Стефани Лоуренс - Безупречная жена

– Что я не должна навязывать вам свое внимание. Насколько я понимаю, такое поведение воспринимают как неумение держать себя в руках. Я просто не хотела стеснять вас. – Она, помолчав, добавила: – Вы сами ведете себя безупречно – я просто следую вашему примеру.

Филипп мрачно взглянул на нее:

– Ну… да. – Он помедлил, подбирая слова. Потом решительно сжал губы. – И все-таки полагаю, есть множество вариантов поведения между тем, чтобы виснуть у меня на руке и смотреть на меня телячьими глазами, и тем, чтобы вообще не замечать моего присутствия.

Антония поймала его раздраженный взгляд.

– Вы отлично знаете, что я всегда помню о вашем присутствии.

Глядя ей в глаза, Филипп почувствовал, как темное вязкое облако, в котором он, словно слепой котенок, барахтался весь вечер, вдруг рассеялось. Он криво усмехнулся:

– Я оценил бы парочку улыбок и долгих взглядов.

Антония мгновение смотрела ему в глаза, затем улыбнулась:

– Если вы так этого хотите, милорд.

Филипп крепче взял ее за талию, перед чем сделать новый поворот.

– Да, я этого хочу.

Дня два спустя Филипп неспешно прогуливался по широким лужайкам парка и вдруг увидел знакомое ландо. Лениво двинувшись ему навстречу, он обнаружил Генриетту, которая оживленно обсуждала что-то с двумя другими гранд-дамами.

– Ах, Рутвен! Ты как раз вовремя, – просияла Генриетта при виде его. – Я как раз говорила графине, что нам очень нужен некий надежный джентльмен, способный приглядеть за нашей маленькой компанией.

– В самом деле? – Подняв брови, Филипп позволил себе тоном передать свою крайнюю неприязнь к высказанному предложению.

– Но, кажется, вы еще не знакомы: графиня Тайсхерст. – Не смущаясь из-за собственной забывчивости, Генриетта кивнула на одну из дам. – Ну и, конечно, вдовствующая маркиза Хаммерсли.

С модным отрешенным видом Филипп грациозно поклонился. Украдкой взглянул на дам, внутренне признавая, что и графиня, с ее острыми чертами лица и мелко завитыми рыжими кудряшками, и вдовствующая маркиза, дородная и осанистая обладательница трех подбородков, абсолютно соответствуют тем описаниям, которые он слышал.

– И правда, Рутвен, твое появление здесь большая удача для нас. Мы с графиней не виделись много лет и собирались всласть поболтать, но она очень тревожится о своей племяннице. – Генриетта вскинула голову и оглядела лужайку. – Она гуляет где-то здесь, – она махнула пухлой рукой в сторону клумб, – с Антонией и Джеффри. И с маркизом, конечно. – Поняв, что последнее замечание требует пояснения, Генриетта обменялась быстрыми взглядами с двумя другими дамами и оперлась о край ландо. Она понизила голос и многозначительным взглядом посмотрела на Филиппа. – Между мисс Даллинг, племянницей графини, и маркизом есть соглашение, но случилась некоторая заминка. Ничего серьезного, но ты понимаешь, как подобные вещи происходят. – Решив, что теперь все должно быть кристально ясно, Генриетта откинулась на сиденье и махнула рукой. – Думаю, ты захочешь присоединиться к ним.

Филипп, помедлив, кивнул:

– Да, мадам. Мое почтение.

Они проводили барона высокомерными улыбками и властными кивками. Пересекая лужайку, Филипп вдруг понял, что сочувствует маркизу и мисс Даллинг. Вдали он увидел Антонию, которая под руку с Катрионой прогуливалась по парку. Глаза у богатой наследницы блестели, щеки лихорадочно пылали. Ему показалось, что Антония отговаривает ее от какого-то опрометчивого поступка. Антония увидела, что он подходит, тепло улыбнулась и протянула руку:

– Добрый день, милорд.

Филипп взял ее руку и, не в силах сдержать внезапный порыв, поднес ее к губам. Насмешливо глядя на нее, он произнес тихо, чтобы даже Катриона не расслышала:

– Миледи.

Антония очаровательно покраснела. Филипп перевел взгляд на Катриону, которая присела в реверансе и послала ему ослепительную улыбку. Филипп улыбнулся в ответ.

– Боюсь, что должен предупредить вас – меня только что уполномочили присматривать за вами.

Катриона распахнула глаза.

– Как?! Кто?!

– Насколько я понял, – Филипп уверенно завладел рукой Антонии, оторвав ее от Катрионы, – моя мачеха и ваша тетушка – давние закадычные подруги. Сейчас они сидят в ландо Генриетты и обсуждают последние новости, а с ними на страже любящая маменька Амброза.

