! – шучу я, хлопая ладошками по ушам. Но Адам лишь смеется в ответ, выкручивает громкость на максимум и еще громче подпевает. Крича изо всех сил, он излишне выделяет йодль-тон[9] и южный акцент. Всё еще безудержно смеясь, достаю его телефон из подстаканника, чтобы сменить песню, но пока ищу что-то получше, приходит смс от какой-то девушки по имени Джейлин.

Надеюсь, ты повеселишься на выходных, но судя по виду твоей заучки-репетиторши, очень в этом сомневаюсь. Позвони мне, когда захочешь предаться фантазиям ;)

Я сразу же перестаю смеяться.

– Вот блин!

Адам полностью отключает музыку, когда замечает выражение моего лица. Я быстренько передаю ему телефон.

– Прости, я не собиралась читать смс. Оно просто открылось.

Прочитав сообщение, он закатывает глаза, вздыхает и возвращает телефон мне.

– Ответь ей, как посчитаешь нужным. Только не говори, что это от тебя.

– Ась?

– Задай ей жару. И что бы ты ни написала, я хочу, чтобы она думала, что оно от меня.

– Серьёзно?

– Серьёзно.

Я одариваю его скептическим взглядом, но он лишь делает еще одну затяжку сигареты и тушит её в пепельнице, при этом ничуть не выглядя обеспокоенным.

Я не фантазирую о герпесе. Прости!

Возвращаю телефон Адаму, надеясь, что он посмеется над сообщением, прежде чем удалить его. Он одобрительно смеется и отдает телефон мне.

– Идеально. Отправляй.

Я вытаращила на него глаза.

– Ни за что!

Адам вырывает телефон из моей руки и нажимает «отправить», прежде чем я смогу удалить сообщение. Я сижу с отвисшей челюстью, на что он лишь усмехается.

– Она заслужила.

– Она больше никогда не заговорит с тобой.

– Уверен, что заговорит. Вот увидишь. Она пришлет мне смс через три… – он переводит взгляд на телефон, который поставил в подстаканник. – Два… – указывает на телефон так, словно может его заколдовать. – Один!

Когда ничего не происходит, он хмурится:

– Чёрт, насколько дерзко это было?

Терпеть не могу себя за то, что хихикаю над ним, но он такая милаха. Несколько секунд спустя телефон оповещает о новом сообщении, и Адам ухмыляется.

– Я же говорил.

– Она, наверное, шлёт тебя куда подальше.

Он берет телефон, читает смс, а затем с ликующей улыбкой на лице показывает мне экран.

:( Я что-то не так сделала? Пожалуйста, не злись на меня.

– Печалька, – я качаю головой.

– Рад, что не единственный, кто так думает.

Его слова удивляют меня – я изумленно смотрю на него, но взгляд Адама вновь устремлен на дорогу, а очки надвинуты на глаза. Он поворачивается, чтобы снова улыбнуться мне, но это длится всего-навсего секунду.

До этой улыбки я никогда не понимала таких девушек, как Джейлин. Теперь? Это так легко. Практически.

Я всё ещё жую чизбургер, когда Адам сбавляет скорость и заезжает на парковку концертной площадки. Шон сидит на ступеньках автобуса и хмурится, уставившись в мобильник – теперь ясно, кто последние двадцать минут разрывал телефон Адама. Заметив нас, парень сразу же встает, убирает телефон в карман и направляется в нашу сторону. Он не выглядит счастливым, и от этого мне внезапно становится тяжело проглотить пережевываемый кусок. Очень надеюсь, что Адам не влип, но более того, я очень, очень, очень надеюсь, что Шон не узнает меня.

– Ты опоздал, – говорит он Адаму. Его взгляд сужается на пакете с фаст-фудом на моих коленях, и от этого я чувствую себя виноватой за то, что приняла предложение Адама захватить что-нибудь поесть в автокафе по пути сюда. Я бы отказалась, если бы он сказал, что мы опаздываем, но Адам вел себя так, словно мы никуда не торопились.

– Ты удивлен, ­– произносит Адам, и, если бы это не было в ответ на взгляд Шона, я бы, наверное, выдавила из себя улыбку. Он подходит к машине с моей стороны и прислоняется к ней.

– Шон, это девушка, о которой я тебе говорил. Та, которая помогает мне с учебой.

– Роуэн, – добавляю я за него. Не удивлюсь, если он даже не помнит моего имени.

Шон протягивает руку и представляется, но кажется всё ещё взволнованным и подозрительно смотрит на меня.

– Мы знакомы?

– Да?! – прерывает Адам, когда я отрицательно мотаю головой. – Я тоже так сказал!

Плохо, как же это плохо.

Той ночью, когда я встретила Адама, Ди сделала мне макияж дымчато-розовыми тенями, а на ресницы нанесла слишком толстый слой туши. Губы накрасила розовой помадой, нанесла румяна и завила волосы, после чего впихнула в микроскопическую мини-юбку, ярко-розовые босоножки и провокационный розовый топ. Хоть в клипе снимайся. Когда перед уходом я увидела свое отражение в зеркале – с трудом узнала в нём себя, так что молюсь, что Шон тоже не узнает меня.

Стараюсь звучать искренне, когда отвечаю:

– Не-а. У меня, должно быть, просто черты лица такие.

– Уверена? – спрашивает Шон, всё ещё внимательно разглядывая мои блеклые веснушки. – У меня очень хорошая память на лица. Клянусь, я где-то тебя видел…

Пожимаю плечами.

– Насколько мне известно – нет. Но всё может быть.

Иду к задней части автомобиля, надеясь, что некоторое расстояние затуманит воспоминания Шона, и прошу Адама открыть багажник.

После того, как я забираю свои вещи, ко мне подходит Адам.

– Мне пора. Мы должны были начать выступление, – он смотрит в телефон, – пятнадцать минут назад. Просто отдай свои вещи Водиле. Он… эм… водитель автобуса.

Адам хохочет, увидев мой взгляд.

– Скажи ему, что ты со мной и чтобы он запер автобус и провел тебя за кулисы, хорошо?

– Хорошо, – киваю в ответ.

Мне действительно кажется, что я должна извиниться перед парнем за то, что он снова опоздал из-за меня. Но знаю: Адам скажет не извиняться, так что вместо этого благодарю его за еду.

– Не за что. Увидимся внутри, – он дружелюбно улыбается.

Парень не заморачивается над тем, чтобы поднять крышу кабриолета, и просто исчезает вместе с Шоном. Я закрываю багажник и иду к автобусу. Дверь всё ещё открыта, поэтому подхожу и громко кричу:

– Ку-ку?

Молодой паренёк в джинсах, столь изношенных, что они выглядят старше меня, останавливается посреди ступенек. Его взгляд мечется между мной и открытой дверью, затем он бурчит, что-то типа «Долбаный Шон» и сетует:

– Я сказал ему закрыть эту чертову дверь!

Этот парень на вид не старше Адама, с пышной копной рыжевато-каштановых вьющихся волос и легкой щетиной. Из-за длинной, мешковатой майки с Черепашками-ниндзя он выглядит ещё более худощавым и долговязым, чем есть на самом деле.

– А… Привет, я Роуэн, – когда становится ясно, что ему это ни о чем не говорит,  добавляю: – Адам просил сказать тебе, что я с ним.

Парень смерил меня взглядом.