– Я так понимаю, что больше ты ничего не объяснишь?

Можно хотя бы попробовать.

– Нет, – он щурится и пристально смотрит на меня. – Я знаю, что ты сделала и почему, – добавляет он.

Мне ясно, что он имеет в виду, и от этого становится неловко. Но вся эта история с Мэйсом, судя по всему, сводит меня с ума.

Купер продолжает:

– Тем не менее я забуду об этом. Как и о том, что я только что видел.

Затем он осторожно поворачивает Энди за плечи и медленно подталкивает ее вернуться к работе.

– Я могу уйти и сама, – возражает моя лучшая подруга со смехом, но Купер лишь качает головой, поднимает Энди на руки и несет ее в другой конец бара, где с любовью опускает ее на пол. Так мило, что аж тошно.

Мне приходится натянуто улыбнуться, затем я оборачиваюсь, смотрю в сторону кабинета Мэйсона, и моя улыбка снова исчезает. Купер словно не в себе, и я не хочу даже представлять, что за зрелище открылось там перед ним.

Я не понимаю, что задумал Мэйс – хотя, конечно, определенные догадки есть, – и не знаю почему, но меня это волнует намного больше, чем следовало бы.

Как же меня это бесит! Бесит, что Мэйс теперь такой. Я скучаю по нашим привычным насмешкам и подколам, приятным посиделкам с остальными. Я скучаю… по нему.

– Да пошел ты! – Я громко ругаюсь вслух, и парень передо мной, который только собрался что-то заказать, шокированно распахивает глаза и немедленно уходит. Пожалуй, нужно держать себя в руках.

– Это не тебе! – кричу я ему вслед, но он уже далеко. Отлично. Просто замечательно. И очень профессионально.


Прошло несколько дней, и у меня все отлично. Да, реально все хорошо. Ладно, это небольшое преувеличение, но все-таки мне не так плохо.

Разборка с пончиками на прошлой неделе уже забыта. Хотя Джек до сих пор дразнит меня этим, потому что тому парню в глаз попала глазурь, и из-за алкогольного опьянения он был твердо уверен, что это грозит ему смертью – или, по крайней мере, слепотой на один глаз. Он настоял, чтобы мы вызывали «Скорую помощь», и даже Энди сказала, что это не такая плохая идея. Она добавила, что здоровый человек не упал бы от удара пончиком. При этом самым сложным оказалось объяснить парамедикам, зачем они приехали спасать парня из клуба, в котором его сбил пончик. В итоге выяснилось, что у него в глазу было лишь небольшое раздражение, зато в крови – свыше двух промилле.

Насколько мне известно, Мэйсон, к сожалению, еще не успел заболеть мучительной венерической болезнью. Купер наотрез отказывается рассказывать мне, что он видел.

Но я не хочу сейчас об этом думать, потому что сегодня моя тематическая вечеринка, и я должна задокументировать все для отчета по стажировке. Поэтому я целиком отдалась работе. Я не лучший планировщик, и в этой роли я так же далека от своей зоны комфорта, как Плутон от Земли. Возможно, выбранная тема не оригинальна, но ее все любят. Кроме того, Сьюзи еще не устраивала такого. Сколько мы знаем MASON’s, в нем не было вечеринок под девизом «Ночь кино». Не важно, какой именно фильм людям нравится, какой персонаж, главное – прийти в таком костюме, чтобы, в идеале, он был узнаваемым. А если это невозможно, то, по крайней мере, должен быть хотя бы какой-то стиль.

Пока все идет по плану, тем не менее я жутко нервничаю. В основном из-за своего наряда, который сейчас кажется мне детским и глупым, но который все равно уже не изменить. Энди еще не проследила связь, но сегодня вечером определенно найдется кое-кто, кто точно обратит на это внимание. Какая нелепость…

– Джун?

Я поворачиваюсь к Энди, которая направляется ко мне со стороны главного входа. Она еще раз обговорила все условия сегодняшнего вечера с охраной. Я тоже сделала это, но она сказала, что лучше перестраховаться сейчас, чем сожалеть впоследствии. Тем временем я повесила последние оформленные в рамы афиши фильмов и заменила два старых плаката. Мне больше нравятся новые. Техник по освещению только что проверил, что все работает, музыка уже играет, а диджей отлично подбирает песни из моего плейлиста, который он очень удачно дополнил другими композициями. Дискошар вращается у меня над головой и отбрасывает мерцающие и сверкающие отблески на стены и пол у моих ног. Волшебство.