– Вот как? – Катриона ухватилась за его слова. – И они послали вас следить за нами?

– Именно.

– Вот! Это рука судьбы. – Катриона, прижав руки к груди, сделала пируэт, затем устремила на Филиппа сияющие глаза. – Более удачно и сложиться не могло.

Это драматичное заявление настроило Филиппа более решительно.

– Я надеюсь, – сказал он, – что вы позволите мне самому судить об этом. К чему такие восторги?

Антония, почувствовав перемену в его настроении, быстро объяснила:

– Приехал мистер Фортескью! Он должен встретиться с нами здесь, но мы как раз боялись, что графиня нам помешает.

Оглянувшись на ландо на другом конце лужайки, Филипп многозначительно хмыкнул.

– Сейчас это маловероятно. – Он снова посмотрел на Катриону: – Но где же он, ваш рыцарь?

Сам он вовсе не был готов стать всеобщим спасителем.

Появление Генри Фортескью принесло большое облегчение. Едва Филипп увидел, как этот джентльмен идет по лужайке вместе с Амброзом и Джеффри, как тут же успокоился. Антония между тем торопливо вводила его в курс дела: они отправили Амброза и Джеффри встретить мистера Фортескью, чтобы это выглядело, будто он – их знакомый. Филиппу уже не терпелось узнать, что думает обо всех этих мероприятиях сам мистер Фортескью.

Их представили друг другу, и они обменялись рукопожатиями.

В Генри Фортескью, молодом человеке лет двадцати с небольшим, среднего роста и крепкого телосложения, легко было узнать отпрыска благородного семейства, носящего эту фамилию. Он застенчиво подтвердил догадку Филиппа:

– Мы дальние родственники по отцовской линии.

Катриона, повиснув на его руке, заявила:

– Надо быть очень осторожными, Генри, не то тетя Тайсхерст спикирует сюда, как дракон, и разлучит нас.

– Ерунда, – произнес Генри, взглянув на нее. Он смягчил это высказывание, погладив ее по руке. – Вы всегда чересчур все драматизируете, Катриона. Что, по-вашему, способна сделать ваша тетушка? Ведь я не какой-нибудь лавочник без состояния и видов на будущее. Тем более что ваш отец в свое время разрешил мне посвататься. Так какое у нее основание вмешиваться?

– Вот увидите, она это сделает! – вздрогнув, проговорила Катриона. – Спросите Амброза.

Амброз послушно кивнул.

– Она всерьез настроена поженить нас, знаете ли. Поэтому мы и послали за вами.

– Говорить с ней бесполезно. – Катриона прижала к себе руку Генри. – Она вас прогонит. Я точно это знаю.

Генри выпятил челюсть.

Я и не собираюсь разговаривать с вашей тетей, я поговорю с самим графом, как и надлежит делать в таких случаях.

Филипп немного замедлил шаг, пропустив четверых молодых людей вперед.

Когда они отстали на достаточное расстояние, он пробормотал Антонии:

– Вы не представляете, какое облегчение для меня познакомиться с мистером Фортескью.

– Он кажется мне вполне уравновешенным человеком. – Антония разглядывала Катриону и ее нареченного. – И похоже, он знает, как справляться с юношескими порывами Катрионы.

– Он то, что ей надо, – этакий якорь спасения. – Неторопливо шагая позади компании, Филипп лениво оглядывал лужайку. Внезапно он резко остановился. – Силы небесные!

Антония проследила за направлением его ставшего вдруг цепким взгляда и увидела, как в их сторону по поперечной аллее направляется пара. Джентльмена она узнала сразу же – это был Фредерик Эмберли, один из друзей Филиппа. Он, правда, редко задерживался в ее окружении и, поздоровавшись, обычно терялся в толпе. Симпатичная юная девушка в розовом муслиновом платье, шедшая под руку с ним, была Антонии незнакома. По выражению лица мистера Эмберли Антония заключила, что леди представляет для него значительный интерес.

– Добрый день, Эмберли.

При звуке голоса Филиппа тот вздрогнул:

– Что? Ах, Рутвен, это вы! – В его глазах вдруг промелькнул испуг. – Не думал вас здесь встретить.

– Я так и понял. – Филипп мило улыбнулся барышне, которая, широко раскрыв глаза, цепко держалась за руку мистера Эмберли.

– Познакомьтесь с моими друзьями, дорогая. – Мистер Эмберли успокаивающе погладил ее по руке. – Мисс Мэннеринг и лорд Рутвен. Мисс Хитчин.

Мисс Хитчин с вежливой улыбкой подала руку Антонии. Антония ободряюще улыбнулась и пожала протянутую руку.

– Гуляете?

