Мэгги Дэвис - Безумная полночь

Она дотронулась до золотого медальона у себя на шее. По злой иронии судьбы, он имел форму сердца. Посередине поблескивал крошечный бриллиант. На обратной стороне было витиевато выведено: «Помни твоих друзей. Фермерский кооператив на реке Ашипу. Дрейтонвилл. Южная Каролина». И дата.

В конце Главной улицы Рейчел въехала на перекресток со знакомой облезшей вывеской кафе «Белый медведь» и множеством машин на станции обслуживания.

«До свидания!» – сказала Рейчел городу и всему, что в нем было. Когда машины позади нее остановились – Лоретта высунулась из окна ярко-красного «Мустанга», а Билли Йонг и один из Фалигантов жали на гудки пикапов, посылая прощальный салют, – она выбросила из головы образ человека, которого любила.

Свернув направо, Рейчел помчалась на своей ДО» верху нагруженной машине по направлению к шоссе номер семнадцать, ведущему на Чарлстон.

Если дождь на свадьбу, как утверждает старая пословица, к счастью, тогда Дарси Батлер и Джима Клакстона ожидало неизъяснимое блаженство до конца дней. Их гости прибывали с зонтами в руках, в пластиковых плащах, галошах и резиновых сапогах, борясь со свирепым ливнем и потоками воды, мчащимися по улицам Чарлстона. Сливки старого чарлстонского общества собрались в старинной церкви Св. Филиппа, невзирая на бушевавшую за стенами стихию. Повсюду стояли охапки желтых чайных роз, восковые ветви магнолии и экзотические зеленые и коричневые орхидеи, которые адмирал Батлер привез с Гавайских островов.

Светящаяся от счастья невеста в подвенечном платье, на которое пошли ярды шелковой органзы, белым по белому вышитой маргаритками и выращенным жемчугом, и в фате – облаке тюля и старинных кружев – вышла из лимузина в сопровождении отца, несшего над ней огромный красный зонт для гольфа, который спешно отыскали в чулане, так как только он мог защитить ее от ливня. Несмотря на эти предосторожности, неукротимая Дарси вне себя от счастья ворвалась в церковь, подняв нижние юбки едва ли не до бедер, так что из-под них мелькнуло «что-то голубое» из шелка и кружев.

У алтаря стоял, ожидая невесту, Джим Клакстон, На сером строгом пиджаке которого еще не просохли Дождевые капли – следы пробежки от машины к Церковному крыльцу. Только Сисси каким-то чудом Ухитрилась остаться сухой. Вдруг обнаружилось, что Юная сестра Дарси в своем шелковом платье с широкой юбкой а-ля «прекрасная южанка» и бледно-желтой шляпке с бархатными лентами обещает через несколько лет превратиться в настоящую красавицу.

В старой церкви Св. Филиппа с ее скамьями восемнадцатого века, на которых виднелись таблички с именами плантаторских семейств, и галереей в задней части зала для домашних рабов витал резкий запах старой штукатурки и дерева. Свет, льющийся сквозь витражи темно-красными и голубыми бликами, освещал хрупкую красивую Дарси, которая опиралась на руку отца.

На этот раз Дарси в маленькой диадеме из выращенного жемчуга, венчавшей ее великолепную фату, была совершенно спокойна и величественна, ее глаза сияли, как звезды сквозь туман. Следом за ними, неся на вытянутых руках голубую бархатную подушечку, шествовал четырехлетний сын Джима Клакс-тона, его сосредоточенное личико выражало крайнюю озабоченность – на репетиции ему было сказано, чтобы он не спускал глаз со своей драгоценной ноши и не уронил ее. Рейчел, сидевшая в первом ряду рядом с миссис Батлер, держала на руках дочурку Джима, которая беспрестанно вертелась и время от времени громко кричала «па» при виде отца, неподвижно стоящего в строгом костюме. Светлые волосы Джима еще не высохли от дождя, а голубые глаза глядели несколько ошалело.

На стороне новобрачного небольшая группа скромно одетых гостей – родственники Клакстона с загорелыми напряженными лицами сельских жителей – со сдержанным любопытством наблюдала за церемонией. Сразу было видно, что они считают эту свадьбу роскошной даже для Чарлстона, хотя им и сказали, что состоится скромная церемония. Будем надеяться, думали они, что на этот раз Джиму повезет больше, чем с его капризной первой женой.

Досточтимый настоятель церкви Св. Филиппа начал службу зычным голосом, заполнившим огромное помещение. Дождь колотил по крыше с такой силой, что Рейчел с трудом могла разобрать тихие ответы Дарси. Когда ее подруга, нежно глядя на Джима Клакстона, повернулась к нему, у Рейчел защемило в груди. «Дарси заслужила свое счастье, – пыталась внушить она себе, – нехорошо завидовать, особенно друзьям». А ей самой придется смириться с тем, что вскоре эта глава ее жизни будет завершена.