– Все пройдет на высшем уровне, у тебя все готово. – Глаза у нее ярко горят, щеки раскраснелись. – Ты должна взглянуть на очередь. Там столько людей! – возбужденно восклицает она.

Энди и Купер вместе выбрали наряды, хотя Купера, вероятно, не спрашивали. Из всех нарядов в конечном итоге Энди остановила свой выбор на образах Антонио Бандераса и Сальмы Хайек из старого фильма «Отчаянный». Во-первых, кино действительно отличное, а во-вторых, ей, наверное, стало жаль своего парня, который ненавидит маскарадные вечеринки. Так ему пришлось надеть просто черные кожаные брюки с поясом и белую рубашку на пуговицах. Остальное прилагается само собой. Его вид достаточно сексуален и мужественен для роли Бандераса. Я заметила, что Купер даже повесил на пояс игрушечный пистолет и кобуру. А Энди? Она идеальная Сальма Хайек. Ее длинные вьющиеся волосы ниспадают ей на плечи. На ней черный укороченный топ с длинными рукавами и юбка из воздушной ткани, доходящая по длине до середины икры, при этом ее асимметричный подол немного короче спереди, чем сзади. Один черный и один красный сапоги завершают это произведение искусства. Она выглядит сногсшибательно. Испанские корни Энди безошибочно читаются в ней сейчас. На этот вечер она оставила свои очки дома и сменила их на контактные линзы. Она делает это так редко, что ее лицо кажется мне совсем другим.

Что касается других костюмов, то тут остается только смеяться или качать головой. Охрана и все, кто работает за кассой и в гардеробе, оделись относительно просто, но элегантно. Однако Ян надел обычную футболку с джинсами, раздобыл себе сумку-переноску, повесил ее на живот и положил в нее куклу – он сегодня парень из «Мальчишника в Вегасе». Луи выглядит в целом нормально – за исключением надписи, которую он собственноручно нарисовал на футболке: «Миссис Даутфайр». Я предполагаю, что он выбрал наряд спонтанно после того, как я вчера кратко описала ему его сегодняшнюю задачу. Дело в том, что Луи ненавидит такие мероприятия даже больше, чем Купер. Мэтт нарядился Джокером. У него потрясающий грим! А Джек… Я улыбаюсь. Джек сегодня Индиана Джонс – и он очень вжился в свою роль.

– Я уже говорила тебе сегодня, как ты прекрасно выглядишь?

– Прекрати, ты тоже выглядишь великолепно, – отвечает Энди. – И, как я вижу, ты снова перешла на высокий каблук.

Я радостно поворачиваюсь вокруг своей оси.

– Что осталось бы от моего наряда без этих чудесных ботильонов с открытым носком?

– Я полагаю, единственный правильный ответ: ничего?

– Так и есть.

– Ты слышишь? Становится действительно многолюдно. Это будет успех, Джун!

– Мы еще не знаем наверняка, – я вздыхаю, прежде чем на мгновение закусить губу. – Но я очень на это надеюсь.

Энди берет мою свободную руку и кивает, отчего я взволнованно улыбаюсь.

– Ты по-настоящему увлеклась этим, и я так тобой горжусь! Твои идеи, расчеты, планирование – никогда больше не говори мне, что ты этого не умеешь. Ты смогла уложиться в бюджет и учла каждую мелочь.

– Потому что ты помогала мне, Энди.

– Только с бумажками. Это пустяки.

Она нежно сжимает мою ладонь, а я – ее. Мы хорошая команда. Я беру список, и мы обе в последний раз проходимся по нему взглядом.

– Начало уже скоро. Мы ничего не забыли? – Она внимательно изучает мои заметки. – Вроде все на месте: свет, музыка, напитки, персонал, плакаты… Полароид? – Она вопросительно смотрит мне в лицо. Правильно, она ведь еще не знает об этом!

– Идем со мной. Вчера я спонтанно кое-что организовала.

Я веду Энди в угол с зоной для отдыха на краю танцпола.

– Фотобудка! – Увидев ее, она радостно хлопает в ладоши.

– Это входило в мои первоначальные задумки, но у поставщика ее не оказалось в наличии, поэтому я больше не вспоминала о ней. Вчера я получила электронное письмо о том, что она все-таки доступна для заказа, и я согласилась. Ее только недавно установили. До тех пор я сама с трудом верила в то, что это произойдет.

Луи приветствует нас.

– Привет!

– Наша миссис Даутфайр сегодня отвечает за фотобудку. Гости могут распечатать сделанные фотографии и при желании взять их с собой. Условие заключается в том, чтобы хотя бы одна из фотографий осталась наклеена здесь, – я указываю на большую белую картонную доску, установленную рядом, на которой жирным шрифтом выделен логотип клуба. – Луи будет поддерживать порядок и помогать гостям. Он также заменит фотопленку, если она закончится.