– Эти цветы очень красивы, – с некоторым придыханием проговорила мисс Хитчин. – Мистер Эмберли любезно предложил проводить меня, чтобы взглянуть на них поближе.

– Да, очень красиво, – согласилась Антония.

– Я слышала, что дальше будут рододендроны. – Мисс Хитчин трогательно взглянула на мистера Эмберли.

– Да-да, – улыбнулся ей мистер Эмберли. – Нам лучше поторопиться, чтобы вовремя вернуться к коляске вашей маменьки. – Он кивнул Антонии: – К вашим услугам, мисс Мэннеринг. Рутвен.

Филипп проводил их взглядом.

– Кто бы мог подумать… эта барышня едва из классной, да она только-только начала делать прическу! – Он покачал головой. – Бедняга Эмберли.

– Почему бедняга? – спросила Антония, когда они возобновили прогулку.

– Потому что, – объяснил Филипп, – если вас видят гуляющим в парке с барышней под ручку, якобы с целью полюбоваться на цветочки, – это все равно что объявить во всеуслышание, что по уши влюблены.

Они прошли еще несколько шагов, и Антония сказала намеренно бесстрастным тоном:

– Вы гуляете сейчас мимо цветочных клумб со мной…

– Да. Но нет ничего странного, если мужчина влюблен в вас. Но в ребенка едва-едва из классной комнаты?! – Филипп покачал головой. – Бедный Эмберли.

– Ну что, моя дорогая, вам нравится танцевать с Хьюго? – Филипп предложил руку Антонии, которая с раскрасневшимися щеками и блестящими глазами присоединилась к нему у стены бального зала леди Дарси-д'Лайсл.

– О да, очень нравится! – Положив пальцы на его рукав, Антония игриво покосилась на Хьюго. – За все последние недели не могу припомнить более энергичного гавота.

Улыбка Хьюго сменилась гримасой.

– Тшш! – Он с шутливым испугом оглянулся. – Не то этот эпитет еще пристанет ко мне. Ни один лондонский повеса не хочет прослыть энергичным.

Антония громко рассмеялась. Филипп с наслаждением внимал этому серебристому звуку. За последнюю неделю уверенность Антонии значительно выросла, как и его гордость и удовлетворение. Именно в такие драгоценные моменты эти чувства переполняли его и пробуждали нетерпение. Осмотрительно не позволив эмоциям отразиться на лице, Филипп вежливо положил на ее руку свою.

– Идемте. Бал окончен. – Он встретил ее многозначительный взгляд. – Пора возвращаться домой.

В его дом, в его библиотеку, к ставшим такими привычными стаканчикам молока и бренди на ночь. К его удовольствию, Антония слегка покраснела, потом подняла голову и внимательно оглядела комнату:

– Придется лишить тетю Генриетту общества леди Тайсхерст.

И то правда. – Филипп проследил за ее взглядом и увидел мачеху, оживленно беседующую с графиней. – Я совсем не уверен, что мне по душе это знакомство.

Они двинулись вперед, и Антония взглянула на него несколько озадаченно. Филипп это заметил. Подождал, пока Хьюго попрощается с ними, и сказал:

– На мой наметанный взгляд, Генриетта выказывает тревожные признаки вмешательства в дела вашей юной подруги.

Его предположение оправдалось. Когда они подошли поближе, спор был в самом разгаре – графиня с пафосом доказывала, что юным леди, несомненно, идет на пользу, если старшие руководят их действиями в вопросах брака.

– Попомните мои слова – только имущественное положение идет в счет. И моей племяннице придется с этим согласиться. – И гранд-дама подкрепила это веское замечание грозным кивком, после чего обвела комнату взглядом василиска, словно выискивая несогласных.

Генриетта вежливо кивала, хотя, судя по выражению ее лица, ее собственное мнение на этот счет было не столь однозначно.

Антония наблюдала, как Филипп прилагает свое немалое обаяние, чтобы оторвать Генриетту от собеседницы. Когда ему удалось увести Генриетту, они захватили с собой поджидавшего их у двери Джеффри. Распрощались с хозяевами и все вместе спустились к экипажу.

Подсаживая Антонию, Филипп услышал, как его кто-то окликнул.

Он обернулся и увидел Салли Джерси, которая с игриво-лукавым видом подходила к своему экипажу. Он сухо поклонился ей. Ее светлость была не единственной, кто с любопытством на них поглядывал. Усаживаясь в экипаж, Филипп только пожал плечами. Через пару недель или даже раньше они вернутся в поместье, и пристальное внимание общества перестанет иметь значение. По крайней мере, ему не нужно будет помнить о нем всякий раз, когда решит просто улыбнуться Антонии. Эта перспектива день ото дня становилась все заманчивее.