«Мама», – внезапно произнесла девчурка на руках у Рейчел. По церкви прокатилась волна приглушенного смеха. Чтобы не рассмеяться вслух, Рейчел уткнулась лицом в пухлую теплую детскую шейку. В последние недели Дарси проводила много времени в доме Джима, и девочка привыкла звать Дарси единственным знакомым ей именем. Дарси рьяно взялась за домашнее хозяйство Джима, продемонстрировав восьмое чудо света: обложившись горой книг по домоводству, она сделалась экспертом по стиральным порошкам и сортам хлеба.

Милый Джим, думала Рейчел, испытывая прилив нежности. Он смотрел на свою невесту, сияя от счастья. Девочка положила головку на плечо Рейчел и сладко зевнула. Дождь громко барабанил по стенам старой церкви, так что Рейчел с трудом разбирала слова службы, но это был Чарлстон, и, казалось, никто не обращал на разбушевавшуюся стихию никакого внимания. Рейчел почувствовала, что влага начала проникать сквозь шелковое желтовато-зеленое платье, которое Дарси выбрала для нее по такому случаю.

«Держать на руках ребенка так приятно», – подумала Рейчел со вздохом. Скоро она возьмет на руки собственного ребенка – эта мысль поддерживала ее, как ничто другое.

Она собиралась переночевать в Чарлстоне, а потом отправиться на своей «Тойоте», доверху нагруженной пожитками, которыми она ухитрилась обрасти в Дрейтонвилле, в неспешное путешествие по Южному побережью. Она остановится в Северной Каролине, чтобы посетить старые церкви моравских братьев, чьи общины были основаны два века назад, затем в Норфолке, где жили многие из друзей ее матери. Она не знала, надолго ли там задержится, возможно, на неделю, ей хотелось пересечь по мосту Чесапикский залив, чтобы попасть на полуостров Делмарва, а затем неторопливо проследовать к Филадельфии.

«По сути дела, я увожу отсюда только своего ребенка. И воспоминания», – сказала она себе.

Малышка заснула у нее на руках. Дарси, сияя от счастья, надевала обручальное кольцо на палеи Джима. Свадебная церемония подходила к концу.

У Рейчел возникло неприятное ощущение, будто кто-то в упор глядит ей в затылок. Такое ощущение она испытывала и прежде. Затылок начало покалывать. И в довершение всего, чуть приподнявшись, чтобы посмотреть, как новобрачные обмениваются кольцами, она обнаружила на платье мокрое пятно, оставленное малышкой. «Рейчел».

Внезапно ее нервы затрепетали от странного возбуждения. Она уже слышала в воображении этот хриплый, немой шепот в своих снах, здесь, в Чарлстоне.

Священник произносил заключительные слова, объявляя Дарси и Джима мужем и женой. «Рейчел».

Ощущение не было реальным, это подтверждали все ее чувства, но кто-то ведь наблюдал за ней, беззвучно произнося ее имя в церкви.

Рейчел внимательно огляделась по сторонам. На одной с ней скамье сидели адмирал Батлер – рядом с Дини Батлер, матерью Дарси, – и какой-то весьма достойный джентльмен, представленный как дядя Джон с Фрипп-Айленд. Несколько следующих рядов занимали родственники Батлеров: двоюродные братья и сестры, дядюшки и тетушки, – а затем почти все видные члены старого чарлстонского общества, а также иностранные гости, прилетевшие из Лондона, Парижа и Рима. За ними расположились военные с морских и воздушных баз, члены Общества Святой Цецилии, многочисленные школьные друзья невесты и другая публика. «Скромная» свадьба Дарси все разрасталась, пока не заполнила всю церковь Св. Филиппа.

Рейчел медленно, с опаской оглянулась. Там, у самой стены, стоял человек, которого можно было бы принять за опоздавшего гостя, – высокий, с выгоревшими на солнце волосами и невыразимо красивым лицом, которое сразу же бросалось в глаза.

Он стоял, облокотившись о мраморную купель. На нем была черная футболка, испачканные грязью джинсы и тяжелые ботинки. Его глаза с золотыми крапинками испустили молнию, которая пронзила Рейчел. Это был Бо.

«Но это не может быть он», – поняла Рейчел, пытаясь унять охватившую ее дрожь. Это уже случалось с ней прежде, в доме Батлеров, когда ей снилось, что она танцует в его объятиях в каком-то нереальном месте и нереальном времени. И во сне он сказал ей, что не может ее любить. Теперь он выглядел точно так же, как тогда во сне, и она поняла, что он нереален: даже Бо Тилсон не появился бы на свадьбе Дарси в таком виде, словно его вытащили из болота. «Долго он еще будет преследовать меня?» – всхлипнув, подумала она.