– Это что-то невероятное! – Энди внимательно все осматривает. – Должно быть, стоит недешево, а?

– Вообще-то да, но я всегда мечтала о фотобудке, – кроме того, я придерживалась совета Мэйсона: независимо от того, что ты делаешь, всегда нужно думать о выгоде. И даже самая лучшая вечеринка будет бесполезна, если не принесет прибыли. – Я приложила все усилия, чтобы прорекламировать фотобудку за такое короткое время, использовав небольшой социальный маркетинг и информационную рассылку. Плюс к этому – несмотря на изначальный отказ – я продолжала учитывать ее в плане и не перераспределяла отведенный на нее бюджет на другое. Отказавшись от особых украшений на карточках и других наворотов, чтобы оставить финансовую подушку безопасности на случай непредвиденных ситуаций, я смогла позволить себе приобрести специальную доску, которая, надеюсь, вскоре заполнится забавными фотографиями. Советы Мэйсона действительно пригодились, у меня даже получилось сократить расходы на печать с помощью рекламного предложения и получить дополнительную скидку за объем.

– Тебя подменили. А я этого не заметила.

Ее озадаченный и в то же время гордый взгляд останавливается на мне, но ненадолго. Смеясь, она тянет меня к фотобудке со словами:

– Кто, если не мы, сделает в ней первое фото?

Луи поднимает спусковую кнопку затвора.

– Пожалуйста, улыбнитесь!

– Чи-и-и-и-и-и-из! – кричим мы с Энди, стоя рядом, щека к щеке, и подняв руки вверх. Мы видим свое изображение в окне предварительного просмотра, и Луи нажимает кнопку «Печать», чтобы мы могли держать полароид в руках. Тут подготовлено много стикеров, поэтому первую фотографию мы сразу приклеиваем на стену. Прямо посередине.

Я крепко обнимаю Энди.

– Перестань, или я заплачу, – бормочет она. – Я люблю тебя.

– А я тебя больше! Но теперь… давай раскачаем это место!


Саундтрек к фильму о Джеймсе Бонде «Золотой глаз» разносится по клубу, обретая новые краски в необычном миксе, люди танцуют, общаются, смеются, флиртуют и веселятся. Фотобудка, кстати, пошла на ура, чему я особенно радуюсь. Между тем я уже начинаю потеть в своем черном костюме, поэтому немного расстегиваю молнию и открываю декольте – до этих пор оно было полностью закрыто. К счастью, у костюма нет рукавов – это приходит мне в голову после того, как я бросаю взгляд в зеркало, чтобы проверить, держится ли еще косметика, маскирующая мое пятно. Я нахожусь в ванной и наслаждаюсь небольшим отдыхом от шума и суеты.

Энди права. Пока что вечеринка проходит с большим успехом. В клубе уже давно не протолкнуться, но люди все еще стоят на улице в безмолвной надежде присоединиться к веселью. Энди даже сказала, что заметила какую-то знаменитость, но не смогла назвать мне конкретное имя.

Я немного поворачиваюсь, глядя в зеркало. Мм, лучше перестраховаться.

Я вытаскиваю тональник из маленькой сумочки, которая болтается у меня на плече, и снова копошусь в ней. В какой-то момент под латексом костюма что-то все-таки смазалось. Никто бы этого не заметил, но я вижу. Мое зрение натренировано за все эти годы.

Так-то лучше. Я аккуратно складываю все в сумочку, мою руки и возвращаюсь в клуб. В последнее время я так редко ношу высокие каблуки, что теперь мои пальцы уже начинают немного болеть, чего не происходило уже целую вечность. Я хотела бы на мгновение снять обувь и охладить ступни на холодном кафеле в комнате отдыха, но знаю, что это будет худшей ошибкой, которую я могу совершить. После этого я уже никуда не выйду отсюда… Обувь нельзя снимать до самого конца.

В этот вечер я не работаю за стойкой. Это мое мероприятие, я выступаю в роли координатора вечеринки – проверяю, чтобы все работало как надо, и наблюдаю, как гости реагируют на соответствующие песни, напитки и атмосферу. Сейчас я как раз прохожу мимо первых масштабных постеров. Они рекламируют «Бегущего по лезвию», «V» значит Вендетта», дальше следует художественное изображение «Крестного отца» и один из моих любимых плакатов – дань уважения нашему с Энди детству: «Танцующий с волками».