Казалось, его глаза наблюдали за ней, когда она прижималась щекой к мягким кудряшкам спящей на ее руках малышки. Этот взгляд нельзя было спутать ни с каким другим – он жег ее, как золотое пламя, охватывая руки, лицо, все тело. Бо все еще хотел ее, призывал в своем одиночестве. То же могучее желание было написано на его лице. Но он не любил ее. Эта часть сна оказалась правдой.

Рейчел с трудом перевела взгляд на жениха и невесту. Джим Клакстон поднимал белоснежные облака фаты с лица Дарси, наклоняясь, чтобы ее поцеловать. Она обняла его за шею и поцеловала с такой страстью, что по рядам собравшихся пронесся вздох, сменившийся радостным возбуждением. Когда она отпустила Джима, тот выглядел потрясенным и счастливым.

Когда раздались громкие звуки органа, малышка на руках у Рейчел проснулась и громко заплакала. Рейчел принялась ее укачивать, бросив последний мимолетный взгляд назад. Привидение Бо Тилсона исчезло.

Гости, жившие не в Чарлстоне, покинули изысканный свадебный прием в доме Батлеров довольно рано, стремясь благополучно добраться до дома в такую непогоду. Немногие успели вовремя вылететь в Сан-Франциско, Атланту и Новый Орлеан. А те, кто остался – друзья и родственники, жившие на Айл-оф-Палмс, Хантинг-Айленд, Фрипп-Айленд и даже в Хилтон-Хид, – собрались у телевизора в кабинете и библиотеке, слушая прогноз погоды и рекомендации воздержаться от посещения низинных прибрежных районов. Ближе к вечеру были перекрыты мосты на прибрежные острова.

«Некоторым из гостей придется провести здесь ночь», – решила Дини Батлер, обозревая нижние комнаты дома, где все еще оставалось много народу. Изысканный буфет пополнялся бесконечное количество раз, теперь же уставшие поставщики продуктов разошлись по домам. «В такую погоду все мотели в Чарлстоне наверняка забиты – интересно, сколько раскладушек мы сможем поставить после того, как заполним все спальни?»

– Можно уложить всех на полу, – предложила радостно оживленная Дарси.

Невеста все еще была в подвенечном платье, в одной руке она бережно держала край своей воздушной юбки, в другой – бокал шампанского. Хорошенькое личико Дарси раскраснелось, она выглядела бесконечно счастливой.

– Дорогая, – раздался озабоченный голос ее мужа, – все Клакстоны баптисты-трезвенники, нужно куда-нибудь унести большую чашу чарлстонского артиллерийского пунша, который приготовил твой дядя. Мои родственники думают, что пьют фруктовый сок.

– Бог мой, – хихикнула Дарси, – у меня уже возникли проблемы с родственниками! – и залилась серебристым смехом.

– Это не смешно, Дарси, – сказал Джим мрачно. – Отец уже лежит на диване в кабинете, но я беспокоюсь о матери. Она никогда себе не простит, если узнает, что была навеселе.

Рейчел помогала ухаживать за гостями, пыталась вовлечь в общую беседу молчаливых родственников Джима. Обессилев, она решила передохнуть в библиотеке. Вскоре следом за ней туда вошла Дарси.

Она плюхнулась в кресло и вытянула ноги.

– Ох, Рейчел, свадьба удалась, как ты думаешь? Черт бы побрал эту непогоду! Знаешь, где мы с Джимом проведем нашу первую брачную ночь? Наверху, в моей комнате, среди школьных фотографий и старых кукол. А гости будут спать по всему дому на раскладушках. – Дарси вздохнула. – Так нескладно начался наш медовый месяц. Рейс в Новый Орлеан отменили из-за плохой погоды. Отец сказал, что губернатор намерен до наступления темноты созвать Национальную гвардию из-за угрозы наводнения.

Рейчел взяла со стола несколько тарелок, оставленных гостями.

– Все пришли, кроме Тернеров, – возбужденно говорила Дарси. – По-моему, они слишком старые, им тяжело добираться из Колумбии в такую погоду. А этот мой сумасшедший кузен… наверное, ты думала, что Бо тоже придет?

Рейчел перестала собирать посуду, но не осмелилась поднять глаза на Дарси.

– Кажется, я видела его в церкви, – осторожно заметила она.

– Кого? Бо? Нет, его не было. – Голос Дарси звучал уверенно. – Мама или отец обязательно заметили бы его – у мамы ястребиный взгляд. Кроме того, даже Бо Тилсон не смог бы проделать весь путь из Дрейтонвилла в такую погоду, а затем повернуться и уйти, не сказав никому ни слова. Он знает мамин нрав, она убила бы его за это.